Форум
Еще один шанс (альтернативное продолжение к Форс-мажор)
Zaylana Kii: Название: Еще один шанс Автор: Зайлана Кии беты нет. Пэйринг: Рауль\Катце Рейтинг: NC-17 Статус: Закончен. Предупреждение: Автор Форс-мажор дала разрешение на написание сиквела, но просит донести до сведения всех читателей, что она не согласна с тем, как поступают герои, и она видит их по-другому.
Ответов - 85, стр:
1 2 3 All
Zaylana Kii: Еще один шанс Катце старался не употреблять бранных слов, считая себя выше этого. Он многого добился для выходца из Цереса, создал свою империю, сформировал себя заново, изучив все, до чего смог дотянуться, пока был фурнитуром, смог не скатиться на дно, когда перестал им быть. Он пережил, прочувствовал и прошел, впитал горе, унижение, потери и предательства. Какое-то время у него была и спокойная жизнь, но длилось это не долго, да и счастья не принесла. Ее совсем не было до того, как Рауль положил ему голову на плечо в машине. Словно в Катце душа возродилась, словно удалось разорвать панцирь в котором он жил последнее время и который понемногу высасывал из него последние веру и чувства. Катце потер переносицу. Возрождение, да уж. Корабль сядет через несколько часов. Он уже измучен и не представляет что ждет их там. Да, Юпитер отпустила их. В никуда. Рауль практически ничего не помнит что с ним случилось. Почти ничего из того, что было до того как Юпритер заняла его тело. Чтобы понять это Катце потребовалось всего несколько минут. …… - Что-то случилось? Где мы? - На корабле. Мы улетели с Амой. Юпитер… отпустила нас. - Мы вместе? - голос у Рауля прозвучал как-то странно, словно он не был уверен в том, что слышит. Катце кивнул; он знал, что Рауль почувствовал его жест - ладонь Рауля все так же касалась его щеки. - Если ты хочешь, - добавил он. - Если ты хочешь, мы будем вместе. И тут он услышал совершенно не то, на что надеялся в глубине души. - Катце? Катце… а кто ты? Если бы бывший фурнитур стоял, он упал бы точно. Он поймал прохладную ладонь Блонди, не в силах поверить в то, что услышал. - Что?- выдавил он. - Я… я не могу вспомнить, кто ты, - растерянно ответил Рауль. Вот оно! Ах ты, железная сука!! Вот то, чем ты грозила. Ты, не грозила, ты все знала. Вот почему отпустила. Ты стерла Рауля. Лучше всякой нейрокоррекции!! Она стерла его Рауля. Его Рауля… - У меня туман в голове, - тихо сказал Рауль, не отнимая руку, испуганно цепляясь за пальцы Катце. Рэд перевел дыхание. Брикс вколол Эму столько наркотиков и обезболивающего перед отъездом, что немудрено, что тот ничего не помнит и не осознает. Очень хотелось бы в это верить. Верить в то, что причина не в этом Катце себе запретил. -Рауль,- он осторожно прикоснулся к его щеке, - тебе ввели слишком много лекарств, поэтому у тебя сознание замутнено, успокойся. Рауль повернулся, чтобы лучше слышать. -Да? А.. что случилось? Катце вздохнул. - Ты пережил обширный, - он запнулся, пытаясь сообразить как в нейтральных словах обрисовать слияние машинного интеллекта с физическим телом. Ни до чего не додумавшись он заявил. – обширное электро-магнитное облучение. Очень сильное. У тебя были судороги, ты серьезно поранил себе лицо и глаза. Как только мы вернемся на планету, я отвезу тебя к врачу. -Вернемся? Ты же сказал, что мы улетаем? -Да, но улетаем в другое место… Память возвращалась к Раулю разрозненными кусками. Хуже было то, что он с пугающей периодичностью терял сознание. А очнувшись, начинал расспрашивать Катце что случилось. После пятого раза бывшего фурнитура перестало это умилять, после десятого он устал, а еще через два часа готов был придушить любимого собственными руками, только бы не слышать: -Катце, а кто вы такой? Слайвер, существо практичное, выслушав все это пару, раз посоветовал Катце дать Блонди еще снотворное, чтобы тот спал до самой посадки. К счастью, снотворное нашлось. Убедившись, что Рауль крепко спит, Катце вернулся к решению насущных проблем. А именно: на какие шиши они собираются жить дальше. Амнезия Рауля начисто вышибла из него всю эйфорию. Размяв пальцы, он включил ноутбук, из которого на данный момент состояло их совместное имущество. Собственные заначки с Амои он вытащил минут за 15. Мда, не густо. Ему ужасно не хотелось пользоваться деньгами, которые заплатил ему Леон, но сейчас было не до расшаркиваний с совестью. Счет на Геоне оказался в порядке. Конечно, он рассчитывал на полгода жизни Кири, а не на больного Блонди и неграмотного мальчишку, которые теперь зависят от него, но беспокоиться заранее не стоит. Интересно, а заблокированы ли счета Рауля? Он формально еще жив, а личные счета переходят в казну только после официальной смерти и проведения аукциона имущества. До сих пор взламывать личные счета Элиты ему не доводилось, но он справился. И едва удержался, чтобы не присвистнуть. Размер суммы впечатлял. Он уже приготовился ввести последний вычисленный код, как экран мигнул и появилось довольное лицо Ясона Минка… то есть Юпитер. - Я так и знала, что ты попытаешься, - насмешливо произнесла она, - Что ж, мой мальчик не привык быть стесненным в средствах, поэтому я открываю тебе доступ. Заботься о нем как следует, пока он не вернется ко мне, - видеть на лице Ясона, который на памяти Катце разве что только уголками губ улыбался, да иногда брови хмурил, такое довольное выражение было непривычно, - Передавай ему привет от меня. Не сейчас, когда он полностью придет в себя. Через две недели. Экран еще раз мигнул, на фоне вида вечерней Танагуры высветились несколько колонок с цифрами и паролями. Он запустил программу трансфера, отсекая со счета неравномерные суммы, рассылая их на временные счета, с которых деньги тут же переводились дальше, снова разбившись или объединившись, чтобы полностью исключить возможность проследить их путь. прошло ровно 15 секунд и… сработала защита. Катце ухмыльнулся. Ничего, того что успел стянуть должно хватить. Ровно через час он и его спутники были дистанционно зарегистрированы на очень либеральной в отношении состоятельных путников планете Клио. Радушие властей планеты было столь велико, что всего за взнос в 150 000 кредитов в государственную казну и открытие счета в 100 000 в государственном банке они дистанционно предоставляли гражданство, не интересуясь, откуда взялись гости, и что за причина побудила их принять их подданство. И они ехали домой. За час до посадки на промежуточной космической станции Катце закончил со всеми делами. Рауль с трудом шел, опираясь на него. Катце даже думать не решался каких усилий ему стоило не потерять сознание. И все равно, он почти тащил его на себе. По счастью, Рауля приняли за пассажира, плохо переносящего перелеты и два таможенника торопливо помогли им дойти до крайнего пропускного терминала, где они без задержки прошли процедуру проверки под именами Катце и Слайвер Джонс и Рауль Иноми. С какого потолка Юпитер придумала ему такое имя Катце не знал, но так было написано в документах. Главное, что уже через час такси остановилось около дома, который он несколько недель назад приобрел для себя и ныне покойного родного брата Кири. Что ж, у него снова есть брат. Слайвер Рони Джонс. Какая осведомленность! Позволив Слайверу побродить по дому где вздумается, запретив выходить на улицу, он уложил Рауля на диван, лег рядом, чтобы только минуту передохнуть и отрубился. Подскочив через пару часов, он вызвал скорую.
Zaylana Kii: Он проснулся оттого, что солнце било прямо в глаза. Прислушался к тишине, которая сразу же раздробилась, рассыпалась на десятки звуков, но при этом осталась тишиной. Живой тишиной утра. Запах кофе окончательно прогнал сонливость. Накинув халат, он спустился в столовую, потягиваясь на ходу. Тонкий фарфор белоснежной чашечки, тарелка, накрытая льняной салфеткой – Катце взирал на это великолепие с недоверчивым изумлением. - Доброе утро, мистер Джонс. - Доброе, – он никак не мог привыкнуть к этой обаятельной старушке, взявшей под свою опеку всю их компанию, едва они сюда переехали. Когда Миссис Линн впервые появилась на пороге их нового дома, Катце едва удержался от того, чтобы не начать глазеть на нее, как мальчишка - так разительно она отличалась от стариков, выпрашивавших кредит-другой в подворотнях Кереса. Стариков, чьи высохшие, безжизненные тела были привычной деталью помоек. В этом мире старость была не приговором, а лишь новым витком жизни, и лучистая от морщинок улыбка Миссис Линн служила лучшим тому подтверждением. - Кофе с корицей, салат, яичница и тосты. Приятного аппетита. - Спасибо, - желудок жадно заурчал, предвкушая удовольствие. - Будьте уверены, мистер Джонс, я прослежу, чтобы вы съели все до крошки, – старательно нахмуренные брови спорили с озорными искорками в глазах. Миссис Линн была не из тех, кому можно перечить. Катце усмехнулся и принялся за завтрак. В той, другой жизни он привык вливать в себя по утрам убойную дозу кофе – необходимый допинг после почти бессонной ночи. Иногда ему удавалось запихнуть в себя что-то из еды, но чаще он ограничивался сигаретой. Или двумя. Или тремя. Сейчас курить, на удивление, не хотелось. - Вам необходимо хорошо питаться, мистер Джонс, - голос миссис Линн обрел покровительственно-материнские нотки, впрочем, для Катце эпитет «материнский» оставался сугубо литературным оборотом – вы же худой как жердь и бледный, ну как поганка. - Поганка? – словечки, которые иногда вворачивала миссис Линн, ставили его в тупик - Гриб такой, ядовитый, – пояснила миссис Линн, внешне не проявляя ни малейшего удивления, по поводу того, что ее подопечный не знает элементарных вещей. Названия цветов, птиц - все было для него ново. Из какого мира сбежал этот красивый мальчик? Она не была уверена, что хочет знать ответ. Каждый раз, когда она видела шрам, перечеркивающий его щеку, у нее сжималось сердце. В свои 24 года мистер Джонс выглядел человеком, пережившим много и многих. А Теренс, в те же 24 оставался сущим ребенком…Вспомнив о непутевом внуке, не навещавшем ее добрых два года, но исправно посылающем открытки со всех уголков галактики, мисс Линн задумчиво покачала головой. Молодость, молодость…Она и сама была сорви-головой, но в 85 хочется только уютного покоя и кого-нибудь рядом, о ком можно заботиться. Из раздумий ее вырвал топот босых ног на втором этаже. Топот стих. Вне всяких сомнений, Слайвер решил, что скатиться по перилам быстрей и интересней. Судьба раскидистого фикуса, за которым миссис Линн ревностно ухаживала, была под угрозой. Звука столкновения не последовало – обошлось. На этот раз. Слайвер ворвался в столовую голодным смерчиком, обряженным в джинсы и футболку. Обычный двенадцатилетний сорванец для любого, кто не сможет разглядеть болезненной взрослости в глазах, напряженности зверька, ежесекундно сканирующего окружающий мир на предмет опасности. Миссис Линн доводилось такое видеть не однажды, и это были не лучшие из ее воспоминаний: …маленький мальчик вцепился в потрепанную покрытую копотью игрушку. В глазах решимость защищаться до последнего. Он не даст этим людям в белых халатах прикоснуться к себе. Острые зубки моментально вцепляются в неосторожно протянутую руку. Вот так. До крови. Любого. Неожиданный укол - в отчаянной попытке вырваться из сковывающего его сна он отползает угол, удерживая игрушку как щит, как штандарт тех, неизвестных, безымянных, кого не удалось вытащить из ада, кто по воле многомудрых взрослых навсегда заснул под взрывы вместо колыбельной… Тонкие пальчики тогда пришлось разжимать по одному. - Слайвер, за стол. Я не выпущу тебя из дома без полноценного завтрака. И не смей кусошничать, – добавила миссис Линн, заметив, как мальчишка стянул тост с тарелки. Слайвер фыркнул, но за стол уселся без возражений, обменявшись с товарищем по несчастью понимающим взглядом. Завтрак он умял в один присест и умоляюще уставился на Катце. - Ты опять хочешь убежать на весь день? - Тим сказал, у него в лесу домик, настоящий, прямо на дереве, – глаза Слайвера светились неподдельным восторгом. - Что скажете, миссис Линн? - Не раньше, чем он поможет мне вымыть посуду – напускная строгость безнадежно проигрывала улыбке. Слайвер согласно закивал – этот ритуал был для него уже привычен. К тому же миссис Линн никогда не ругала его, даже за разбитые тарелки. Ту, с голубым цветочком на дне, было особенно жалко, но миссис Линн сказала «ничего страшного» и улыбнулась, она часто улыбалась. А Тим был «клевым» и сказал, что Слайвер тоже «клевый». Вспомнив «новую фишку», он подскочил к Катце, вытянув руку - Чува-ак, дай пять Катце удивленно моргнул. Мальчишеский жаргон постепенно вытеснял кересские выражения из речи Слайвера, только вот понять его иногда было просто невозможно. На помощь пришла миссис Линн. - Надо так, – она звонко хлопнула по худой ладошке. - Вы клевая, миссис Линн, - в глазах плясали бесенята - Ты тоже, чува-ак, – миссис Линн всегда умела достойно принять вызов. Катце поперхнулся кофе, вскоре присоединился к веселью. И когда он смеялся, у Слайвера мурашки побежали по спине – до того он был красивый. За Слайвером хлопнула дверь, и на столовую вновь снизошла тишина. - Какие у вас на сегодня планы мистер Джонс? - Мне необходимо съездить в клинику. - Ваш друг… - Да. Доктор сказал, через неделю повязки можно будет снять. Так что забот у вас скоро прибавится. - Я только рада буду. - Вы просто сокровище миссис Линн. Я хотел бы спросить у вас совета. - О, по части советов я специалист. - Слайверу необходим учитель, который поможет ему заполнить пробел в знаниях. Я хотел бы дать ему хорошее образование, но от сверстников он отстал и сильно. - Насколько сильно? Катце замялся. - Для начала было бы неплохо научить его не только читать, но и писать. Математике и… в общем, с самого начала. Миссис Линн была сама невозмутимость - Я знаю подходящего учителя. Когда вы хотите, чтобы уроки начались? - Как можно скорее. - Что ж, пусть мальчик пока наслаждается каникулами, потом ему придется хорошо потрудиться, мистер Линн – требовательный учитель. - Мистер Линн… Ваш муж? - Сын - я уже тридцать лет как вдова. - Простите. - Пустое. Время лечит. «Время лечит». А сколько времени понадобится ему? Безошибочно угадав настроение собеседника, миссис Линн подошла к нему и ласково потрепала по волосам. - Мальчик мой. Прошлое имеет над нами власть, только если мы сами того хотим.
Zaylana Kii: Через пятнадцать минут он уже был на пути в клинику. До получения прав руки пока не дошли, поэтому приходилось довольствоваться ролью пассажира. Машина ехала невыносимо медленно. На каждом из домов, мелькавшем мимо словно были налеплены невидимые ярлычки: «Благополучие», «Безопасность», «Стабильность». Гостеприимный мир для любого, кто в состоянии купить гражданство. Водитель, смуглый паренек, с интересом разглядывал неожиданно молчаливого клиента. Красавчик! И деньги водятся – район Берилл-лейн не из дешевых. А этот шрам - прямо как в приключенческих сериалах. Нико уже думал сам завязать разговор, когда встретил в зеркале заднего обзора неласковый взгляд карих глаз. - Веди машину вместо того, чтобы на меня пялиться, – в голосе ясно слышался незнакомый акцент. - Да сэр, извините сэр, – на автомате выдал Нико «Говнюк» Чаевые оказались, на удивление, щедрыми. Нико такой способ компенсации морального вреда вполне устраивал. - Спасибо, сэр. Обращайтесь в любое время… Бедный рыжий. От заигрываний совсем отвык. Клиника доктора Мюррея утопала в зелени. Симпатичная медсестра проводила Катце в приемную. За 20 минут вполне комфортного (Чай? Кофе, мистер Джонс?) ожидания ледяной панцирь его спокойствия успел дать трещину. Курить хотелось до одури. Доктор Мюррей практически влетел в кабинет. Румяный толстячок с улыбкой до ушей поминутно ронял распечатки и на ходу диктовал секретарю какую-то тарабарщину. Не знай Катце, что перед ним один из лучших специалистов в области офтольмологии – не поверил бы ни за что. - А-а! Мистер Джонс! Сердечно рад, голубчик, простите великодушно, что заставил ждать. Надеюсь, за вами хорошо поухаживали. Мира варит восхитительный кофе. Правда ведь, Мира? – игривый щипок пониже талии секретарь снесла стоически. Наверно, привыкла. - Меня ни для кого нет. Поняла, Мирочка? Доктор дождался, когда за секретарем закрылась дверь и подошел к бару. - Вам не помешает выпить, мистер Джонс. Вы бледны… - Как поганка. - Что, простите? - Бледен как поганка, - машинально повторил Катце. - Та-ак. Коньяк, определенно, вам не помешает, благо мои пациенты снабжают меня лучшими образчиками этого благородного напитка. - Что…- он откашлялся – Что с ним? - Сначала коньяк, мистер Джонс – доктор безапелляционно протянул ему бокал – Ну же, молодой человек. Катце послушно сделал глоток, с удивлением подумав, что теперь им командуют все, кому не лень. Коньяк искоркой пробежал по горлу. - Легче? - Да, спасибо – он прислушался к себе. Действительно немного отпустило. - Тогда к делу. Восстановление идет быстрее, чем я мог это ожидать. Темпы регенерации потрясающие. Ваш друг обладает поистине уникальными характеристиками. Сейчас я почти уверен, что зрение вернется к нему в полном объеме. К сожалению, есть и не очень хорошие новости, – доктор сделал паузу и задумчиво сплел на животе пальцы - Вчера произошел довольно неприятный инцидент, заставивший меня задуматься о душевном состоянии вашего друга. Мюррей выудил из побелевших от напряжения пальцев Катце бокал, наполнил и скомандовал: - Залпом. Катце подчинился. - Итак. Каким-то образом пациент заполучил скальпель. Никаких повреждений он себе не нанес, возможно, просто не успел – сестра заметила неладное. Ограничился тем, что обрезал себе волосы…Да не бледнейте так, Джонс! - неожиданно зло прикрикнул Мюррей – сильнее все равно не получится. Волосы – не ноги, отрастут. «Волосы – не ноги» - Ясон бы по достоинству оценил эту фразу – пронеслось в голове Из горла вырвался смешок. - Однако, учитывая то, что порезы на лице пациенту были нанесены именно скальпелем, возникает закономерный вопрос – каким образом он их получил. - Насколько мне известно, политика вашей клиники заключается в том, чтобы не задавать клиентам лишних вопросов, – к Катце уже вернулось его привычное спокойствие. - Ключевое слово здесь «лишних», мистер Джонс, – от добродушного толстячка не осталось и следа – перед Катце предстал бультерьер в человеческом обличии, который если уж вцепился – не выпустит, – Я не заинтересован в том, чтобы мой пациент по выходу из клиники располосовал себе лицо и тем самым пустил все мои труды коту под хвост. Вы как его друг тоже не заинтересованы в подобном развитии событий. Катце мотнул головой, не то соглашаясь, не то отмахиваясь от жутких картин, которые заботливо нарисовало ему воображение. - Я знаком со специалистами очень высокого уровня – продолжал Мюррей - бультерьер разом уступил место толстячку. – Но, сами понимаете, чем более полной информацией они будут обладать, тем успешней будет лечение. Голубчик, поверьте, никто здесь не желает вам зла. Понятие врачебной тайны для нас свято, как бы пафосно это не звучало. «А у вас есть специалисты, имевшие дело с восстановлением психики после насильственного прерывания симбиоза с ИскИном? Причем психики не совсем человеческой?» хотелось выпалить Катце, но со стороны он услышал лишь спокойное: «Я могу его увидеть?» - Конечно. Только учтите, что сейчас он находится под действием релаксантов, к тому же его пришлось зафиксировать на кровати во избежание повторений подобных срывов. Только учтите - без рассказа я вас не отпущу, – Мюррей хитро улыбнулся – у меня уже давно чешутся руки запереть вас в стационар недельки на две, а лучше три и отдать на растерзание нашим специалистам. Думаю снимок ваших легких пополнит коллекцию доктора Каноба – он обожает злостных курильщиков. - Это очень длинный рассказ, - он просто должен использовать любой, даже самый призрачный шанс. Если надо, он расскажет все что знает. - Ну, уж не длиннее операции по изменению формы носа, – доктор покровительственным жестом положил руку Катце на плечо - Пойдемте, мистер Джонс, я вас провожу. В палате витал неуловимый запах морской соли и лимона, а может, это только чудилось . Доктор Мюррей нерешительно мялся на пороге, но для Катце его уже не существовало. Он неотрывно смотрел на жестко пристегнутую к поручню кровати руку, на неровно обрезанные прядки вьющихся волос, скрывающих повязку, на очертания сухих, словно обветренных губ. Мюррей вздохнул и прикрыл за собой дверь. Катце нерешительно коснулся запястья перехваченного широким, мягким ремнем. Как бывший фурнитур он знал, сколь ненадежна эта мера. «Зафиксировать» блонди можно было только намертво впаяв кровать в пол, а вместо силкопластиковых ремней подошли бы наручники класса «А», которые иногда использовались для боевых петов. Однако, осознавая этот факт рассудком, он не мог поверить в него до конца – настолько беззащитным выглядел тот, кто лежал на кровати. Губы дрогнули, и Катце скорее прочитал по ним, чем услышал, одно-единственное слово – свое имя. - Я здесь. С тобой. Рауль слепо поднял к нему руку, насколько позволила длина ремня. - Не уходи, – слабый шепот. - Я не уйду, – Катце поднес тонкие, пальцы к губам, - Я никуда не уйду, Рауль.
Zaylana Kii: Он вернулся домой за полночь. Почти пьяный не то от коньяка не то от надежды. Доктор Мюррей оказался хорошим слушателем. Катце взглянул на часы и удивился - рассказ вместивший в себя и разъяснения социального строя Амои, и сумасшедшую историю их бегства, занял всего час. - ИскИн, управляющий планетой...- Мюррей задумчиво посмотрел на опустевшую бутылку. - Я думал, это сказки, которые любят придумывать журналисты из желтых изданий. А вы знакомы с мифологией Древнего Рима, Катце? - Нет. Это из истории Терры? - Да. Юпитер - надо же. Для такой истории одной бутылки маловато. Что ж для меня многое встало на свои места. Катце только сейчас понял, что подсознательно ожидал от собеседника совсем иной реакции - шока, осуждения, отвращения. Ничего этого не было и в помине. - Теперь я понимаю, что вашему другу едва ли смогут помочь наши специалисты... На мгновение стало тяжело дышать. - ...Но я могу порекомендовать вам один центр реабилитации. Он не слишком известен - там работает мой хороший друг. Методы, которые он применяет довольно спорны, но действенны, этого не отнимешь. Хотя, возможно, лечение вашему другу и не понадобится. Он ведь смог придти в себя после такой травмы, и до вчерашнего дня был вполне адекватен. А волосы... Возможно, таким образом он пытался отказаться от своего бывшего статуса, и хочет быть просто человеком. - Спасибо вам, Кларк - когда они начали называть друг друга по именам Катце не помнил. - И еще, по поводу вашей травмы...- кровь бросилась Катце в лицо - Я настаиваю, чтобы вы стали нашим пациентом. Пусть не сейчас. В любое удобное вам время. Но, на вашем месте я бы с этим не затягивал. Вы заслужили нормальную жизнь. "Нормальная жизнь" Черт, а почему бы и нет! Нико едва не поперхнулся, когда клиент - тот самый рыжий молчун - обратился к нему. - Ты не знаешь, где здесь можно пройти курсы вождения и получить права? От рыжего чуть пахло коньяком. Таким - с неожиданно молодящей его улыбкой, он нравился Нико еще больше. - Зачем курсы, ты ведь наверняка умеешь водить, приятель. Подтверди свои навыки в УДБ и права - твои - Отлично, спасибо за информацию. - А ты...- Нико осмелел, - ...нездешний? - Да уж. Нездешний. Закурить найдется? - Держи, приятель, - Нико бросил ему пачку. Рыжий торопливо затянулся, прикрыв от удовольствия по-кошачьи раскосые глаза. - Вот моя визитка. Звони, отвезу куда нужно, - все таки он не зря выпросил у диспетчера этот заказ. Клиент задумчиво вертел кусочек пластика. - Нико? - Точно. А ты? - Катце ….. Джонс. "Джонс" - сдается мне, приятель, ты не родился с этой фамилией" Едва они подъехали к дому, на крыльцо выскочил мальчишка лет двенадцати. "Сын? Не похоже. Может быть брат?" - Братишка вас видно заждался, - непринужденно бросил Нико, принимая плату с щедрыми как и в прошлый раз чаевыми. - Он мне не брат, - тонкие черты лица словно заморозило - Нико прикусил язык. Отъезжая он успел заметить как мальчишка бросился к рыжему и повис у него на шее. - Марк, я тебя не разбудил? - Какое там. Покой нам только снится. - Как насчет встречи со старым приятелем? В качестве аккомпанемента к моему брюзжанию предлагаю лучший коньяк из моей коллекции. И весьма интересную историю. - Везет тебе. Мне от пациентов перепадают только конфеты, и то по большей части надкусанные. -Не в коньяке счастье. - Давай на следующей неделе. У меня пока аврал. - Идет, - Доктор Мюррей устало откинулся в кресло. Если кто и сможет помочь этому как его...Блонди? То только Марк. - Слайвер, почему ты не спишь. Я же звонил, сказал, что задержусь. - Я тебя ждал, - от Катце пахло чем-то спиртным, но не стаутом. Слайвер уткнулся ему в плечо. Катце подхватил его на руки. - Чем сегодня занимался? - Мне Тим дал комиксы про Капитана Батиста. Он клевый. Только я читать не умею, я картинки смотрел, но там не все понятно. Катце... - Что? - А я смогу научиться читать? - Сможешь. А сейчас спать - у тебя глаза слипаются. В комнате Слайвера царил типично подростковый беспорядок. На стену уже был пришпилен постер с каким-то очень мужественным героем. Стол завален яркими комиксами, а вещи валялись где угодно, кроме шкафа. А постель... Простыни едва не завязаны в узел. Катце опустил Слайвера в широкое кресло. Расправил кровать. Слайвер к тому времени успел свернуться клубочком и засопеть. Катце вытряхнул его из джинсов - мальчишка даже не проснулся. Под одеялом он блаженно вытянулся, что-то пробормотал и обнял подушку. "Нормальная жизнь" Керес сжимался вокруг него. От черных руин несло гарью. Он бежал по узким улочкам, безошибочным инстинктом крысы понимая, что из этой ловушки ему не вырваться. Но все равно бежал. Массивная фигура заступила ему дорогу. Хинли. Слайвер попятился, но Хинли каким то образом оказался сзади. - Давай, малыш...- в руке у него был новенький пистолет. Тот самый, - Давай, отомсти им всем. Слайвер послушно протянул руку. Хинли довольно улыбнулся. В уголке его рта плясала сигарета. Черная. Керес отступил. Теперь он стоял в толпе людей, неподвижных как манекены, и целился в высокого человека в синем плаще. - Это не он, - услышал он со стороны, но руки не слушались. Уже спуская курок он понял, что ошибся, непоправимо ошибся. На асфальте в агонии корчился Катце. Он проснулся в темноте. Знакомая до мелочей комната изменилась неузнаваемо. И запах гари. Слайвер задушено пискнул. "Это сон, только сон" - стучало в голове, пока он бежал по коридору, который норовил обернуться вонючим цересским закоулком. Катце проснулся, едва он влетел в комнату. Щелкнул лампу. Вгляделся в бледное до синевы лицо. Опять кошмар. - Можно я к тебе? - от бившего его озноба Слайвер громко клацал зубами. - Конечно. Слайвер нырнул под одеяло. Катце был очень теплым. Слайвер немного повертелся устраиваясь поудобнее и, наконец, заснул. Во сне он помогал Капитану Батисту спасать мир. А проснувшись очень удивился, вспомнив, что у настоящего Капитана Батиста нет никакого шрама. Лицо Слайвера уже стало принимать нежнейший оттенок зеленого, но он упорно рвался прокатиться на тех горках "еще разочек". Катце сомневался. - Не пускайте его, мистер Джонс, - миссис Таллер, обаятельная блондинка, держала в одной руке капающее мороженое, в другой - несколько рвущихся в небо воздушных шаров, - Это плохо закончится, поверьте моему опыту. - Ну Катце!! - Пошли лучше в тир, - Тим уверенно потянул его за рукав. В тире Тим долго и смешно целился, никуда не попал, но ему все равно дали прикольный брелок в подарок. Слайвер попал все три раза: первому монстру - в глаз, второму - в ухо, а третий уполз бы без щупальца, будь он настоящим. - Замечательно, молодой человек! Вы отличный стрелок! - забавный клоун протягивал ему карамельно-розового медведя.
Zaylana Kii: Нарисованный на ободранной стене человеческий силует. Многочисленные выбоины там, где должно находится сердце... - Катце, я домой хочу, - Слайвер старался говорить спокойно, но к горлу покатывали слезы. От медведя отвратительно воняло дешевой синтетикой. Тим восторженно что-то орал и Слайверу отчаянно хотелось его послать куда подальше. - Мы пойдем домой, миссис Таллер, кажется у Слайвера закружилась голова, - та понимающе улыбнулась. - Нам уже тоже пора, правда, Тим? Они шли через парк, и им даже удалось заметить пару белок, когда из-за кустов вывалился какой-то парень. Нездоровый блеск в глазах и рваный ритм движений выдавал в нем наркомана. В руке, отсвечивая лезвием, дрожал нож. Похоже столовый. - У-тю-тю детишечки, дайте дяде на конфеты... Миссис Таллер испуганно отступила, утягивая за собой Тима и судорожно роясь в сумочке. Катце оттолкнул Слайвера за спину. Первым ударом выбил нож, вторым заехал уроду по зубам. Тот попытался броситься, судорожно размахивая кулаками. Благородством в драках Катце не отличался никогда. Простой, но чрезвычайно действенный удар в пах согнул ублюдка пополам. Пинок под ребра, наверно, был лишним. Катце обернулся и встретил три очень разных взгляда : Осуждающий - миссис Таллер Испуганный - Тима Восхищенный - Слайвера Оказывается, это называлось превышением необходимой самообороны. Оказывается, бить кого-либо, даже наркомана с ножом, не полагалось. Оказывается, у миссис Таллер был баллончик со специальным газом, как раз на такой случай. Все это Катце объяснила полиция, появившаяся на месте проишествия буквально через несколько секунд. Очень вежливо Катце было предложено проехать в участок для составления протокола. Слайвер отчаянно ревел. Катце охватило мучительное чувство de ja vu, и в его глазах мелькнуло нечто такое, что молоденький полисмен неосознанно потянулся к кобуре. От Катце это движение не укрылось. - Все в порядке, офицер. Слайвер, прекрати плакать. Миссис Таллер, пожалуйста отвезите его домой и свяжитесь с миссис Линн, - миссис Таллер испуганно кивнула, она все еще сжимала в руке этот чертов баллончик. Катце послушно сел в машину. Наркомана увезла скорая. Полисмен проводил его в кабинет и даже предложил кофе. Проверил документы. - Вы недавно на Клио, сэр? - Да, всего месяц. - Тогда понятно, - офицер улыбнулся, сейчас он уже не понимал, чем его так напугал этот человек, - В этот раз ограничимся простым предупреждением. Убедительная просьба обзавестись допустимыми средствами самообороны . И, сэр.. - Да? - Здорово вы его. Катце пошарил по карманам в поисках сигарет, но нащупал только визитку. - Вас подвезти, сэр? - Спасибо, я вызову такси, - еще одной поездки в полицейской машине он бы просто не выдержал. - Нико? Это Катце Джонс, можешь меня подобрать? Полицейский участок Берилл-лейн. - Не вопрос, приятель, буду через пять минут, - знакомый голос в трубке успокаивал. - И за что же тебя сцапали наши пай-мальчики из Берилл-лейн? - Нико откровенно забавлялся, - Бросил окурок мимо урны? - Почти, - Катце вкратце рассказал о случившемся. - Ну ты им устроил праздник, приятель. Они же в своем участке от скуки с ума сходят. Котят с деревьев снимают. А тут такое...Ты часом выпить не хочешь? Я тут знаю бар неподалеку. - В другой раз. У тебя телефон есть? Свой я, кажется, обронил. Нико протянул ему серебристый "Lexus". - Ого, - Катце прекрасно знал цену этой вещичке. - Ну да - не тачка, так хоть телефон. После нескольких гудков он услышал встревоженный голос миссис Линн - Со Слайвером все в порядке? - Я дала ему легкое успокоительное мистер Джонс, он сейчас спит. У вас все хорошо? - Да, простое недоразумение, я скоро буду дома. Номер Нико сохранил - пригодится. - Ты, к стати, где работаешь? – Нико хотелось поболтать с симпатичным парнем. Катце задумался. - Нигде, пока. - Что так? Не дождавшись ответа, который катце никак не смог ясно сформулировать он продолжил. - Ты кто вообще по специальности? Уголок рта бывшего фурнитура дернулся – дилер блонди на черном рынке Танагуры была явно не та специальность, которая может быть здесь востребована. - Я… в общем. В основном специалист по компьютерам. - Серьезно? – Нико даже притормозил, чтобы обернуться.- Знаешь, парень, у меня сегодня счастливый день. И у тебя тоже. Да ты не морщись, послушай. Мой приятель только вчера ныл, что его шеф лютует, что они с напарником не справляются и им нужен еще кто-то, знающий компьютерные системы защиты. Это Катце знал. Нико продолжал тараторить, расписывая сложности и опасности жизни работников службы информационной безопасности и его горячее клеймение гадов-хакеров. Катце предпочел помалкивать. Около дома словоохотливый Нико впихнул ему в руку карточку с адресом и телефоном компании, обещав еще и лично поговорить в приятелем. И вот миссис Линн, в очередной раз, сочувственно смотрела на своего подопечного. Этот милый мальчик снова оказался в затруднительном положении. Оказывается он не знал как устраиваются на работу, а значение слова резюме ему было знакомо очень смутно. - Катце, это очень просто. Резюме, это список сведений о вас. Имя, возраст, адрес, специальность и прежнее место работы. - И все? -Конечно же!- миссис Линн взяла дело в свои проворные худощавые руки, и, вооружившись листком и ручкой, принялась за составление этой важной бумаги. - Значит, Катце Джонс. Сколько вам лет? - 26. - Образование. Где вы учились? - Академия Фурнитуров, - буркнул он. - Странное название, - спокойно ответила миссис Линн, - И что вы там изучали? Вопрос еще тот! Катце молчал. Что он мог ей ответить? Дрессировку пэтов, сервировку и кулинарию. - Чем занимается фурнитур? - Домом. - Ага. Значит напишем просто Академия. Факультет управления в коммунально-бытовой сфере. Катце поперхнулся. Сидевший рядом Слайвер, которому смертельно надоела математика, терпеливо вкладываемая в его голову миссис Линн, уткнулся обратно в тетрадь. - Вы там же изучали программирование? - Мм… Восприняв это за утвердительный ответ миссис Линн продолжила. - Замечательно. Дополнительная специализация – программист широкого профиля. По сути верно, подумал катце. - Теперь прежнее место работы. - Сначала я был фурнитуром Первого Консула,- ему уже самому стало интересно как можно интерпретировать его послужной криминальный список. - Минуточку, что это за должность? - Глава Синдиката. - О-о, тогда служба сервиса при дипломатическом корпусе. Скажем, инженер. Хорошо, и постом? - Коммерция, - обреченно ответил он, глядя на трясущиеся плечи Слайвера, прикрывшего мордашку тетрадкой. - В сфере? - Сети, программы… - Замечательно. Независимый консультант по вопросам информационной безопасности. Собственное дело. Слайвер сорвался со стула, умчавшись на кухню. Благо, увлеченная пожилая леди не обратила на это внимания. Наконец, переписанная правильными словами криминальная биография одного из дельцов черного рынка Амои была отправлена по указанному адресу, а на следующий день его пригласили на собеседование.
Zaylana Kii: -Итак, ваша специализация – разработка систем безопасности. - Не совсем так. Проводящий собеседование мужчина вскинул брови. - То есть? - Я специалист по взлому этих сетей. - Хакер? – на всякий случай уточнил тот. - Да. Кто может поймать вора, если не другой вор? Хозяин кабинета, занимавший должность начальника отдела безопасности одной и крупнейших компаний по предоставлению услуг связи, разглядывал пришедшего к нему на собеседование экзотически красивого мужчину. - Вы решили попробовать себя в законном бизнесе? - У меня и был законный бизнес. Я консультировал заинтересованных лиц, - не моргнув глазом ответил Катце. - Гмм…, - он не ожидал такой удачи. Если парень не врет – ему цены не будет. Спеца такого ммм, специфического профиля мечтает заполучить любая СБ. Он нажал на селектор. - Вир? Зайди ко мне. – и обращаясь уже к Катце – мистер Джонс, я предлагаю вам пройти насколько проверочных тестов. Успешно пройдя первые три слоя защиты за 10 минут, катце мимоходом снял пароль с архива данных по служащим компании. Слегка побледневший начальник СБ, Эд Картер, и восхищенно разинувшие рты сотрудники оной службы Вир и Каранс, наблюдали как он подбирается к центральной базе данных. - Хватит, - Эд решительно схватил Катце за руку. – Господин Джонс, добро пожаловать в компанию «Клио-коммуникейшн» Слегка оглушенный поздравлениями и неожиданно радушным приемом со стороны новых коллег, Катце возвращался домой пешком в самом радужном настроении. Юпитер, мог ли он когда-нибудь надеяться, что у него будет такая работа! Огромная зарплата, страховка, выходные и нормальный рабочий график, если у него будет семья, компания оплачивает половину стоимости их обучения… Если они с Раулем будут семьей… нет, так далеко планировать не стоит. Да и рождение детей в таком браке маловероятно, рассмеялся он своим мыслям. Он шел по улице, вдыхая запах живых растений, шел без единой связной мысли в голове, улыбался в ответ на заинтересованные взгляды прохожих. И чувствовал себя живым. Дома Слайвер бросился ему на шею, едва завидев. - Ну? Тебя взяли? Да? - Да. - Ур-ра!!!- завопил мальчишка, спрыгивая с него и с радостным воплем унесся вглубь дома. В прихожей витали восхитительного ароматы чего-то вкусного. На кухне Слайвер, взахлеб, практически одними междометьями рассказывал новости миссис Линн. - Я же тебе говорила. - Классно!! Вы… как клево, что вы все это затеяли, - он маленьким смерчем налетел на катце и поволок его за руку в столовую, где изумленному взгляду катце предстал праздничный стол, вокруг которого уже расположились Нико, приятель Слайвера Тим и его мать. Миссис Линн с дымящимся подносом величественно входила с другой стороны. - Поздравляем!!- закричала мужская половина гостей. Катце растерянно смотрел на них, чувству как сжимается горло и не в состоянии что-нибудь ответить. Где-то из памяти всплыло непонятное раньше слово «близкие». Кажется, его смысл начал до него доходить.
Zaylana Kii: Часть 2. Рауль не чувствовал себя здоровым. Да, он все видел, шрамы зажили, остались только розовые полоски, очень аккуратные, совсем не такие как у Катце. Но, будучи биотехнологом, отчасти врачом, он понимал, что с ним далеко еще не все в порядке. Стоило вспомнить эту иррациональную выходку с волосами. Память вернулась, гематому, бывшую одной из причин его амнезии и судорог, благополучно удалили, но он чувствовал постоянное напряжение, его лихорадило, сосредоточиться подолгу на одном предмете не удавалось, мысли начинали метаться от одного к другому. Мюррей, видимо из добрых побуждений, попытался несколько раз поговорить с ним, что безумно раздражало. Они принимают его психопата или самоубийцу, располосовавшего себе лицо и отрезавшего волосы, считая, что нужно пробудить в нем желание жить и заставить полюбить себя такого какой он есть.( как будто он и впрямь собирался покончить с собой!) Они ничего не знают! От его способностей и профессионализма, эффективного труда столько всего зависело на Амои! Это было бы верхом необдуманного поведения. Но другого способа выгнать Юпитер из своего тела, вернув ее в Башню он тогда не видел. Что стало с Амои без контроля Юпитер, он даже думать боялся. Многие ее функции работали автономно. Ничего не случилось бы ни с торговлей, ни на дипломатическом фронте – эти дела Блонди и Ониксы вели сами, но вот что с климатическими установками, энергосистемой, станциями… Юпитер всего за три месяца успешно довела граждан, монгрелов и почти всю Элиту до серьезного возмущения своими жестокими выходками, так что… Размышления окончились пока ничем. Данных мало, мрачно съязвил он сам себе. Когда он выйдет из этой клиники, он узнает где же они, тогда будет легче. Катце упорно отказывается рассказывать ему хоть что-то, прикрываясь приказом врачей не беспокоить его рассказами о том что случилось. Завтра, Катце забирает его домой. Домой… Катце нашел дом, сказал, что нашел работу и пристроил куда-то Слайвера. Оплатил лечение. А он? Что будет делать он, приехав в дом Катце?.... Рыжий тоже не слишком хорошо спал этой ночью. Вернее и не спал совсем, крутясь на широкой постели. Его то внезапно охватывали сомнения, то радужные мечты. Он был слишком взбудоражен, чтобы уснуть. Он метался между рисуемыми им картинами нежных объятий и ласк к варианту, что Рауль припомнит кто был причиной всего этого бардака. Тогда идея общей спальни преждевременна. И еще, только бы Блонди не решил, что он его принуждает или требует платы за спасение. Ну, тут он через край хватил. Принудить Рауля мало кому удавалось, он справлялся с попаданием в неприятности вполне самостоятельно и без чужого принуждения. Катце перевернулся на живот. Можно по-быстрому застелить кровать в соседней комнате, а эту оставить Раулю, он привык спать на таком полигоне. Еще раз перевернувшись, он накрыл лицо подушкой. Дьявол! Мюррей сказал, что у Блонди проблемы с головой. «Глубоко скрытые психические травмы, полученные не только в процессе симбиоза, а которые он систематически получал с раннего детства. Судя по вашему рассказу о Элите, он вряд ли вообще нормален. Но он скрывает это, и настолько спокоен, что это неестественно. Он абсолютно ни чем не интересуется, едва отвечает на вопросы и только о физическом состоянии» - дословно припомнил он слова врача. Значит, едва очнувшись, Рауль вернулся к привычному для Блонди поведению, являя миру полное спокойствие – холодная бесстрастность, пополам с высокомерием, которое Мюррей принимает за апатию. Мда, и захочет ли он меняться только потому, что его силком вывезли с Амои, пусть и с благой целью? С другой стороны, Катце помнил и другого Рауля, нежного, ласкового, улыбающегося и эмоционального. Голова окончательно загудела от мыслей, которые он умело отгонял до сих пор, занятый насущными делами, надеясь определиться с линией поведения до того как Рауля выпишут из клиники. Он понимал, что им придется поговорить, объясниться, рассказать что случилось. И чем раньше это случиться тем лучше. Но в клинике как-то не получалось, и , положа руку на сердце, он и не особенно стремился, боясь услышать окончательное решение. Рауль почти все время молчал, изредка просил его остаться, чтобы лежать и держать его за руку. Он слушал что ему говорит Катце, но сам молчал. Катце даже не был уверен, что он не спит, успокоенный его присутствием и теплом. Но он останется с ним в любом случае, в любом качестве. Даже если он никогда к нему не прикоснется, не заговорит. Останется до тех пор, пока Рауль сам его не вышвырнет. Перевернувшись в очередной раз на спину он увидел, что за окном уже занимается рассвет. Засыпать уже не имеет смысла. Он встал, оделся, молча перетащил немногочисленные пожитки в соседнюю комнату. По пути туда-сюда его тревожили уже противоположные мысли, а не лучше ли было остаться, показав Раулю, всю свою привязанность, любовь и поддержку. Или все-таки не навязываться, раз довел его до такого состояния, что Рауль был вынужден стать сосудом для Юпитер и попытаться убить себя, чтобы не допустить новой катастрофы. Выпив от расстройства три чашки кофе подряд, Катце ушел, надеясь, что прогулка пешком, поможет ему успокоиться.
Zaylana Kii: Миссис Линн не застала своего подопечного дома, хотя специально пришла пораньше. Ей хотелось порасспросить его о том самом друге, который сегодня должен был приехать из больницы. Все что удалось ей узнать до этого, что его зовут Рауль. После завтрака, когда Слайвер уселся чтобы начать заниматься, она отложила в сторону книгу. - Слайвер, мальчик, расскажи-ка мне о Рауле. - А что про него рассказывать? Блонди он Блонди и есть. - Послушай, очень неверно судить о человеке только по цвету его волос. Слайвер скептически поморщился. - Оно может и так здесь. Но у нас по цвету всегда можно сказать кто ты такой для всех остальных. А у Блонди этого, ну, у Рауля, волосы как… как…- мальчик запнулся, подыскивая сравнение, потом ткнул пальцем в бутылку с виски на полке, -Во! Вот такие, волнистые. Глаза зеленые, огромные такие. Здоровый он, как все Блонди. Он не знал как его описать. Рауль вообще был первым из Элиты, кого он увидел не по телевизору. - Он и твой друг? Да уж, фыркнул про себя Слайвер. Друг. Да он и не взглянет небось на него. Проститутка из Цереса – хуже грязи на его туфлях. Если только не припомнит кое-чего. - Нет, мэм, он мне не друг. Он эта… он друг Катце. - Но хорошо, но ты же знаешь, что он любит, чем занимался? Кто он по профессии? - Он эта… он мозги вправляет, не помню как это называется. -Психиатр? - Не-е. Нервокорректор, нет неврово… нейрокорректор, во как. -То есть, он врач? - Ну, наверное, - Слайвер не знал нужно ли было учиться на врача, если у тебя такая работа, - я его совсем не знаю. Часов за 10 до отлета увидел. Только что по телеку о нем говорили. Миссис Линн вздохнула. Катце некоторое время придирчиво рассматривал витрину. До сих пор он был уверен что знает как выглядят солнцезащитные очки. Тонкая затемненная пластина с выемкой для носа и длинными крючками по бокам, зацепляющимися за уши, чтобы с этого носа не упали. Ясон такие одевал, выходя на улицу. Как подозревал Катце, исключительно из пижонских соображений. А ему нужно выбрать очки, которые Раулю предстояло носить несколько недель, пока глаза полностью не восстановятся после травм и операций. Мда, и что же выбрать? Если руководствоваться логикой, то чем больше темный кружок, тем для дела лучше, но покрутив «это» в руках, Катце пришел к выводу, что логика иногда принимает излишне причудливые формы. Поэтому он купил то, что приглянулось ему с первого взгляда – прямоугольной формы со скругленными краями, в золотистой оправе. Цвет стекол менялся в зависимости от интенсивности освещения. Доктор Мюррей выглядел немного взволнованным. - Ну, молодой человек, час истины пробил. Отеки уже должны были пройти, так что бинты долой и милости просим к зеркалу. Пальцы Рауля тисками сжали руку Катце. - Не волнуйся, все будет хорошо. Слой за слоем сняли повязки. Катце уже успел позабыть, какой он красивый. Доктор Мюррей удовлетворенно хмыкнул. - Полюбуйтесь результатом, голубчик, оно того стоит. Рауль повернулся к зеркалу. Бледные розовые полосы похожие на причудливые тени, отбрасывемые его волосами. Оба глаза видели нормально. И Катце был рядом. Рауль жадно вбирал каждую черточку его лица. - Довольны? - усилием воли Рауль перевел взгляд на доктора. - Да, примите мою искреннюю благодарность, вы блестяще справились, - не задумываясь, Рауль воспользовался стандартной формулировкой для подчиненных. - Вам будет необходимо явится ко мне на осмотр через неделю и потом через месяц. Обращайтесь при малейшей жалобе. А сейчас можете наслаждаться свободой. Вам наверняка не терпится оглядеться. И постарайтесь первые несколько дней не пользоваться компьютером. «Как же я тогда буду работать?» - Рауль одернул себя. Рауль сменил больничный наряд на джинсы с водолазкой и выглядел, по мнению медсестер, шептавшихся по углам, как кинозвезда. - Катце, куда мы сейчас? И мучительная неловкость сменилась жгучей радостью, когда Катце коротко ответил. - Домой. Вот, одевай, здесь яркое солнце. И высокое небо. Рауль неловко одел очки. Ясон как-то говорил, что не любит когда свет бьет в глаза. Выйдя в фойе он едва не попятился от света, льющего в гигантские окна. Его успокоили неожиданно потемневшие стекла очков. Рациональное решение, отметил он про себя, и такое практичное применение. Нико ждал их у входа. Он присвистнул, рассмотрев приятеля Катце. Да-а.. красавчик! Только красота какая-то кукольная, не мужская. - Привет, - произнес он. - Здравствуйте, - не очень уверено ответил светловолосый красавец. В его речи незнакомый акцент чувствовался даже сильнее чем у Катце. Он повернулся к рыжему и спросил, - Кто это? - Это Нико, мой знакомый. Он отвезет нас домой. Садись, Рауль. По дороге Блонди в немом восхищении смотрел в окно. Живые растения в открытом грунте – практически недостижимая мечта на Амои. Фонтан прозрачной воды на площади. Теплый ветер, шевелящий пряди волос, наполненный целой какофонией запахов а не смесью озона и пластика. Врывался шелест листьев, смех случайных прохожих, визг носящейся по улицам детворы. Рауль даже не успевал озвучивать возникающие у него вопросы, потом перестал даже пытаться их сформировать, просто наслаждался теплом и спокойствием, чувствуя как Катце осторожно обнимает его за талию. Словно отступили на время сомнения, мучительные воспоминания… только они вдвоем.
Zaylana Kii: -Пока Слайвер, - Катце подтолкнул мальчика к спальне, старательно не замечая полный любопытства и понимания взгляд маленького монгрела, с которым ткнул пальцем в спину сидящего над какой-то книгой Рауля.- Давай-давай, топай. Тот скорчил рожицу. - Да ухожу я, ухожу, можете не стесняться. Только до спальни дойдите, а то… кричит твой громко, - он ловко увернулся от подзатыльника. - Ты много болтаешь, - отрезал Катце, - причем о том, что тебя не касается. Хмрый взгляд заставил Слайвера проглотит очередную колкость насчет Блонди. Но закрыв за собой дверь в комнату, он сердито пнул валявшегося посреди комнаты медведя. Его душили противоречивые чувства. Бросившись на кровать, он накрыл голову подушкой, словно желал отгородиться от мира. Сердечко глухо билось внутри, неприятно сжимаясь от тоски, от несбыточной надежды, призрак которой прогнал вернувшийся Блонди. Теперь Катце снова смотрел только на него, снова мыслями, а теперь и телом, был с этим белобрысым. Слайвер свернулся в клубочек. Катце вытащил его с Амои, спас от Хинли, он должен быть ему благодарен и желать счастья. И не хотеть большего. Только вот хотел, с того дня как увидел. Слайвер был уверен, что с ним Катце было бы лучше чем с этим непрошибаемым Раулем. И уж он-то бы постарался, чтобы Катце было хорошо. Но… месяц они спали в одной постели, но все его попытки были тщетны. И он видел почему. Из-за этого… Кусая губы, чтобы не заплакать. Слайвер сполз с кровати, включил телевизор, натянул наушники и запустил капитана Батлера. Рауль устало сел на постель. Нужно было раздеваться, но желания не было. Катце так и застал его. - Устал? – тихо спросил он, садясь на колени позади него и осторожно массируя плечи. - Немного, - отозвался Рауль. Он ждал этого момента. Когда они останутся вдвоем, боясь и желая этого момента, - А ты? -Есть немного, - сильные пальцы спустились по плечам на грудь. Рауль откинулся назад, повернулся, прижимаясь щекой к щеке. Катце выдохнул, от этого внутри Рауля потеплело от облегчения и вспыхнувшей радости. Он протянул руку, провел пальцами по щеке, потом повернул голову и поцеловал. Легкий, нежный, почти целомудренный поцелуй… Прощение, надежда, обещание… Катце подался навстречу, запуская руку в золотистые пряди. Избавившись от одежды, Рауль лег на спину, потянув Катце за собой, потом перекатился, оказываясь сверху. Темно-алые волосы смешивались с золотыми, дыхание с дыханием, руки то сплетались, то порхали по телу, лаская и дразня. Рауль сдался первым. Он со стоном толкнулся бедрами вперед, в руку, ласкающую его член, без слов прося о продолжении. Катце провел языком влажную дорожку от груди вниз. Блонди застонал, выгибаясь под бесстыжей лаской. - Ка… тце…. Рауль удобно устроился на плече у Катце. Хорошо было даже просто лежать вот так, обнявшись, чувствовать как успокаивается дыхание и слушать как замедляется бешенный стук сердца. -Рауль? -М? -Прости меня. Блонди приподнялся на локте, чтобы видеть глаза Катце. - За что? Рэд вздохнул. - Я предал тебя. У меня был старый дог. Который не был моим. - Не понимаю. -Брат. У меня был брат… Кири. Мальчик с разными глазами,- он вопросительно посмотрел на Рауля. Тот нахмурился, припоминая просьбу Ясона сделать секс-долл из мальчика монгрела. Да у него действительно были разноцветные глаза, голубой и карий. - Почему? - Он мой брат. Когда-то я отказался от него, а потом сам сдал Ясону… и тебе. Рауль молчал. Пытался сопоставить, с его точки зрения, несопоставимые вещи. Получалось у него не очень. Жизнь какого-то уличного бандита против хаоса, в который вверг Амои заговор, чуть не удавшийся благодаря Катце. Жизнь чужого монгрела против его доверия и… любви. Это казалось низкой ценой. - Рауль… Блонди медленно сел на постели. - Расскажи что случилось, - спокойно произнес он, словно интересовался погодой. Катце понимал, что за ад воцаряется в его душе. Он сам совсем недавно его пережил. Сейчас у него единственный шанс вернуть то хрупкую волшебную нить связавшую их. Или окончательно все погубить. Катце тоже сел. Безумно хотелось курить, но сигареты остались в его комнате. - Помнишь, я ушел от тебя в наш первый вечер? Катце говорил чуть меньше часа. Коротко, спокойно. Как его привели к Леону, как тот показал записи из больницы, о его клятвах, что не допустит, чтобы хоть какой-то вред причинили «его Раулю». О том, что чувствовал, что не сможет жить предав брата во второй раз. О болезни Кири, о Хазале, смерти брата и как он сам вернулся на Амои в ожидании наказания. Что ни на минуту не мог представить чем все это обернется. - А если бы знал? – спросил Рауль, - Как бы поступил тогда? -Не знаю, Рауль, - Катце поднял на него взгляд,- не знаю. - Ты воспользовался мной, чтобы успокоить свою совесть. - Я оставил тебе подсказку. - Ты ничего мне не сказал. Сбежал, подставив меня под Леона и Юпитер. И… не только меня, - голос Рауля зазвенел от сдерживаемой боли, - ты погубил Амои, чтобы сам смог спать спокойно. У тебя кровожадная совесть, Катце. Надеюсь, такой жертвой она удовлетворена. - Рауль… А он-то думал, что больше не почувствует боли от унижения того, что его использовали, разыграли как мелкую шахматную фигуру. Сначала Леон, чтобы раздразнить Ясона, потом сам Ясон, прикрываясь от Юпитер, теперь Катце, в сделке со своим прошлым. Как же больно… - Рауль… - Я кажется понимаю, почему ты вытащил меня… - тихо продолжил он, боясь что его подведет голос,- но… скажи за что? за что ты так меня? Внутри рос холодный ком, угрожая разорвать сердце изнутри острыми краями жестоких вопросов. - Рауль, - Катце бросился к нему и сжал в объятьях, - я думал что так будет лучше. С новой Юпитер, без компрометирующего тебя дельца с черного рынка, с покровительством одного из главных заговорщиков, который любил тебя. Блонди горько усмехнулся. - Со свихнувшимся от жажды мести садистом, без четкого руководства и контроля, преданный тем, кому доверял? Ты думал это для меня лучше? Я тоже кое-что тебе расскажу, Катце… Рэд слушай такой же короткий рассказ от которого у него волосы зашевелились от ужаса. - П-прости, - слова застревали в горле. Что прости? Разрушенный мир? Разбитое сердце? Раненную душу? - Я не держу на тебя зла, - тихо закончил Рауль, - но мне нужно быть уверенным, что.. все это, - он обвел рукой спальню, явно имея ввиду все происходящее, - не просто еще одна попытка откупиться. Катце сглотнул. - Нет, - глядя в глаза, полные боли, - все это потому, что я хочу, чтобы мы были вместе. В новом, лучшем мире. Это только для тебя и для меня. Потому что я люблю тебя. - У тебя жестокая любовь. - Знаю. Ты мне веришь? - Очень хочу, Катце. Ты даже не представляешь как сильно я хочу тебе верить, но… - Но? - Мне нужно время, чтобы принять это. Прости, я кажется, немного разучился верить с первого раза. тому, что мне говорят. И я тому виной, с тоской подумал Катце. Рауль не сопротивлялся, когда он обнял его, просто безучастно сидел на коленях, спрятав лицо на груди своего странного возлюбленного. Думать было больно. Потом…
Zaylana Kii: Рауль с недовольным видом рассматривал бардак в шкафу. Вещи криво висели на вешалках, в ящиках все перевернуто, белье вперемешку с одеждой. Слуг больше нет, но это не повод устраивать такой бедлам. Он выгреб все на пол и потратил час, чтобы рассортировать и уложить свои вещи. За этим занятием Катце его и застал. - Рауль, что ты делаешь? Я потом бы все убрал. - Нет, - он задвинул ящик на место, пинком сгоняя в кучу то, что счел грязным, - Я должен обслуживать себя сам. На это моих способностей должно хватить. Держать дела в порядке не в пример сложнее, чем следить за порядком в одежде. - Как скажешь, – если Раулю нравится, пусть делает что хочет, - Я купил только самое необходимое, не знал что тебе … - Мне не нужны наряды, - резко ответил Блонди. - Да я и не об этом, – ну вот, опять взбрыкивает, - а о том, что не знал что тебе понравится. Я кроме сьюта на тебе никогда и не видел ничего. - Сьют очень удобная и практичная одежда, - машинально произнес Рауль, рассматривая кучу на полу, стараясь вспомнить где в доме располагалась прачечная. - Здесь их не найти. И подумай, как ты в нем будешь по улицам ходить? - По улицам? – переспросил он. - Ну не будешь же ты вечно сидеть дома. Рауль не смог ничего ответить, а Катце развивал мысль дальше. - Так что, раз уж ты провел ревизию своего гардероба, подумай что будешь носить. Завтра поедем в магазин. В магазин? про себя произнес Рауль. Конечно, на заказ для него здесь шить не будут, а возможность куда-то идти и , как обычный человек, что-то искать или покупать показалась даже привлекательной. Хоть отвлечется, он смертельно уставал от ничего неделания. - Мне все равно что носить, – признался он, только чтобы вещи были из натуральных волокон. - Ну конечно. Интонацию и фразу Рауль не понял, но счел за благо промолчать. Слишком уж часто за последнюю неделю его вопросы и непонимание вызывали гробовое молчание в доме. Любопытство их экономки, пользующейся с попустительства Катце совершенно необоснованной свободой, раздражало. Катце не умел держать себя с прислугой, конечно, откуда ему бы этому научиться. Приятельские отношения просто недопустимы. Увы, этого, кажется, никто кроме него не замечал. Экономка поучала его на каждом шагу, а Катце воспринимал все как должное, словно был ей благодарен за подобную бесцеремонность. информация о мире, которой она понемногу их снабжала, была, в целом очень полезной, но… Рауль мысленно вздохнул. Она была очень ценной, для них, Слайвер увязался за ними. Мальчишка ныл, упрашивая взять его с собой. - Ну, Катце, я не буду мешать, ну, пожалуйста, ну Катце… Рауль подавил раздражение. - Конечно пусть едет,- выговорил он. Удивленно-радостный взгляд двух пар глаз болью отозвался внутри него. Он для них не человек. Слайвер, издав радостный вопль, метнулся за ветровкой. - Он будет вести себя тихо, - начал Катце, извиняющимся тоном - Не нужно меня уговаривать, - резко ответил Блонди, - Ты ведь был уверен, что я откажусь ехать из-за того, что ты берешь его с собой? Почему, Катце? Я кажусь таким… высокомерным? Не способным понять, что вокруг уже не Амои? - До сих пор ты этого понимания никак не проявлял. У Рауля рвалась фраза «Я всего-то здесь несколько дней», но это звучало бы как оправдание, а вины за собой он не чувствовал. Поэтому просто повернулся и пошел к выходу не сказав ни слова. Катце побрел за ним. Слайвера отправили резвиться в игровой центр, отправившись на поиски. Катце не видел никаких затруднений, раз Раулю и самом деле все равно, что носить, лишь бы натуральное и подходящее по размеру. Ха-ха! Средний житель Клио был не выше 185 сантиметров, и двухметровый рост Блонди оказался почти непреодолимой проблемой. Вокруг них порхали три продавщицы, подбирая брюки, рубашки и пиджаки. Рауль и пропорциями отличался – узкие бедра, ноги длинные – брюки или висят мешком, или коротки. Он в жизни столько не одевался и раздевался за один час! Наконец, все закончилось. Всего-то час с небольшим. Катце думал, что им исключительно повезло – привыкший к стилю сьютов и туник, Рауль не протестовал ни против цвета, ни против фасона современной моды. Рауль думал, почему Катце собрался тащит все это в руках, когда проще было бы заказать доставку покупок на дом. Когда прозвучала сумма, Рауль машинально потянулся к браслету… которого больше не было. Катце же достал карточку, отстраняя его назад. Блонди чувствовал себя игрушкой, пэтом, которому добрый хозяин накупил игрушек и одежек. Впервые кто-то платил за него. Не как слуга, оплачивающий покупки с его счета, не как партнер или гость, оплачивающий обед или шоу, на которое его пригласили. Как за содержанца. Он загнал эмоции внутрь. А чего было ожидать? Он больше не полубог, в этом мире его знания еще неизвестно пригодны ли вообще. Слайвера он перехватили на стоянке такси. - Ух ты! – мальчик бесцеремонно сунул нос в сумку, - Классная куртка. Мягкая такая. Только светлая же. Испачкается в момент. - Натуральные волокна практически всегда дают ткань натуральных оттенков, - ответил Рауль. - А.. ну тогда да, - мгновенно затих мальчик от такой отповеди.
брон: Готтсподи, я уж и надеяться перестал, что это появится здесь. Zaylana Kii, спасибо!!!
Red: *представил Рауля, который меня не помнит* Жесть!
Iria: Zaylana Kii, спасибо))))))) С нетерпением жду продолжения!!!)))))))))))
Gahan: Нравится) интересно и написано так хорошо) Тоже жду проды))
Zaylana Kii: Ночью, от донесшегося до них крика, Рауль и Катце проснулись одновременно. - Черт, опять, - буркнул Катце, отпуская Рауля из объятий. Он поднялся и натянул брюки. - Что это? - Слайвер. У него кошмары, его нужно побыстрее разбудить,- Катце выскочил за дверь, оставив Блонди в недоуменном одиночестве. Поискав, чтобы надеть, он нашел только халат Катце, в котором тот сегодня пришел к нему в спальню. Сойдет. Катце обнимал хнычущего мальчика, что-то шепча ему на ухо. Картина резанула глаз настолько, что Раулю захотелось вернуться в коридор и забыть то, что видел. Еще один монгрел, которому, видите ли, нужна помощь. Катце так и не рассказал ему кто это такой и откуда он взялся, черт его дери! Монгрел, стоящий между ним и Ясном, монгрел между ним и Катце… Рауль шагнул вперед. - Что случилось? Слайвер обернулся на голос и испуганно вскрикнул. Юпитер! Его кошмар все-таки ожил! Вот он, беловолосый, бессмертный злой андроид. Быстрее пули, сильнее смерти… Холодный, безжалостный, идет к нему, чтобы убить за то, что он промахнулся и попал тогда в Катце… что пытался его застрелить. - А-а-а!!! – закричал мальчик, вжимаясь в Катце. Рауль остановился, не понимая почему монгрел так кричит. - В чем дело? – недовольно спросил он, - Почему он так… орет? Не кошмар… не совсем кошмар… почти не. Он на самом деле живой. Слайвер заставил себя дышать. Рауль подошел и сел на край постели. - Катце, это ненормально. Этого… ребенка нужно показать специалистам, для его же блага. Если он так важен для тебя, позаботься о его здоровье, - сказал он ровным голосом. Он про себя решил, что в ближайшие же несколько дней сам обследует монгрела, а у Катце узнает как тот на самом деле к нему относится. Не так уж это и трудно, всю жизнь он этим занимался - выискивал скрытые мотивы и находил способы коррекции поведения. Узнать что-то у человека, не спрашивая его об этом напрямую, проще, чем выискивать и отслеживать невербальные реакции, когда он пытается уходить от вопроса в лоб. – Такие стрессы опасны для его психики. Не желая больше наблюдать как Катце возится с монгрелом, он встал и ушел. Утром Катце застал его в столовой, за чашкой кофе. Миссис Линн готовила завтрак. Слайвер упросил его остаться с ним на ночь, плача и всхлипывая. Катце хотел потихоньку уйти, когда он заснет, но тот сцепился в него так крепко, что выбраться из постели не разбудив его не было никакой возможности. И он заснул. Рауль же неподвижно пролежал всю ночь, глядя в потолок. Мучаясь догадками, предположениями, подозрениями. Но утром, по его спокойному и равнодушному лицу сказать о его ночных терзаниях было невозможно. Скрывать эмоции блонди умели хорошо. Даже очень. Словосочетание «Катце ушел на работу» все еще непривычно резало слух, хотя прошла уже неделя. Дом словно засыпал без своего хозяина, а сам Рауль чувствовал себя привидением, неприкаянно шатающимся по нему. Пугающим его обитателей. Слайвер старался юркнуть куда-нибудь, едва они сталкивались, миссис Линн дипломатично молчала. Катце ушел, а Рауль остался дома. А дом, казалось, засыпал, когда уезжал его хозяин, сонно поскрипывая в ответ на шаги Рауля бесцельно слоняющегося по комнатам, из сада на кухню и обратно. Он уже собрался запереться в комнате, что делал уже неделю, когда совсем становилось тоскливо от собственных мыслей и он уже не знал что лучше, думать о случившемся и натыкаться на воспоминания, на тупики перспектив его дальнейшей жизни, или бездумно смотреть в окно, результат-то одинаковый – ноль, как совсем рядом раздался приглушенный голос Слайвера, призывающего карательный полицейский рейд на голову поганых закорючек. Мальчик мужественно сражался с чистописанием. Кривые буквы, выходившие из-под кончика его карандаша, больше напоминали рисунки, чем текст. - Ручку держишь неправильно, – заметил Рауль, остановившись в двух шагах от него. - А? – вскинулся он,- Чего? Монгрел, вздохнул Рауль про себя. - Положи руку на стол, не поднимай кисть над поверхностью, - Рауль поискал глазами еще один карандаш, чтобы показать как это делать, а не найдя спокойно переложил карандаш в ослабевших пальцах и прижал кисть к столу, - Держи вот так. - Ага, - выдавил Слайвер, стараясь не пищать от нахлынувшего страха. Рауль нависал над ним как гора, особенно учитывая, что сам он ростом не вышел. Рауль чувствовал как дрожит под его ладонью худенькая обветренная рука. Он меня боится. Я для него оживший кошмар – светловолосое чудовище, которого пуля не берет, убившее его родных. Он медленно отпустил руку. -Дальше сам, - приказал он. -Угу, - Слайвер изъяснялся исключительно междометьями, старательно выводя буквы. Когда Блонди уже дошел до двери и дар речи к нему вернулся. - Эй!!!... а…это… - Мое имя Рауль, - Блонди повернулся, раздраженный таким бесцеремонным окриком. - Это… Рауль, спасибо, - выпалив фразу, мальчишка уткнулся обратно в тетрадь. Как все-таки трудно с этим Блонди. Катце хочет, чтобы они разговаривали, говорит, что элитнику трудно, он тяжело ранен был, с головой не в порядке. Да и у кого в порядке будет, если таскать в голове саму Юпитер! Хорошо хоть нормальным остался. На то, чтобы монгрелу первому обратиться к Блонди, пришлось собрать в кулак всю свою смелость. Но все оказалось не так уж и трудно. Фухх! Катце должен быть доволен.
Zaylana Kii: Плохо. Здесь темно. Я хочу убежать. Я уже убегал. Там меня нет. Там другое. Оно было очень плохим и я убежал. Здесь темно. Он боится. Я выглянул. Он испугался. Я спрячусь. Много кусочков. Я смотрю. Рауль приподнялся на локте, чтобы было удобнее смотреть в лицо Катце. Неровные пряди упали на лицо и грудь Катце. Тот фыркнул. - Щекотно, - запустил руку в волнистую шапку легкомысленно завивающихся волос. -Хотя тебе идет. Только подровнять надо. С чего ты косу-то отрезал? Рауль промолчал. Внятно ответить что таки образом он хотел сделать первый шаг к тому, чтобы избавиться от одного из обязательных атрибутов блонди он не мог. Вместо этого наклонился и стал целовать все еще быстро вздымающуюся грудь своего любовника. - Рауль… ты ненасытный… Катце наклонился и слегка потряс Рауля за плечо. - Эй, соня, вставай. Блонди открыл глаза, потянулся, перевернулся на живот и снова положил голову на подушку. - Вставай. - Я не сплю. - Вижу, - усмехнулся рыжий, - Когда ты вчера лег? В четыре? В пять? Спишь до полудня, а потом всю ночь шарахаешься по дому. Рауль оперся щекой на руку. - Я еще не привык к режиму. Здесь сдвиг на 7 часов от амойского времени. Катце прикинул в уме, что, оказывается, на жил на Амои по расписанию Клио. - И здесь я ничего не делаю. Не устаю. Мне трудно заснуть. Катце почувствовал неприятный холодок. Кажется, вчерашняя ссора забыта, это даже и ссорой не было, так, у каждого свое мнение, а вот поди ж тебе! Если блонди что-то вобьет себе в голову, сдвинуть его почти невозможно. И блонди никогда не говорят ничего просто так. - Рауль, ты же только что из больницы. Тебе еще… - Катце, мы сменили планету, но тело я не менял, - перебил его Рауль, - я полностью восстановился. - Но… Рауль молниеносно протянул руку, поймал неосторожно подошедшего близко Катце и опрокинул на постель. - Что но? - Хорошо, телом ты здоров, - буркнул тот, выворачиваясь из его захвата, - но с головой у тебя не все в порядке. Этого ведь ты отрицать не можешь? - С чего ты взял? - Мюррей мне сказал. - Он ошибается. - Рауль, он врач. - А я специалист по высшей нервной деятельности и у элиты в том числе. У меня нет никаких повреждений мозга, мои память и функциональность восстановились полностью. Катце закатил глаза. Господин Эм в своем репертуаре.
Zaylana Kii: Как всегда, он сидел на балконе. Его мысли крутились вокруг того, чем же себя занять. Правда, с сегодняшнего дня у него хоть какое-то занятие для ума появилось. Катце привез и подключил к общей сети компьютер. И Рауль буквально прилип к информационному потоку, словно измученный жаждой путник к колодцу с водой. Он читал, читал, сравнивал, делал распечатки, оценивая мир в котором оказался. Продвинутая в медицине и точных технологиях планета. Катце нашел здесь себе применение, монгрел без толкового образования, почти преступник, неужто он, главный нейрогенетик Амои, администратор такого высокого уровня, не сможет! Пискнувший ежедневник, как же неудобно без наручного кома! напомнил, что сегодня его ждут у доктора Мюррея на плановый осмотр. Он спустился вниз, честно следуя собственному решению самому готовить и таскать наверх кофе и, по возможности, готовить что при этом можно перекусить. Мисси Линн, увидев его за этим занятием впервые, явила пример завидной выдержки, которой мог бы гордиться он сам. Она спокойно, без комментариев, проговорила последовательность действий, которые нужно было совершать, чтобы добиться получения кофе из воды, зерен и кофеварки. После чего проделала тоже самое с микроволновой печью, чайником и плитой. Выжав из себя «спасибо, я очень благодарен вам за помощь», Рауль, тем не менее, старался не блистать навыками приготовления еды в ее присутствии. Унижений с него и так было достаточно. Ее молчаливое сочувствие и ненавязчивая поддержка оказывали на него действие прямо обратное задуманному. И вот, выпив чай, его готовить было не в пример легче чем варить молотый кофе, норовивший убежать из турки и потом с большим трудом оттирающийся от плиты, он возвращался к себе и тогда-то и увидел Слайвера, пыхтящего над чистописанием. Он долго обдумывал что случилось в гостиной, короткий разговор между ним и Слайвером. В конце концов, он без дела с ума скоро сойдет, почему бы не попытаться поучит чему-нибудь этого монгрела? Хоть писать что ли. Он несколько раз слышал как с мальчиком занимается их экономка, но для положительного эффекта таких занятий недостаточно. Нужно составить план его обучения, и пусть он его строго придерживается, за этим он проследит. Математика, основы программирования, общие знания, история, в конце концов… Рауль остановился перед дверью комнаты, которую как-то негласно в доме объявили его рабочим кабинетом. Местом, где он в одиночестве сидел, заперевшись, и бессмысленно рассматривал пейзаж за окном. И чего от безделья не выдумаешь, мрачно подумал он, садясь за стол и принимаясь за составление плана. Как оказалось, писать от руки он тоже мог не слишком хорошо, привыкнув к планшету и компьютерам. Но, поставив перед собой цель, он всегда ее добивался. Сейчас его ничто не отрывало от этого, и бедолага Слайвер даже не подозревал, какие тучи сгущаются над его головой, помимо обещанного медосвидетельствования, которое дотошный блонди тоже включил в список мероприятий. Исписав три листа, он сделал еще несколько пометок. Нужно приказать Катце найти в сети какие-нибудь обучающие программы. После столь трудоемкого процесса написания от руки, он совсем не горел желанием сочинять задания для монгрела вручную. Миссис Линн заглянула проверить успехи Слайвера и застала его полностью поглощенным написанием какого-то текста. И сразу заметила строчку, на которой Рауль исправлял его каракули. - Это кто тебе помог, мальчик? – добродушно спросила она. -А? Это… Рауль, - ответил он. Старушка кивнула. Светловолосый мальчик вызывал у нее двойственное впечатление. С одной стороны он был еще более беспомощен, чем Катце. Словно в жизни не виде ничего кроме компьютеров. А с другой, с такой манерой общаться как у него, он был способен довести до белого каления даже ангела. По крайней мере терпение миссис Линн уже было на пределе. Ха-ха, хотелось ему горько засмеяться уже через несколько часов. Административная карьера оказалась не доступна по причине довольно примитивной – у него не опыта ТАКОЙ работы. Это он понял после прочтения требований к кандидатам. Учитывая систему управления на Амои, с ее беспрекословным подчинением Юпитер и монополией Синдиката, он явно не удовлетворял требованиям. Когда его интересовало сколько он потратил на исследование, если их заказчики требовали всегда нечто особенное и никогда не стояли за ценой? И когда его волновало имеет ли его работа общечеловеческое значение или выгодна конкретному заказчику. Научиться то можно, и время это много не отнимет, блонди одинаково обучаемы как в детстве так и до самого завершения жизни, но начинать надо с азов, например… как секретарь в его офисе. Рауля передернуло. Это уже слишком. С работой по специализации ситуация была еще менее обнадеживающей. На Клио запрещены манипуляции с геномом человека. Под запретом клонирование, исправление генетических дефектов на этапе зачатия. Выращивание отдельных органов - пожалуйста. В чем разница Рауль не понимал. Определение «неприкосновенность венца творения божьего» вызвало у него только недоумение. Что, целиком божье творение, а рука отдельно – нет? А как тогда они называют субстанцию, из которой эти органы вырастают? К стати, она чаще всего огромного размера, а чтобы обеспечить выращивание нужного материала, эта биомасса опутана многочисленными трубками и напичкана аналогами человеческих желез. Это не человек, скорее квазичеловеческое создание. Неизвестно еще что более гуманно. Изучив существующие методики, он убедился и в том, что Клио либо безнадежно отстала от Амои, и он знаком с ними только как с историческими фактами, либо это настолько нерациональный путь, что ему нужно изучать его заново. Оставалась третья область, гордо именуемая на Клио психопластикой. С чего бы вдруг? мрачно думал Рауль, нейрокоррекция она везде нейрокоррекция. Все методики на уровне догадок, предположений, результатов случайных совпадений. Чтобы развивать эту науку дальше, требовалось проводить опыты, исследования… которые были запрещены на Клио и в Федерации по соображениям гуманности. Рауль отодвинул клавиатуру. Весело. Что еще он умеет делать? Читать лекции? От чьего имени? Они тогда автоматически попадут под пристальный взгляд властей. Конечно, тем же властям было совершенно безразлично кто они и откуда, когда они покупали их гражданство. Но стоит объявить, что они с Амои, вернее ему стоит об этом объявить, Катце-то как раз пользовался здесь покровительством как лицо пострадавшее от геноцида Юпитер, как его тут же запрут в качестве если не врага номер один, так в качестве образчика для исследований это точно. И никто ему уже не поможет. Разглашать тайны Амои, даже оставив ее навсегда, не входило в его планы. Что еще? Консультации? Смотри пункт первый. Преподавание? И что ты, Рауль, будешь преподавать? Биологию, генетику. Опять же встает вопрос сохранения тайны происхождения. Можно было бы обеспечить себе безбедную жизнь, продав пару технологий, но на это он не пойдет никогда.
Zaylana Kii: Утро у Катце на работе начиналось всегда одинаково. Включить комп, просмотреть отчеты за ночь, прихлебывая ароматный кофе, на вкус, правда, оставляющий желать лучшего. Напарники тихо переговаривались рядом, периодически к нему обращаясь. Первое время ему каждый ответ с трудом давался. Катце удивлялся сам себе, ведь на Амои он неплохо умел договариваться с людьми. Пока не сообразил, что разговаривать и договариваться не одно и тоже. Его коллеги прониклись к нему даже не уважением – благоговением к его знаниям. Это радовало и смущало одновременно, все-таки сложно привыкнуть к тому, что тебя ценят на законной работе за криминальные навыки. Вообще Катце было не так уж сложно привыкнуть работать в команде. Привыкнуть к добродушным шуткам, по поводу того, что он совершенно не разбирается в вещах, не имеющих отношения к компьютерам. Кажется, им даже понравилось выискивать в нем новые островки амойского невежества и заполнять эти пустоты знаниями, снабженными собственными комментариями. И с открытыми ртами слушать байки про Амои, которых Катце знал превеликое множество и прекрасно умел рассказывать. Разговоры о женщинах и сексе, которыми грешат все мужские и смешанные коллективы во все времена и на любой планете, по-прежнему были единственной темой в которой он терялся. А обсуждать женщин и их прелести и характер, его коллеги любили. Можно сказать были страстными любителями этого дела. Оба женатые, счастливые в браке, они тем не мене обожали смаковать подробности, вгоняя Катце в краску, во что было еще труднее поверить, зная что одной из обязанностей фурнитура был уход и дрессировка пэтов. - Кажется наш рыжий гений не в ладах с женским полом, - заметил как-то Том, наблюдая как Катце закатывает глаза, отделавшись от какой-то дамочки из отдела продаж. - У них на Амои с женщинами плохо, как я слышал. Он не умеет с ними общаться, да и шрам его, наверняка, напрягает. Где он мог себе такой заработать? - Не скажи. Он красивый мужик. - На любителя, - фыркнул тот. - На любительницу. Я этих любительниц насчитал тут уже штук пять. - Серьезно? - А ты сам не видишь? Бухгалтерия чуть ли не в полном составе уже неделю показывает редкое единодушие в непонимании того как работает новая версия программы. И Катце проводит там не меньше двух часов ежедневно в окружении кофе булочек и бутербродов. Оба рассмеялись. - И все впустую. Он абсолютно равнодушен ко всем их уловкам. Может он вообще женщин не любит? - Скорее не замечает. Или избегает. Он у нас мастер уходить от ответа даже на прямые вопросы. Покурив еще немного Том заявил. - У меня идея. - М? - В субботу Грейс ждет вас с Люси в гости. Давай привезем его ко мне. Уж наши девочки смогут его растормошить. Карен позовем. - Лучше Миру. - Обоих. - Ага. И он сбежит. - Ну-у… вполне возможно. - Тогда давай для начала просто мы четверо. -Катце? -А? -Ты в субботу занят? - Нет. Дежурство? -Не-а. Но наши жены горят желанием с тобой познакомиться, - Том присел на край стола. - Да, еще немного и они заявятся сюда, - Грег сел с другой стороны, - так что отговорки не принимаются, послезавтра ты должен быть у меня. - Катце отодвинулся. -Это не совсем удобно. И… у меня дела, - он хотел побыть с Раулем. Ему не нравилось отстраненное выражение на его лице, за которым скрывалась какая-то покорность. С блонди нельзя ничего пускать на самотек, это он себе уяснил. - Возьми дела с собой, - Том наклонился над ним, уперевшись руками в подлокотники его кресла, -Прости, Катце, но нас заедают. И единственный способ спастись – это тебя с ними познакомить. - Я…я приду не один. - О-о-о?! – восторженно взвыли заговорщики,- С кем? Это она? - Или он? - Это мой брат. С-слайвер. - Хорошенький? Как и ты? Надеюсь, он не такой мрачный тип как ты? Девчонки будут в восторге. Катце фыркнул. - Ему 12 лет, это оторва хуже некуда, я не хочу оставлять его без присмотра на выходные. - У тебя есть брат? Пожалуй, это были первые сведения о Катце лично, которые им удалось из него вытащить. Зная уйму всего об Амои по его рассказам, о нем самом кроме имени и возраста они не знали. - Да… у нас… отцы разные, - и матери, добавил он про себя. - Все равно тащи. Детворы там много, скучно не будет. Катце кивнул. Какое-то время он мечтал, как можно было бы ходить в гости с Раулем, но он старался ставить перед собой реальные задачи.
Zaylana Kii: - А, Рауль, рад вас видеть в добром здравии, - доктор Мюррей радостно подскочил ему навстречу, поймал за руку и решительно потряс. Рауль удержался, чтобы не отдернуть руку, вовремя вспомнив получасовую лекцию миссис Линн о местных обычаях. - Благодаря вашему мастерству, доктор, - ответил он, садясь в кресло напротив стола. - Это да,- не стал скромничать Мюррей,- Давайте-ка посмотрим, как у вас дела. В следующие минут 20 Рауль стойко терпел осмотр. Ощупав каждый шрам, проверяя как рассасывается келлоидная ткань под рубцами, Мюррей отвел его в лабораторию, усадил перед аппаратом, досконально проверив зрение. Все это время трещал без умолку, но ответов от Рауля, видимо не требовалось, потому что пауз практически не было, доктор вполне удовлетворялся его «угу». - Все прекрасно, молодой человек, - объявил Мюррей, - Осталась последняя деталь – психологическая реабилитация. Рауль покачал головой. - В этом нет необходимости. - Позвольте мне не согласиться вами. Характер травмы, а так же те сведения, которые сообщил мне ваш друг, говорит как раз об обратном. - Боюсь, что Катце не знает о чем говорит, так как не является специалистом, - парировал Рауль. – Психика искусственных людей отличается от обычной человеческой так же как отличны их тела. Более того, элита предназначена именно для служения, мотивы ее поведения, реакции на раздражители и склад личности подбираются и закладываются в соответствии с тем родом деятельности, которым предстоит заниматься. Мы работаем не по принуждению, а потому что не можем по-другому. Это смысл нашей жизни, цель, способ реализации и самовыражения. Дверь распахнулась и в кабинет зашел мужчина. Видимо он слышал последние слова Рауля, потому что с места, словно продолжая беседу, вклинился в разговор. - Такое вряд ли возможно, иначе бы у вас практически бы отсутствовали эмоции. Привет, Мюррей. Добрый день вам, меня к стати, зовут Маркус. Рауль слегка качнул головой. - Вы правы, элита малоэмоциональна. И эта малая часть сохранена для облегчения общения с обычными людьми. - Но есть исключения, - проницательно заметил Маркус, - или дефекты моделирования, иначе бы ваша профессия давно потеряла бы свою актуальность. На лице Рауля ничего не отразилось, у него даже ресницы не дрогнули. Самоконтроль на высоте. Но внутри у него все напряглось. Они знают кто он? Катце рассказал? Почему? - Насколько вы знакомы с содержанием моей профессии? – холодно осведомился он. - Насколько это возможно на Клио, я ведь, можно сказать, ваш коллега. Занимаюсь лечением детей перенесших сильнейшие эмоциональные потрясения. - Я не занимаюсь детьми. Цель нейрокоррекции – исправить отклонения в поведении взрослого элиты путем прямого воздействия на отдельный участки головного мозга. Люди не выдерживаю такого вмешательства. - Оперативное вмешательство проводится и на людях, вы не правы, но только после того как будет установлено, что медикаментозное и психологическое лечении не приносят результата. - Это нерациональная трата времени, - ответил Рауль, - не считая того, что прием медикаментов, способных в достаточной степени повлиять на мозг, сопровождается тяжелыми побочными эффектами. - Я готов поспорить с вами. Предлагаю вам зайти ко мне в клинику. Кто знает, может вы, с вашим опытом, сможете оказать нам существенную помощь. И нашим пациентам. Рауль некоторое время обдумывал предложение. С одной стороны, вот она возможность найти себе работу, избавившись от унизительной материальной зависимости от Катце, но с другой… Амои известна разработками в области медицины и психиатрии, может оказаться что это способ до них добраться и рука помощи растет их тела корысти. - Я подумаю над вашим предложением, - ответил он, поднимаясь на ноги, - Всего доброго, господа. - Ну, и как тебе? - Непрошибаем. Я не заметил ничего настораживающего, кроме одной фразы – служение – это цель, с которой они созданы. И думаю, проблема не существует, как ты сказал, а только появляется. - Что ты имеешь ввиду? - То, что лишенный цели, заложенной в него извне, он вполне может потеряться в новой реальности. Он несся домой, перепрыгивая через плитки дорожки, вправо, влево… У него теперь есть друг! Настоящий друг, с которым можно трепаться обо всякой ерунде, залезать на настоящее дерево, швырять зелеными яблоками по банкам. Обалдеть! Яблоки растут просто на улице, ничьи, бери сколько хочешь и кто захочешь! Слайвер влетел в гостиную и замер, увидев Рауля за столом. Блонди изучал его тетради. - Эй! – возмущенно завопил мальчик.- Это моё! Чего ты…- и осекся. - У тебя ужасные манеры, - Рауль отложил тетрадь, - Это тоже нужно исправить. У Слайвера противно засасоло под ложечкой. - Катце не должен краснеть за тебя, - Рауль, успевший понаблюдать за монгрелом, отлично знал на что следует надавить, - Вы с ним оба больше не монгрелы из Цереса, свободные граждане, а это налагает определенные обязательства. Здесь в твоем возрасте умеют не только хорошо писать и читать, но и большой запас общих знаний. Тебе это тоже необходимо, чтобы не чувствовать своей ущербности. Слайвер ощетинился. - Я что, хуже других, потому что не знаю математику? - Да, ответил Рауль, - потому что в этом случае твой мозг не развивается и ты ведешь растительную жизнь не достойную человека. - Но мне же негде было учиться!! В Цересе нету школы, а в интернате ничему не учат, только бьют и имеют без всяких денег. Я не виноват!! - Не виноват, - кивнул Рауль, - но начинать никогда не поздно. Садись на стул. Слайвер осторожно сел на краешек. Монгрелу было совершенно невдомек, что Раулю с трудом давалось каждое слово. Альтруизмом блонди никогда не страдал, его забота об имидже Катце были наспех придуманным прикрытием. На самом деле Рауль обнаружил у себя очень неприятную проблему. Заставить себя говорить с ним стоило ему титанического усилия. Он понимал, что должен перебороть это в себе, ведь правильно сказал Катце, не будет же он сидеть взаперти вечно. Нужно учиться находить общий язык с окружающими. Изучать невербальные жесты этого мира, мимику. Хорошо бы еще самому научиться эти жесты использовать, чтобы его труднее было отделить от общей массы. И делать это нужно побыстрее, внешность у него слишком заметная, чтобы привлекать внимание еще и странностями поведения. Для этого у него в наличии целых два объекта, с которыми можно работать. Монгрел и гражданка Клио. Начало было положено. Рауль смог подстроиться, чтобы воспринимать Слайвера, ну как скажем фурнитура. Или гражданина очень незначительной должностью. Пока дело ограничивалось простыми «да-нет-спасибо» все шло неплохо, у него был опыт общения с неразумными существами, он часто выводил новые породы пэтов и иногда ему доводилось с ними разговаривать, чтобы получать информацию, так сказать, из первых рук. Слайвер по это определение подходил, но Рауль никогда не занимался обучением пэтов географии или истории. Собственно и процесс этот с трудом представлял. Не пэт, значит пусть будет инопланетник. Которому нужно рассказать исторические факты. А для этого выяснить что он знает, а что нет. Но такая мелочь свернуть блонди с намеченной цели явно не могла. Теперь, когда он привык к присутствию посторонних в зоне личного пространства, пора было переходить к следующей фазе – общение.
Zaylana Kii: Будучи приучен досконально исследовать всю доступную по интересующему его опросу литературу, Рауль вытащил из сети десятки научных трудов, статей и трактатов. Блонди читают с огромной скоростью, и так же быстро анализируют информацию. Почти всю неделю, предшествующую короткому разговору с монгрелом, он просиживал у экрана, глядя на быстро ползущие по экрану строки. Элита немного по-другому воспринимает текстовую информацию, им гораздо легче читать движущийся текст светло-голубого цвета на темно-синем экране, чем статичный текст на бумажном носителе, полностью усваивая информацию при чтении около тысячи знаков в минуту. По другому. Много всего. Я пока не знаю. Я ищу. Я маленький. Он большой. Почему он меня боится? Он сердится. Я просто хочу смотреть. Синий. Сладкий. Холодный. Острый. Мокрый. Соленый. Теплый. Гладкий. Красный. Хороший. Красивый. Очень трудно. Много кусочков. Я ищу. Утро… Рауль спал, обхватив подушку и уткнувшись лицом в руку. Катце вдруг вспомнил, что Ясон всегда спал на спине, ледяной и спокойный даже во сне. Он осторожно взял золотую волнистую прядь, пропуская мягкие волосы между пальцами… Рауль, Рауль, что же нам теперь делать? Ему было весело и с Грейс и с Люси, и с Томом и с Виром. В отличии от девочек-пэтов и тех особ, которые так старательно пичкали его бутербродами и булками на работе, что Катце уже начал бояться за свой желудок, они были искренне дружелюбны, умно и к месту отвечали на вопросы и шутили. Не зло, весело, вовлекая его в круг и помогая освоиться. Катце жалел, что испугался неизвестно чего и не пригласил с собой Рауля. Слайвер умчался с двумя сыновьями Грейс и дочерью Люси в неизвестном направлении уже через десять минут после приезда. На его встревоженные вопросы ему отвечали, что из города они никуда не денутся, проголодаются – сами придут. Катце засмеялся. - Как в Цересе. Дети сами себя развлекают. Только вот отпускать их одних опасно. - Ну что вы, Катце, здесь тихо и спокойно. - Точно, - подтвердил Вир, - полиция почти не знает чем себя занять. Детям ничто не угрожает, не волнуйся ты за братца. Вир поведал о хитроумном устройстве слежения в сережке его дочери. Катце только головой покачал. Юпитер и впрямь заботливая мамаша. - В серьге блонди тоже вмонтировал датчик слежения. Все вдруг оживились. - Катце, а вы их видели? Блонди? - Видел. Я служил у одного из них. Вылетело, не вернешь. Вопросы посыпались со всех сторон. И… выяснилось, что блонди пользуются нелюбовью не только на собственной планете, где источником этого была все-таки банальная зависть. Здесь все обстояло сложнее и печальнее. Аргументированнее, безжалостнее и непригляднее. Катце пытался объяснить, что жизнь элиты далеко не так легка. Ходить по краю коррекции, под страхом потери памяти за малейшую провинность. Лишенные права на малейшую слабость, элементарное тепло, созданные только для служения и прячущие остатки живой души глубоко внутри себя от Юпитер и от самих себя. - Вот и пусть работают… -Существо, изначально генетически модифицированное просто не может обладать чувствами… - Они так обращаются с населением, что поделом им… -Высокомерие, ничем не оправданное, они же просто гумункулы… - Давно там пора порядок бы навести… - Куда смотрят власти… Тут Катце уже не выдержал. - Население Цереса это только один из сотни кварталов Танагуры. Даже не десятая часть. И они сами виноваты в своем положении. - Катце, вы говорите что вины блонди в сложившейся системе нет, а монгрелы, значит, виноваты? Их предки пытались добиться для себя лучшей жизни, а сила вашей правящей верхушки подавила их справедливые желания. И они виноваты в том, что проиграли? – яростно бросилась в спор Люси. - Их наказали не за восстание, а за то, что связались с Федерацией. Тогда был трудный момент на Амои, нужно было немного переждать, пару лет не больше, а они захотели все и сразу, - отрезал Катце. - Правление Федерации благо, вы же живете здесь, сами видите. Как же вы можете оправдывать бесчеловечное решение Юпитер? - ЗДЕСЬ благо, - подчеркнул Катце. - На любой планете благо. - Так ли это? А как же Рутана? - Рутана вошла недавно. И там была сильная оппозиция, которая до сих пор вставляет палки в колеса новым властям. - И с чего бы вдруг? – притворно изумился Катце, - Подумаешь, забирают за бесценок ископаемые в обмен на создание рабочих мест на добывающих предприятиях. Я понимаю о пользе можно говорить на Кита-6, там Федерация раскошелилась на терраформирующие станции. Так ведь Кита расположена в узле гиперпереходов. Теперь узел входит в сеть Федерации, и не она его арендует, наполняя казну Кита деньгами, а сама стрижет купоны, перекрыв нахально соседний тоннель, взорвав в нем грузовик, чтобы перенаправить поток через Кита и себе в карман. Слово за слово, спор разгорался все сильнее. - Но с Амои нечего взять! Вы же кусок камня! Пустыня без ископаемых! Никакой выгоды. - О да, согласился Катце, - не нужный Федерации раньше настолько, что она на нашла ей лучшего применения чем построить там тюрьму. Люси нахмурилась. - Вы не знали? - Но… Клио тоже не задумывалась как центр медицины. Освоение любой планеты должно быть изначально экономически выгодно. Здесь тоже сначала основали колонию по добыче ископаемых. - Пусть так. - Да. Так! А вы, после того как в вас вложили средства, захотели самостоятельности, воспользовавшись преимуществами… - Это Амои-то? Кусок камня, который снабжался всем от воды до последнего клочка бумаги? А когда Федерации стало не по карману содержать тюрьму в неделе лета от себя, они просто отрезали планету от снабжения. Это счастье, что в тот момент там оказался кто-то, так сильно хотевший жить, когда все начали просто дохнуть с голоду, что собрал и отладил машину такого масштаба, которая контролирует создание воздуха, переработку жидкости, выращивание биомассы для еды и производство энергии, чтобы все это работало. И мы уж потом сами достраивали станции терраформирования, чтобы жить было можно не только под куполами. Мы с клочьями кожи вырвались из лап смерти, сделав ставку на науку, вырвались, поднялись и тут, здравствуйте, сэкономившая на всем на этом Федерация опомнилась и попыталась наложить на все это свою цепкую лапу. А когда мы спросили, а с чего бы вдруг мы должны просто так отдать то, что подняли на своих костях и крови все заголосили о бесчеловечных экспериментах, - Катце театрально взмахнул рукой. - Ваши технологии противозаконны и бесчеловечны. Согласна, вам они требовались раньше, но теперь-то почему вы от них не откажетесь? Да название не имеет то, что вы под опыты людей в лаборатории выращиваете!! - Что?! - Люси, уймись, - встрял ее муж. - В самом деле, ребята, что вы завелись? - Они даже не стесняются называть их животными, а там где растят этих несчастных – питомниками. Породы выводят!! Катце холодно смотрел на нее, остро чувствуя неприязнь. - Не рассуждайте о том, о чем ничего не знаете. Это глупые выдумки. Нет никаких питомников, население растет естественным путем, просто детей из-за сложной обстановки, принято растить в интернатах, там их учить и воспитывать, - о том что на самом деле представляют собой амойские интернаты он говорить не собирался. Он не был патриотом своей планеты, никогда хорошего от нее не видел, но это совершенно не значило, что остальные право имеют ее хаить, они ничем это право не купили.- Искусственно выращивают только элиту, заранее вкладывают параметры, чтобы они могли максимально эффективно работать. И учат с рождения, не позволяя отвлекаться ни на что, только на еду и сон. Потом отправляют в Эос или на другие посты, вживляя датчик, контролирующий эмоциональный уровень, что бы ничто не отвлекало от выполнения своих обязанностей ни днем ни ночью. Чуть что – быстро в лабораторию, специальная процедура и перед вами снова холодная безэмоциональная машина. Все с некоторым недоверием смотрели на него. - Но… это же невозможно, - неуверенно произнесла Грейс, - при таком воспитании, они должны быть психически неуравновешенными загнанными людьми. А любой из них просто воплощение высокомерия и уверенности в себе. Катце прикусил язык, чтобы не брякнуть насколько быстро разлетается на осколки это высокомерие, когда блонди попадают в капкан сильных эмоций и насколько крепко вбито в их головы, что если они хоть как-то отступят от предписанного им поведения, путь только один – в кресло коррекции. Разговор потихоньку вернулся в нормальное русло. И потому почувствовавший внезапную усталость от не свойственного ему всплеска эмоций Катце, не обратил внимания на то, как пристально рассматривает его Люси. Муж, как бы про между прочим, напомнил ей, что Катце сам пережил на Амои многое, и с ее стороны не слишком достойно затеять в первый же день знакомства политическую дискуссию. Она знала за собой такой грех, поэтому оборвала разговор, чем только усилила всеобщую неловкость. Благо, натянутый разговор прервало появление голодной детворы.
Zaylana Kii: Катце уехал сразу как только смог придумать повод. Слайвер, едва вернувшись в дом почувствовал его настроение и ощетинился против посмевших огорчить его Катце. И хотя играть ему понравилось, он ни минуты не канючил остаться, а воспользовался хорошо развившимся у него за годы работы на панели актерскими талантами. Вцепился в руку рыжего и с хорошо отмеренной дозой отчаяния и твердости он сказал, что ему надо успеть выполнить задания. Может они пойдут? Или, пусть Катце посадит его на такси, не волнуется, а сам остается с друзьями, а то он работает только и работает… Катце, к тому моменту уже успокоившийся, едва не расхохотался, увидев эту полную энтузиазма мордашку, умильные улыбки на лицах собравшихся взрослых и едкие замечания своим отпрыскам о том, с кого надо брать пример. Мальчик, выросший в суровых условиях, приученный к пониманию, что только трудом можно достичь лучшего…. Да-да, к труду Слайвер приучен с детских лет… Тяжкому, грязному, страшному, смертельно опасному. По дороге домой тогда они не разговаривали. Катце думал, что напрасно расслабился, прошлое догнало и дало больного пинка. Теперь в положении изгоя оказался Рауль. коллеги Катце, такие отзывчивые и либеральные, на деле оказались заочно очень отрицательно настроенными по отношению к блонди. И его неясные надежды, что Рауль сможет адаптироваться через них, умерла там же за столом в доме Люси. Если тут везде такие настроения, тяжко ему придется. Ему трудно, Рауль держался, не показывая эмоций, только ночью, когда горячая постель и теплые руки Катце немного ослабляли его самоконтроль, блонди позволял себе тяжелый вздох. Рауль… Во сне Рауль подвинулся, инстинктивно ища тепла, смешно нахмурившись. Катце просунул руку ему под шею, перекладывая на плечо. Блонди немного поерзал на месте, обхватил Катце рукой, притягивая к себе, и снова затих. Катце поцеловал его в лоб и обнял в ответ. -Миссис Линн, а расскажите про Федерацию? – попросил Слайвер. Специальностью мисси Линн была литература, но историю она знала и любила. Пока Слайвер увлеченно расправлялся с ужином, она воспользовалась моментом и проговорила про себя как именно расскажет эту историю мальчику. Убрав посуду, она села за стол в гостиной. Рауль, против обыкновения, не ушел к себе сразу после ужина, а пересел на диван, вооружившись книгой. Начала она с общеизвестных фактов. Население Терры достигло огромного количества, медицина позволяла спасти практически каждого от любого заболевания, ресурсы почти закончились, и единственным решением стала колонизация других миров. Сначала строились колонии внутри Солнечной Системы, затем люди выбрались в ближайшие к ней. - В 22 веке было совершено открытие, изменившее весь ход истории – гиперпереход. И захлебывающееся от нехватки ископаемых человечество двинулось в космос. Появилась возможность выбрать планету, где терраформирование можно провести с меньшими затратами, а не мучаться с тем, до чего можно долететь за три-четыре года полета. И вот Клио стала одной из таких колоний. - А гиперпереход это как? – поинтересовался монгрел. - Это…, - старушка замялась. - Это способ передвижения в пространстве, - подал голос Рауль, - Вся Вселенная наполнена объектами, притягивающими к себе другие объекты. Когда объектов в одном условном объеме много, или наоборот, слишком мало, их гравитационный поля накладываются и образуют зоны, где нейтрализуют друг друга. Такая зона называется узлом входа в гиперпереход. Природа его так до конца и не известна, но в центре этой зоны открывается тоннель, внутри которого возможно движение со сверхсветовыми скоростями без изменения физических параметров объекта, его массы и состава. - А… а он что… массу меняет? Он что, легче что ли становится на большой скорости? - Нет, как раз тяжелее. Это проблема движения со скоростью света в обычном пространстве, при этом масса тела увеличивается. - И че потом? - Взрыв, - коротко ответил Рауль. - Ух ты! И что дальше? - Гиперпереход – открытие не меньшей важности чем выделение гена или атомного ядра. - Так дальше-то что? Миссис Линн поправила очки. - Дальше был период разобщения. Связь с новыми планетами то терялась, то возобновлялась. И около двухсот лет назад все снова стабилизировалось. Планеты подписали договор о том, что все они объединяются в Федерацию. Вместе проблемы решать легче. - Все планеты? – уточнил Слайвер - Нет, - миссис Линн мельком посмотрела на Рауля, - не все. - Амои не подписала, - снова вступил в разговор Рауль, - условия которые предложила Федерация были слишком неравными. Они предлагали отдать в распоряжение Федерации наши научные ресурсы и достижения, якобы на благо всего человечества, в обмен на то, что мы и так получали путем торговли или обмена. Кроме того, обязательным условием была передача управления в руки их представителей, они же собирались контролировать и планировать производство, и сколько средств от реализации нашей продукции и технологий мы получим, а сколько она оставит себе. - Ничего себе! Крышевать хотели! - Ну… что-то вроде того. - Это немного утрированно… - Немного, - не стал возражать Рауль, - помимо технологий, источником дохода Амои является ее положение. Гиперпереход расположен всего в нескольких сотнях тысяч миль от наших лун. И не просто переход – перекресток. Но об этом узнали позже, тогда такие параметры узла считались тупиком тоннеля. И по этой причине здесь и организовали планету-тюрьму. Сейчас через нас идет большой поток транспорта, во все отдаленные колонии этого сектора, а Федерация ведет обширнейшую торговлю и экспансию. - Чего? Экс… - Расширяет свои владения. И поэтому оказывает огромное давление на Амои. Федерация не желает считать нас равными партнерами, только на условиях полного подчинения. Согласен, жесткое централизованное управление при их системе организации необходимо, но нас это не устраивает. Если же они пойдут нам на уступки, тех же привилегий потребуют другие планеты-хозяйки переходов. - Ясно дело, - согласился Слайвер, - с чего отдавать то, что наше. - Рад, что наши мнения совпадают, - усмехнулся блонди.
Zaylana Kii: - Так значит, Федерация наш враг? - Не враг. Соперник. Использующий самые нечестные приемы. Например, подговорить несколько сот нуждающихся выступить против Юпитер, пообещав мгновенное богатство и все блага цивилизации. А потом, когда восстание началось, Федерация бросила их. Так появился Церес. Слайвер удивленно посмотрел на него. - Чего?! - Раньше это был район, такой же как сотни других в Мидасе. Юпитер управляла всеми системами, подавала воду, тепло, связь и энергию. Активисты требовали избавить их от ее контроля, опеки и вмешательства в их жизнь. И она выполнила их требования. - Но… - Что но? – Рауль в хорошо умел направлять разговоры, обходить острые углы в беседах с федералами блонди учили тщательно и долго. Немного приоткрыть правду, признать часть вины и быстро переходить на тему близкую к этой, но уже не совсем ту. Простой прием, оставляющий у собеседника впечатление полной откровенности, - Кто знал, что так получится? Все. И власти Мидаса не раз пытались договориться с зачинщиками. Федерация думала, что это проявление слабости – уговаривать одуматься, рассчитывала, что Юпитер испугается и примет ее предложение – усмирить восставших за маленькую мзду – льготы про пользовании гиперпереходом. В обмен на то, что федералы погасят мим же организованную гражданскую войну. - Козлы! – в сердцах вскрикнул мальчишка. - Очень самонадеянные и недальновидные, согласен. В прихожей раздались шаги и в гостиную зашел Катце. - О чем спор? Всем привет, - он подошел к Раулю, наклонился и легко коснулся губами его губ. Блонди приветливо улыбнулся в ответ. - Урок истории, - улыбнулась мисси Линн. Ребята перестали, наконец, прятаться от нее, когда как-то утром, застав их обнимающимися на кухне, она насмешливо спросила, не думают ли они, что она не замечает очевидного. Что они спят в одной постели, как смотрят друг на друга… и, к стати, домашними делами занимается тоже она и постели застилает она же. С тех пор Рауль перестал делать непроницаемое лицо, а Катце отводить глаза. Влюбленные… Однополые союзы на Клио были не очень распространенным явлением, но ни у кого осуждения не вызывали. Единственным условием, соблюдавшимся очень жестко, было ограничение по возрасту. До достижения семнадцати лет вступать в такие связи запрещалось. Старшему партнеру грозил срок до десяти лет тюремного заключения. Одногодков наказывали менее строго, но им запрещалось встречаться, вплоть до опять-таки тюремного наказания. - Оо, судьба у меня такая на этой неделе, - пожаловался Катце, - третий диспут за три дня. Миссис Линн, у нас поесть что-то осталось после этой парочки? - Конечно, - старушка кивнула не накрытый салфеткой низкий столик, на котором чуть раньше расставила приборы, зная, что мальчик скоро вернется с работы. - Так на чем вы остановились? - Что федералы подбили нас на восстание, - ответил Слайвер. – Дальше-то че было, Рауль? - Совершенно верно, - Рауль продолжил излагать гладкую версию событий, - Они не понимали, что испугать искусственный интеллект нельзя. Он действует исходя из правила: минимум потерь для сохранения стабильности. И она выполнила требования своих граждан - освободила их. - Ни хрена себе свобода!! - Слайвер! – миссис Линн покачала головой. - А что тебе не нравится? - Там… там же жить невозможно! Ни еды, ни воды… Скажи, Катце!! Катце развел руками. - Слайвер, за коммунальные услуги нужно платить, коммуникации нужно обслуживать, соблюдать жесткие правила расхода воды и энергии, платить налоги, работать насколько дней в месяц в пользу Амои. Это обязанности гражданина и они их исполняют. Мало кому они нравятся, но гражданство это не просто удобство, это обязанности, которые тяготили тех, кто поднял бунт. Они все хотели получить бесплатно. - Так ведь гражданам можно! - Не за просто так. Ты меня не слушаешь? – он повернулся к миссис Линн, - Скажите, разве только на Амои такая система? Разве здесь граждане ничего не делают для планеты? Просто получают что хочется? - О, нет конечно, - покачала головой та, - любой гражданин считает своим долгом трудится, чтобы поддерживать ту жизнь, которая нам нравится. конечно не за бесплатно, в пользу Клио, - она улыбнулась, - у нас обязанности работать нет, но работают все. Помимо прочего, это еще и интересно. Изучать, создавать, совершенствоваться. И налоги мы тоже платим. Мой сын как-то прочел мне удивительную фразу из одной терранской книги – в мире неизбежны только две вещи: смерть и налоги. Слайвер переводил взгляд с одного на другую. -Но это же все равно не честно. Давно же все было. Почему нас не простят? Ведь это даже не мы бунтовали! Рауль сделал неопределенный жест рукой. - Кое-какие меры предпренимались, но на все нужно время. Отключили все за час, а восстанавливать все теперь нужно годами. Звонок в дверь снова прервал их разговор, миссис Линн извинилась, сказав, что пришла соседка, приглашая ее на партию в бридж. Взяла сумочку и ушла. Слайвер включил телевизор, прыгая по каналам, в поисках развлекательных мультиков. Катце пересел на диван поближе к Раулю. - Как день прошел? - Нормально, устал немного. Добираться пришлось подземкой. - Катце, почему ты не купишь машину? Ведь так будет удобнее. Не зависеть от городского транспорта, не ждать такси. - Как-будто здесь проблема найти такси, Рауль, - засмеялся рыжий, - но машины здесь очень дорого стоят. Я не хочу покупать нам дешевую модель, а средств на хорошую пока нет. подожди пару месяцев, чуть позже подберем. - Ага, - встрял Слайвер. Скоро начинался блок новостей и минут за пять до этого все развлекательные каналы сворачивали вещание. – Еда и шмотки здесь дешевле чем на Амои, хотя они и настоящие. Зато техника дорогущая – зашибись! - Почему? Клио техногенный мир, у них хорошо развито производство. - Кто их знает, - ответил мальчик, - Знаю только, что на то, что мне платят, пока я дважды в неделю на велике письма развожу я могу целый месяц жить, есть сколько хочу, жевачку покупать и даже на диски останется. А дома мне пришлось бы человек тридцать обслужить, чтобы на еду нам заработать. Катце нахмурился, собираясь прервать слоохотливого мальчика, но вмешаться не успел. - Обслужить? Ты… ты занимался проституцией? Слайвер мгновенно ощетинился. - Как будто у меня выбор был! Чем можно зарабатывать в Цересе, после того как нас вышвырнули из города? Не пэтом же идти, чтоб меня элите на потеху забесплатно имели, а чтоб мне яйца отрезали, я тоже не хотел. Катце поперхнулся. Блонди спокойно произнес. - Не кричи. - Нечего смотреть на меня как на грязь! У меня мама была и братик маленький! Им еда была нужна, а Томми болел часто, потому что дома было сыро. Я же не виноват, что не родился элитой! Я бы тоде учился, к меня был бы дом и куча денег ни за что, просто потому что у меня волосы светлые как у вас!! - Слайвер… - Что?! Хорошо вам говорить, как ты мог?! Вам всегда все давали, только руку протяни, плевать вам на всех было. Вы, вон, даже Юпитер из башни выпустили. Она сожгла мой дом! Маму!! Братика!! А вы ничего – живой. И даже ничего этого не помните!! - Замолчи, монгрел!! Что ты можешь знать об этом?! – рявкнул Рауль мгновенно теряя все свое самообладание при мысли, что кто-то считает что все далось ему слишком легко. Что Катце подставил его, продал Леону, заставил выбирать между двумя вилами ада – предать своих или погубить Юпитер. Из двух зол, среди которых не было меньшего, он теперь это знал. Слишком хорошо. Но Слайверу до этого дела не было. - Не буду! Она пожары тушить запретила!! Закрыла ворота из Цереса, сколько народу погибло – не сосчитать! Вы в этом виноваты. Вы там все это начали! Пока компьютер в башне сидела, плохо было, но терпимо. А как вы ее выпустили… Он всех перебила, не только монгрелов, ваших тоже. По телеку показывали что она с одним блонди сделала, говорили, он главный в заговоре был… Лайен… Лейнен… - Леон, - одними губами произнес Рауль. - Она расстреливала ваших же! Элиту. А вы там стояли и смотрели!!! - Слайвер, заткнись, - вмешался, наконец Катце, - Рауль не мог ничего сделать, Юпитер полностью занимала его тело. Он был просто ее оболочкой. - А не фиг было ее в себя пускать! - Не твоего ума дело, парень, - отрезал Катце. Вот-вот могло всплыть упоминание о его собственной, далеко не самой приглядной роли во всем случившемся. А этого ему бы не хотелось, - Все закончилось, мы уехали. Слайвер сжал кулаки и замолчал. Рауль молчал, занятый воспоминаниями. И нахлынувшим на него чувством непоправимости и неправильности совершенного.
vivianne_undo: а когда конец? :) Хочется все и сразу.
Zaylana Kii: vivianne_undo прогоню ошибки и повешу. весь фик есть на дайре.
Iren: Zaylana Kii, на дайри замучаешься искать. Так что я тоже жду всего и сразу:)))
винни-пух: Не могу написать подробно, но... Не Танг, точно - совершенно другие характеры, нет эффекта драматичности. но! Эпизод с составлением резюме для Катце - песня, просто песня! Вот что значит творческий подход! Рауль в качестве воспитателя и специалиста по детской психологии! Гы-гы! Гы-гы! Це буде цікаво!
Мотылёк: Зачиталась прямо! Давно так не было. А что дальше? У Джаксиан эта вещь произвела на меня не слишком хорошее впечатление, больно всё плохо (хотя и здесь героям не сладко...) Капитан Батист вызвал ностальгию по Детям Амои. Ждём-с!
Тихе: Читать очень интересно! Если абстрагироваться от того, что речь о блонди и Катце.
маривелл: Zaylana Kii Просто замечательный рассказ. Очень жду продолжения! Или можно узнать как пройти на твой дайри с удовольствием пороюсь.
Zaylana Kii: В доме поселилось напряжение. Все прошедшие с момента три дня Слайвер демонстративно выполнял запланированные уроки, ни слова не говоря Раулю. Молча брал с полки папку с распечатками, садился за стол, писал, считал, читал или что там было положено делал, захлопывал тетрадь, швырял обратно на полку и уходил. Миссис Линн покачала головой. - Слайвер, ты не закончил еще. Монгрел обернулся на пороге. - Мне работать надо. Я не могу так просто висеть на шее у кого-то. - Но… Слайвер не дослушал. - Миссис Линн, я с восьми лет работаю. Меня никто никогда не одевал в дорогие шмотки, на которые я ткну пальцем, не дарил все что захочется и не кормил за так. Для тех кого я люблю я что-то делаю. Что могу, конечно. Могу – работаю, могу, учусь вот. И… помню я, зайду к тому дядечке про которого вы говорили, и привезу ваши книги. Пока, - он вышел за дверь. Старушка в окошко наблюдала как мальчишка выкатил велосипед, одел шлем, махнул ей на прощанье рукой и умчался. - Не дело, что Катце ему это разрешает, - вздохнула миссис Линн, оборачиваясь к Раулю, - он же ребенок. Неужто у вас так плохо дела дома обстояли, что детям работать приходилось с самого детства? Рауль ничего не ответил, просто развернулся и вышел из комнаты. Через час позвонили из школы, в которую отправили учиться Слайвера. Экономка куда-то вышла по делам, Катце, естественно, еще с утра уехал на работу. Рауль нажал на кнопку вызова. Классная руководительница жаловалась, что мальчик агрессивен, задирает сверстников, хотя жадно хватает знания. Она с любопытством рассматривала Рауля. - У вашего сына неплохие задатки, господин Джонс, но я очень настоятельно рекомендую вам обратиться к детскому психологу. Возможно, вам лучше зайти в школу, или вашей жене, это было бы еще лучше. Я дам вам координаты хороших специалистов. - Я передам, - от неожиданности, что его приняли за отца монгрела, Рауль машинально что-то ответил и, извинившись, разорвал связь. Днем Рауль открыл ящик с почтой, в который раз удивляясь, что Клио сохранила такой анахронизм как бумажные письма. Для чего, если эти же самые письма приходят по электронной почте, платежи по счетам проводятся почти автоматически, часто хозяева, забывшие о сроках оплаты, просто получают уведомление из банка, что они сделали это за них. Рауль с недоумением наблюдал, как взрослые люди устраивают целый ритуал из прочтения газет, вскрытия бумажных пакетов в которых приходят рукописные листы. Радость на их лицах. Здесь считалось знаком внимания, показателем того, что кто-то серьезно относится к формирующимся межличностным отношениям между мужчиной и женщиной, если они обменивались вот такими листками. Этого Рауль даже понять не пытался. Как и того, почему женщине здесь уделяется такое внимание. Он согласен был с фактом, что будучи биологически тем же видом, что и мужчина, женщина наделена и аналитическими способностями и умом, которые хорошо развиваются благодаря соответствующему воспитанию. Согласен, что в таком типе общественной организации как на Клио, женщины занимают определенное положение в социальном устройстве, исполняют не только обязанности продолжения рода, но и другие, наравне с мужчинами. Так почему же мужчины относятся к ним почти с трепетом, а женщины к мужчинам потребительски? Или это заложено в той микроскопической х-хромосоме, которой они отличаются от мужчин? В таком случае, с мрачным сарказмом подумал он, понятно, почему Юпитер так относилась к своим сыновьям. И почему никогда не было элиты- женщин. Чтоб конкуренцию не создавать. Он просмотрел конверты. Счета, реклама… Электроэнергия, связь, налоги, взносы по кредиту…. До сегодняшнего выпада Слайвера по поводу иждивенчества, Рауль как-то и не задумывался над тем, во сколько Катце обходится его содержание. И сколько вообще стоит жизнь на этой планете. Как же прав тот, кто впервые сказал, что тот кто меньше знает крепче спит. Рауль смотрел на колонки цифр с несколькими нулями, чувствуя, что у него начинают пылать щеки. Он… очень дорогая игрушка. Рауль прикрыл глаза.
Zaylana Kii: Больно. Грустно. Странно. Раньше такого не было. Не верит? Это же вот, рядом. Я… чувствую… Поговорить было вечером не с кем. Катце позвонил и сказал, что задержится допоздна, Слайвер, вернувшись из школы, бросил на стул сумку, быстро проглотил обед и умчался гулять с новыми друзьями, которых еще через пару часов притащил в гости, и миссис Линн кормила всю эту орущую толпу подростков. Потом они носились по двору с мячом, перекидывая его друг другу, и стараясь забросить в укрепленное на высоте нескольких метров кольцо. Поздно вечером, монгрел, буркнув «спокойной ночи», ушел к себе в комнату. Они и раньше-то никогда не коротали вечера за интеллектуальной беседой. Обычно разговаривали втроем. Чтобы провести время до момента, когда пора уходить по спальням, или смотрели вместе телевизор. Слушать новости вдвоем с блонди монгрел не захотел. Рауль не собирался настаивать, настроение у него было подавленное, и компания Слайвера ему его бы не подняла. Катце еще никогда не оставлял его одного. Да, у Катце есть какая-то своя жизнь вне стен этого дома. У него есть дела, занимающие его мысли. Ему есть для чего вставать по утрам, приводить себя в порядок. В отличии от Рауля, который вставал просто по привычке. По привитой с детства дисциплине, уверенности, что недостойно валяться целый день в постели. Рауль не понимал для чего он все это делает. Почему каждый день садится за компьютер, читает, составляет проекты, бродит по информационной сети. Смысла в этом не было, он уже давно успел убедится, что его проекты и планы здесь невозможно реализовать Катце собирал бумаги, что-то скачивал из сети, иногда перебирая носители, сортируя нужную и ненужную информацию. Для работы. Рауль делал это чтобы хоть что-то делать, а не бесцельно слоняться по дому с этажа на этаж. Смысла в его работе не было. Ни смысла, ни пользы, ни дохода. Он почувствовал пробирающий его холод. Никому не нужны его мысли, идеи, решения. Нет напряженной работы и преодоления трудностей. Нет блестящего администратора и ученого. Есть некто, Рауль Иноми, гражданин, который практически никуда не выходит, а если и покидает дом, то его словно дорогую игрушку ведет за руку Катце. Который понимает, что вырвал его из прежней жизни и теперь чувствует себя обязанным искупать это. Теперь он, Катце, успешный бизнесмен, выделяющий часть своего заработка, чтобы создавать удобства для существа, которое он лишил привычной среды обитания. Что-то вроде собаки. Рауль почувствовал, что его не знобит, а лихорадит. О да, как теперь понятно его положение. Пэт. Умный, способный легко развлечь хозяина разговором, а в его случае и хорошим сексом. Красивый… Ха, с этим-то располосанным лицом?! Рауль начал смеяться. Горько и зло. Попытался вернуть самообладание, обхватил себя руками, даже зажал рот ладонью. Помогло. Он смог встать с дивана в гостиной и дойти до своей комнаты. Там сполз по стене, давая волю рвущемуся наружу истеричному смеху. Венец творения генетической науки! Кладезь знаний, мозг которого работает, в отличии от обычного человеческого не пятью процентами объема, а целыми девятью! Быстрее в три раза! Умный настолько, что не в состоянии научиться варить кофе или купить что-то в магазине. Бесполезная запчасть… Хотя, нет почему? Рауль снова засмеялся, поднимаясь. Он постельная грелка. Он нянька для нахального монгрела. Он…
Zaylana Kii: Дверь в спальню распахнулась и зашел Катце. Увидев лицо Рауля он остановился. - Что это с тобой? Что ты себе позволяешь, пэт? - О, мой хозяин вернулся, - Рауль совершенно потерявший способность логически соображать от терзающей его боли одиночества и ненужности, бессмысленности своей нынешней жизни и отсутствия хоть какой-то надежды на будущее, вдруг рухнул на колени, - вспомнил о своей игрушке. Катце оторопел. - Рауль, ты что, пьян что ли? Что ты несешь?! - Что? Бог мой, ты мной не доволен?! Что мне сделать, чтобы развеселить тебя? Что? А, знаю, - он быстро расстегнул рубашку, рывком сбросил, разорвав почти надвое, вскочил и подошел к рыжему, берясь за ремень его брюк, - единственное, для чего я тебе вообще нужен. Что за черт?! - Прекрати сейчас же! – от оторвал руки Рауля от себя. Блонди рассмеялся. Он чувствовал, что буквально сходит с ума. Что его бьет истерика, но не мог остановиться. - Что так? – он схватил Катце за воротник рубашки, стискивая ему горло, - Тебе всегда нравилось. Пощечина слегка его отрезвила. Катце, благодаря близкому общения с блонди, понемногу избавился от вбитого ему в голову отношения к ним как к полубожественным существам. Поэтому совершенно запросто воспользовался верным способом прекратить эту дикую сцену. К тому же он все еще был уверен, что Рауль просто напился. От тоски, от безделия или еще с чего, не важно. Рауль отпустил его, и Катце снова ударил. Еще пару раз, пока из носа Рауля не потекла кровь. - Да ты офигел что ли, Рауль?! – рявкнул он, - что тебя переклинило-то?! Спермотоксикоз?! Рыжий не на шутку разозлился. Рауль вытер ладонью кровь. Ну, правильно, что церемонится. Никто с ним этого не делал из всех его любовников. Хорошо, что ошейника нет, вроде того, что надел на него Леон. У него есть генетический дефект, он не может быть один. Одиночество снижает его функциональность, ему нужно обыкновенное человеческое тепло. И покорный этой своей слабости он терпит унижения от тех, кто это тепло ему дает. Катце, правда не учел, а вернее ему и в голову не могло прийти, что загнанный в угол, Рауль бросался в другую крайность – радикально пытался избавится от этой зависимости, как только понимал, что снова попался в ловушку. Он молча встал и прошел в ванну. Открыл воду и смыл кровь с лица, привычно ощущая под пальцами тонкие полоски шрамов. Рыжий зашел следом. Что случилось? Они никогда не ссорились, не ругались, а тут враз дело до мордобоя дошло! Что сорвало Рауля? В прошлый раз, когда он видел нечто подобное, они были вместе в Мистрале. Он собирался поехать искать Кири, а Рауль хотел заставить его заплатить собой за разрешение уехать. О, тогда блонди переклинило по-крупному. Но причины тогда были относительно понятны. А сейчас-то что? Рауль ни тогда ничего не объяснял, ни сейчас, видимо, он от него объяснений не дождется. - Что с тобой, родной? – он обнял Рауля. Тот покорно стоял, опустив глаза, - что-то случилось? тебе больно? плохо? Рауль покачал головой. Ладно, попробуем испытанный метод, решил Катце, увлекая его обратно в комнату. Секс всегда расслаблял его упрямого скрытного любовника. Иногда от его откровений у Катце просто дар речи пропадал. Он помог ему избавится от остатков одежды, уложил на постель и, призвав на помощь все свои познания в сексотехнике, принялся исполнять задуманное. Он успел прекрасно изучить его тело, найти чувствительные места. Знал, что Рауль не может сдерживать стоны, если полностью забирать его член в рот, при этом лаская яички. Он цеплялся пальцами за простыни, еле-еле контролируя тело прогибающееся навстречу рту. Голова моталась по подушке, он кусал губы и вскрикивал. Катце обожал доводить своего золотоволосого красавца до такого состояния, когда он кричал, выплескиваясь, в его руках, сам испытывая удовлетворение, даже большее, чем те редкие случаи, когда действительно испытывал оргазм. Рауль внезапно раздвинул ноги, прижимая руку Катце к паху. - Катце… У рыжего глаза распахнулись. Нет, он знал, что до него Рауль всегда был снизу, но до сих пор как-то он никак не проявлял желания снова там оказаться. Твою мать, его поэтому что ли сорвало? Недотраханный? - Что, родной? – Катце прочерчивал языком дорожки по вздрагивающему животу, слизывая жемчужные капельки. – Скажи мне… Вроде все было как всегда. И не так. У него было чувство, что он теряет Катце. Потерял прошлое, свою жизнь, корни, имя. А теперь почему-то теряет Катце. И мозг, воспаленный метаниями по кругу, выдал элементарное и, на первый взгляд верное решение – пусть он владеет мной. Пусть я буду его собственностью. - Сделай… - Рауль… - Пожалуйста, Катце. Ну, почему нет? Пальцы Катце нашли горячее отверстие. Внутри Рауль был горячим, упругим, мышцы пульсировали в такт бешено бьющемуся сердцу. Только… Катце поднял голову, наблюдая за исказившимся красивым лицом. Это не удовольствие. Это… Рауль застонал одновременно от облегчения и нахлынувшего отчаяния, когда Катце вынул пальцы. Он приподнял голову. - Почему ты остановился? Возьми меня… - Рауль, ты не хочешь этого. Не знаю для чего ты это затеял… - Хочу! Катце, не уходи, умоляю. Я… ты единственный кому я хоть как-то нужен. Был нужен. - Господи, Рауль, с чего ты взял, что я ухожу? - Я теряю тебя… чувствую, что теряю и тебя. - И решил, что если ляжешь под меня, я соблазнюсь твоим прекрасным телом, - Катце наклонился, лаская твердые соски кончиком языка, - и останусь? Блонди кивнул. - Ты ошибся, - произнес рыжий, садясь на него верхом. Зеленые глаза распахнулись, полные испуга и отчаяния. - Катце… - Как ты себе это представляешь? Ты подзабыл, что хорошая эрекция это у нас по твоей части? - Тебе понравится, - тихо ответил Рауль, - у меня были хорошие учителя, я смогу добиваться у тебя желанной реакции. Да, такое тоже бывало. Иногда. Когда под искусными ласками искалеченный операцией член все-таки набирал силу и Катце содрогался в сухом оргазме. Катце, когда он приходил в себя, всегда умиляло выражение удовольствия на лице Рауля, если такое случалось. Самому рыжему куда больше нравилось быть распластанным под большим сильным телом, когда было ощущение, что его пронзают практически насквозь, одновременно овладевая и ртом. И, если быть до конца честным, трахнуть Рауля ему никогда не хотелось. - Я люблю тебя хотя ты полный дурак… - Катце медленно насадил себя на каменную плоть. Остановился, чтобы дать мышцам привыкнуть к размерам блонди, потом так же медленно двинулся вверх, - на фик мне такая реакция? Мне твое тело не нужно. - Значит только так? – Рауль подставил руки, давая возможность Катце опереться на них и ускорить движения. - Заткнись, а? – тот задыхался от быстрого ритма, поднимаясь и опускаясь, пока живот не свело судорогой, а мышцы не начали восхитительно сокращаться, изгибаясь волнами, принося долгожданное освобождение и ему и Раулю. Он сполз с него и растянулся на постели. -Так, теперь ты можешь мне сказать, что стряслось? Рауль повернулся на бок. - Для чего все это, Катце? - Что? – кажется, настал опять тот момент, когда его ждут ошеломительные откровения. - Для чего мне жить? Я ничего не могу сделать, никак себя реализовать. Катце приподнялся на локте. - Еще что скажешь? - Меня не принимает этот мир. Просто все вокруг меня терпят. Это очень тяжело. - Только не говори, что на Амои ты жил в окружении всеобщей любви! - Там я был нужен. - Ты и здесь нужен. - Кому? - Мне. Рауль вздохнул. - Жить ради только одного тебя я не могу. Тебя нет, у тебя работа и жизнь, я в ней только вечерний фрагмент. - Ну прости, я же не могу сидеть дома целыми днями, держа тебя за руку, чтобы тебе было для чего жить! Я отвечаю не только за себя самого, но и за нашего пацана. Да и за тебя, кстати сказать. А ты, откровенно говоря, не знаешь чем заняться, а выдумываешь причины почему тебя не любят. Я все могу понять, тебе трудно, я действительно вытащил тебя из мира к которому ты привык, лишил обслуги и подчиненных, которыми ты вертел как хотел. Но, знаешь ли, я тоже приехал не на все готовое. И все равно здесь нормально устроился. А с твоими-то мозгами этого не сделать – это, прости, дорогой, признак того, что ты лентяй. Рауль вскинулся. - Я несколько месяцев пытался найти работу! Ты не смеешь обвинять меня в бездействии. - Ты пытался найти себе непыльную работенку, вроде той, что занимался на Амои. Понял, что тут такого нет и успокоился. Я тоже по образованию что-то вроде нашей миссис Линн, если ты помнишь. Могу следить за домом, кастрюлями и живыми игрушками. И еще кое что, по верхам. Вот поройся и ты по верхам того что ты знаешь кроме нейрокоррекции! Твою мать, Рауль, я что должен за тебя все делать? - Очень смешно. Раз ты такой умный, скажи, ведь ты хорошо знаешь блонди, какие верха у него есть при запрограммированной специализации? - Ладно, - Катце сел на кровати, - какая специализация? - Моя. - Рауль! - Исследовательская деятельность в направлении высшей нервной деятельности. Катце поморщился. - Так ты врач. - Я не врач. - А кто же? Операции ты делаешь. - Нет. Настраиваю аппаратуру. Провожу сравнительный анализ, ищу закономерности, - он замолчал, стараясь объяснить специфику своей работы. - Но биологию-то ты изучал? И устройство человека? - Изучал, верно. И химию и биохимию. - Так чем тебя работа врача не устраивает? Руки не хочешь пачкать? – он понял, что перегнул палку, видя как потемнели глаза Рауля. - На Клио, - холодно чеканя каждое слово, произнес он, - врачебная деятельность строго регламентирована. Желающий заниматься врачебной практикой обязан пройти специальное обучение, получить диплом и только после этого он может начинать работать. - Так это везде так, Рауль, только на Амои нет институтов. - Все учатся в Академии, даже фурнитуры! - А ты, значит, не учился? - Блонди не может не закончить образование. - Значит пойди и закончи академию еще раз. На Клио.
Zaylana Kii: В тишине кабинета прозвенел телефон. - Нужно встретится. Грузный мужчина прикрыл глаза. -Вылетаю. *** Отойдя немного от случившегося, то есть проведя ночь без сна, да еще с утра пораньше наткнувшись на репортаж с Амои о новых репрессиях в отношении населения от Юпитер, Рауль решил, что должен уйти. Хоть ненадолго, но уйти из дома, пропитанного обвинениями Слайвера и воспоминаниями, своими и Катце и грызущими изнутри вопросами. Как же ты, Рауль, такой умный, не смог предвидеть что случится, если выпустить Юпитер? Почему он тогда подумал только о том, как бы самому вырваться из капкана Леона? Он медленно шел по тенистым улицам, не разбирая дороги, автоматически переходя то на одну то на другую сторону, сворачивая куда-то, стараясь избегать скопления людей, проводя рукой по попадающимся навстречу стволам и веткам. Не помнил уже сколько часов. Или дней. Кому он сейчас нужен? Только Катце. И то… в последнее время тот возвращался поздно и часто просто засыпал. Перестал рассказывать что происходит у него на работе, в разговоре то и дело проскальзывало «мы с Нико». А ему самому становилось все больше в тягость вставать по утрам, он мог часами лежать на диване в «кабинете», без мыслей, без движения без воспоминаний… невостребованная запчасть, которой он и был. Важной запчастью на Амои, но совершенно ненужной здесь. Как если бы хозяева сменили дом, а оставили ключ от замка от прежней квартиры на память. Рауль поморщился. Не хватает только начать себя жалеть. В конце концов он все-таки блонди. Бывший.Хотя нет, это нейрокорректор он бывший, Консул он тоже бывший, много кто он бывший, но блонди он быть не перестал. Хватит стонать и пережевывать прошлое. Надо найти чем себя занять. Не просто учить грамоте монгрела и осваивать премудрости домашнего хозяйства, а найти себе нормальное занятие, найти применение своему уму. Он ушел… Ему больно… Первое правило… Только вперед… Я нашел несколько кусочков… Острые края ранят мне… Я верю… - Рауль! Рауль, подождите! Блонди остановился, оборачиваясь. - Маркус? - Как хорошо что я вас встретил. Вы не пришли на осмотр три дня назад, я вам звонил, но вас не было дома. - Я не вижу необходимости в осмотре. - При всем моем уважении к вам, вы не врач и не можете об этом судить. - О себе самом я могу судить, - отрезал Рауль, с которого начала медленно сходить апатия последних дней. Сколько же он молчал? Неделю? Две? Каждый день уходил и бродил как привидение по городу? Позор. - Рауль, - Маркус остановился напротив, - вы же ничего не хотите делать, вокруг вас все становится все более серым, вам все чаще приходит в голову мысль, зачем вы вообще тут живете. Блонди молчал. Он никогда не врал. Тем более обдумывал то же самое всего несколько минут назад. - Я знаю как вам помочь. - Неужели? – Рауль не удержался от сарказма, - Вы не знаете ни кто я, ни… - Отчего же не знаю, - перебил его Маркус, - вы представитель элиты с планеты Амои, системы Гван. Искусственно модифицированный организм. Рауль снова не нашел что сказать. Словарный запас у меня, оскудел от общения с монгрелом что ли, пронеслось в голове. - Давайте продолжим у меня в кабинете. Раз уж вы случайно набрели на мою клинику, зайдите. Рауль кивнул. В фойе их окружила толпа… детей. Рауль едва сумел скрыть удивление и опять же едва-едва, удержался, чтобы не шагнуть назад при виде кучи галдящих детенышей. Юпитер, что это за место? Рауль искоса осматривался. Рисунки на стенах, мягкие игрушки по всему полу, персонал в униформе, но явно не врачебной. Спецклиника, профилирующаяся на…? Маркус достал из кармана целую горсть конфет, раздал каждому, называя по именам и расспрашивая как дела. При этом ухитрялся все-таки довольно быстро двигаться по коридору, несмотря на то что дети висли на нем как на дереве. Один из мальчишек повернулся к Раулю. - А ты кто? Тот смешался, не зная что ответить. - Это Рауль, Томми, - ответил Маркус. – Он пришел к нам в гости. Теперь блонди рассматривали уже два десятка любопытных глаз. - Красивый… - А у тебя волосы сами вьются?... - Ты будешь здесь жить? Рауль даже опомниться не успел как на него обрушился шквал вопросов, детские руки ухватили его за прядь волос, видимо проверяя, крепко ли они держаться если это все-таки парик. - Хочешь конфету? - А у тебя с головой тоже не все в порядке и ты будешь у Маркуса лечится? - Ой, а что с тобой?! Ты попал в аварию? - Нет, у тебя кто-то умер, да? - Ты пожар видел? - А я вот полгода не разговаривала, теперь могу. - А у меня галлу.. галлюциции были… я в воду упал… Рауль помотал головой, уворачиваясь от конфеты и умоляюще посмотрел на Маркуса. Но тот только с любопытством наблюдал за происходящим. - Нет, у меня все в порядке, - выдавил, наконец блонди, призвав на помощь заложенную в него интеллектуальную мощь, чтобы сформировать нейтральный ответ. Он и не подозревал, что именно такого от него и ждали, потому что тут же со всех сторон на него посыпались уверения, что просто он не знает, что с ним проблемы. Наверное у него что-то взрослое. Но Маркус его вылечит, он хороший, Рауль может не бояться, потому что и уколы это не очень больно и в кресле у Маркуса в кабинете спать не страшно и…. В общем в кабинет к Маркусу блонди пришел в несколько встрепанном состоянии. - Как вам мои пациенты? - Сумашедший дом какой-то, - ляпнул Рауль первое что пришло ему в голову. - Почти угадали. Это дети, перенесшие тяжелую психическую травму, - любезно пояснил Маркус, разливая по бокалам вино. – Я специализируюсь на отклонениях психики такого рода. Так что вы полностью подпадаете под мою специализацию, Рауль. Блонди поднял бровь. - Просто у вас травма несколько иного рода. И последствия иные, но и в вашем случае все предсказуемо и объяснимо. Рауль молча ждал, внутренне возмущенный подобной самонадеянностью. Надо же! Он так легко может определить в чем заключается причина того, что ему не удается освоится здесь? Ну, посмотрим. - Интересно. - Очень. Начнем с того, что вас создавали с определенной целью, вам вложили специальность, так что выбора чем заниматься всю свою жизнь у вас не было. Ваши обязанности были определены и расписаны до последнего. Я ничего не упустил. - Нет, - короткая констатация факта и глоток вина из бокала. - Вас научили алгоритмам решения задач, из которых вы выбираете оптимальный для максимально эффективного исполнения своих обязанностей. - Примитивно, но в целом верно. - Тогда перейдем к подробностям. Вы работали над решением и стандартных и нестандартных вопросов. Вкладывали в свою работу все, что в вас запрограммировано – ум, умение анализировать, творить, душу. Рауль дернул уголком рта. - О, да, вы не верите в существование души у блонди, но эмоции присутствуют. В вас заложено стремление самосовершенствоваться, развивать свои способности, тренировать ум и реализовывать талант. Ладно, заложенный исследовательский потенциал. Вы способны испытывать удовлетворение от достижения поставленной цели, честолюбие толкает вас вперед, конкурировать, соревноваться, работать сутками без отдых и доказывать, что вы самые лучшие. Рауль это и так знал, поэтому смог по достоинству оценить наблюдательность Маркуса как психолога. Моментально подмеченные им оттенки его настроения, столь же быстрая корректировка тона и интонации с которой он с ним говорил. Он бросал фразу, и пока договаривал ее следил за реакцией, чтобы выбрать какую использовать следующую. Прекрасная тактика и огромная скорость реакции. Рауль слушал его вполуха, больше заинтересованный наблюдением за работой профессионала. - Честолюбие? – почему бы не поиграть в ответ? Где-то внутри загорелся огонек интереса. Полузабытое ощущение азарта и соперничества. Вы, Маркус, сами сказали, что блонди стремяться доказать всему миру, что они лучше всех. Маркус улыбнулся. - Возможное открытие, гениальное решение, которое найдете именно вы и горизонты, открывающиеся за ним, все это заставляет вас идти вперед, доставляет удовольствие и приводит в восторг. - Лесть – хороший способ добиться заинтересованности собеседника, - прокомментировал Рауль, - но одна из особенностей элиты как раз в том, что их эмоциональность искусственно снижена и эффект такой прием дает небольшой. - Тогда зададим последний вопрос, ради которого и было сказано все вступление, - ничуть не смутился Маркус, - . Какова была цель вашей жизни на Амои? - Служить Юпитер. - А теперь? Рауль отпил глоток. - Цели нет. - Вот и ответ на ваш вопрос. Вы привыкли исполнять, но не привыкли выбирать к чему стремиться. Вы умеете это делать, но не знаете, что это нужно. - По-вашему, если сейчас я решу к чему должен стремится, все изменится? - Давайте подумаем. Например, вы решили купить машину. Это цель. Для этого, вы изучаете марки, салоны в которых они продаются, способы добыть деньги, в конце концов. Это что? - Не смешите меня. Способ и средство достижения цели. - Которые требуют умственного и физического напряжения. - Ибо без таковых, ум теряет остроту и гибкость. - Вы и самом деле все знаете. И действительно не нуждаетесь в моей помощи, - произнес Маркус. - Как оказалось, нужна. Для оттачивания формулировки. Потому что в этом мире для меня нет цели, оправдывающей мое существование. - Не будьте столь категоричны, Рауль. Вы вот только что уверяли меня, что вам и помощь моя не нужна. - Я сейчас думаю, - произнес Рауль, что совершенно напрасно так поверхностно изучал психологию в изложении специалистов Федерации. - Вполне возможно, - покладисто согласился Маркус, - так что там насчет невозможно найти цель для вас в нашем мире?
Zaylana Kii: - Рауль, ты опять завтра в ночь выходишь. - Конечно. - Работоспособность у тебя просто феноменальная. Ты сколько спишь? - Часа по четыре. Повезло с организмом. С пульта раздался сигнал вызова. Блонди поправил наушник и нажал кнопку приема. - Скорая слушает!... Сколько?... Состояние?... – длинные пальцы быстро скользили по клавиатуре, вводя данные для формирования бригады, - Машина вышла, ждите. – он повернулся, - Несчастный случай в космопорте – взрыв топлива, шестеро пострадавших, двое тяжелых. Одного заберет ожоговый центр, второго берем мы. Палату, операционный блок, ожоговый блок, - голос звучал так, что никому и в голову не пришло спорить с их новым стажером. Оба дежурных врача развернулись и бросились исполнять распоряжение. Вся больница гудела слухами. Месяц назад на прием к главврачу пришел молодой человек и предложил свои услуги в качестве младшего медперсонала. На вопрос об образовании, он ответил, что его диплом не имеет силы на Клио, он учится здесь экстерном и хотел бы одновременно практиковаться. На должность врача он не претендует, его устроит и работа фельдшера и стажера и младшего медперсонала. Что это не фельдшер, и даже не ординатор, стало понятно уже через пару дней. Молодой человек, как ни старался, скрыть отточенные командные нотки в голосе не мог. И что в прошлом руководил он даже не бригадой. Отработанная последовательность действий в критических ситуациях, а такие в больнице скорой помощи случались пару раз за день, очень конструктивные предложения по организационной работе, ну не мог он этого с потолка взять, где-то об этом прочесть или подсмотреть. И тем не менее он и врачом не был. Это чувствовалось. Диагност? Не похоже. Их знают почти всех. Напрашивалась мысль о лишении практики, но запрос вернулся пустой – Рауль Иноми, 28 лет, получил гражданство полгода назад, чист перед законом. Он спокойно выходил на дежурства и в ночь и в день, часто работал подряд по две смены. Учился почти мгновенно. Если в первые дни он едва справлялся с элементарными капельницами и шприцами, то к концу месяца интубировал ловчее самых опытных врачей. Пальцы его казались легкими и нежными, хотя сам он был сильнее любого человека. Спокойно брал на руки самого тяжелого пациента без видимых усилий. Никогда не отказывался ни от какой работы, ни в одном из отделений. Всегда спокоен, сдержан, приветлив, но в то же время на контакт особо не шел. Не поддерживал распространенную в больницах практику заигрываний, хотя женская часть персонала пускала в ход все известные уловки, от оброненных пакетов с лекарствами, до вопросов по лекциям. Но никто не видел как он падал на кровать, обхватив голову руками, спал час или два, просыпался, включал комп или садился за книгу и методично изучал все, до чего мог дотянуться. Дистанционное образование не было новостью. За исключением медицинского, так как оно требовало практического обучения, в отличии от того же программирования или педагогики. Поэтому желающим получить диплом врача раз в два месяца необходимо было являться на недельные практики, проходящие как раз на базе больницы скорой помощи. Именно поэтому Рауль и решил устроиться на работу там. Маленький наушник у него в ухе, который окружающие принимали за плеер, был передатчиком, так что даже на работе он мог слушать лекции, в изобилии вылавливаемые им в сети и присылаемые слушателям института. Он выполнял любую работу. Тяжелую, неприятную, теперь он был готов начинать с самого низа, лишь бы только снова не скатиться в трясину бесцветного заключения в четырех стенах. Впервые блонди работал не головой, а руками. Возил каталки, ставил уколы, менял повязки и дежурил в послеоперационных палатах, пересаживал тяжелых больных на больничные кресла и укладывал обратно. Никто не видел как его трясло в душевой, когда он судорожно пытался смыть с тела ощущение чужих прикосновений. Никто. Даже Катце. Ему Рауль сказал, что перчатки вполне способны удовлетворить его желание избегать тактильных контактов. Рыжий пожал плечами. - Но зачем же сразу идти санитаром, Рауль? - Работа есть работа. Меня не возьмут врачом. - Так закончи сначала учится и спокойно найди работу. - Катце, это не обсуждается. Я больше не хочу быть тебе обузой. Катце покачал головой. - Рауль, на ту зарплату, которую ты будешь получать, даже кредит не взять. - И тем не менее, - упрямо произнес Рауль.- Ее хватит на текущие счета. - Вот оно в чем дело, - Катце сел на постели, - ты увидел эти бумажки, наслушался Слайвера и решил, что должен отрабатывать свою еду! Знаешь, иногда я просто в тупик становлюсь от логики блонди. На деньги с твоего счета мы купили гражданство, дом и сделали вклад в банке на проценты с которого этот дом и содержится. Моих заначек хватило бы только на треть одного гражданства. Так что это благополучие куплено на твои деньги. И теперь ты говоришь, что висишь на моей шее!? Поверь, идти работать, чтобы бесплатно учиться у тебя необходимости нет. - Я это знаю, Катце. - Но… - Все. Разговор окончен. - Ну, как хочешь, - Катце пожал плечами. Они встречались в этом баре раз, а то и два в неделю. Первый раз случайно. Второй, вроде бы тоже. Нико вечерами просиживал там, дожидаясь, когда в дверях появится высокий силуэт. Потом полыхнет огнем блик в волосах и до него донесется знакомый до одури волнующий запах сигарет и горького парфюма. Они… слово приятно щекотало изнутри. Катце…. Нико подавил вздох. Сколько уже прошло с того дня, как они познакомились? Полгода? А все его мечты так мечтами и остались. Не тягаться ему с этим золотоволосым Раулем. Нико многие считали красивым, у него никогда не было недостатка ни в мужском ни в женском внимании. Он так замечтался, что Катце пришлось его за плечо потрясти, чтобы показать что он пришел. - О чем мечтаешь, парень? – с улыбкой спросил он. - О тебе, - ляпнул Нико. Катце неуверенно улыбнулся, не понимая относится ли такое заявление к распространенной здесь манере шутить или это действительно может что-то значить. Он привык что не представляет ни для кого интереса, за исключением Рауля, а у того просто заскок такой на почве того, что Юпитер перемудрила что-то с его мозгами. Пока лицо не было изуродовано шрамом он был вполне ничего, раз его взяли в фурнитуры, но с меткой, которой наградил его Ясон… - И то ты обо мне думаешь? - Что ты красивый парень, с которым мне ничего не светит, - выпалил Нико. Внезапно он снова почувствовал свою ущербность. Казалось бы давно ушедшее чувство одиночества с такой силой сдавило сердце, что Катце даже задохнулся. Рауль все больше отдалялся, увлеченный своей идее стать врачом. Он поделился своими грандиозными планами – изучив динамику своего обучения и того, насколько быстро он осваивает профессию, через год он может получить диплом. И или начать собственную практику или остаться работать при больнице или пойти работать в лечебное заведение с большим уклоном в исследовательскую деятельность. Катце слушал его и в нем все больше крепла уверенность, что Рауль просто трансформировал привычное для себя целеполагание, вместо того, чтобы найти себе новую цель. Иначе как объяснить его настойчивое стремление стать врачом с возможностью работать и вне планеты и способствовать, в обозримом будущем, изменению имиджа Амои. Катце чуть тогда дар речи не потерял, когда впервые это услышал. - Амои? - Да, Катце. В конце концов своими способностями и интеллектом я обязан моей планете. - Знаешь, твоя форма благодарности ей выглядит несколько… странно. - Не вижу ничего странного. - Правда? После того, что сделала с тобой Юпитер? - Катце, я говорю не о Юпитер, а об Амои. Это разные вещи. Ну, может и так. Рауль продолжал говорить о том, что политика изоляции, проводимая Юпитер, тормозит развитие планеты, будь у них возможность… Катце только рот открывал от изумления. Блонди есть блонди. Идею служения делу процветания Амои из них не выбьешь абсолютно ничем. Она превыше всего, превыше собственных желаний, чувств, любви и дружбы. Катце чувствовал, что увлеченный этой, реанимировавшейся вместе с жаждой деятельности, идеей, Рауль сам не замечает как возвращается обратно к образу блонди. А чего он хотел? У Рауля, видимо как побочный эффект его модели, была вполне определенная слабость. Он нуждался в тепле человеческих отношений. Но! Не постоянно. Или, что более вероятно, воспитание приглушило эту тягу и поэтому, он как бы насыщался ими на время, чтобы потом нормально функционировать. И для него Катце был просто идеальным вариантом, в отличии от Леона и Ясона, которые не собирались ждать момента, когда у Рауля возникнет необходимость в общении с ними. А Катце мог ждать вечно. Всегда, как бы высоко он не взлетел, он будет помнить свое место. Такие мысли все чаще бродили у него в голове. И, как бы он не старался уговаривать себя, что ему сказочно повезло, они ранили его. И все равно где-то в глубине тлел огонек сомнения, а может быть надежды, что если бы он был нормальным, полноценным человеком, возможно его судьба была бы иной. И отношения с Раулем были бы иные. И взгляд Рауля был бы такой как сейчас у Нико. Катце усмехнулся про себя. Почему нет? Почему он не может попробовать? Не до конца, просто почувствовать, что он интересен, не как фурнитур, не как тонизирующее мозги средство, а вот так… просто как «красивый парень». - Почему? – спросил он. - У тебя есть Рауль. - Есть, - согласился Катце, не уверенный, что это не он, Катце, есть у Рауля. Но как скажешь об этом? – Но ведь тебе это не мешает? - Нет, - голос Нико внезапно стал хриплым. Он спит. Он видит сон. Он протянул руку и провел пальцами по левой щеке Катце. Он тонул в золотистых глазах, замирал от восхищения, когда наблюдал как Катце, сначала напрягшийся под его рукой, внезапно наклонил голову, прижимаясь к его ладони. Потом, пробуя на вкус его губы, глотая запах сигарет и какой-то терпкости с его языка, он думал, что этого момента стоило ждать даже еще больше чем полгода.
Zaylana Kii: Затемненный ресторан в центре города. Место их постоянных встреч. Уединенность, конфиденциальность, все, что нужно для деликатного разговора. - Итак? - Я уже рассказал вам все. - Именно поэтому я и здесь. У вас есть его изображение? - Вот, - на стол легла довольно среднего качества распечатка с камеры наблюдения. Грузный черноволосый мужчина несколько минут внимательно его рассматривал. - Он говорит, что его зовут Рауль? - Рауль Иноми. - Как по-блондиевски. Даже имя не сменил. Его настоящее имя Рауль Эм, Маркус. Это первый носитель сознания Юпитер. Маркус подался вперед. - Первый носитель? Тот самый? Но… значит он выжил? Как?! - Как видите, выжил. И, возможно, это дает нам крохотный шанс избежать кровопролития на Амои. - Интересно, как же ему это удалось, - пробормотал Маркус. – И как вы собираетесь его использовать. Он растерян, дезориентирован и сломлен. - Ошибаетесь, Маркус. Не допускайте той же ошибки, что и остальные, принимая Рауля Эма за слабое создание, нуждающееся в опеке и защите. Господин Эм похож на зверя, который если его загнать в угол, выждет момент и свалит вас. Он вырвался из казалось бы безвыходного стального капкана Леона, выжил после того, как его сознание покинула Юпитер. И не забывайте, он много лет стоял во главе института нейрокоррекции, держа всех в постоянном страхе. Возможно, вырванный из привычной среды он несколько порастерял хватку, но я уверен, что поставив на него мы выиграем. Он снова вывернется. Такая уж гибкая… модель. - Что требуется от меня? - Вы знаете чем он сейчас занимается? - Учится на врача, работает. - Врачом? – уточнил мужчина. - Будь у него документы, может быть работал бы в какой-то научной лаборатории. - Неееет, - протянул он, складывая руки, - Эм никогда не пойдет на то, чтобы выдавать свои секреты. Но нужно сделать так, чтобы здесь он попал под суд. Любая причина, хоть нарушения правил дорожного движения. Узнайте о нем все: где живет, с кем. Кто его вывез, кто легализовал. Он был не в том состоянии, чтобы сделать это самому, да и понятия об этом не имеет. Есть у меня одно подозрение, но посмотрим, что накопают ваши агенты. - Сделаем. А… перед тем как вы привлечете его к исполнению ваших планов, могу я получить его на несколько дней в свое распоряжение? - Да вы с ним похожи, - усмехнулся его собеседник, - он бы тоже с удовольствием порылся у вас в голове. - Так как? - Обещаю, у вас будет возможность с ним поработать. Иначе, без применения ваших технологий, план погасить конфликт на Амои обречен на неудачу. Рауль растянулся на постели, застонав от удовольствия от возможности, наконец-то дать отдых измученным ногам. Поход увенчался успехом. День независимости – государственный праздник Клио. Рауль сначала намеревался дежурить в больнице, но Катце и, как ни странно, Слайвер, буквально вырвали у него обещание хоть одни выходные провести дома. Все эти бешено вращающиеся аттракционы, капающее на пальцы мороженное и легкомысленные хлопушки, осыпающие всех бумажными кружочками и квадратиками, запутавшиеся в его волосах, толпы веселящихся людей, танцующих на улицах под гремящую из динамиков музыку. Рауль сначала ошеломленно отступал ото всех, потом решился. Сначала только между Катце и его приятелем, забавно краснеющим перед Раулем, и , кажется, чувствовавшим себя очень неловко в компании бывшего любовника его ненаглядного Катце. Рауля это настолько забавляло, что он не удержался и пару раз поддел парня. Получил ответную шутку, засмеялся и… словно прорвалось внутри него что-то. Оборвалась держащая его тугая веревка. Он смеялся вместе со всеми, швырял мишуру, смотрел парад и театрализованные представления, потом конкурс фейерверков и праздник самого большого торта, когда на длинных столах выставлялись многометровые кремовые шедевры, от которых можно было отрезать кусочки, пробовать, а потом голосовать за самый вкусный. Глубоко заполночь праздник закончился и все, наконец, смогли разъехаться по домам. Нико довез их до дома, высадил, обменялся рукопожатием со Слайвером, улыбнулся Раулю. Тот фыркнул и отвернулся, давая возможность Катце ответить на поцелуй. И наткнулся на откровенно враждебный взгляд Слайвера, устремленный на обнимающуюся пару. Надо же! Мальчишка влюблен в Катце! Рауль, ты вообще не видишь что вокруг тебя творится, сказал он сам себе. Стало понятно, почему он и его самого воспринимал в такие штыки. И почему теперь вроде бы смягчился. А он-то думал, что монгрел привык к нему или изменил отношение к элите. Ха! Просто теперь он для него не конкурент за место в постели рыжего. Катце сел на постели. - Ноги болят? - Ммм? – протянул Рауль. Катце стянул с него обувь и медленно начал растирать усталые ступни. - Завтра уходишь? - Ага. Нико просил покопаться в его компьютере. Ну и… - Ясно, - усмехнулся блонди. – Бросай меня ублажать и ложись спать. Тебе завтра на работу. - Тебе тоже, - ложась рядом сказал Катце. Надо было бы встать, раздеться, но на обоих навалилась усталость. - Странно все это. - М? - Мы больше не любовники, а продолжаем спать вместе. Ты знаешь Нико, вы даже общаетесь. Ты изменился, Рауль, - Катце повернулся на бок, - Блонди так просто отказавшийся от… - Катце, давай не будем начинать все с начала. - Просто ты так легко это принял. Словно знал заранее или ждал. - Не так чтобы совсем легко. Но я люблю тебя и если тебе лучше с кем-то еще, я не собираюсь вставать между вами, топать ногами и устраивать сцены ревности. Ты всерьез ждал от меня истерики в стиле как ты мог? - Я тоже люблю тебя. Чувствую, что у нас есть что-то общее, только наше. Больше всего я боялся, что расставшись, мы потеряем это. У нас осталось то, что доказывает, что нас связывала не только постель или тоска по человеческому теплу. - Ты прямо цитируешь книгу по психологии семейной жизни!! – засмеялся Рауль, запуская руку в рыжие пряди. Он врал. Ему было больно, очень больно. Он гнал от себя мысль, что Катце оказался почти таким… чужим. Что его надежда на счастье оказалась такой призрачной. Но твердил себе, что лучше жить счастливым несколько месяцев, чем не узнать этого вообще. Эти воспоминания будут с ним всегда, утешат в минуту, когда тоска захлестнет его с головой. О том, что он был кому-то нужен, дорог, что был любим и мог опереться на кого-то. Он понимал, что рано или поздно это все равно случится. Рано или поздно возникнут критические обстоятельства и ему снова придется выбирать что делать, и снова никого не будет у него за спиной. Как всегда. Он не хотел отказываться от своего счастья. Он старался встать на ноги, доказать себе, миру, Катце, что не сломлен, жив. Когда Катце вернулся из больницы он был уверен, что все, наконец, стало правильным. Он пережил свое прошлое, Катце избавился от своего, они могут начинать двигаться дальше. И… ничего. Сцена в спальне у Катце, которую он увидел, вернувшись с одного из дежурств что-то убила в нем. Он даже знал что – доверие. И так сильно пошатнувшееся трагедией годичной давности, но тогда были другие обстоятельства и он смог уговорить или убедить себя, что по-другому Катце поступить не мог. Не мог предвидеть что случится, поверил лживому обещанию Леона, что он защитит Рауля от гнева Юпитер. Просто он не мог предположить, что Рауль откажется от такой защиты. И того, чем все закончится он тоже не мог предвидеть. А он снова стоит перед выбором, когда оба варианта не лучшие – бороться или отступить. Что он сможет выиграть в схватке с Нико он не сомневался. Но уже сейчас чувствовал, что победа ему не нужна. И что лучшее в данной ситуации, сохранить дружбу, чем страдать от вырванной силой любви. Он сильный. Сможет. Он многое сможет, это он знал слишком хорошо.
Zaylana Kii: Больно…. Тяжело… Грустно… Я знаю это чувство… потеря… Я хочу помочь, но не знаю как… …. Больше не разбит на кусочки… Собираю, склеиваю…. Желто-алое небо моего города… Высоко… Я ищу и я нахожу… Очередное дежурство подходило к концу. Вполне спокойное, ни одного тяжелого больного, когда тишину приемного покоя разорвал тревожный звонок. Рауль поднял голову от историй болезни. Полтора месяца назад он сдал квалификационные экзамены. Теперь его положение в больнице равнялось положению стажера. Появились завистники, но специфика работы в больнице скорой помощи такова, что реальные навыки и опыт здесь ценились на вес золота, работа, как ни крути, тяжелая и грязная. И работали здесь практически по призванию, желая посвятить себя служению человеку. Рауль это понимал, но за собой этого не чувствовал. У него были другие причины оставаться здесь – ритм работы такой, что никто не успевает толком остановиться и расспросить, рассмотреть, сопоставить случайно вырвавшиеся фразы… блонди это целиком и полностью устраивало. Жизнь была не так чтобы радужной. Начать с того, что Слайвер развязал настоящую охоту на Катце. Пятнадцать лет, на хорошей еде он вытянулся почти на 15 сантиметров и немного раздался в плечах. Так что даже Рауль, не кривя особо душой, мог сказать, что он вполне привлекательный юноша. Но его одержимость Катце… существенно портила его характер. А тут еще пора полового созревания. Мальчишка грубил, провоцировал ссоры и вообще вел себя очень вызывающе. Катце злился, Нико смеялся, миссис Линн урезонивала всех троих, а Рауль, утомленный семейным бытом и необходимостью напоминать себе, что раз принятое решение в отношении Катце не нужно отменять иначе что это за решение, предпочитал заниматься работой и там же и жить. Иногда правильное решение не столько сложно принять, сколько выполнить. Опять же, ему не привыкать… Скорая привезла мальчика с тяжелейшими ожогами. Рауль такого даже после пожара в Цересе не видел. - Что случилось? Полицейский, бледный и напряженный, рассказал, что трое ребят играли у озера, развели костер. Они толи сварили, толи смешали из топлива, резины и каких-то кислот вещество, которое разбрызгалось и загорелось. И не желало гаснуть, хотя двое ребят пытались накрыть третьего приятеля. Проступало сквозь одежду и словно прилипало к коже. Рауль отогнул край восстановительной пленки, в поисках подтверждения догадки, и оказался прав – резкий запах полиметилена в смеси с нафтеновой кислотой в результате дающий совершенно страшную вещь, дошедшую до современного времени со времен локальных контактных войн – напалма. Откуда дети могли узнать ее состав? Несмотря на простоту изготовления, ингредиенты же тоже нужно было узнать. Ответ пришел через минуту, когда в приемный покой, где вокруг пострадавшего ребенка уже суетились врачи, укладывая на каталку и подключая к аппаратам, вбежала следующая бригада, ведя оставшихся участников неудачного эксперимента. - Слайвер? - Рауль! – монгрел бросился к нему, - Я специально попросился к тебе сюда. Ты должен знать как вылечить Тима! Там… дома, ведь этим жгли дома! Ты же сам видел! Рауль про себя скрипнул зубами. - Оставайся здесь, - приказал он, - тебя осмотрят. - Но… - Здесь, я сказал, - отрезал блонди. Слайвер притих. Как и все отделение. Такого ледяного тона от господина Иноми еще не слышали. Каждому захотелось куда-нибудь спрятаться, почувствовать себя незаметным, пока гроза не минует. Рауль резко развернулся и быстро прошел в операционную. О, да, он знал эту смесь. Оставляющую незаживающие неделями ожоги, после которых остаются глубокие келлоидные рубцы, практически не поддающиеся пластике. И был в ярости от того, что человек, прошедший через ад Цереса додумался создать ее здесь. Для чего? Какая глупость забрела в голову этому одурманенному собственными гормонами мальчишке? Почему он не настоял, чтобы Слайвер отправили в закрытую школу? Ведь они всерьез это обсуждали, Рауль почти убедил в своей правоте миссис Линн, которая тоже склонялась к мысли, что мальчику, до того как он достигнет разрешенного для половых однополых связей возраста, лучше жить отдельно. И остановило его от того, чтобы дожать заявление Катце, что он не желает для Слайвера судьбы ребенка из интерната. Славер же, уцепившись за эту мысль мастерски разыграл панику пере этой перспективой, пообещал следить за своим поведением и для пущего закрепления эффекта, действительно держался. Почти месяц. Теперь на столе умирал ребенок, ставший жертвой собственного интереса к запретным знаниям своего необычного приятеля. Такого раскованного и такого опытного. Мальчик умирал. Несмотря на все старания медиков, несмотря на многолитровые вливания плазмы и поддерживающую терапию, несмотря на регенерирующую капсулу и несколько подряд проведенных операций по трансплантации кожи. Доза обезболивающих была критической, и, судя по всему, не перекрывала боли. Рауль провел возле него трое суток. Потом вызвал родителей. Спокойно объяснил, что ждет ребенка, потерявшего глаза, повредившего спинной мозг и, скорей всего, и головной тоже – данные тамограммы были более чем удручающими. Мать горько плакала, отец спросил что он советует. - Отключите ребенка от системы поддержания жизни. Дайте ему умереть. Женщина зарыдала в голос. - Вы… вы, - отец задохнулся от гнева. - Его мозг поврежден. Он будет вести растительную жизнь паралитика. Вы хотите такой судьбы для своего ребенка? Мужчина закрыл глаза. Блонди продолжил, не давая подняться внутри родителей, каким-то чувствам. - Пойдемте. Нет, госпожа, вы останьтесь здесь, - он провел отца в палату. Закутанное в пленки, облепленное проводами маленькое тело практически без лица… Мистер Торсон всхлипнул. - Боже мой…. - Прошу вас, примите решение, господин Торсон, он страдает, лекарства не в состоянии погасить его мучения. Он умирает, а эта аппаратура продлевает его агонию. - Я… я.. не могу! Он мой сын!! - Вы так безжалостны к собственному ребенку? - Но… неужели нет никакой надежды? - Нет. Вы можете пригласить специалистов, если не доверяете нашей больнице. Рауль был уверен в своей правоте. Мужчина заплакал. Сжимая кулаки, вжимаясь лбом в стекло, отгораживающее его от реанимационной палаты, шепча имя своего сына. - Прости, маленький…. Прости…. Он развернулся и пошел к выходу. - Я даю согласие на прекращение реанимации, - бесцветным голосом сказал он уже на пороге, - я должен что-то подписать? - Да, бумаги на столе в регистратуре. Рауль зашел в палату и сам ввел в одну из капельниц дозу успокоительного. Мозг медленно замирал. Когда рваное дыхание замерло полностью, он отключил аппарат. Несколько секунд спустя все закончилось. -Время смерти – пять часов, семнадцать минут.
Zaylana Kii: Рауль вышел в приемный покой. Чета Торсон ждали его. Миссис Торсон не плакала. Больше не плакала, выслушав рассказ мужа. Просто внезапно неловко обняла Рауля. - Спасибо, что спасли нашего мальчика, - прошептала она. Рауль оторопело смотрел на нее. - Муж… сказал мне. Спасибо, что… сделали это. Что он умер легко. В полной тишине, она отпустила молчащего блонди, оперлась на руку мужа и сгорбленные горем родители покинули больницу. Тишина, правда, продержалась ровно до того момента, пока за ними закрылась дверь. Взорвавшись возмущенными криками - Как вы могли?! - Отключить аппаратуру, пока он был еще жив!! - Убить ребенка?! - Была же надежда!! - Это бесчеловечно!! - Тихо! – рыкнул Рауль, восстанавливая тишину.- Возвращайтесь к работе. Половина собравшихся повернулись, чтобы беспрекословно подчиниться. Но не все. - Сбавьте тон, господин Иноми, - произнес один из старших врачей, - здесь не ваша частная клиника, где ваше слово закон. Такие решения принимает консилиум, а не единолично врач-стажер. - Вы считаете, что я принял ошибочное решение? – холодно спросил Рауль. - Лично я понимаю причины, побудившие вас его принять. Однако, без доказательств того, что состояние ребенка было настолько плачевным, это решение эмоциональное. Дальней шее разбирательство шло уже в кабинете главврача больницы через сутки. Мнения разделились. Тамограмма была действительно плохой. Но не безнадежной. Шанс выжить был. - Но что это был бы за шанс? – произнес один из врачей. - Мы не можем прогнозировать последствия подобных нарушений. - Я могу, - отрезал Рауль. - На каком основании? Блонди поднялся, подошел к импровизированной кафедре и указывая на отдельные участки мозга объяснил почему пришел к такому выводу. Частично основываясь на собственных знаниях в нейрокоррекции, частично на материалах доступных ему авторов Федерации. Он смог гармонично объединить это в одно целое, можно сказать, это было его первое представление о новой ступени развития нейрохирургии и нейропсихологии. Того, над чем он продолжал работать с тех пор как решил реализовать свой потенциал ученого и исследователя в медицине. Его внимательно выслушали. Однако, будучи не специалистами в этой области, решили продолжить разбирательство с привлечением специалистами из центра изучения высшей нервной деятельности. А вот специалисты из этого центра оказались куда менее лояльны к неизвестному врачу-экстернику, претендующему на знание такой сложной дисциплины, в коей считали себя спецами. Все, что Рауль говорил, основываясь на знаниях Амои и ссылаясь на них, они сочли чем-то из области домыслов и решительно постановили, что должно быть проведено судебное разбирательство. Если в суд на него не подуют родители погибшего ребенка, значит инициаторами процесса станут они сами – нельзя позорить имя врача подобным шарлатанством. Маркус, дослушав запись, сердито ударил по клавише «стоп». - Сборище самодовольных болванов. Заполучить бы этого Рауля Эма в его клинику – это же неисчерпаемый источник знаний! И отпускать его с полувоенной миссией на Амои просто безумное расточительство ценнейших специалистов в области нейропластики и нейропсихологии. Но цель достигнута – Рауль Эм взят под стражу. Следствие, как бы оно не проходило будет формальностью. Оставалось подождать несколько дней до прибытия Хаззалла и операция перейдет в активную фазу. На берегу есть уединенное место. Плоский камень в тени двух деревьев, никого не видно, никто не тревожит, ветви загораживают от мира, давая возможность уединиться и разобраться в своей голове. Прекрасное чувство, что кто-то разделяет твои интересы. Волшебное ощущение силы, равнозначности с окружающими, полноценности, правильности. Щекочущее нервы осознание, что твоего внимания ищут, под тебя подстраиваются, угадывают твои желания, ухаживают. Катце был почти смущен. Маленькими подарками, которые постоянно дарил ему Нико, звонками в самое разное время, с простым вопросом «как дела, вечером увидимся? Я соскучился». Ему было непривычно через день ходить по улицам, гонять на машине с открытым верхом, просто так, чтобы ветер в лицо, гнать по берегу, раскинув руки и кричать от удивительного ощущения счастья. Горящее тело по утрам, жар то в животе, то в голове, скачки настроения и раздражительность. Катце снова начал курить, но у него было чувство, что он отравился дымом, настолько тяжелой была голова от сигарет. Зуд под мышками и на подбородке из-за растущих колючих волос, которые приходилось постоянно сбривать. Он злился и мог заорать ни с того ни с сего. Слайвер, с его попытками поцеловаться доводил Катце до белого каления. Рауль, разъясняющий, что все это только гормональный сдвиг из-за восстановленного органа, точнее из-за восстановления его функций. Ему хотелось то врезать по этому знакомому изуродованному тонкой паутиной шрамов лицу, то наоборот, забыть обо всем и повалить его на кровать и изнасиловать. Пытаясь сбросить напряжение он несколько раз напивался. Увы, без особого эффекта. В смысле, голова наутро раскалывалась, а вот странное состояние не проходило. Рауль… Нико… Рауль…. Нико… Какого черта они никогда не гуляли с Раулем по берегу моря? И почему он никогда не дарил ему ничего? Покупал одежду, обувь, диски, книги, но не дарил? А Рауль почему? Не знал? Не умел? Не хотел? Вчера они поссорились с Нико. Отлично потрахались и поссорились. Из-за скинутого на пол одеяла. Дьявол, да они ссорились через день. До крика, до грубой ругани… Нико потом подлизывался, и это злило еще больше. Если ты знаешь, что не твоего поля ягода, чего пресмыкаешься? Надеешься, что это примут за любовь? Эээээ…. Как знакомо. Катце потряс головой. Хотел вырваться из монотонного существования, когда один целыми днями на работе, другой ходит за тобой по пятам, заглядывая в рот? Получил? Доволен? Бутылка опустела. Ну чего еще ему не хватает, а? Любовь, все причиндалы на месте, работа, свобода, деньги. - Придурок, что ты еще хочешь?! – заорал он. Вчера, когда Нико сказал, что любит его, он сказал, что больше не хочет его видеть. Ни-ког-да! Ни видеть, ни слышать, ни знать о его существовании. Слайвер позвонил ему на работу и безжизненным голосом сказал, что на Рауля завели уголовное дело и его, скорей всего арестуют. Рауль, верный правилу не заставлять домашних беспокоиться о нем, позвонил и предупредил, что его, скорей всего, несколько дней не будет дома. Вчера в четыре часа дня. У Катце словно вся жизнь прошла перед глазами – Амои, полутемная каморка в Цересе и Рауль с забинтованным лицом на узкой кушетке, больница и пристегнутые к поручням руки, неуверенный взгляд, когда сняли бинты, рассыпанные по подушке короткие вьющиеся пряди… Изумленный взгляд при виде бумажных писем, улыбка, испачканные кремом от домашнего торта губы на первую годовщину их жизни на Амои, спящий за столом, положив голову на гору заметок от руки по химии или биологии… Короткий вздох-вскрик, когда он зашел в комнату… Глаза полные не понимания, обманутой надежды, обиды, оскорбленной гордости, опущенные и потухшие. я люблю тебя и если тебе лучше с кем-то еще, я не собираюсь вставать между вами Рауль, мой Рауль, что же я натворил?! Катце со стоном согнулся на камне. Что на него нашло? С чего он вообще смог посмотреть на кого-то кроме своего блонди? Идиот! Восстановленный!! Он несся с работы не разбирая дороги. Добрался до больницы всего за полчаса, как на крыльях летел! Пинком направленный. Повесился ему на шею при всей больнице, прижал к себе так, словно видел в последний раз, нес чепуху, просил прощения. Видел как полыхнула радость в зеленых глазах и… погасла. - Все в порядке, Катце. Ничего страшного не случилось. - Рауль… - Ты же поэтому пришел? Узнал о суде? Не стоило. Столько скрывать нашу любовь от твоих знакомых, столько времени говорить, что в этом мире однополые пары не слишком приветствуются, а потом быть таким… счастливым с другим? И вдруг на весь мир закричать, что, их, оказывается, и разлучить-то ничего не может, ничто-ничто на свете… Эти невысказанные вопросы мелькнули в глазах Рауля. - Уже ничего нельзя сделать… Слова-приговор. Конечно, а на что он надеялся? Что Рауль, забыв про гордость и достоинство, бесконечно будет терпеть его шашни на стороне? А с чего бы это вдруг?! За какие такие заслуги?! Спасенную жизнь? Ага, и за растоптанное доверие. Помощь в адаптации? Точно, и за осмеянную любовь. Господи, что я натворил?!
Ela: А дааааааальше?
маривелл: Zaylana Kii ДА, а что дальше?Так понравилось, что отрываться не хочется!
Zaylana Kii: - Господин Иноми, вы осознаете, что совершили убийство? Спланированное и хладнокровное. - Мозг ребенка был поврежден. Он умирал и очень мучительно. - И это оправдание для врача? Не помочь, а убить? - Иногда помочь невозможно. - Вы понимаете, что совершили убийство? Конечно понимал. Он одним махом перечеркнул все, к чему шел последний год. Поддался жалости, состраданию, неконструктивному чувству и это снова сбросило его на землю. - Формально да. - Вы не отрицаете свою вину? - Что именно? - Убийство. - Нет. Факта того, что отдал приказ о прекращении реанимации не отрицаю. - Это тоже самое. - Родители дали согласие. - Основываясь на ваших рекомендациях. А они были ошибочны. Я хочу понять, как врач, человек такой гуманной профессии, мог сознательно посоветовать родителям убить их собственного ребенка? Рауль вздохнул про себя. Конечно, врач это помощник, но неужели этот следователь думает, что методики и лекарства берутся из воздуха? Медицина жестокая и циничная наука. - Я еще раз вам повторяю – мальчик был обречен. Консилиум не устроили не мои действия, а объяснения как я пришел к выводу о необходимости эвтаназии. - Я читал заключение. Вы пользовались теорией не признанной официальной медициной. Рауль смотрел на следователя и видел, что его слова не воспринимаются. Следователь и так и эдак пытается заставить его произнести почти условную фразу о признании вины. Тогда ему придется потрудится. Уж что-что, а часами говорить одно и тоже в разных вариантах Рауль, в бытность исполняющим обязанности Консула, научился виртуозно. Рауль даже смог взбодриться, периодически одаривая следователя изучающими, холодными взглядами, под которыми тот сбивался со своего речитатива. Следователь был близок к панике. Подследственный проявлял готовность сотрудничать со следствием, не отказывался отвечать на вопросы и не уклонялся от ответов. Но они ходили вокруг да около больше пяти часов, а результат по-прежнему, оставался нулевым. В конце концов он сдался. - Хорошо, раз вы не отрицаете факта, что ваши действия привели к гибели ребенка, следствие можно считать законченным, - он сделал паузу, ожидая, что подследственный спросит, что ему грозит, но тот хранил молчание и абсолютное бесстрастие на лице. Рауль про себя подивился столь странной формулировке. Ведь изначально все звучало как применение неапробированных методов, приведших к гибели человека. Но промолчал, выжидая куда же приведет вся эта кажущейся с начала до конца инсценированная следственная процедура. - Принимая во внимание обстоятельства, вы будете лишены права заниматься медициной. И вы должны будете из личных средств выплатить компенсацию семье погибшего. Рауль молчал. Он снова оказался ни с чем. И, что самое неприятное, на шее у Катце. Кроме медицины он ничего не знает. Теперь она для него закрыта и это было куда более мучительно осознавать, чем то, что его могли отправить в тюрьму. Там бы хоть кормили за казенный счет, с мрачным юмором подумал Рауль. Катце снова пришел в полицейское управление. Как вчера и как позавчера. И, как и вчера, Рауля привели два конвоира. Они сели друг напротив друга, разделенные стеной силового поля. - Все закончилось, Катце. - Что именно? - На завтра назначено заседание суда. - Что тебе грозит? - Штраф, запрет на работу врачом. Катце сглотнул. - Что можно сделать? - Ничего. Думаю, завтра я вернусь домой. У тебя и миссис Линн снова прибавится забот. - Глупости! Главное возвращайся. У нас много чего случилось за последнее время, но вместе мы со всем справился. Рауль усмехнулся. Раскаялся и снова все по-старому? Как-будто ничего не случилось? Катце не меняется. Вернее, как раз он-то и смог измениться и найти здесь свое место. А вот ему, пока, это не удается. - Заседание завтра в 10-30. - Я приду. - Спасибо Заседание началось и проходило очень спокойно. Ответы, вопросы. Адвокаты четы Торсон не требовали тюремного заключения. Миссис Торсон сидела молча все заседание, мистер Торсон дал показания, что он действительно дал согласие, выслушав врача. Но решение его заставил принять вид сына. И он не сомневается, что поступил правильно, так как беседовал с несколькими врачами и те подтвердили, что даже выживи его сын, он не протянул бы долго. Судья кивнул, отметив, однако, что это показания с чужих слов, но в данном случае это не принципиально. Судья встал, чтобы объявить, что суд удаляется на совещание, как вдруг в зал вошли четверо мужчин в темной форме. - Именем Федерации! Все притихли. - Совет Безопасности требует передать подсудимого Рауля Эма в руки федеральных властей! - На каком основании? – спросил ошеломленный судья. - Рауль Эм, - один из вновь прибывших открыл планшет и зачитал официальное постановление о взятии под стражу, - бывший Главный Нейрокорректор планеты Амои, системы Гван, обвиняется в организации геноцида на этой планете и содействии установлению режима диктатуры Сенатора Юпитер. В зале наступила гробовая тишина. Судья внимательно изучал планшет. - Дело о использовании в официальной медицине неапробированной методики, повлекшей смерть пациента закрыто. Обвиняемый, вы приговариваетесь…. – судья отложил планшет и зачитал приговор о запрете на врачебную деятельность. - Господин Иноми, - проигнорировав утверждение Приставов Федерации о другом имени подсудимого, - вопрос о вашем освобождении передается на рассмотрение органов юстиции Федерации. Судья удалился. По бокам блонди встали два пристава. - Следуйте за нами, сэр. Рауль встал. Обвел взглядом полный зал, протянул вперед руки, на которых защелкнулись наручника класса А. На ошеломленный взгляд Катце он только чуть сожалеющее улыбнулся. Хотя опыта в делах такого рода у блонди не было, но общее представление о следствии он уже все-таки имел. То, что его отвезли не в тюрьму, а в закрытой машине доставили в какую-то лабораторию в этот сценарий не вписывалось, как и то, что с него сразу сняли наручники, как только привели в комнату без окон, но при этом дверь не закрыли. Не оправдались его ожидания и в том, что его заставят некоторое время томиться в неведении. Буквально через полчаса дверь открылась и на пороге появился высокий мужчина в темной форме. - Здравствуйте, господин Эм. Рауль молча кивнул, ожидая продолжения. Раз его считают блонди, он им и будет. - Меня зовут Крис Браун, я веду ваше дело. Еще один кивок. - Вы знаете в чем вас обвиняют? - В общих чертах. Следователь открыл ноут и повернул к нему экраном. Рауль пробежал текст глазами. - Понятно. И что дальше? - Дальше? Я должен сообщить вам, что добровольная помощь следствию может облегчить вашу участь и помочь исправить содеянное. Рауль приподнял бровь. - Исправить? - Совершенно верно. - И какую же помощь… следствию, я могу оказать для исправления, - он кивнул в сторону ноута, - содеянного? - Для начала, давайте определимся с содеянным. – невозмутимо сказал Браун, извлекая из внутреннего кармана три диска.
полная версия страницы