Форум

Сбой

Musayfa: Не уверена, что это именно фанфикшн, не уверена, что это будет кому-то интересно. Просто попытка представить некоторую внутреннюю механику блонди. Точнее - Ясона Минка персонально.

Ответов - 91, стр: 1 2 3 All

Musayfa: Первое, что я помню - это стену напротив себя, превращенную в огромный экран. Вспыхивают на мгновение и гаснут графики и таблицы. Вот демографические тенденции Танагуры, почти ровная красная линия и ломкая голубая под ней. Постоянное число мужчин и изменчивое - женщин. Вот кривая роста доходов от продажи генетических разработок за последние пять лет. Вот сводная таблица с анализом политических структур ближайших планет. Я стою у стены, вытянувшись как струна, прижимаясь затылком, лопатками, ягодицами, пятками к прохладному пластику. Два часа, три, четыре, девять… Тело немеет, веки становятся тяжелыми, но я все смотрю на экран перед собой. Шевелю губами. Запоминаю. Потом я сплю два часа в холодной комнате на тонком футоне. Мои сны черны. В назначенное время открываю глаза, словно и не спал, словно и не уставал, словно просто нажали кнопку включения. Контрастный душ, по возвращении в комнату - безвкусный завтрак со всеми необходимыми полезными веществами. Легкий стук в дверь, вошедший - безмолвная тень - помогает мне одеться и расчесать волосы. Я отсылаю его движением руки. Пора на спортивную подготовку. Осталось три минуты. Мне хватит. Я чувствую время и никогда не опаздываю. Я чувствую время и знаю, что мне пять лет. Но я не знаю, что это значит. Долгое время я был один. Тот, молчащий, не в счет. Я делал все, как положено. Переходил из зала в зал, делал упражнения, впитывал информацию, считал дыхание. Двадцать пять вдохов в минуту. При любых обстоятельствах. Что и как делать сообщал мне тот же экран, занимающий западную стену моей спальни. Я все выполнял в точности. Потому что так было правильно. Часто мучительно, но правильно. Кажется, я не умел говорить. Не было необходимости. Не было собеседника. Читать, писать, вычислять я умел. В этом необходимость была. Я знал об этом. Но не знал, почему. Потом за мной пришел некто. Блонди. Он внимательно посмотрел на меня, стоящего у стены, кивнул и жестом приказал идти следом. Я шел за ним мимо бассейна, мимо тренажерного зала, мимо комнаты фурнитура, мимо четырех лет своей сознательной жизни. Мне было девять, и я впервые вышел за пределы здания. Мой новый мир был ненамного больше предыдущего. Комната на двоих, раз в две недели - переход в другую, к новому соседу. 240 человек. Нет, не человек. Заготовок под блонди. У каждого - свой индивидуальный курс занятий и тренировок. Теперь я не только усваиваю информацию. Меня проверяют. И наказывают за ошибки. Боль взрывается где-то внутри головы, а потом так же резко исчезает. Но дыхание всегда 20 в минуту. Я решаю задачи. Сидя за компьютером. На беговой дорожке, на силовых тренажерах, в бассейне, во время еды, в устройстве для тренировки вестибулярного аппарата, при высокой температуре окружающей среды и при низкой. В условиях нехватки кислорода и при его избытке. Мой наставник - буквы на экране. Взрослых вокруг нет, кроме исполнительных и молчаливых фурнитуров. Я знаю о своих соседях только их имена. Они знают обо мне только то, что я - Ясон Минк. Мы почти не разговариваем друг с другом. Нет времени, нет необходимости. Мне почти двенадцать, кажется, что я схожу с ума. Нет, мое дыхание в норме, 18 вдохов в минуту, мои знания в порядке, у меня прекрасная физическая форма. Но во мне есть что-то, что требует выхода. Распирает меня изнутри, тревожит. Что-то, что мешает мне. И тогда за мной снова приходит блонди. Я следую за ним, покидая дом, оставляя прежнюю жизнь за спиной. Усаживаюсь в машину. 3 часа езды и мой новый мир.

Musayfa: Совсем не такой, как раньше. Я живу в отдельном небольшом доме. Их 20 на территории парка, разросшегося под защитным куполом. У меня есть живой наставник, тот самый блонди. Теперь я знаю, его зовут Август Они. На следующий день после моего переселения, он вошел ко мне в сопровождении трех пэтов. Двух самцов и самки, не старше, чем я. Сказал, что у меня период полового созревания и это должно доставлять мне дискомфорт, поэтому я должен научиться разряжаться. Первое в моей жизни пэт-шоу. Красиво, беззвучно, лишено запахов. Я не почувствовал возбуждения, но получил эстетическое удовольствие. То темное, что было внутри меня, уснуло. Теперь я знал, как с этим справляться. Моя подготовка усложнилась. Я учился общаться, разговаривал с наставником часами. Я изучал, как правильно вести себя в высшем обществе Танагуры, тонкости межпланетного этикета, умение убеждать оппонента, обретал способность слышать то, что не произнесено, и говорить, не озвучивая. В это же время моим постоянным спутникам стала боль. Она комкала мое тело, мешала думать, отнимала силы. К ней невозможно было привыкнуть, ее почти невозможно было терпеть. Терпеть, сохраняя прямую спину, спокойные движения рук и нейтральное выражение лица. Боль билась изнутри, пытаясь прорваться наружу судорогами, стонами, криком... Но это нельзя. Просто потому, что так не бывает никогда. Август знал, что со мной происходит, но молчал. Я должен был справиться с этим сам. И, дойдя почти до черты, за которой только безумие, я обрел власть над своей болью. И узнал, что теперь она будет со мной всегда. Все, что я могу – это загнать ее глубоко внутрь, превратив в едва тлеющий очаг. Я могу утомить ее работой и учебой и могу выплеснуть наружу, сжигая себя, превращая убивающее меня страдание в силу, ощущаемую каждым. Август первым почувствовал это, когда я, экспериментируя, позволил боли переплавить меня, превратиться в упругую объемную волну, выйти вовне... Я помню что-то похожее на удивление в глазах блонди, когда я вошел, гоня перед собой свою боль, позволяя ей раздвигать пространство передо мной, испытывая почти экстаз от ощущения силы и власти. Он почувствовал меня спиной, медленно обернулся и... - Ты все-таки смог это, Ясон, Юпитер оказалась права. Потом мне исполнилось пятнадцать, и я оказался в Эос. Работа в Синдикате, накопление опыта. Хотя я уже знал, что должен стать главой Синдиката, что именно для этого во мне живет моя боль. Здесь, в Эос, у меня появилась собственность. На выданные мне «подъемные» и на заработанные в Синдикате деньги я приобрел небольшую квартиру на одном из нижних этажей, фурнитура и пару пэтов. Собственно, эту парочку я купил для того, чтобы проверить некоторые свои соображения на счет методов управления болью. Я попробовал и оказался прав. Боль можно было выплескивать и так. Причиняя ее другим. Здесь, в Эос, я учился жить. Я изобретал для себя правила, позволяющие мне быть тем, кем хотела меня видеть Юпитер. Симулятор человека. Нет, чего-то большего, чем человек, но иного, чем блонди. Я изнурял себя работой, болью, холодом своих комнат, физическими нагрузками, чтобы в отведенное время избавится от страдания, выплеснув его на пэтов, избавиться от холода и усталости, погрузившись в теплую воду бассейна… В такие минуты мой мир становился прозрачным… Мне казалось, что я могу видеть сквозь стены и слышать на расстояние в тысячи километров. Мне казалось, что я узнаю суть вещей. И свою собственную суть. Голубое сияние, в глубине которого бьется красное сердце боли. Двенадцать вдохов в минуту. Даже в эти моменты.

Musayfa: Я учился использовать боль в работе. Высчитывать моменты, когда нужно поднять ресницы и хлестнуть собеседника ледяной молнией, заставляя дыхание сбиться, убивая контроль и сосредоточенность. Получалось даже с блонди. Потом, правда, я познакомился с Раулем, который на мои особенности реагировал нестандартно. Он, как и все, ощущал мою странность, он, как и все, сбивался под моим взглядом, но, кажется, это привлекало его во мне. Впрочем, он ведь был исследователем. Я знал, что именно его предшественники реализовывали под руководством Юпитер программу, в результате которой появился я и еще три десятка таких, как я. Все они не справились и были отбракованы. Наверное, именно знание о возможности отбраковки, нежелание этого, вовсе не сходное со страхом смерти у людей, а вызванное потребностью работать, исполнять приказы Юпитер, служить тому, что было нами и вне нас, делало блонди такими отличными от всех остальных. Мы были всем. Выше нас стоял только совершенный разум компьютера. И, одновременно, мы были никем. Нет, конечно, у нас имелись некоторые потребности и желания вне Юпитер, но главное, что определяло всю нашу жизнь – необходимость работы на нее. Мы были сжатыми до упора пружинами ее механизма. Абсолютный потенциал абсолютного служения. Мы чувствовали готовность во все моменты своей жизни, собственно говоря, именно она приводила нас в состояние, отличное от небытия. Созданные Юпитер, мы и умирали по ее воле. Умирали, сожалея только о том, что ресурс выработан, и нельзя полноценно служить дальше. Я уверенно поднимался по карьерной лестнице, одновременно доводя каждое свое действие до ритуала, посвященного Юпитер. Нет, это не перерастало в религиозность, просто позволяло делать осмысленным любое движение тела и мысли, заполняло изначально существующие у блонди пустоты. Мне слишком легко все давалось. Благодаря особому статусу и особым способностям. Я шел вверх и вперед, а моя суть ныла от неудовлетворенности, от потребности выложиться, перешагнуть порог, сделать для Юпитер больше, чем мне дано изначально. Я знал, что я смогу. И я знал, что это не нужно. По крайней мере, пока. В этом было что-то неправильное - глава Синдиката, первое лицо Танагуры, изнывающий от неудовлетворенного желания совершить подвиг. Слишком легко. Слишком. Я еще туже затягивал себя в корсет своих ограничений, делая моменты послаблений острее и ярче. Всего несколько разрешенных проблесков – пэт-шоу, на которых я позволяю боли вырываться из меня ударами хлыста, отдых в теплой воде и час в умелых руках фурнитура… Простыня, пропитанная ароматическими маслами, защищает мою кожу от чужих касаний, тело полностью расслабленно массажем, боль спит так глубоко, что я почти забываю о ней. Мне не нужно смотреть в глаза фурнитура, не нужно устанавливать дополнительные камеры в его комнате. В такие моменты я знаю о нем все. О нем и о его маленькой игре, о его персональном способе усыпить свою боль. Сейчас, когда я вижу суть вещей, я знаю, что он похож на меня. С точностью до наоборот. Алый блеск его боли снаружи и где-то глубоко внутри трепещет теплое голубое сердце его веры. Веры в меня. Это может быть полезным. В конце концов, он доигрался. Теперь я точно знал, чего от него можно ожидать, и не намерен был упускать такую возможность. Точно рассчитанный момент, четко рассчитанный прорыв моей боли во взгляд и в хлыст. Фурнитур, прижавший ладонь к изуродованной щеке, растерянный не от своей боли, а от моей. Ведь он же все понимает. Он видел это много раз. И, я знаю, ему было больно моей болью. Теперь же, когда он оказался тем, ради кого я позволил алому пламени ожечь меня… Да, теперь он был готов стать моим. Я полосую его взглядом, давая почувствовать рвущийся изнутри огонь, цену которого он знает, и бросаю ему спасательный круг: - Посмотрим, чего ты стоишь.


Musayfa: Катцэ оправдывал мои надежды. Получив некоторую свободу действий и право на инициативу, он сделал даже больше, чем я мог ожидать. Он стал моей правой рукой в контроле над черным рынком. Он даже занял определенное место в моей жизни. Место человека, на которого можно положиться. При котором не надо пользоваться болью. Возможно, я зря так сильно доверял ему. Тот день… Он был удачен для меня. Мне удалось измотать себя работой, мне удалось выполнить все поставленные задачи. И я позволил себе роскошь из арсенала моих маленьких удовольствий. Пару часов вне времени. Когда я исключаю себя из собственного расписания, и от всего контроля остается только навязчивый отсчет вдохов. Двенадцать. Последние четырнадцать лет – всегда двенадцать. Как и положено. Как у любого взрослого блонди. Никогда не сбивать ритма дыхания. Это важно. Даже умирая, мы помним об этом и потому мы те, кто мы есть. Катцэ вез меня по городу… Все равно, куда. Он знал это мое состояние, даже научился его предугадывать. Я расслабился в теплом сумраке салона, прикрыл глаза… И для меня стало неожиданностью то, что машина остановилась. - Катцэ? - Там драка, похоже, одному из моих парней сейчас придется туго. Простите за остановку, мы можем ехать дальше. - Твоих парней? Подожди, – я взглянул в окно. - Это Рики, вон тот, темноволосый, он работает на меня. - Полезный человек? - Да. Подает большие надежды, - голос Катцэ чуть сбивается. Наверное, и в самом деле полезный. Было бы глупостью терять таких людей. И потом, ведь сейчас мои два часа удовольствий. А драка… Чем не повод выплеснуть боль? Может, это будет даже лучше, чем с пэтами? Я прикрыл глаза. «Боль», - мысленный шепот превратился на секунду в тонкую пленку и лопнул, зазвенев, под напором раскаленного потока. Алое пламя, какое-то влажное, липкое, шумное залило все пустоты тела, впиталось в ткани. Я выпрямился, выходя из машины, напрягся, заново ощущая тело. Вслушался в себя, всмотрелся, залюбовался тем, как красные тягучие капли выжигают породу, заставляя шлак сочиться голубым расплавленным холодом. Боль усилилась, но стала другой, эту боль можно было выплеснуть вовне, превратить во что угодно, она заставляла звенеть каждую напрягшуюся жилку, наполняла мир светом и звуком, давала силу. Я почувствовал движение, перехватил чужую руку, потянул вверх. Мне не нужно было смотреть. Я прекрасно слышал нож. Не торопясь, подставил ладонь, остановив падение клинка, отпустил человека, слабо трепыхавшегося в железной хватке блонди, и открыл глаза, и цвет боли стал их цветом, поток устремился наружу.

Musayfa: Я открыл глаза и запах… запах, который я чувствовал все это время, который я не понимал, распался на составляющие. Кровь, пот, пыль, страх, адреналин, запах людей улицы. Напавшие на человека Катцэ, преодолев растерянность, вызванную моим появлением и усиленную потоком моей боли, бросились бежать. И я остался один на один с Рики. Реакция у него была хуже, чем у спасшихся бегством. Еще несколько секунд он смотрел на меня снизу вверх, не пытаясь подняться с земли. Потом, наконец, вскочил. Снова в ноздри мне ударил его запах. Запах монгрела. Запах человека, бывшего на грани смерти. Очень живой запах. И я впервые не смог ответить на вопрос, сколько вздохов я сделал за минуту… Я испугался. Впервые. Настолько, что пошел следом за Рики. Настолько, что не ушел сразу, как только восстановил контроль над собой. Восстановил затем, чтобы снова его потерять. От нового запаха. Запаха секса. Нет, я не сошел с ума, не перестал быть собой. Я просто увидел, чем все это кончится. Не может не кончиться. Теперь, когда мне не поможет боль, теперь, когда мне не хватит работы, теперь, когда бесполезны выхолощенные пэты и их безжизненный секс. Я знал уже тогда, что попытаюсь втиснуть этот запах, этот секс, этого человека в тиски правил. Я знал уже тогда, что проиграю. И только теперь, здесь, в Дана Бан, узнавая новый для себя вкус и запах черных сигарет, вкус и запах смерти, я понимаю, что ошибся. Твоя голова ложится на мое плечо. На самом деле я выиграл.

Miss: Неплохо. У нас больше общего, чем я думала. Именно так я себе и представляла диалог в машине. Ясон спасает Рики, потому что Катце жаль потерять Рики, которого тот уже успел оценить. Примерно такой роль Катце наверное и была. Потом он уже понял, что возможно это он заварил кашу... А Ясон, одинокий, наедине со своей болью - то что надо!

Jethro: Вах! Маленький, но очень хорошо ограненый бриллиантик. Большое спасибо. Ни добавить, ни убавить. Мои поздравления...

Mellon: Снял! На первый взгляд - это и есть фик. Я что-то прозевал?

vivianne_undo: Понесла читать...

Musayfa: Miss пишет: цитатаУ нас больше общего, чем я думала. У меня такое ощущение., что Вы воспринимаете меня как-то не так... У меня со всеми много общего. Но у меня есть еще моя точка зрения и, в большинстве случаев, я с ней согласна. Miss пишет: цитатаА Ясон, одинокий, наедине со своей болью - то что надо! Вот за это - огромное спасибо. Jethro пишет: цитатаМаленький, но очень хорошо ограненый бриллиантик. Куда уж там, хорошо ограненный. Судорожно доклепывала на работе, поскольку поняла, или я сейчас это выложу в такой форме, или выкладывать не придется, потому что все будет рассказано в ответах на Ваши замечательные вопросы. Jethro пишет: цитата Мои поздравления... Спасибо. Mellon пишет: цитатаСнял! На первый взгляд - это и есть фик. Я что-то прозевал? Я в том смысле. что суховато это для, так сказать, литературной забавы. Тут больше именно конспект моих предположений.

Jethro: Musayfa пишет: цитата Судорожно доклепывала на работе Все бы так "клепали"! Musayfa пишет: цитата конспект Ага, тогда я китайский император. Да, сухо, сжато, но не есть ли это стиль?..

Musayfa: Jethro пишет: цитатаВсе бы так "клепали"! Ладно, не буду доказывать, что все плохо. Jethro пишет: цитатаАга, тогда я китайский император. Да, сухо, сжато, но не есть ли это стиль?.. Наверное уже стиль. В последний раз писала длинно лет этак 15 назад. в итоге - не дописала.

Jethro: М-да, я тоже примерно столько же и примерно так же. С той только разницей, что я вообще писать не умею. Да и не люблю, видимо. Предпочитаю читать, даже сделала это занятие своей профессией. Эх, кабы мне журнале моем давали читать такие статьи, как Ваши "конспекты", я была бы абсолютно счастливым человеком... Кстати, Musayfa, я очень надеюсь, что это не последняя на форуме маленькая радость, подаренная Вами. М-м-м-м? Не хочу клянчить и подлизываться, но если вдруг?..

Musayfa: Jethro пишет: цитатая очень надеюсь, что это не последняя на форуме маленькая радость, подаренная Вами. М-м-м-м? Не хочу клянчить и подлизываться, но если вдруг?.. Не знаю. Мне вообще были интересны только некоторые аспекты жизни блонди, их я уже отработала. Тут, конечно, не все, что я об этом думаю, но заданы отправные точки, которых лично мне и хватит, чтобы не потерять мысль (потому и говорю - конспект). А так... честно говоря, больше не вижу, о чем можно написать, да еще так, чтобы анимэ не переписывать и альтернативных вселенных не плодить.

Jethro: Резонно! Ну а на отвлеченные темы? Ничего такого в сети не публикуете?

Musayfa: Jethro пишет: цитатаНичего такого в сети не публикуете? Где-то валется несколько стихов 3-5-летней давности, а проза.... Здесь и здесь Больше. кажется. ничего не выкладывала

Jethro: Не густо... Musayfa пишет: цитатаБольше. кажется. ничего не выкладывалаМожет, стоило бы? А стихи где "валяются"? Кстати, эти две вещицы тоже прозой назвать - язык не поворачивается. И медуза... неожиданная. ЗЫ: Я, признаться, в полной растерянности!..

Musayfa: Jethro пишет: цитатаМожет, стоило бы? Не знаю. Никогда об этом не думала. И те, что есть в сети, выкладывала только затем, чтобы показать конкретным людям под конкретный разговор Jethro пишет: цитатаЗЫ: Я, признаться, в полной растерянности!.. Отчего? Jethro пишет: цитатаА стихи где "валяются"? Здесь. Зашла туда благодаря Вам, впервые за черт знает, какой время... Оказалось, что к некоторым вещам нет доступа из-за отсутсвия названий. Пришлось именовать. не люблю я это дело

Jethro: Musayfa... Я не знаю... "Ты с этим шел ко мне и мог остановиться и слушать скрипача слепого?! Ты, Моцарт, недостоин сам себя..." - это примерно то, что я чувствую. Юдифь! Путь в Сион! Черт... Хочется ругаться матерно и ваще удавиться. От зависти. И в ямке следа снова оставляешь Древнейшую и избранную кровь. Я не просто в растерянности, я в полном смятении. Я, что называется, dazed and confused.

Musayfa: Jethro пишет: цитатаХочется ругаться матерно и ваще удавиться. От зависти. Что же с Вами будет, если Вы прочитаете действительно хорошие стихи?

Mellon: Стучу кулачком о косяк: Народ, пока вы совсем не ушли в философию и психологию... Автору - спасибо! Я бы больше написал, но боюсь что ляпнуть и быть забитым ногами. Я очень не люблю когда меня бью, особенно ногами.

Musayfa: Я ногами не бью и любые соображения принимаю к сведению. Вам большое спасибо, что прочитали.

Mellon: А вопросы? Вопросы можно?

Musayfa: Mellon пишет: цитатаА вопросы? Вопросы можно? Даже нужно

Mellon: Ну... будем надеяться., что ты хорошо подумала, прежде чем соглашаться. А если серьезно, я за метафорами ничего не понял. Что это за боль была? Я правильно догадался, Ясон был из партии "максимально очеловеченных"? А остальное что? Кстати, фик у тебя на мульта, а не на книжку. Это даже я понял. И еще вопрос к видевшим мульт: быт персонажей действительно был ояпонен? Например, как и что они едят? Ну обувь, я так понимаю, никто из них не снимал. И на полу сидящих замечено не было, но мелочи японские или европейские? Это я к тому самому футону. Нет, ну возможен вариант "моды на все японское", но мне интересны детали. Я опять сумбурно, да?

mira: Mellon пишет: цитатаИ на полу сидящих замечено не было Еще как были!!!! Это пэты! И в официальном арте на Рики и Ясона налипили кимоно.И еще в плане "ояпоненого" быта. Фурнитуры кланились традиционно японским видом.

Mellon: mira пишет: цитатакланились традиционно японским видом. Лисенок, это было не хило! Что ты сказала, поясни? Это как раз больше напоминает моду на японское, а не саму Японию. У меоей тетушки тоже было кимоно, но это же ничего не значит!? Вон, имена у них у всех явно не японские.

mira: Ты не видел как японцы кланиются. Кстати фурнитуры кланиются чисто мужским способом.(а нас тренер не учил кланится по-женски, но потом его озарило, что мы кланиемся по-мужски.И началось!! Переучка от старых превычек!!)

Mellon: Я не знаю, как кланяються японцы, я знаю как говорят и пишут русские. Это было не по-русски. Перепиши!

Musayfa: Mellon пишет: цитатабудем надеяться., что ты хорошо подумала, прежде чем соглашаться. А то ж. Mellon пишет: цитата. Что это за боль была? Боль, как боль. Не важно, на самом деле, вживили ему там что-то или свойство организма такое. Mellon пишет: цитатаЯ правильно догадался, Ясон был из партии "максимально очеловеченных"? Он был из партии "не совсем блонди". здесь не стоит говорить об очеловечивании, тут попытка получить некоторые человеческие свойства, но так. чтобы объект оставался блонди. то есть, чтобы все эти вещи генерились не им, его эмоциями, характером, а через что-то опосредованное. в данном случае - через боль. Mellon пишет: цитатаА остальное что? А остальные не справились и были отбракованы. Mellon пишет: цитатаКстати, фик у тебя на мульта, а не на книжку. Это даже я понял. Да. именно на аниме, никак иначе. Mellon пишет: цитатаИ еще вопрос к видевшим мульт: быт персонажей действительно был ояпонен? Нет, быт не ояпонен. Mellon пишет: цитата Это я к тому самому футону. А футон здесь не признак чего-то японского, просто мне не хотелось употреблять слова "матрац" или "топчан". А то, что спал маленький Ясон не на кровати - для меня почему-то очевидно. Mellon пишет: цитатаЯ опять сумбурно, да? Отнюдь.

mira: Фурнитуры кланяются по-японски!!! ДАВОЛЕН??? Кстати, по-поводу имен. Никто же не говорил, что на Амой одни японцы. Там я видела узкие глаза только у работника на складе.

Musayfa: mira пишет: цитатаТам я видела узкие глаза только у работника на складе. Я тоже сегодня с утра обратила на него внимание. И еще один из "Бизонов" похож на японца. Вот только никак не могу идентифицировать, кто из них кто. Мелкий такой кривляка.

Mellon: mira пишет: цитатаДАВОЛЕН??? Да, рыжик! Так может их карате учили? Если что хозяев отбивать от пэтов. Мечтательно. Musayfa пишет: цитатаMellon пишет: цитата [А остальное что?] А остальные не справились и были отбракованы. Вообще-то я не о партии, а о боли, огне, его цвете. И проч.

mira: Mellon пишет: цитатаТак может их карате учили Я представила спаринги между фурнитурами!!1

Musayfa: Mellon пишет: цитатаВообще-то я не о партии, а о боли, огне, его цвете. И проч. Не совсем понятно, в чем вопрос... Боль, как боль... Скорее всего вызывается раздражением определенных участков мозга. Все остальное - это представление Ясона, его метод управления болью.

Mellon: А, теперь понял. Спасибо.

Musayfa: Mellon пишет: цитатаА, теперь понял. Спасибо. Да не за что.

Miss: mira пишет: цитатаИ в официальном арте на Рики и Ясона налипили кимоно. Мира, покажи, где! Не видела!

mira: Срадостью, только не помню где я этот арт видела. Как найду ссылку сразу вставлю.

Jethro: Musayfa пишет: цитатаЧто же с Вами будет, если Вы прочитаете действительно хорошие стихи?Иногда бывает совсем худо, хоть плачь... От Хименеса, например.



полная версия страницы