Форум
Дети
Macavity: Название: Дети Авторы: Macavity (1,2,4) Донна Роза (3), ehwaz (5) Рейтинг: PG Жанр: короткий рассказ? нравоучительная история? в общем, нечто в духе О'Генри Предупреждение: никакого хентая... и не рассчитывайте Дисклеймер: Серия из пяти рассказов, связанных общей темой и несколькими сквозными героями. Довольно сентиментальная. Попытка расширить представление о мире Амои 1. Дневник Денни (Денни) 2. Парк Аттракционов (Черри) 3. Вечер (Эпаф) 4. Чудовище (Реми) 5. Слабость (Гильом)
Ответов - 121, стр:
1 2 3 4 All
Macavity: Дневник Денни 1 «Здравствуй, дорогой дневничок. Я уже четыре дня нечего не писал, потому что был очень занят. Мамочка отправила меня к папе. Она сказала, что я уже совсем взрослый и могу полететь на другую планету сам. Конечно, со мной будет мистер Гауди, но это же не считается, правда? Я уже самостоятельный!!! Планета, на которой сейчас живет папа, называется Амои. Я никогда не слышал про такую, хотя у меня двенадцать баллов по космографии. Мама говорит, что там есть большой парк аттракционов. Надеюсь, мы сходим туда. Я соскучился по папе. Он постоянно «в отъезде». Не знаю, где находится этот самый «отъезд». Мама говорит, что папа очень важный и занятой человек, и этим нужно гордиться. Я горжусь, конечно. Но иногда немного завидую Бобби Гамильтону. Его папа работает в нашем космопорте «деспечером» и иногда берет его с собой на настоящие военные корабли. Бобби говорит, что там все не так, как на обычных кораблях. Вообще, Бобби ужасно везучий! Недавно он выиграл костюм капитана Батиста в телелотерее, а я только кружку. Зачем мне еще одна кружка? У меня их и так уже четыре штуки. А у Бобби теперь есть шпага и шляпа. Я спрашивал у мамы, можно ли купить мне такой же костюм. Она сказала, что постарается узнать. Но забыла, наверное. Когда я прилечу к папе, обязательно попрошу его достать мне костюм капитана Батиста. Папа важный человек, он даже с президентом Федерации разговаривал. Он все может. Я нарисовал для него портрет мамы. Мистер Гауди сказал, что получилось похоже. И еще сказал, что из меня получится художник. Он назвал меня «Модилянин». Я не нашел такого художника в энциклопедии. Наверно, мистер Гауди опять все сочинил. Ладно, дневничок, до свидания. Мы скоро приземляемся, мне нужно собрать вещи. Интересно, папа придет встречать меня в космопорт?» 2 - Мистер Хазалл? - Да, Роберт? - Ваш сын через полчаса прибудет на Амои. Вы должны встретить его в 14-ом космопорте Сэсана. - Ох, я забыл совсем. Прикажи подать машину. - Хорошо, сэр. Мартин Хазалл поморщился, отключил комм, отстранил синеволосого пета, прильнувшего к его паху. - Иди к себе. Он совсем забыл о приезде Денни. Черт! Клара так некстати собралась в экспедицию. И что она только забыла на Грейе-13? И почему, Юпитер ее раздери, их сын не может пожить у бабушки? Но Клара была непреклонна: - Мартин, ты должен забрать Денни на время. Мальчик не может все время жить без отца. Это ненадолго. На месяц, не больше. Черт! Черт! Черт! Не то чтобы Хазалл не любил сына. Но на расстоянии это было делать легче. А сейчас, в самый разгар дипломатической войны с Минком, приезд мальчика оказался особенно несвоевременным. Хазалл вздохнул и начал собираться. 3 «Здравствуй, дневничок. Я ненадолго. Мы уже полчаса сидим в главном зале космопорта, а папы все нет и нет. Мистер Гауди говорит, что он задерживается. Здесь очень красиво. Как на планете Джадо из «Космической саги». Все такое блестящее. Недавно мимо меня прошел какой-то дядя с волосами как у принцессы. Они очень длинные и голубые. Я спросил у мистера Гауди, кто это такой. Он не знает. Сказал, что это здесь такая мода, наверно. Интересно, у папы такая же прическа? А мне такую можно будет сделать? И еще мне скучно». 4 Когда Мартин Хазалл увидел маленькую фигурку, прыгающую по мраморным квадратам на полу главного зала 14-го космопорта, его сердце сжалось. Что бы он там себе не воображал, любовь к сыну была сильна в его сердце. Его можно было назвать безалаберным, безответственным, непедагогичным отцом. Но все же он любил своего мальчика. Такого тоненького, с пушистым шаром каштановых кудряшек вокруг головы. - Денни! Малыш! Мальчик вскинул взгляд, и в его глазах вспыхнула радость. Забавно подпрыгивая, он побежал через весь зал навстречу своему отцу. - Папа! Несколько минут простого, незамысловатого счастья, невнятных всхлипов, взаимного тормошения. Ритуальное приветствие отца и сына. Дипломат заметил, что глаза Денни стали точь-в-точь как у него самого в юности. - Добрый вечер, мистер Хазалл. Надеюсь, не помешал вашей трогательной семейной встрече? Дипломат оглянулся: позади него стояли Первый Консул и его Советник с охраной. - Нет, господин Минк, вы не помешали. Господин Ам, добрый вечер. Денни, поздоровайся. Мальчик вежливо кивнув, пробормотал: - Здравствуйте. Губы Ясона Минка изогнулись в приятнейшей улыбке, но его глаза остались холодными: - Этот чудесный малыш - ваш сын, Мартин? - Да. Даниель Хазалл, прошу любить и жаловать. - Мне очень приятно познакомиться с вами, молодой человек. – Ясон с улыбкой поклонился мальчику. Тот совсем смутился, а Первый Консул продолжал, обращаясь к Хазаллу, - Мартин, думаю вашему сыну ни к чему проходить обычную таможенную проверку. Пройдемте со мной, вас пропустят без досмотра. Глава Синдиката и представитель Федерации с сыном направились к одному из выходов. А мистер Гауди, выполнив поручение миссис Хазалл, направился обратно к посадочным отсекам, чтобы через два часа улететь в столицу Федерации. 5 «Здравствуй, дорогой дневник. Вот я и на Амои. Здесь здоровско! Сначала мы встретили мистера Минка – огромного господина с длинными белыми волосами. Совсем как у мамочки. Папа сказал, что это самый-самый главный начальник. Там был еще один такой же длинноволосый. Но он мне не понравился. Он мрачный и злой. Потом мы с папой долго ехали по городу на машине. Это расчудесное место. Совсем как Ситиполис из «Капитана Батиста». Я спросил, сможем ли мы сходить в парк аттракционов. Папа пообещал, что скоро мы туда пойдем. А потом мы приехали домой и мне показали мою комнату. У меня еще никогда не было такой замечательной комнаты. У нее вместо стены – огромное окно. У папы много слуг, которые называются сложным словом, которое я не запомнил. Они мне не понравились. Такие серьезные и молчат все время. Я их боюсь. Ну вот. Не знаю, что еще писать. Папа сказал ложиться спать. Спокойной ночи, дневничок».
Macavity: 6 «Я ничего не писал два дня, потому что мы с папой постоянно куда-то ездили. Сначала мы были у него на работе. Я снова встретился с дядей Робертом, он подарил мне настоящий лазермет. Только игрушечный. Потом папа повез меня в парк аттракционов. Он сам не катался, а вот дядя Роберт даже в Замок С Привидениями со мной зашел. А вечером мы ели вкусные пирожки у Братьев Хомяков. Я пришел в свою комнату и даже раздеться не смог – сразу уснул. А на следующий день мы с папой были «на приеме». С утра меня возили по магазинам и всяким парикмахерским. Пришлось надеть дурацкий бархатный костюм, хотя я просил костюм капитана Батиста. Но потом, «на приеме», я посмотрел на гостей и увидел, что у них костюмы еще смешнее. К нам снова подходил господин Минк. Какие же у него все-таки длинные волосы. Я спросил его, есть ли такие же волосы у его миссис Минк. А он засмеялся и сказал, что не женат. Это правильно! Я вот тоже, когда вырасту, ни за что не женюсь! Девчонки – они же глупые. Вот папе повезло, он встретил маму. Я скучаю по маме. Она поехала «в икспидицию». Мне не нравится, как это звучит. Завтра мы с папой снова поедем в парк аттракционов. Наверно. Ладно, дневничок, я спать хочу. Пока». 7 «Сегодня ничего не случилось. Весь день шел дождь, и я смотрел телевизор. Показывали какую-то школу. Там было много-много мальчиков с волосами как у господина Минка. Папа был на работе». 8 «Опять дождь. Папа снова на работе. Зато была интересная серия «Капитана Батиста». Если бы здесь был Бобби, можно было бы поиграть в космических мушкетеров». 9 «Сегодня папа вернулся поздно. Я хотел поиграть с ним в лошадку, но он сказал, чтобы я не мешал. И стал кому-то звонить. Я уже взрослый и все понимаю. Но все равно обидно». 10 «Сегодня папа на меня накричал. Я только хотел помочь ему. Когда позвонил комм, я взял трубку и отвечал как дядя Роберт. А папа рассердился и сказал, чтобы я никогда больше не трогал служебный комм Я опять весь вечер смотрел телевизор». 11 - Добрый вечер, господин Хазалл. - Брось, Роберт. Работа на сегодня закончена. Мы вполне можем перейти к неофициальной форме общения. - Хорошо, Мартин. Удачный денек был, правда? - Да уж. Не думал, что Минк сделает нам такой подарок. - По твоим глазам я вижу, что ты не веришь в его щедрость. - Не верю, Роберт. Но сейчас говорить об этом не буду. Я слишком устал. Роберт усмехнулся, налил коньяка и протянул шефу: - Держи. Выпей, расслабься и отправляйся-ка домой. Побудь немного с сыном. Мне кажется, он скучает здесь. Ты совсем не уделяешь ему времени. Хазалл устало откинулся в кресле. - Я знаю, Роберт. Но ничего не могу с этим поделать. Сейчас слишком важный этап переговоров. Я не могу отвлекаться. - Ты можешь пойти домой и просто поиграть с ним. Поверь, этого будет достаточно. Хазалл покачал головой. - Нет, Роб. Я понимаю, конечно, что ты прав. Но эта проклятая планета отравила меня. Я стал слаб. Сейчас я вызову машину и отправлюсь в новый клуб в Мидасе, где пробуду до утра. Черт! Кларе не стоило присылать сюда Денни. Этот город - средоточие разврата, он затягивает, соблазняет. Мальчику здесь совершенно нечего делать. Роберт покачал головой. Иногда он не понимал шефа. 12 «Я не видел папу уже три дня. Дядя Роберт приходил вчера. Он сказал, что папа очень занят. Потом мы играли в виртуальную «Космическую сагу». Я выиграл. Дядя Роберт хороший, жалко, что он так редко приходит». 13 «Сегодня была замечательная серия «Капитана Батиста». Доктор Кривус почти захватил Ситиполис, но капитан его, конечно же, остановил. У меня есть шляпа, лазерная шпага, плащ и маска. Завтра я буду играть в капитана Батиста». 14 «Дорогой дневничок. У меня здесь наконец-то появился друг. Он немного странный, но зато добрый. Я встретил его около папиной комнаты. Он уже взрослый, совсем как Чарли Стоунер. Сначала я подумал, что он слуга, комбинезон у него совсем такой же. Но это оказалось неправдой. Его зовут Кирие. Странное имя, но у здешних людей встречаются имена и посмешнее. Я спросил его, играет ли он в капитана Батиста. Он сказал, что не знает. Я научил его. Он очень медленный и поэтому был сержантом Черепахом. Мне было очень весело, а вот ему, по-моему, не очень. Наверно он хотел быть капитаном Батистом. Завтра я дам ему немного побыть капитаном, а сам буду его верным помощником Грогом. Я хотел бы рассказать про Кирие папе, но папа уже два дня ночует на работе». 15 «Дневничок! Сегодня был замечательный день. Я играл с Кирие. Я показал ему, как нужно быть капитаном Батистом, но у него не получилось. А вот доктор Кривус из него – здоровский. Он такой же молчаливый. Мы играли, будто диван – это логово доктора. Кирие сидел там, а я подбирался из соседней комнаты. Потом мне надоело играть, и я сел рисовать портрет Кирие. Получилось похоже. Один глаз я раскрасил желтым фломастером, а другой синим». 16 «Сегодня мы с Кирие весь вечер смотрели головизор. Сначала были мультики, а потом стали показывать какую-то передачу про байки. Я хотел переключить, но Кирие попросил оставить. Ему наверно нравятся байки. Я оставил – и он полчаса сидел и смотрел. Потом по другому каналу начался капитан Батист и я переключил. Ведь капитан Батист интереснее, правда? А Кирие обиделся и молчал весь вечер. Он очень странный. Но здесь у меня нет других друзей. Интересно, как там Бобби?» 17 «Здравствуй, дорогой дневничок. Папы опять целый вечер нет дома. Кирие тоже куда-то пропал. Мне скучно. Капитан Батист закончился. Там снова было про Гадкого Шпиона, которого разоблачили в прошлой серии. Звонил дядя Роберт, сказал, что скоро приедет в гости. Я пойду в гостиную его встречать. Потом еще что-нибудь напишу». 18 Денни спустился по широкой лестнице в холл. Здесь было тихо и темно. Старый фонарь, сквозь огромные окна, выходящие в сад, заливал комнату мягким зеленоватым свечением. В стекла бились крупные дождевые капли. Денни немного посидел на подоконнике. Дяди Роберта все не было. Мальчик вздохнул и хотел уже вернуться к себе в комнату, как вдруг заметил неяркий желтый свет, струившийся из-под двери папиного кабинета. Денни слез с подоконника и подошел к кабинету. Это была святая-святых. Сюда мальчику строго-настрого запретили входить. «А вдруг это Гадкий Шпион пришел, чтобы украсть важную тайну?» Денни осторожно потянул ручку, приоткрыл дверь, заглянул в комнату и вскрикнул. На широком кожаном диване сидел папа. Он был в рабочем костюме, только галстук съехал на бок, и рубашка расстегнулась. На коленях у него слегка подскакивал Кирие. Из глаз Денни брызнули слезы. Он подбежал к своему странному другу и начал бить его кулаками в спину: - Уходи! Уходи! Папа играет только со мной! Мартин Хазалл, шокированный внезапным появлением сына, пробормотал: - Денни, что ты здесь делаешь? Денни, зло топнул ногой и закричал, заливаясь слезами: - Ты же говорил, что занят! Что работаешь! И не играл со мной в лошадку! А с ним играешь! Ты обманщик! - Но Денни… Мальчик развернулся и выбежал из комнаты. Хазалл отшвырнул от себя Кирие и выбежал из кабинета, крикнув: «Убирайся к себе!» Он побежал через холл, застегивая на ходу штаны. По пути столкнулся с Робертом. - Мартин, что слу… - Потом, - дипломат, тяжело топая, взбежал по лестнице. Когда он добрался до комнаты сына, дверь была заперта. - Денни, мальчик, открой! Открой дверь! Из комнаты доносились сдавленные рыдания и невнятные вскрики. Хазалл лихорадочно огляделся, словно в поисках решения. Потом решительно встряхнул головой и начал ломать дверь. Хрупкий тонкий пластик поддался быстро. Дипломат ворвался в комнату. Посреди нее на ковре сидел его сын и, рыдая, рубил игрушечной шпагой какой-то рисунок. Хазалл подбежал к мальчику, подхватил на руки. - Денни, малыш. Ну что ты? Ну, прости папу! - Почему ты играешь с ним, а не со мной? Он же глупый! Он дурак! Ты говорил, что работаешь, а сам играешь с ним! Ты и в парк с ним ездил, да? Мне Томми сказа-а-а-а-ал. Денни расплакался еще громче, уткнувшись в грудь отцу. - Я скажу маме, чтобы она забрала меня. Дома Бобби и ребята, с ними весело. А ты меня не любишь. Говорил, что любишь, а сам обману-у-у-у-ул! Обману-у-у-у-ул! Сидя на ковре посреди комнаты, прижимая к себе Денни и слушая его сбивчивые рыдания, Хазалл с ужасом понимал, что потерял сына. И совсем не потому, что не сможет объяснить ему произошедшее. Не потому, что не добьется его прощения. Денни уже через два-три дня забудет о случившемся. Нет. Не поэтому. Дипломат мрачно смотрел в огромное окно, за которым переливался огнями ночной город, и проклинал тот день, когда впервые ступил на поверхность Амои. Проклятая планета, раскрашенный всеми цветами радуги ад. Тот, кто прилетал сюда, навсегда оставался в плену ее неестественного, порочного обаяния. Хазалл ненавидел Амои. Ненавидел, и не мог расстаться с ней. Он жизни не представлял без нее, но делал все, чтобы её уничтожить, подчинить Федерации. Это был ад. Его персональный ад. Денни здесь нечего делать. Завтра Хазалл отправит ребенка домой. Пока Клара в отъезде, с ним посидит бабушка. У мальчика там друзья, ему там будет лучше. Дипломат гладил кудрявую голову Денни и все смотрел и смотрел в окно. Где-то сверкал огнями Парк Аттракционов, открывались двери ночных ресторанов и аукционов. У мидасских борделей прохаживались разряженные в пух и прах уличные мальчишки. В Мистрале начиналось пет-шоу. Денни завтра уедет, а Хазалл останется на Амои. Для него уже слишком поздно.
Macavity: Парк аттракционов Парк аттракционов в Мистрале по праву считался одной из достопримечательностей Амои. Огромный, опутанный неоновыми лентами, клубок из горок, каруселей, замков, водопадов, всевозможных палаток и ларьков, наполненный сахарной ватой и воздушной кукурузой, кричащий, переливающийся всеми цветами. Сюда приводили своих чад туристы, прилетевшие на планету за удовольствиями иного рода. Оставив детей на целый день под присмотром профессиональных нянь, взрослые отдавались всевозможным порокам в другом конце Мистраля, а их отпрыски, липкие от карамели, счастливые, оглушенные, носились от одной карусели к другой. Посторонний зритель, случайно забредший сюда, подумал бы, что это сумасшедший дом. В одном павильоне пели дурацкую песню Братья Хомяки, из другого раздавались истошные вопли миссис Мышки, опять потерявшей своих мышат, вверху с грохотом разрывались фейерверки, мимо вышагивал оркестр шотландских волынщиков, и повсюду вокруг смеялись, плакали, кричали и вопили от восторга дети. Сначала у любого вошедшего в этот ад начинала болеть голова. Но стоило подойти к ближайшему павильону, как парк захватывал гостя, кружил и заботливо тащил через все перипетии индустрии развлечений. Уже через несколько минут посетитель сливался с толпой и отправлялся с ней в безумное путешествие по аттракционам Мистраля. Черри, щуплый мальчик-монгрел девяти лет, стоял у прозрачного ограждения парка и, прильнув к нему носом, печально смотрел, как веселая толпа выливается из павильонов и стремится куда-то по расцвеченным неоновыми вывесками улицам. Неделю назад он сбежал из интерната со старшими ребятами, протаскался за ними несколько дней, потом надоел и был вышвырнут на пустые, темные улицы Цереса. Уже два дня Черри ничего не ел. Он был еще слишком мал, чтобы представлять всю безнадежность своего положения. Мальчик бесцельно шатался по улицам, словно по узким проходам лабиринта, и смотрел на страшный и незнакомый мир огромными зелеными глазищами. Сегодня утром его занесло в Апатию, а к вечеру он подошел к ограде парка аттракционов. Черри уже видел его. В интернате, по головизору. Сверкающий мир, сказочный, манящий. В небе парил огромный воздушный шар, сделанный в виде головы отважного капитана Батиста. Того самого, что каждый вечер, по тридцатому галактическому каналу спасал мир от злобного доктора Кривуса. Когда Черри жил в интернате, у него была кружка с капитаном Батистом – предмет его гордости и вечной зависти соседей. Мальчик вспомнил свою кружку, представил, как она дымится от горячего компота, и сглотнул слюну. Из-за ограды восхитительно пахло жареным арахисом и карамелью. Черри, не в силах противиться зову своего желудка, медленно шел на запах. Через несколько минут он стоял у главного входа, в который валил праздный народ. Мальчик пристроился было за каким-то высоким дядькой, но был отловлен бдительным усатым охранником: - Гражданин, это ваш мальчик? Нет? Эй, малец, ты куда это? - В парк, - честно ответил Черри. - А билет? - У меня нету, а где его взять? - Хм… А где твои родители? - Не знаю? - Потерялся, что ли? - Нет. Я сам по себе. - Ну, тогда отойди в сторону и не мешайся. Без билета я тебя в парк не пропущу. Черри шмыгнул носом и отошел. Он сел на каменную тумбу с цветами, совсем недалеко от входа, поджал одну ногу под себя и принялся ковырять землю какой-то палкой, по-прежнему не сводя взгляда с дивного переливающегося парка. Усатый сторож несколько раз кидал на него сердитые взоры, но прогнать мальчишку не решился. Пожалел. Прошло полчаса. Мальчик на тумбе замерз и начал клевать носом. Старый сторож кусал усы, чувствуя, как сердце внутри сжимается от тоскливого и холодного чувства. Цересский волчонок, совсем еще маленький, забрался в Апатию и был обречен на неминуемую гибель. А что мог сделать сторож? Забрать его к себе? Марта, его жена, никогда не примет в семью полукровку. Она женщина суровая и рассудительная. Да и он сам… Разве он не пожалеет о своем решении завтра же, когда выяснится, с какими трудностями сопряжено усыновление ребенка из Цереса? Стараясь отвлечься от этих невеселых мыслей, сторож принялся с удвоенным усердием приветствовать посетителей парка. А Черри, продрогший и усталый, грустно смотрел на сверкающие аттракционы и засыпал. Неоновые огни отражались в его глазах, а капитан Батист на рекламном щите приветливо махал рукой. - Ральф, иди сюда! Смотри, какой чудный малыш! Черри поднял глаза. Перед ним стояла красивая молодая девушка в воздушном белом платье. Она приветливо улыбалась, легкий вечерний ветер шевелил ее светлые пушистые волосы, а сверкающий парк отражался в ее слегка раскосых, смеющихся глазах. - Как тебя зовут? - Черри, - неуверенно пробормотал мальчик. - А меня – Миранда, или просто Мира. Ральф, да иди же сюда, наконец! Смотри, кого я встретила! Откуда-то из толпы выскочил высокий плотный молодой человек в клетчатой рубашке и джинсовой куртке. В одной руке он держал пачку рекламных буклетов, а в другой – несколько вафельных стаканчиков с мороженым. - Мира, ты же сама торопила меня. Пойдем скорее. - Ральф, познакомься. Этого молодого человека зовут Черри. - Привет, Черри. Мира, так ты идешь? Миранда поморщилась и недовольно взглянула на своего спутника. Потом снова обратилась к мальчику: - А почему ты сидишь здесь, у ворот, Черри? Почему не идешь в парк? - Меня не пускают без билета. - Ой, бедный малыш! Ну как же так? Сегодня такой чудесный вечер! Никто не должен грустить! Ральф, мы можем что-нибудь сделать для этого мальчика? - А что мы можем сделать? - Ну, например, взять его с собой в парк. Ральф нахмурился, аккуратно взял Миранду за локоть и прошептал: - Мира, можно тебя на секунду? И отвел ее в сторону. - Мирочка, неужели ты не видишь, что этот мальчик - монгрел? - Но он же еще совсем маленький. - Ну и что. Через несколько лет этот волчонок вырастет в дикого и опасного волка. - Ральф, ну как ты можешь говорить такие ужасные вещи? Посмотри на него. Какие большие красивые глаза. Какой чудный малыш! Неужели ты не любишь детей? - Люблю, Мира, ты же знаешь. Именно поэтому не стоит брать его с собой. Зачем давать ему чужую красивую игрушку, а потом отбирать ее? - Ну Ра-а-а-альф. Ну пожа-а-алуйста! Давай возьмем его с собой? Ему так грустно. А сегодня, в наш с тобой день, никто не должен грустить. - Ох, Мира, Мира. Ну хорошо. Ральф подошел к тумбе, на которой сидел мальчик и приветливо улыбнулся: - Черри, хочешь пойти с нами в парк и повеселиться? Черри широко раскрыл глаза: - А можно? - Можно. - Хочу. А мы покатаемся на горках? - Конечно. - И к Братьям Хомякам сходим? - Сходим. - А капитан Батист… - Черри, мы везде побываем. Так ты идешь? - Ага. Черри соскочил с тумбы, при этом поскользнулся и чуть не упал. К счастью, Ральф подхватил его и, засмеявшись, посадил к себе на плечо. - Ну! В путь! И компания отправилась к воротам. Усатый сторож, увидев Черри, тихо обратился к Ральфу: - Мистер, этот мальчик… - Я все знаю. Я хочу купить билет и для него. - Хорошо. Через несколько минут они были в парке. - Ну, Мира, куда пойдем сначала? Миранда, хитро взглянув на Ральфа, сделал вид, что задумалась: - Хм… Никак не могу решить. Наверно выбор должен сделать настоящий мужчина! Черри, как ты думаешь, куда мы должны пойти? Мальчик, сияющий и гордый возложенной на него ответственностью, важно заявил: - Нужно идти к капитану Батисту! Ральф засмеялся и, посадив мальчика к себе на шею, верхом, отправился в павильон, посвященный героям популярного мультфильма про капитана-супергероя. За один вечер невозможно обойти весь парк. Они побывали в кафе у мисс Мышки, заглянули в бобриную хатку, сплавились по Подземной Реке Ужаса, посетили Замок С Привидениями и покатались на всех горках, что только встретились на их пути. Черри визжал от восторга, а Миранда от страха, когда маленький вагончик, делая мертвую петлю, зависал на несколько секунд в перевернутом положении, а потом стремительно несся вниз. Они сфотографировались с настоящей обезьянкой, постреляли в тире «У Старого Джека», поучаствовали в конкурсе от капитана Батиста и выиграли шпагу, шляпу и плащ, которые тут же были торжественно водружены на Черри. Миранда смеялась и говорила, что теперь им ничего не страшно, когда такой супергерой рядом. Ральф незаметно наблюдал за ней. Все-таки его мать сильно ошибалась насчет Миры. Он говорила, что это ветреная, пустая девчонка, что ему, перспективному и серьезному молодому специалисту, ни к чему связываться с аристократкой, у которой на уме только приемы да тряпки. Ральф не послушался. Миранда сводила его с ума. Рядом с ней, он чувствовал себя неловким, неуклюжим. А она, нимфа, в белом, летящем платье… кто знает, что она в нем нашла? Сегодня Миранда согласилась выйти за него замуж. Мама, наверно, расстроится. Она предубеждена против аристократии. Но, в конце концов, она поймет, какая замечательная девушка его невеста. Ральф тихо улыбался, наблюдая, как Мира о чем-то болтает с Черри, как они выбирают начинку для мороженого. «Из нее получится идеальная мать», - подумалось Ральфу. - Лошадь, Черри, смотри, настоящая лошадь! – Миранда, смеясь, схватила мальчика за руку, и они побежали смотреть диковинное животное. Ральф ждал их, сидя на каменном парапете. Он был счастлив. С самого утра сегодня в его жизни происходили события одно чудесней другого. И этот малыш, который случайно встретился им у входа в парк, был частью сегодняшнего чуда. Ральф прикидывал, каким образом можно обойти бюрократические препоны и усыновить ребенка-негражданина в самый короткий срок. Черри Лэйн – очень даже звучит. А сам Черри, тем временем, гордый, важный, ехал на маленьком пони по круглой арене мини-цирка и не сводил глаз с Миранды. За какие-то два с половиной часа его мир изменился. Он уже успел забыть о холодных улицах Цереса, об одиночестве, о страшных ночевках в коробках под Вшивым мостом. Все его прошлые воспоминания растворились в блеске прекрасного «сейчас», и будущее казалось не менее блистательным. - Черри, малыш, давай соревноваться, кто быстрее добежит до Ральфа? Конечно же, он добежал первым, и сразу был подхвачен на руки. - Ну как? Куда дальше? Пойдем по второму кругу? Черри огляделся. Они снова стояли у главных ворот, там же, откуда и начинали свое путешествие. Усатый сторож по-прежнему стоял на своем посту и встречал посетителей. Мальчик посмотрел на Ральфа, всем своим видом выражая желание продолжить прогулку по парку. Молодой человек рассмеялся: - Ну что ж, один согласен. Как ты, Мира? - Я тоже хочу гулять и развлекаться. - Тогда вперед к Братьям Хомякам! Они взялись за руки и хотели было снова погрузиться в пучину развлечений. Но тут зазвенел маленький комм в сумочке Миранды. - Ох, подождите, мальчики. Кому я понадобилась? Впрочем, вы пока идите, займите столик у Братьев Хомяков, а я отвечу на звонок. Ральф подхватил Черри на руки и отправился к зеленому павильону, сделанному в виде большого холма. Игрушечная шпага ребенка натирала ему ухо, но ведь это была сущая ерунда. - Так, капитан, что будем заказывать? - Я не знаю, - глаза Черри сияли. - Как насчет филе цыпленка в соусе «Батист»? - Хорошо. Они уже успели прикончить по порции цыпленка, когда в кафе вошла Миранда. - Что-то случилось, милая? Ты вся сияешь. - Ральф, ты не представляешь! Помнишь Эйрену Сасаки? Она только что звонила и сказала, что Рита Ривс ждет нас сегодня у себя. Прием начинается через полчаса. Боже мой, Ральф, я же не успею подготовиться! - Ну… Это приглашение необязательно принимать. Нам ведь и здесь хорошо. А к Рите Ривс сходим в следующий раз. - Ральф, ты с ума сошел? Игнорировать приглашение Риты? Этого нельзя делать! - Почему? - Ну как почему? Потому что это сама Рита Ривс! Рита Ривс! Ты понимаешь? Это же такая честь. - Хорошо, милая, думаю, мы можем успеть на это прием. Но Черри… На лице Миранды отразилось недоумение, она посмотрела на мальчика так, будто увидела его в первый раз в жизни. Потом недоумение сменилось досадой. - Ральф… - Мирочка, мы не можем бросить мальчика. - А… Милый, давай отойдем, поговорим. Миранда схватила молодого человека за рукав и увела в угол. - Ральф, ты что? Я понимаю, мы обещали еще немного покататься… Но, в конце концов, можно просто оставить ему денег, пусть покатается один. - Мира, но ему не нужны наши деньги, и горки тоже. Теперь он рассчитывает на большее. - Ну и что? Милый, что ты предлагаешь? - Я прикинул… мы вполне можем забрать его с собой. Ты же хотела настоящую семью. А свой ребенок у нас может появиться нескоро и… - Ральф, ты хочешь усыновить этого монгрела? - Да, я все рассчитал. Если заплатить несколько… - Да ты что? Ты решил загубить свою карьеру? Это же монгрел! Цересский полукровка. Родной мой, я все понимаю, он симпатичный мальчуган, но усыновлять его? Ральф растерянно смотрел на девушку. Планы, которые он строил в последние два часа, вдруг оказались такими глупыми и смешными. Он вернулся в реальность. Миранда, несомненно, права. Не может руководитель крупной частной лаборатории усыновить монгрела. Ни при каких условиях. - Ты права, Мира. Но, Юпитер, как же мне тошно! - Ничего, Ральфи. Сейчас приедем к Рите, выпьешь, расслабишься. А потом, ночью, я покажу тебе нечто особенное. Не грузись. Сегодня у нас с тобой особенный день. Помнишь? - Да, – мрачно согласился Ральф. - Ну? Не будь букой, милый. И побежали быстрее, а то опоздаем. - А Черри? - О Юпитер! Ну что снова? - Надо как-то объяснить ему все. - Что ты ему объяснишь? Не думаю, что это хорошая идея, Ральф. Смотри, он так внимательно смотрит на этих хомяков. Мы можем исчезнуть, пока он занят. - Но это так… Так нельзя. - Ральф, пойдем скорее. Не время для твоих душевных метаний. Миранда схватила молодого человека за руку и почти силой вытащила из кафе. Несколько минут спустя они летели в белом лимузине на прием к Рите Ривс. Черри уже десятый раз слушал песенку веселых Братьев Хомяков. Миранда и Ральф отошли поговорить. Видимо, разговор очень важный. Их не было уже очень долго. Мальчик сидел за пустым столиком. Официант-андроид несколько минут назад убрал посуду. Хомяки в очередной раз допели свои куплеты, раскланялись и исчезли за сценой, чтобы через мгновение появиться снова. Черри потер правый глаз кулаком, еще раз тревожно поглядел на вход в кафе: не идут ли Ральф и Миранда? Потом вздохнул и слез с высокого стула. Возможно, они ждут его снаружи. Площадь у главного входа уже опустела. Ночь заканчивалась, поток посетителей иссяк. - Простите, вы не видели здесь моих… которые со мной… Ральфа и Миранду? Усатый сторож удивленно хмыкнул. - Нет, малыш, я их не видел. Но я не слежу за выходящими. - Я потерялся в парке. Можно я их здесь подожду? Сторож кивнул, кусая усы и пряча взгляд. Мальчик протопал к знакомой уже тумбе, взобрался на нее и принялся внимательно следить за выходом из парка. Было довольно прохладно и он, чтобы согреться, закутался в плащ капитана Батиста. Шпага, с облупившейся краской, покачивалась от ветра и тихо стучала о каменную поверхность тумбы. Старый сторож чувствовал, как к его глазам подступают слезы. Где-то в глубине боковой аллеи замигали зеленые и оранжевые огни чрезвычайной медслужбы. Видимо, опять какое-то происшествие. В светлеющем небе медленно парила гигантская голова капитана Батиста. Два актера, возвращающиеся с ночной смены из павильона Братьев Хомяков, прошагали мимо ворот. На главную площадь вышли андроиды-дворники. Стремительно наступало утро.
Донна Роза: Вечер Ску-учно… Эпаф подходит к большому окну, ложится на широкий подоконник, смотрит на улицу. Уже вечер, машин много, прохожих – тоже. А в Мистраль-парке – аттракционы, и сегодня – выходной. Он так надеялся, что родители возьмут его с собой! И ведь папа хотел – но услышал сердитый мамин голос и отрицательно покачал головой. Нет, малыш, в следующий раз, договорились? Мама хочет походить по магазинам, а ты ведь это не любишь, правда? Можно подумать, он сам обожает таскаться за мамой хвостом, когда она носится из отдела в отдел по этажам Торгового Центра! Эпаф сердито фыркает. Подперев подбородок кулаками, он продолжает наблюдать за тем, что происходит на улице. Всего-то четвёртый этаж… Мальчик невольно переводит взгляд на здание Эос. Огромный небоскрёб чётким силуэтом выделяется на фоне сиреневого вечернего неба. Вот где высотища! Эпаф пытается представить, каково это – смотреть на мегаполис с двухсотого этажа, но воображение отказывает. – Эпаф, пора ужинать… Тимми, фурнитур, стоит рядом, вежливый и непреклонный. – Я не хочу есть, – бурчит мальчик, елозя по подоконнику, чтобы укрепиться на занятом плацдарме. – Эпаф… Маленькая босая нога наугад пинает воздух. Эпаф… Даже имя какое-то дурацкое. У всех пацанов имена как имена – например, двух самых близких приятелей зовут Джимми и Казуми. А вот его назвали в честь какого-то героя древнегреческих мифов. Бр-р… Мама страшно гордится тем, что её предок был в группе учёных, впервые высадившихся на Амои. И даже – но об этом говорят вполголоса – принял участие в создании Юпитер. Это они дали имя планете и назвали населённые пункты, используя греческую мифологию. Что-что, а историю освоения Амои Эпаф успел выучить назубок. Мама принадлежит к мидасской аристократии. Она говорит это папе своим особенным голосом, когда злится на него. Мама очень красивая. А папа – плебей. Эту фразу мама тоже часто повторяет вслед за первой. Его предки прибыли на Амои меньше двух сотен лет назад. Мама, когда сердится, кричит, что тысячу раз успела проклясть день, в который согласилась выйти за него замуж. Эпаф знает, почему – у папы хорошая работа, и он пообещал достать маме с неба обе луны. Они, конечно, каждую ночь – то вместе, то порознь – появляются в небе над Танагурой, но у мамы есть брошь, платина и золото, как она говорит. И луны на ней совершенно как настоящие.
Донна Роза: – Эпаф! В голосе Тимми – металл. Я порой не понимаю, кто хозяин в доме, иногда восклицает папа, покорно выполняя то, что фурнитур считает нужным – пригласить архитектора для перепланировки оранжереи или купить новую машину, как это было после папиного повышения по службе. Господин Сасаки, спокойно сказал тогда Тимми, вы больше не можете ездить на этом металлоломе, это подорвёт ваш престиж как начальника отдела. Папа пытался протестовать, но мама не терпящим возражений тоном велела ему замолчать и послушать умного человека. Тимми – лучшее приданое, которое я взяла из родительского дома, говорит мама своим подругам. Он не потратит без толку ни единого кредита. Ага, а ещё он умеет стоять над душой и всегда добивается того, что считает нужным. Эпаф, ешь кашу. Эпаф, тебе ещё рано садиться за руль байка (нерешительный голос папы: Тимми, но он же детский, облегченный, с защитным полем, и вежливый ответ фурнитура: Господин Сасаки, ваш сын должен расти достойным гражданином, а гонки на байках – удел монгрелов). Даже мама побаивается его. Эпаф мрачно слезает с подоконника и нога за ногу шлёпает в столовую. Ну вот, за огромным столом он снова будет сидеть один – сколько раз уже такое было! Мальчик бросает тоскливый взгляд на бесконечно-длинную полированную столешницу (настоящее дерево, хвастается мама перед подругами) и плюхается на стул. Ух ты, а ведь жизнь бывает не так уж плоха – сегодня его ждёт сладкий пудинг с обалденно вкусным земляничным джемом… А когда тарелка пустеет, выясняется, что за пудингом следует большущая чашка какао, а на десерт – мороженое с терранскими фруктами. – Спасибо, Тимми, – совершенно искренне говорит Эпаф и удобно устраивает локти на столе. – Это было так вкусно… Тимми почему-то не делает ему замечания за недостойное гражданина поведение. Когда Эпаф косится на него, ожидая подвоха, он, как ни странно, видит на лице строгого фурнитура лёгкую улыбку. Кажется даже, – примерещилось, что ли? – Тимми ему подмигнул. Уроки сделаны ещё вчера. На улицу его одного не пустят – поздно. Казуми наказан родителями и сейчас упорно долбит спряжения глаголов. Один Джимми – вот счастливчик! – веселится на полную катушку. Его-то взяли в Мистраль-парк на аттракционы! Эпафу становится грустно. Почему родители Джимми проводят с ним так много времени, а мои папа и мама со мной – нет? И мама Джимми очень любит, когда к нему приходят гости, а его папа умеет делать удивительные вещи из бумаги и изображать руками разных зверей и страшные морды – когда смотришь на движущуюся на стене тень. И фурнитур у них почти всегда улыбается – в отличие от Тимми. Эпаф с демонстративным скрежетом отодвигает стул, идёт в гостиную и, шлёпнувшись на диван, включает головизор. Каналов много, больше двухсот, но, сколько ни щёлкай пультом, в-основном на экране мигает цветная заставка – перед уходом папа включил блокиратор. А детских передач в это время уже не показывают… Эпаф обиженно сопит и думает, что нужно озадачить Казуми насчёт снятия блокировки – тот очень хорошо разбирается в технике. И плевать на всякие дурацкие спряжения – Казуми давно решил стать инженером, как его отец.
Донна Роза: Ой, ну, наконец хоть что-то! Новости… Ух ты! Блонди! Ой, мамочки, маленький блонди! А с кем это он? – … Сегодня господин нейрокорректор Рауль Эм посетил школу-интернат… – … я совершенно искренне скажу – будущее Амои в надёжных руках. Воспитанники школы уже сейчас проявляют задатки знающих и ответственных руководителей… Рауль Эм… Эпаф невольно ёжится. В Мидасе нет, пожалуй, ни одного человека, который не слышал бы о господине нейрокорректоре. В самом слове «нейрокоррекция» слышится какая-то жуть. Нейрокоррекции подвергают неблагонадёжных граждан. Из услышанных краем уха разговоров взрослых Эпаф знает, что это больно и страшно. Его отправили на промывание мозгов, однажды страшным шёпотом сказала мама о бывшем папином начальнике. Её подруги сдвинули стулья и зашушукались, потом мама увидела стоящего в дверях Эпафа и сердито сдвинула брови. А ну быстро в постель, прикрикнула она, это ещё что такое! – … визит господина Эма – огромная честь для нас… Смотри-ка ты, маленький блонди говорит прямо как учитель словесности! Да у Эпафа язык не смог бы шевелиться с такой скоростью, а ведь ещё надо складывать фразы в уме! Какой красивый… Волосы блестят, как шёлк, кожа белая-белая! Если бы Эпаф не знал, что блонди сплошь мужчины, он принял бы этого мальчишку за девочку. И одежда у них интересная. Кажется, такой костюм называется «сьют»… А вот любопытно узнать, играет ли этот мальчишка-блонди в капитана Батиста? Эпаф пытается представить любимого героя с длинными светлыми волосами, выбивающимися из-под шляпы. Сквозь прорези маски глядят небесно-голубые глаза. А что, ему бы пошло… Снова Рауль Эм. Говорит какие-то умные взрослые слова. До чего же он высоченный! Дядька, который держит микрофон, ниже его на целую голову. Эпаф в жизни не видел, чтобы у человека глаза были такого чистого зелёного цвета. А волосы – ничего себе! Длиннее, чем у тёти Делии. Она ненавидит, когда пряди выбиваются и падают на лицо, а ему, похоже, всё равно, что пол-лица закрыто. – Эпаф, убавь звук! Эпаф вздрагивает. Тимми никогда – никогда! – не говорил с ним таким голосом. А тут он просто закричал!
Донна Роза: Мальчик мгновенно выключает головизор и выскакивает из гостиной, чтобы узнать, в чём дело. Фурнитур стоит посреди холла с телефоном в руке, с кем-то разговаривает, и голос у него резкий, отрывистый, кажется, что он отдаёт кому-то команды. Да, похоже, так оно и есть, потому что Тимми называет собеседника «Лео». Значит, это фурнитур Джимми. Что сл… – Я сказал, хватит болтать. Госпожа Эйрена и господин Тсумае ещё не вернулись… Нет, я не знаю, в курсе они или нет. Быстро в Мистраль и привези Джимми сюда! Не твоё дело! Ребёнку нечего делать в полицейском участке или в больнице. Быстро, я сказал, одна нога там, другая здесь… Отстань, с хозяевами я сам разберусь. Всё. Тимми со стуком роняет трубку на подставку и поворачивается к Эпафу. – Сейчас Лео привезёт Джимми. Госпожа Миллисент и господин Адам попали в больницу. – Тимми… а что случилось? – Эпафу по-настоящему страшно. – На них напали в парке аттракционов. Госпожу Миллисент… сильно стукнули, а господина Адама ударили ножом. Джимми в это время катался на карусели. Эпаф обхватывает себя руками за плечи в ужасе глядит на фурнитура. Кто-то стукнул тётю Миллисент, добрую, ласковую, замечательную тётю Миллисент! Кто-то ударил ножом дядю Адама! А вдруг их там много, этих «кого-то»? А что, если они напали на папу с мамой? – Мама… с папой… тоже… там, – выдавливает он и неожиданно для самого себя съезжает по стенке на пол и начинает громко, безобразно, совершенно как маленький, реветь. Тимми мгновение смотрит на него, потом снова хватает трубку. Несколько секунд напряжённого ожидания… – Госпожа Эйрена? Прошу прощения за звонок, но я позабыл, где лежат счета от портного. Завтра поеду в город и зайду в ателье… Да, дома всё в порядке… Мальчик смотрит новости… Да, ещё пять минут, и я отправлю его спать… У вас всё благополучно? Очень хорошо… Да, горячий ужин будет вас ждать. Поклон господину Тсумае. Тимми очень осторожно кладёт телефонную трубку на место, потом подходит к сжавшемуся в комок мальчику, неожиданно присаживается с ним рядом на корточки и берёт его за плечи. Эпаф всё ещё судорожно всхлипывает. – Не плачь, малыш. Видишь, с ними всё в порядке. Скоро они вернутся… Эпаф прижимается к нему, обнимает обеими руками: – А почему… ты ничего им не сказал? Ну, про Джимми и про… Новые всхлипывания. – Зачем зря волновать твою маму? Она приедет, увидит Джимми, я ей всё расскажу, вот тогда она и поволнуется. А потом они с твоим папой решат, что делать дальше…
Донна Роза: Где-то через полчаса непривычно серьёзный Лео привозит заплаканного Джимми и сдаёт его с рук на руки Тимми. Наклоняется, целует маленького хозяина в лоб, поворачивается и уходит. Оказывается, Джимми увлёкся катанием на карусели и не сразу понял, что времени прошло много, а папа так и не пришёл его забрать. Когда он вышел из павильона, то увидел большую толпу, несколько полицейских машин и передвижной модуль «неотложной помощи». Одна из полицейских машин почти сразу же сорвалась с места, «неотложка» последовала за ней, суматоха потихоньку унималась, толпа стала расходиться, вот только папы с мамой нигде не было видно, и тогда Джимми, обученный правильному поведению в неожиданных ситуациях, подошёл к полицейскому офицеру… – … а папу с мамой уже увезли, – всхлипывает он, сидя на коленях у Тимми. Фурнитур кивает и ласково гладит его по спине. – С ними всё будет хорошо, Джимми, – непривычным для Эпафа мягким голосом говорит он. – Думаю, нам всё сообщат. Я позвонил в участок, там знают, что ты у нас. Завтра мы с госпожой Эйреной отправимся в больницу к твоим папе и маме… Ты хочешь кушать? Джимми мотает головой…
Донна Роза: Поздно вечером возвращаются родители, и, хотя Эпафу давно положено спать (наплакавшийся Джимми спит на диване в его комнате, как убитый), он встаёт с постели, потихоньку прокрадывается через две комнаты к гостиной и просовывает любопытный нос в щель между неплотно прикрытыми дверями. –… какое зверьё! Мама плачет! Потрясённый Эпаф перестаёт дышать. – О Юпитер! Миллисент, которая мухи не обидит! И ещё долго искали хирурга-гинеколога! Да уж, гинекология на Амои – самая востребованная медицинская дисциплина. Тсумае, мне страшно! Мне теперь всюду будут мерещиться эти кересские выродки! Если уж в охраняемом Мистраль-парке банда напала на добропорядочных граждан… – Милая, а где ещё монгрелы могут увидеть женщин? В Кересе их практически нет… – И поэтому им можно нападать всей бандой и насиловать?! – голос мамы срывается на визг. – Бедный Адам… он попытался её защитить… Тсумае… а ведь… это могло случиться и с нами… Юпитер, и наш мальчик плакал бы точно так же, как бедняжка Джимми! Тсумае, я не хочу потерять ни тебя, ни его! С нами ведь ничего не случится, правда? – Ну, что ты, моя хорошая! Конечно, не случится! – папа тихонько смеётся, обнимая маму (Эпаф видит это в щёлку). – Что с нами может случиться, ведь у нас есть Тимми! – Тсумае… а, может… мы покинем Амои? Это последняя фраза, которую слышит ошарашенный мальчик перед тем, как начать красться обратно в свою комнату.
Macavity: Чудовище 1 - Это твоя кровать. Вот здесь твой шкаф. Я оставлю тебя, садись и жди, пока остальные вернутся из Салона. Потом придет Деррил и все тебе расскажет. Есть вопросы? Реми испуганно замотал головой. Фурнитур, проводивший его в комнату, удовлетворенно кивнул и вышел. Мальчик остался один. Он огляделся, подошел к кровати, осторожно сел, положив руки на колени, и замер. Прошло уже три часа с тех пор, как он стал собственностью Первого Консула Амои господина Ясона Минка. Воспитатель говорил, что Реми очень повезло. Быть петом главы Синдиката почетно. Сам Реми не знал, что такое почетно. Ему было всего десять лет, и он еще многого не понимал. Но что бы там не говорил господин Рино, сейчас больше всего на свете мальчику хотелось бы вернуться в Академию. Снова жить в большой комнате с узкими серыми кроватями и неживым голубым освещением. По ночам шептаться с Банни. Тайком от воспитателей смотреть телевизор, а потом рассказывать всем про очередные приключения отважного капитана Батиста. Реми горько вздохнул и еще раз огляделся. Эта комната была гораздо уютней спальни в Академии. Небольшое окно, выходившее в зимний сад, и большой пушистый ковер. «Банни бы тут понравилось», - подумал мальчик. Он вслух сосчитал кровати, их оказалось пять. Значит, у него будет четыре соседа. «Какие они? - думал Реми – Вдруг они не захотят принять меня в свою компанию? Они уже давно петы господина Ясона и, наверно, очень важные и гордые. Банни рассказывал, что настоящие взрослые петы не разговаривают с новичками». В коридоре раздался шум. Реми сжался. Вот оно! Дверь распахнулась, и в комнату вошли четверо. - Ой! Грин, смотри, в нашем гнездышке новый птенчик. Тот, к кому были обращены эти слова, оказался высоким зеленоволосым петом лет семнадцати. Он молча прошел мимо Реми к одному из шкафов в глубине комнаты и принялся что-то искать. Остальные тоже хранили молчание, видимо, дожидаясь его реакции. Наконец, не оборачиваясь, Грин спросил: - Как тебя зовут? - Реми, господин. - Не называй меня господином, я такой же пет, как и ты. Просто Грин. Реми кивнул. Остальные петы сразу потеряли к нему интерес и занялись своими делами. Старший, Грин, и тот, который первым заметил новенького, отошли в глубь комнаты, сели на одну из кроватей и принялись тихо разговаривать. Двое других расположились у окна, достали какой-то журнал и погрузились в рассматривание картинок. Реми поджал под себя ноги, стараясь занимать как можно меньше места, и стал рассматривать своих новых соседей по комнате. Главный здесь, несомненно, Грин. Он самый старший, самый сильный. Трудно сказать, будет ли он обижать маленького новичка. Скорее всего, нет. Вероятно, он его даже не заметит. Его собеседник чуть младше. Прислушавшись к их тихому разговору, Реми разобрал имя – Киджуро. У этого мальчика были кудрявые желтые волосы до плеч, прозрачные серые глаза и неприятная улыбка. Два пета у окна (их, как выяснилось, звали Лей и Химе) были года на три старше Реми. Если он найдет здесь новых друзей, то, скорее всего, ими окажутся именно эти братья-близнецы. Снова открылась дверь. Вошел незнакомый рыжий фурнитур с холодными зелеными глазами. - Грин, пойдем со мной. Зеленоволосый пет спокойно поднялся и направился к выходу. Уже закрывая за ним дверь, фурнитур заметил Реми. - Это ты новенький? - Да. - Посиди пока здесь. Я скоро приду и все тебе расскажу. - Хорошо. Фурнитур кивнул и вышел. Реми приободрился. Ему уже было начало казаться, что про него забыли. Теперь он видел, что это не так. Когда Грин ушел, снова стало тихо. Химе и Лей молча листали журнал. Киджуро зевал у себя на кровати. Наконец ему это надоело. - Эй ты! Как тебя, говоришь, зовут? - Реми. - Реми? Дурацкое имя. И что же ты тут делаешь, малявка? - Я? Я не знаю… Меня купили. - Интересно, зачем же господину Ясону такая мелочь как ты? - Воспитатель говорил, что я очень много стою. - Да? И сколько же может стоить такая малявка? Реми исподлобья взглянул на неприятного пета. - Я не знаю. - Спорим, не больше сотни тысяч. - Неправда! Я слышал, меня купили за сто миллиардов миллионов! Киджуро расхохотался: - Ой, не могу! Ребята вы слышали? Лей и Химе засмеялись. Желтоволосый пет продолжал издеваться: - Ты же сказал, что не знаешь? А теперь вдруг вспомнил? - Отстань. - На что угодно спорю, что господин Ясон купил нормального пета, но по дороге его заменили. - Неправда! - А зачем может… Желтоволосый не договорил. В комнату снова зашел рыжий фурнитур и прервал его: - Хватит цепляться к пету, Киджуро. Тебе мало истории с Лео? - Да я просто хотел… - Держи свои желания при себе, иначе мне придется изолировать тебя на недельку-другую. - Но Деррил! - Приятель, ты хочешь со мной поспорить? - Нет. - Ты будешь милым и дружелюбным, не так ли? - Буду, – мрачно ответил пет. - Ну вот и отлично, - усмехнулся фурнитур и обратился к малышу, - Как тебя зовут? - Реми. - Что ж, Реми. Тебе уже показали твою кровать и шкаф? - Да. - Тогда слушай дальше… И Деррил начал рассказывать Реми о местных правилах. Мальчик слушал, кивал головой и думал о том, как хорошо было в Академии. Там, где друзья. Там, где все знакомо.
Macavity: 2 Прошла неделя. Реми немного привык к своему новому дому. Жизнь пета Первого Консула оказалась весьма приятной. Утром завтрак, спортивный зал, потом старшие петы шли к косметологам и стилистам, а младшие – в центральный зал гарема. До обеда можно было заниматься чем угодно. Мальчик вошел в зал и огляделся. Проблема была в том, что у Реми не было сверстников среди петов. Самые младшие, Лей и Химе, все равно были старше на три года и не желали с ним играть. Остальные петы были слишком взрослыми и уже разошлись по салонам красоты. Можно было посмотреть головизор, но, как назло, именно в это время ничего интересного не показывали. Было скучно. Он попытался подойти к близнецам и посмотреть с ними журналы, но Химе одарил его таким презрительным взглядом, что Реми вынужден был развернуться на полпути и сделать вид, что направлялся к окну. Сидя на подоконнике, мальчик заплетал косички на странном лианообразном растении, растущем в горшке, и вспоминал Академию. Банни, наверно, уже вернулся с занятий и сбежал во внутренний двор, чтобы поиграть в капитана Батиста и зеленых мутантов. Как раз накануне им удалось выпросить в столовой длинный кусок старой синей скатерти для плаща супергероя. Реми рассчитывал, что сможет уговорить Банни немного побыть негодяйским доктором Кривусом, а сам будет капитаном Батистом. Но утром его продали, а среди петов господина Ясона не было поклонников отважного «космического мушкетера». Реми вздохнул. Очередная серия мультика будет вечером, когда все старшие петы сядут смотреть светскую хронику. И он опять не узнает, что случилось с отважным капитаном на Ио. - Скучаешь? Реми вздрогнул и обернулся. Рядом с ним стоял Киджуро, видимо, недавно вернувшийся из салона красоты. Его желтые волосы были аккуратно уложены и обрызганы имитирующей капли воды жидкостью, глаза накрашены, скулы подчеркнуты румянами. Напомаженные губы изогнулись в глумливой улыбке. Реми втянул голову в плечи. Меньше всего на свете ему хотелось сейчас общаться с этим неприятным типом. - Обижаешься на меня? Да ладно, мелкий, не держи зла. Я хочу подружиться. - Я не мелкий. - Ты самый младший в гареме. - Ну и что? Я не мелкий. Мне уже десять. Киджуро подошел ближе и сел на подоконнике рядом с Реми. - Между прочим, быть мелким не так уж и плохо. - Я не мелкий! - Когда пет становится взрослым, его выкидывают на улицу. А у тебя еще много лет беззаботной жизни впереди. - Выкидывают на улицу? Как мусор? - Ага. - Значит, Грина скоро выкинут? Киджуро засмеялся: - Нет, Грин скорее останется без яиц, чем свалит из Эоса. - Как это? - Неважно… Вчера он неплохо выступал на шоу. - Что такое шоу? - Ты не знаешь? Странно. Все петы знают, что такое шоу. - А я не знаю, - Реми не врал. Он действительно ничего не знал о шоу. Эту подготовку мальчик должен был проходить только через год. Но господин Эм, случайно заглянувший в Академию, посчитал, что у Реми интересная внешность и, не дожидаясь пока пет вырастет, купил ребенка в подарок своему другу. - Хм… Наверно, господин Ясон считает, что ты слишком мелкий для шоу. - Неправда! Я не мелкий! Я уже все умею и все знаю, - и он скороговоркой перечислил все петские премудрости, которым обучили его в Академии. Желтоволосый снова расхохотался: - Ну да, маленький секс-профи! И почему это, интересно, господин Ясон совсем не интересуется тобой? - Он же меня не видел. - Как обидно. Он даже не захотел на тебя посмотреть? - Ему, наверно, про меня не рассказали… Киджуро внимательно посмотрел по сторонам, потом наклонился к мальчику и прошептал заговорщическим голосом: - Я тут выяснил одну очень интересную вещь. - Какую? - тоже прошептал Реми. - Я узнал, зачем нужны петы, которых не выставляют на шоу. Реми не был уверен, что хочет узнать, для чего его купил господин Ясон. Но Киджуро уже рассказывал: - У каждого хозяина есть особые петы, которых держат в тайных комнатах под лестницей. - Особые петы? - Да. Это и не люди вовсе, а страшные чудовища. - Чудовищ не бывает. - Бывают, еще как бывают! Спроси у кого угодно. - Но у нас тут их нет. А под лестницей чулан, я видел. - Правильно. А в чулане живет чудовище господина Ясона. - Я не верю. - И зря. Это Грин рассказывал, а Грин врать не станет. Имя зеленоволосого произвело на Реми впечатление. Он вдруг подумал, что чулан и впрямь подходящее место для логова монстра. В одной из серий капитана Батиста маленькая девочка без спросу родителей забралась в кладовку, чтобы достать конфеты, а оттуда вылез страшный тролль. Реми поежился. Он вдруг вспомнил, как таинственно и зловеще выглядела маленькая дверь под лестницей. - Ну что, понял теперь, для чего ты нужен? - Нет. А для чего? - Вот балда-то. Тебя сейчас откормят и отдадут чудовищу под лестницей. До тебя у нас уже была одна малявка. Так ее туда отвели, и больше никто о ней никто ничего не слышал. - Это враки все. - Нет, не враки. Химе, подтверди, что это правда. Вокруг Киджуро и Реми уже собрались любопытствующие петы. Химе, стоящий неподалеку, важно кивнул: - Да-да. Ее звали Рита. - Вот видишь? Зачем еще нужны такие малявки, как ты? Только на корм страшному монстру в чулане. У Реми защипало в глазах: - Я не боюсь монстра! Если он ко мне подойдет, я его заколю шпагой. Как капитан Батист! Киджуро издевательски засмеялся: - А где ты возьмешь шпагу? - У меня есть. - Я видел, она игрушечная. - Это настоящая шпага, она очень острая, - в отчаянии крикнул Реми, - У капитана Батиста такая же! Петы засмеялись. Реми расплакался. - Я не боюсь его. Не боюсь… не боюсь. Если я его увижу, я его прогоню… У меня есть шпага. Я ничего не бою-у-у-усь… Последние слова было трудно разобрать, их поглотили рыдания. Окружавшие его петы засмеялись еще громче. - Что здесь происходит? Холодный голос Деррила заставил петов разбежаться по комнате. Остались только Реми и Киджуро, сидящие на подоконнике. - Ты опять достаешь его? Я предупреждал… - Я всего лишь рассказывал ему сказку, а он испугался. Но я не хотел его пугать. Честно. - Пойдем со мной. - Но Деррил. - Без разговоров. Фурнитур развернулся и направился к выходу из зала. Киджуро нехотя слез с подоконника и направился за ним, бросив напоследок злобный взгляд на Реми и процедив сквозь зубы: «Маленький гаденыш. Скоро придет монстр и сожрет тебя». Реми уткнулся носом в стекло и продолжал рыдать. Беззвучно.
Macavity: 3 После происшествия в главном зале Киджуро отсутствовал больше трех дней. Наконец он вернулся, тихий и бледный. Все это время Реми жил в страхе и в надежде, что желтоволосый пет просто пугал его, что никакого монстра под лестницей нет. Он бы мог спросить у Грина, но боялся даже подойти к этому суровому взрослому мальчику. Когда утром появился Киджуро, Реми сбежал в зимний сад и просидел там, среди кадок, целый день, опасаясь снова услышать страшную историю. Он пропустил завтрак и обед. Когда пришло время ужина, в животе неприятно урчало, а голова кружилась от голода. Реми решил идти в столовую. В любом случае, там всегда полно народу, и может Киджуро не станет задирать его при всех. Так и получилось. За длинным столом сидели все петы господина Ясона. Реми посмотрел, где можно присесть. Как назло, единственное свободное место было очень близко к Киджуро. Но выбирать не приходилось. Он сел и начал быстро есть, стараясь свести время своего пребывания в столовой к минимуму. Его желтоволосый враг ел медленно и молча и, казалось, совсем не замечал мальчика. Вдруг один из петов, пухлощекий голубоглазый Базиль, спросил: - Киджуро, а где ты пропадал все это время? Лей, сидящий напротив, засмеялся: - Ясно где! В карцере, конечно. Киджуро поднял взгляд на смеющегося соседа и веско промолвил: - Ошибаешься, дружок. На этот раз меня посадили подальше. Разговоры за столом стихли. Все уставились на желтоволосого пета, неторопливо доедающего салат. Базиль осторожно спросил: - Расскажешь? А? - Не знаю, стоит ли… На самом деле это жуткая история. - Ну, пожа-а-а-алуйста! Киджуро сделал вид, что жутко не хочет рассказывать, а потом, напустив на себя таинственный вид, заговорил: - Сначала Деррил отвел меня в карцер, как обычно. Ну, я просидел там два дня, привычный уже. А на третий день пришел какой-то другой фурнитур, незнакомый, весь в черном. И в маске. Говорит мне: «На тебя тут жаловались, поэтому господин решил отвести тебя в комнату под лестницей». Я, конечно, начал ему объяснять, что это ошибка. Но он не слушал. В общем, потащил меня, в ту самую комнату и дверь запер. Я один остался, а вокруг – темнота. Ну все, думаю, конец мне пришел. - И что? - Что-что! Дальше слушай, не перебивай! Сижу я, значит, у двери, боюсь шевельнуться. Час сижу, два сижу. Потом, вроде, успокоился. И глаза привыкли – стало видно ступеньки, ведущие вниз. Ну, думаю, была не была! И пошел по ним. - Какой ты храбрый! - А мне терять было нечего. Решил попробовать найти выход. Спустился вниз, а там свет горит. Не очень яркий, но все же… В общем, там небольшая комнатка, а в ней три двери. Я сначала стоял, думал, в какую войти. И вдруг заметил, что одна из них – приоткрыта. Тогда тихонечко, на цыпочках я подошел и заглянул за нее. И… - И? - И увидел господина Ясона. - Господина Ясона? - Да! Он стоял посреди комнаты с хлыстом в руках. А в углу я увидел чудовище. Реми вздрогнул. Киджуро продолжал: - Ребята, это огромный черный монстр. - Он похож на человека? - Совсем немного. У него две руки, две ноги и голова. Но на голове у него вместо волос растут перья, а на руках и ногах мерзкие когти. И зубы у него острые-острые. И длинные, доходят аж до подбородка. Но самое страшное – это его глаза. Они не такие, как у нас, а полностью черные. У него даже зрачков нет. - А господин Ясон его не боится? - Нет, господин Ясон его не боится. Он же хозяин. А вот я испугался. И побежал обратно к двери. И уже краем уха слышал, как господин Ясон говорит: «Потерпи немного. Скоро ты получишь свежую пищу. Я как раз купил для тебя маленького, вкусного…» но дальше я не расслышал. Младшие петы сидели, раскрыв рты. О страшной комнате под лестницей давно уже ходили нехорошие слухи. Но в первый раз было получено доказательство, что там живет чудовище. Базиль нервно сглотнул и спросил: - А этот монстр – он большой? - Огромный! Если нападет на тебя – оторвет голову так быстро, что и пискнуть не успеешь,- словно в подтверждение своих слов Киджуро хищно вгрызся зубами в булку и разорвал ее напополам. При этом он выразительно посмотрел на Реми. Мальчик чуть не уронил вилку, но все же нашел в себе силы сдавленно пробормотать: - Ты все врешь! - Я вру? - Да. Нет там никакого монстра! - Ты так думаешь? Может, тогда зайдешь за эту дверь? Она всегда открыта. Если просидишь за ней три часа – будем считать, что я наврал. - Очень надо мне там сидеть. - Ага, испугался? - Ничего я не испугался. Но Деррил строго-настрого запретил туда ходить. - Боишься. Малявка! Реми вскочил из-за стола: - Я не малявка! – и выбежал вон из столовой, стараясь не расплакаться раньше времени.
Macavity: 4 Вечером все петы собрались в главном зале. Некоторые разошлись по углам и шушукались о чем-то своем. Лей и Химе, как всегда, занялись обсуждением очередного показа мод. Но большинство привлек головизор. Обычно в это время старшие петы смотрели свои интерактивные сериалы. Младших это мало интересовало. Но сегодня кто-то случайно включил новости и наткнулся на знакомое лицо господина Ясона. Он общался с представителями какой-то планеты, а хорошенький диктор на переднем плане объяснял, как важна эта встреча для Амои. Впрочем, петы нисколько не интересовались политикой. Они глаз не сводили со своего хозяина. Базиль заметил: - Наш господин Ясон – самый красивый из всех. Смотрите, на него все смотрят. - Это потому что он самый главный. - И самый умный. Реми внимательно рассматривал блонди на экране. Холодные голубые глаза, застывшее, словно маска, лицо, тихий голос. Его хозяин говорил что-то об улучшении отношений и прочих нудностях, но Риме слышал другое: «Потерпи немного. Скоро ты получишь свежую пищу. Я как раз купил для тебя маленького, вкусного…» Нет. Киджуро не врал. Этот человек из головизора мог быть хозяином монстра, скармливающим ему маленьких петов. Реми сидел и невидящим взглядом смотрел на экран, чувствуя, как внутри него ледяной глыбой растет отчаяние. - Я думаю, монстр уже достаточно проголодался, - раздался у него над ухом шелестящий шепот. Реми вскочил и выбежал из зала. Он не думал, куда бежит, лишь бы подальше от страшного блонди. И от Киджуро. Когда мальчик остановился, чтобы отдышаться, он обнаружил, что добежал до столовой. Здесь было пусто и темно. Реми поежился и хотел было уйти, как вдруг заметил, что дверь на кухню открыта и оттуда восхитительно пахнет горячим шоколадом. Сквозь проем в темную столовую лился теплый оранжевый свет. «Наверное, Аку готовит себе ужин», - подумал мальчик и подошел к открытой двери. Странно. В кухне никого не было. Реми огляделся. На маленьком разделочном столике стояла большая кружка с какао, которая, собственно, и источала дивный запах. Мальчик подошел поближе, наклонился к лакомству, потянул носом воздух и зажмурился от удовольствия. Как жаль, что это чужая кружка с какао, и он не может ее выпить. Реми вздохнул и отвернулся. И увидел нож. Это был большой кухонный тесак. Он лежал на темном деревянном столе и блестел широкой металлической поверхностью. Это было оружие. Реми вспомнил, как однажды доктор Кривус запер безоружного капитана Батиста на консервной фабрике. Но отважный герой не растерялся. Он отобрал такой же тесак у мясника и распугал всех негодяев. Монстр из-под лестницы тоже наверняка испугается нападать на кого-то, кто вооружен таким тесаком. Реми воровато огляделся, бочком подобрался к ножу, поднял двумя руками и начал думать, куда бы его спрятать. Долго приноравливаясь он все-таки сумел засунуть его под жилетик. Рискуя порезаться, мальчик отправился в обратный путь. Чтобы добраться до комнаты, ему предстояло миновать главный зал, где сидели петы. Ему повезло. В зале было темно. Все сидели вокруг голографической панели и смотрели репортаж о визите Рауля Эма в одну из школ Эоса: - … я совершенно искренне скажу – будущее Амои в надёжных руках. Воспитанники школы уже сейчас проявляют задатки знающих и ответственных руководителей… Потом показали юного блонди с серьезными глазами: – … визит господина Эма – огромная честь для нас… Реми вздохнул. У него совершенно не было времени, чтобы рассматривать маленьких блонди. Сейчас перед ним стояла очень важная задача. Нужно было спрятать тесак. Незаметно пробравшись в свою комнату, Реми вытащил свою опасную добычу и задумался. Прятать тесак в шкаф или под кровать было нельзя – там Деррил легко найдет его. Руки мальчика дрожали от волнения. Нож словно обжигал ладони. - Я найду тебе место попозже, - прошептал он. Потом засунул тесак под матрас и выбежал из комнаты. Добежав до главного зала и отдышавшись, он вошел. Петы все так же сидели перед голографической панелью и смотрели вечерний повтор «Капитана Батиста». Реми тихонько подошел к дивану, сел и сделал вид, что с интересом смотрит мультфильм. Но сегодня его совсем не интересовали приключения супергероя. Отважный капитан напрасно рисковал своей жизнью, ныряя на дно океана, прыгая с огромной башни и вылетая в открытый космос без скафандра. Самый горячий его поклонник думал совсем о другом. Он представлял как Деррил, прибираясь в комнате, находит злополучный нож. От этих мыслей становилось дурно. Реми дрожал и все душой рвался обратно в комнату и, в то же время, боялся туда идти. Наконец капитан Батист в последний раз за сегодняшний вечер спас мир, после чего повернулся и улыбнулся в камеру своей фирменной улыбкой: «Злодеи получили урок. Я могу отдохнуть». Пошли финальные титры и все дружно выдохнули. - А ничего себе мульт! – заметил Базиль. - Про кенгуренка-мутанта – круче, - возразил Лей. - В сто раз! – поддакнул Химе. В зал вошел Деррил. - Так, кино закончилось. Все быстро разбежались по комнатам. Один из петов спросил: - Деррил, а к хозяину сегодня никто не пойдет? - Нет. У господина Ясона другие планы. Так что всем спать. Петы, тихо переговариваясь, начали расходиться по своим спальням. Реми постарался идти спокойно, не суетясь. У выхода его остановил Деррил: - Все в порядке, малыш? - Да, господин Деррил. - Ты выглядишь взволнованным. Реми опустил глаза. - Тебя снова доставал Киджуро? - Нет, господин Деррил. Все в порядке. - Хорошо, малыш. Если кто-то будет обижать тебя – скажи мне. Ладно? - Ладно. - Ну вот и славно. Давай, беги к себе. Уже поздно. Реми кивнул и выбежал из зала. Через секунду он уже был в комнате и сидел на кровати, ощущая сквозь толстый матрас лежащий под ним нож.
Macavity: 5 Ночью в гареме главы Синдиката было тихо-тихо. Фурнитуры и петы уже давно уснули. Главный зал был залит ярким светом двух лун, заглядывавших в огромные окна. Где-то шумел Мидас, крутились и переливались всеми цветами радуги веселые аттракционы Мистраль-парка, собирались в темных переулках монгрелы, готовящиеся выйти «на дело». Но все это было далеко внизу. Очень далеко. И ни единый звук не долетал до верхнего этажа покоев Первого Консула в Эосе. Было полвторого ночи. Реми лежал и смотрел в потолок. Уснуть никак не удавалось. - Эй, малявка, ты спишь? – раздался вкрадчивый шепот Киджуро. Реми не стал отвечать. - Лучше бы тебе не спать, а то монстр придет и съест тебя во сне. Реми продолжал молчать, только тихо дрожал от бессильной ненависти. Прошел еще час. Киджуро заснул. Лунный луч пронзил комнату насквозь и оставил на двери большое квадратное пятно. Реми наблюдал, как тонкая серебристая пыль мерцает в белом свете. Потом стал рассматривать дверь. И вдруг заметил, что она приоткрыта. Его словно окатили ледяной водой. В висках что-то глухо застучало. Стало вдруг совершенно очевидно, что это монстр открыл дверь, что сейчас он стоит там и готовится к прыжку. Реми дрожащими руками натянул на голову одеяло и замер. Было по-прежнему тихо. Потом где-то вдалеке раздался невнятный шум. Реми задержал дыхание, пытаясь понять, откуда он доносится. Но сердце внутри него билось так громко, что мешало расслышать другие звуки. И Реми решился. Он должен пойти к страшной комнате и все выяснить. Если чудовище там, он покажет ему свое оружие и прогонит. Капитан Батист всегда говорил – если хочешь поразить врага, отправляйся к нему в логово. Если боишься – сиди дома. Реми боялся. Но он знал, что если не придет к убежищу монстра сегодня, завтра монстр может сам прийти к нему. Осторожно выбравшись из кровати, мальчик сунул руку под матрас и достал нож. Лезвие ярко блеснуло в лунном свете. Реми подошел к двери и осторожно выглянул в коридор. Там никого не оказалось. Он пошел дальше. Спальни петов, центральный коридор, главный зал, малый холл. Вскоре он уже стоял около лестницы, за которой скрывалась страшная дверь. Несколько медленных шагов и он перед ней. Реми остановился и прислушался. Ни звука. Он замер перед жуткой черной дверью, держа впереди себя нож, и не решался пошевелиться. Прошло несколько минут. Руки начали затекать, нож так и норовил выпасть. Но мальчик продолжал стоять не двигаясь. В висках снова началось глухое биение. Воздух потемнел и сгустился. Липкий страх заполнял его. В полуобморочном состоянии Реми сделал один шаг вперед. И услышал шум. Он доносился из-за двери. Это были шаги. Сначала тихие, еле слышные. Но постепенно они становились громче. Медленные, шаркающие звуки. Что-то подбиралось все ближе и ближе. Совсем близко! Дверь открылась. Из вязкой темноты проема в комнату вошло чудовище. Огромное, черное. С белым оскалом длинных, до подбородка, зубов. С перьями вместо волос. И с черными глазами без зрачков. Чудовище посмотрело на мальчика и потянулось к нему длинными тонкими руками с изогнутыми когтями вместо ногтей. Реми закричал тонким, срывающимся голосом. И изо всех сил ударил монстра ножом. Удар пришелся вскользь, но все же на щеку мальчика брызнула теплая черная кровь. Он ударил снова. И снова. Монстр страшно рычал, но продолжал тянуть к нему руки. - Какого черта здесь… - громкий, ясный голос раздался где-то вдалеке. Реми отскочил в сторону и оглянулся. По лестнице спускался господин Ясон в белом халате. Его распущенные волосы сияли в лунном свете, словно живое серебро. Блонди увидел мальчика с окровавленным ножом и недоуменно нахмурился. Потом перевел взгляд на монстра. И вскрикнул. Выражение его лица изменилось в мгновение ока. Господин Ясон в секунду преодолел оставшиеся ступеньки и бросился к истекающему кровью чудовищу. Мальчик оказался у него на пути. Блонди ударил Реми, стоявшего с ножом, по лицу так сильно, что тот отлетел на несколько метров в сторону, ударился головой о декоративный мраморный столик и упал на пол. Господин Ясон, не обращая внимания на упавшего пета, бросился к тихо рычащему чудовищу. Подхватил его на руки, аккуратно положил на пол. Реми наблюдал за его действиями, продолжая сжимать нож. Он смотрел, как извивается и шипит от боли страшный поверженный монстр, и шептал: «Уходи, уходи. Я прогоняю тебя. Уходи отсюда. Не трогай меня». Господин Ясон тем временем вызвал кого-то по комму, потом сорвал с себя халат, оставшись в одних свободных шелковых штанах, нарвал множество длинных полос ткани и принялся перевязывать монстра. Реми пытался протереть глаза, чтобы получше рассмотреть эту сцену, но их постоянно заливала кровь. Становилось все темнее и темнее. В последних проблесках сознания мальчик видел, как блонди обнимает черное чудовище, целует его страшные глаза и сбивчиво шепчет: «Рики. Родной мой. Ну потерпи, все будет хорошо. Сейчас прибудет доктор. Только держись, мой хороший. Мой сильный. Мой самый лучший. Мой Рики».
ehwaz: Слабость Слабость – была наихудшим пороком для блонди. Гильом подозревал его за собой и мучительно страдал от этого. Человеческая природа давала себя знать. Лучшие генетики Амои отбирали самые совершенные гены, выстраивали их в безукоризненные цепочки, но потаенные, звериные инстинкты, словно паразиты, умудрялись схорониться в спиралях ДНК. Вся методика воспитания юных блонди была направлена на то, чтобы изжить этот недостаток. С самого раннего возраста по отношению к ним не допускали ни малейших послаблений, жестоко наказывая за малейшее отступление от нормы. На ранних этапах развития за блонди ухаживали воспитатели-андроиды. Так называемы «родительские чувства» не были заложены в их программу. Они просто методично выполняли свою работу, не обращая внимания на различные проявление индивидуальности, как-то: капризы, плач, требования или страхи. До времени – не обращая. Впоследствии подобные выражения чувств безжалостно пресекались, иногда с помощью физического воздействия. Утвержденный Юпитер кодекс поведения, «Гордость блонди», не позволял бить представителей элиты или еще каким бы то ни было образом унижать их достоинство. Средством порицания являлся шокер. Он же использовался и при выполнении некоторых заданий. Первостепенным для блонди считался разум. Эмоции, а тем более, физические потребности отступали на второй и третий план. Блонди был обязан контролировать не только свои слова и поступки, но и мысли, чувства и побуждения. В качестве тренировки, подростки каждую неделю получали новое задание. Например, при разговоре не употреблять прилагательных, обозначающих определенные цвета, заменяя их пересказом. Не употреблять определенных букв, подбирая синонимы. Не улыбаться или не принимать каких-либо поз, например не закидывать ногу на ногу. Каждый раз, нарушая правило, воспитанник получал разряд. Эти жестокие меры давали результат: блонди учились абсолютно владеть собой, не допуская ни одного необдуманного слова, ни единого вольного жеста. Контролю подлежали не только внешние проявления чувств, но и сами чувства. Год назад им всем выдали по кролику. По маленькому пушистому зверьку. Гильом помнил, как приятно было гладить его, касаться теплой, нежной шерстки. Ему объяснили, что интеллект кролика практически равен нулю, что это животное руководствуется простейшими инстинктами, но он все равно вздрагивал от умиления, когда мокрый теплый нос тыкался ему в ладонь. Это было неправильно. Блонди следовало наказать, остановить себя, самому активировав шокер. Но только ничего не помогло. Возможно, дело было в том, что он давно уже перестал бояться физической боли. Он задевала лишь его тело. Внутри, за грудной костью продолжало копошиться что-то теплое, такое же нежное и мягкое, как кролик. Спустя месяц, отправляясь в лабораторию, они получили приказ взять с собой животных. Потом им выдали задание: умертвить зверьков с помощью электрошока, спустить кровь, освежевать и распластать тушку, проведя анатомическое исследование. Один за другим маленькие блонди, кто твердой рукой, кто – преодолевая внутреннюю дрожь, подносили электроды к головам зверьков. А он не смог. Не смог, показав себя безвольным слабаком, достойным лишь презрения.
ehwaz: Учитель сам подвел клеммы к телу животного, сам сделал первый разрез…. Остальную часть работы, с трудом сдерживая тошноту, Гильом проделал без его помощи. Он думал, что подобная слабость будет означать конец его жизни. Он хорошо знал, что блонди, непригодные к своему высокому предназначению, подлежат отбраковке. Но этого не случилось. В тот раз слабость проявил не он один. Еще несколько человек стояли, низко опустив головы, кто бледнее мела, кто покраснев от стыда. На первый раз им простили. Простили, предупредив, что подобное не должно повториться. - Вы блонди, вы не должны иметь привязанностей. Привязанности означают слабость. Вы выше этого. Запомните: беспрекословное повиновение воле Юпитер – вот ваше предназначение. Пожалеть кого-то вопреки воле Юпитер – это преступление. Юпитер не совершает ошибок! Спустя несколько дней им выдали по новому кролику. В первый момент у Гильома возникло желание придушить животное. Свернуть ему шею, чтобы избавить себя от этих опасных, ласковых прикосновений. Но он справился с собой, так как подобная реакция тоже была неправильной. Ограничился тем, что не стал выпускать животное из клетки, почти не брал его на руки, лишь кормил в положенные часы. Когда пришла пора провести над ним опыт, он сделал это без малейшего колебания. Без малейшего внешнего колебания. Теперь ему предстояла еще более сложная задача. Две недели назад в лаборатории Гардиан поступила новая партия генетического материала. Это были не эмбрионы, и не младенцы, как обычно, а специально отобранные мальчики-монгрелы от девяти до 16 лет. Именно в этом возрастном промежутке в их телах начинали проявляться качества, необходимые для планового эксперимента из серии исследований по изменению пола взрослых петов. Донорам должны были вырезать некоторые железы, связанные с половой функцией. Это было больше, чем просто кастрация, которой подвергали фурнитуров. Этих четверых доставили из полицейского участка. Вид у них был неважный: полицейские применили свои обычные методы допроса. Гильом поморщился, грубость, жестокость были ему неприятны. Особенно не впечатляли их последствия: распухшие лица, гноящиеся ссадины, кровоподтеки. Пока их держали в одной палате, всех вместе. Гильом впервые получил возможность наблюдать монгрелов так близко, и был вынужден признать, что почти все, что ему рассказывали про них, оказалось правдой. Трое смуглых давно не мывшихся парней постоянно ругались. Их речь была настолько засорена бранью, что Гильом с трудом понимал ее. Четвертый был поскромнее: более юный, низкорослый и светлокожий, чем остальные. Пожалуй, он был самым невзрачным из всех: круглые зеленые глазенки с покрасневшими веками, розовый шмыгающий носик, передние зубы выдавались вперед, словно у кролика. - Эй, - подозвал блонди один из монгрелов. Гильом презрительно приподнял бровь. «Эй»? Надо думать, это обращение, принятое у плебеев? Он неторопливо обернулся на зов. Один из парней приник носом в решетке. Нос был широкий, расплющенный с ввалившейся переносицей. «Наследственный сифилис» - определил Гильом. - Эй, - повторил монгрел, - Что с нами будет? Для чего нас сюда привезли? - Было бы лучше, если бы вас оставили в полиции? – ответил Гильом. Он знал, что этих доноров обвиняют не только в проникновении на территорию Мидаса, но и в серьезном преступлении: изнасиловании и покушении на убийство. Парень немедленно отвел глаза. В полицию ему явно не хотелось.
ehwaz: - Нет, - промямлил он, - Просто это так необычно…. Подопытные не должны испытывать сильное волнение. Стресс повлечет выброс гормонов, что может сказаться на чистоте эксперимента. Гильом изобразил на лице доброжелательную улыбку. - Не беспокойтесь, - заверил он, - С вами все будет хорошо. - А все-таки? – маленькие глазки монгрела загорелись. Он поверил. - Ваше преступление не доказано, – Гильом чуть помедлил, словно обдумывая фразу, - Юпитер не допускает несправедливости, поэтому вам придется пройти несколько тестов. Но я почти уверен: вам повезло. - Это вроде как на детекторе лжи? – осклабился монгрел. Про это устройство они знали. Гильом был в курсе, что многие монгрелы давно научились обманывать примитивный аппарат. Стоявший перед ним оборванец явно был из их числа. - Вроде этого, - блонди отошел от двери, оборвав разговор. При этих словах сидевший в углу мальчик чуть приподнял голову и, глянув в его сторону, невесело усмехнулся. Из досье Гильом знал, что почти все поступившие были худшими учениками Гардиан, отличались низким интеллектуальным коэффициентом и девиантным поведением. Для эксперимента это значения не имело, однако Гильом несколько раз внимательно прочитал эти строки. Не было никакого сомнения, в том, что именно они совершили отвратительное преступление в Парке Аттракционов. Неужели они надеялись, что подобное может сойти им с рук? Что правоохранительная система, контролируемая Юпитер, допустит это? Бесцельные немотивированные поступки – черта плебеев, обоснованность и упорядоченность всех действий, точный расчет – свойство элиты. Если вдуматься, этим монгрелам на самом деле повезло. Вместо показательной казни, где-нибудь в Цересе их ожидала быстрая и легкая смерть во благо Амойской науки. Гильом был уверен в виновности троих. Четвертый – мальчик по имени Черри, явно был слишком молод для того, чтобы кого-то изнасиловать. Но не одно это смущало блонди. По всем показателям он резко отличался от остальных: IQ, успеваемость в Гардиан, характеристика, даже речь его была другой. Каким образом он мог затесаться в эту компанию? Это было непонятно, не укладывалось в стереотипы поведения низшей расы, а потому заинтересовало Гильома. Заинтересовало до такой степени, что он специально оставил включенным экран слежения и смог наблюдать за монгрелами в то время, когда они считали, что остались одни. Остальные трое безоговорочно поверили его лжи и всерьез считали, что им повезло, что им удалось выкрутиться, отмазаться от заслуженного наказания. Один «крольчонок» понуро сидел в углу, ни на кого не глядя. Физически – самый слабый, он был постоянной мишенью для издевательств и плоских острот. У него единственного хватило ума сообразить, что ничего хорошего их не ожидает. Через некоторое время Гильом был уверен: он не мог быть членом этой банды. Очевидно, при облаве полиция хватала всех подряд в районе Парка, и ему просто не повезло. Однако эта догадка нуждалась в проверке. Со свойственной всем блонди пунктуальностью Гильом навел справки в полицейском участке. Выяснилось, что полицейский заметил Черри на тумбе у входа в парк. При нем были шпага, шляпа и плащ какого-то мультяшного персонажа. - Это доказывало, что монгрел побывал на территории парка, - рассуждал служитель закона, - И не только побывал, добыл где-то денег на развлечения… Мы не могли пройти мимо.
ehwaz: Это звучало вполне логично, и все же ничуть не убедило Гильома. По правилам, его общение с подопытными ограничивалось строгими рамками, но он все-таки решил спросить самого Черри. - Там было двое… - объяснил мальчик, - Мужчина и женщина. Они купили мне билет, мы играли… А потом они ушли, - мальчик помрачнел. - У тебя был костюм, - напомнил Гильом. - Да, костюм капитана Батиста, - зеленые глаза вспыхнули, - Ты… Вы знаете этот сериал? Гильом отрицательно покачал головой. Круглые глазки потухли. - Те двое, - снова заговорил мальчик, - Ральф и Мира, они тоже обещали, что все будет хорошо… - он невесело улыбнулся и отошел в свой угол. В программу обучения блонди входило умение отличать правду от лжи по косвенным признакам: движениям пальцев, мимике лица. Теперь у Гильома развеялись последние сомнения в невиновности Черри. После некоторого колебания он доложил о своих соображениях научному руководителю Лаборатории Раулю Аму. Каждый раз, оказываясь в его обществе, он немного робел. Первая встреча произошла всего дней пятнадцать назад, при посещении Господином Амом интерната. Гильом тогда говорил приветственную речь. Тем же вечером его пригласили на должность лаборанта. Учитывая его молодость, это было весьма почетно. Рауль Ам выслушал его с каменным лицом. - Ну и что? – последовал ответ. - Если их передали нам вместо определенного законом наказания, - объяснил Гильом, - То в случае с Черри совершена несправедливость. Или ошибка. - Никакой несправедливости нет, - холодно ответил Рауль Ам. – Жизнь монгрела не стоит ничего. Он сбежал из Гардиан, находился в недозволенном месте. Это достаточное правонарушение. - Для смертной казни? Они ведь не выживут… после этого? – осмелился спросить Гильом. Рауль удивленно приподнял брови. Гильом понял, что до этой минуты он никогда не задумывался над этой проблемой. - Теоретически вполне могут выжить. Им будет не хватать определенных гормонов, но при соответствующей терапии возможно полноценное существование. Впрочем, по завершении опыта они станут больше не нужны, - объяснил он, - Зачем хранить мусор? Гильом ответ глаза. Рауль несколько секунд наблюдал за мальчиком. - В них нет никакой ценности для общества, - добавил он, - Юпитер позволяет хаотическое скрещивание в целях воспроизводства генофонда. В этом их единственное предназначение. - Те трое, - очень тихо произнес Гильом, - не понимают, что их ждет. Они на что-то надеются. Но не Черри. Он замолчал. После небольшой паузы в разговор вступил Рауль Ам. - Тебе жаль его, - произнес он с утвердительной интонацией. Гильом кивнул. - Ты же прекрасно понимаешь, что неправ, - ровным голосом произнес Рауль Ам, - Высшая истина заключена в словах Юпитер. Все ее распоряжение служат благу Амои и, следовательно, благу каждого ее жителя. - Да, я знаю,.. – согласился Гильом, - Жалость мелкое чувство, недостойное блонди. Воля Юпитер превыше всего, но… - Амои процветает лишь благодаря нашим технологиям, - продолжил Рауль, - Если они перестанут развиваться, у нас не останется аргументов,
ehwaz: чтобы противостоять Федерации. Амои будет уничтожена, а с нею вместе и все мы… А возможно и все монгрелы. Ты понимаешь это? - Понимаю, - подтвердил Гильом. - Тогда в чем дело? – последовал вопрос. Рауль знал примерный ответ, но ему хотелось услышать это от самого мальчишки. Слишком мягкосердечен, подумал он. Эта мысль вызвала у него приступ раздражения. Нужно будет отразить это в характеристике Гильома. - На свободе он все равно бы долго не протянул, - зачем-то он пустился в объяснения, - Ты сам описал его: маленький, хрупкий, похожий на кролика. Кто-нибудь из более сильных зарезал бы его просто так, в драке. Ведь у монгрелов принято убивать друг друга без всякой цели… А так, его короткое существование обретет смысл. Рауль улыбнулся. - Или ты предлагаешь отменить эксперимент? – безупречные губы изогнулись в усмешке. - Он мог бы стать фурнитуром, - упорствовал Гильом, - После… операции. - Нерентабельно, - отрезал Ам, - Я уже говорил тебе: потребуется постоянная терапия. Кстати, на будущей неделе нам опять доставят отбракованных петов этого же возраста из частной лаборатории Ральфа Лэйна: трех самок и двух самцов. Это будет следующая стадия исследования. Я готовлюсь провести операцию по изменению пола по новой технологии. Планировал, что ты будешь мне ассистировать. Так что возьми себя в руки. Ты слышишь меня? - Слышу, - подтвердил Гильом, - Те петы тоже будут донорами? После операции их усыпят? - Конечно, нет, - Ам даже рассердился, - Здесь речь не идет о донорстве, скорее в случае удачи их можно будет рассматривать как первые опытные образцы. Пойми, это будет не имитация противоположного пола, а полная перестройка организма. Они станут гордостью лаборатории. И я рассчитываю на удачу, - он сделал паузу, - Так что ты решил? - Я был неправ, - не поднимая глаз, ответил Гильом, - Я проявил слабость. Прошу простить меня. - Можешь быть свободен, - процедил Рауль, - И не забывай о своих обязанностях: через пять часов начинай готовить подопытных к операции. Гильом вышел. Рауль стоял неподвижно еще несколько минут, перебирая в памяти разговор. Почему-то у него испортилось настроение. Он редко спрашивал себя, почему выбрал в воспитанники именно этого мальчика. На первый взгляд – стандартный блонди. Очень светлые, немного тонкие волосы, темно-голубые глаза, манера склонять голову, словно прячась, когда истинные чувства грозили вырваться наружу. Все это напоминало… Рауль встряхнул головой, отгоняя ненужные ассоциации. Хотя, близкий фенотип может означать и личностное сходство. В этом случае нужно быть особенно внимательным. Через пять часов… Это было личное время Гильома. Чтобы снять напряжение, он прошел в спортзал. Тренажеры были единственным способом выпустить клокотавшую внутри юных блонди энергию. Мальчикам не дозволялось бегать, прыгать, резвиться, как это принято у обычных людей. Даже повысить голос считалось позорным. Лет с десяти их учили двигаться и держать себя, как подобает взрослым – не детям. Однако самое совершенное тело зачахнет без физических нагрузок. К тому же блонди должны были быть готовы к самым разнообразным ситуациям и способны, не полагаясь на охрану, защитить себя. Для тренировок
ehwaz: использовались дроиды и голограммы. Двух часов фехтования с механическим противником оказалось недостаточно, чтобы привести нервы Гильома в порядок. Он пропустил несколько ударов и проиграл два первых раунда. Только к концу боя ему удалось взять себя в руки и одолеть противника. - Если бы эта дуэль была настоящей, не на лазерных рапирах, а на обычных шпагах, такая рассеянность дорого бы мне обошлась, - напомнил он себе, рассматривая багровые отметины, от «клинка» противника. Вернувшись к работе, он отдал распоряжения андроидам: промыть подопытным кишечники, ввести успокоительное, подготовить к наркозу. Сам же затребовал на свой дисплей информацию об опытах по изменению пола. Это была новая секретная технология, но с разрешения руководителя Гильом получил доступ. Он углубился в чтение и не заметил, как пролетело время. Наставник связался с ним по внутреннему селектору. Лицо его выглядело мрачным и напряженным. Гильом задал себе вопрос, связано ли плохое настроение руководителя с его поведением. Рауль осведомился о состоянии подопытных монгрелов. Гильом заверил его, что их готовят к операции. Странный вопрос! Неужели Господин Ам подумал, что он мог зайти так далеко, что нарушил его указания? Он четко и ясно отрапортовал о своих действиях и полной готовности. Голос его звучал уверенно и спокойно. Никаких эмоций! Господину Аму будет абсолютно не к чему придраться. - Очень хорошо, - кивнул Ам, - Завтра в девять утра начинаем. И отключился. Гильом посмотрел на часы: андроиды еще должны быть на рабочих местах. Он набрал на селекторе код и затребовал результаты последних анализов. Потом вернулся за компьютер и углубился в расчеты. Бессонная ночь не была для него в новинку. Он был уверен, что это никак не повлияет на его завтрашнюю работоспособность. Во время операции Гильом не мог отделаться от странного дежа-вю. Как будто снова учитель подносил электроды к трепещущей голове кролика. Снова спускал кровь в губку из микрофибры. Даже удивительно, сколько она смогла впитать! Потом он сделал надрез…. Так уже было когда-то давно, на том уроке. Но теперь его руки не дрожали. Чувства словно отключились, он был уверен, что делает все правильно. Когда все закончилось, Рауль Ам выглядел довольным. Он даже выразил Гильому одобрение и повторил приглашение на участие в следующей стадии эксперимента. - По перемене пола? – уточнил Гильом. - Да, - коротко кивнул Рауль Ам, собираясь уходить. - Господин Ам, у меня к вам просьба, - остановил его Гильом. Научный руководитель нахмурился. Он выглядел усталым. - Я нарушил ваше распоряжение, - очень четко выговорил Гильом, - Я усыпил только трех доноров, но четвертый еще жив. Ам изумленно повернулся к юноше. - Это недопустимо, - сухо ответил он, – Неужели ты полагаешь, что я оставлю подобный проступок безнаказанным? - Я не надеялся на это и готов понести наказание, - ответил Гильом, - Ты и раньше отнимал у меня время, своей дурацкой идеей сделать из него фурнитура. Продолжаешь настаивать?
ehwaz: - Нет, - качнул головой Гильом, - Я понял, это было бы нерентабельно и потребовало бы необоснованной траты средств. Просьба заключается в другом. Позвольте мне сохранить его для дальнейших опытов? - Для опытов? – Ам выглядел изумленным, - Я полагал ты испытываешь к этому… - он не сразу подобрал слово… - донору нечто вроде сочувствия. А теперь ты предлагаешь использовать его дальше. У тебя есть какое-то предложение? - Да, - твердо выговорил Гильом, - У него удалены все мужские половые органы и железы. По сути, сейчас он идеально подготовлен к тому, чтобы изменить ему пол. Позвольте сделать из него женщину. Я уже начал вводить ему положенные дозы гормонов, - он протянул руководителю тонкую папку, - Все необходимые исследования произведены. Я все проверил и рассчитал. Не знаю, каковы те петы, что предоставит нам Ральф Лэйн, но Черри подходит идеально. На основании вашей программы, я уже разработал для него индивидуальный план… Рауль Ам изумленно смотрел на подростка. Потом раскрыл папку и заглянул внутрь. Он читал очень придирчиво, надеясь найти ошибку. Ошибок не было. Перед ним была идеально выполненная лабораторная работа. Загвоздка была в другом. - Ты проявил инициативу, - медленно произнес он, - Ты сам понимаешь, что нарушил субординацию. - Я уже сказал, что готов понести наказание, - лаборант склонил голову, - Если хотите, я могу объяснить свои действия. Рауль кивнул. - Остальные были ущербны физически и морально, - начал Гильом, - Этот же – совсем другое дело. Он некрепок физически, слишком тонок в кости. Все это недостатки для мальчика, но не для девушки. - И потом, он не виноват, - усмехнулся Рауль. - Да, - Гильом так резко вскинул голову, что это выглядело почти как вызов, - Он ни в чем не виноват. А поэтому я старался не допустить несправедливости, или, если хотите, ошибки… - Иди, - махнул рукой Ам, - Я позже сообщу тебе решение. Твои расчеты хороши, но я не могу потерпеть самоуправство. Ты сам это понимаешь? - Понимаю, - спокойно ответил мальчик. - Иди, - бросил Рауль. Гильом вышел. Руководитель Лаборатории сознавал, насколько опасен подобный прецедент. Удел высшей расы – слепое безоговорочное подчинение. Только в этом случае идеально выверенный механизм бюрократии Амои будет работать без осечек. В произошедшем есть и его доля вины: он мог бы догадаться раньше. Мальчик хорошо владел своим лицом, но глаза… Сапфировые глаза, которые то туманились, то загорались веселыми искрами – они выдавали его с головой. «Надо предупредить его об этом» - подумал Рауль. Хотя, к чему это теперь? Не более чем слабость. Долг велит ему определить для мальчишки наказание и… Тяжело вздохнув, Рауль налил себе бокал вина и подошел к окну. Где-то далеко, за окраиной Мидаса прогремел взрыв.
Dickicht: хорошая серия. Macavity- твои два мне понравились особенно :) чудовище Киджуро - вобще супер! сказочник, власитель дум :) я боялась вместе с Реми И Минк глядящий на Хазала с детишкой тоже порадовал. Как будто поиграться им дали :) и образ развращающей Амои такой ... прочувствованный
Донна Роза: Dickicht, спасибо за первый отзыв! Авторы очень волновались.
Тихе: МА-ЛА-ДЦЫ!!!
ehwaz: Тихе Спасибо!!!!!
Blade: Круто. Но че то мне не вериться что блонди были детьми и им даже выдавали кроликов.
ehwaz: Blade Выдавали кроликов.... А почему бы нет? Смотря с какой целью. Кстати, это один из методов подготовки терористов.
Тихе: один из методов подготовки терористов. И ИСТИННЫХ АРИЙЦЕВ. *)
Лизея: Интересно и... грустно.
Arasi: Спасибо огромное. Даже не знаю, что ещё сказать. Просто чудесная вещь. Читается на одном дыхании. Необычно (во всяком случае для меня... хотя я мало читаю фанфикшн). Сильно. Только такая безысходность остаётся... Спасибо, даже не знаю, про кого больше понравилось...
ehwaz: Arasi пишет: Только такая безысходность остаётся... А я так старалась добавить хоть и слабую, но оптимистическую нотку.... Наверно, у меня специфическое представление об оптимизме.
Arasi: ehwaz пишет: А я так старалась добавить хоть и слабую, но оптимистическую нотку.... Слабую. Безусловно, есть. Но с другой стороны... Не ясно ведь, что там ещё Рауль решит. Не ясно, как опыт пройдёт, что потом с "подопытным" будет. Нельзя точно сказать, что Гильома не "отсеят" потом из-за нетрадиционных качеств... Да безысходность по большей части не в последнем куске, а в остальных.
Macavity: ehwaz пишет: А я так старалась добавить хоть и слабую, но оптимистическую нотку.... Наверно, у меня специфическое представление об оптимизме. Угу. Особенно оптимистично вот это - Тяжело вздохнув, Рауль налил себе бокал вина и подошел к окну. Где-то далеко, за окраиной Мидаса прогремел взрыв.
ehwaz: Arasi пишет: Да безысходность по большей части не в последнем куске, а в остальных. Дык закон жанра!!! Все безысходно-безысходно, а в конце лучик надежды.... Шепотом и по секрету: после взрыва расстроеннный Раулька вряд ли будет пакостничать.
Arasi: ehwaz пишет: после взрыва расстроеннный Раулька вряд ли будет пакостничать. Дамс, этого я не учла... Он повесится:)) Так всё равно это только внешнее, так сказать... Потому что один спасённый (хотя и то спорный вопрос) ребёнок не изменит ничего. Останется та же грызня в гаремах, тот же недостаток внимания и ласки в обычных семьях... То же безразличие к чужим бедам. Всё равно классно. Очень тронуло...
Dickicht: после взрыва растроенный Раулька вряд ли будет пакостничать ehwas, это то есть после того как он увидел какой красивой бывает смерть у тех кто потакает своей натуре? чего-то мне кажется будет точно наоборот: черри в усыпление собственноручным распоряжением, а гильому курс мягкой коррекции психики , пока ещё маленький и пластичный :) в принципе это даже оптимистично, в том плане что все наконец перестанут мучиться :)
ehwaz: Dickicht я думала, ему второй раз Ясю терять не зохочется... Хотя, все может быть и по-твоему
Тихе: Вобчем ждем. Не затягивайте. Ясон тут какой то странный. Он мне русского помещика напомнил. Помницца как сейчас... *)
ehwaz: Тихе пишет: Вобчем ждем. Не затягивайте. Это ты, типа, на проду намекаешь???? Да мы не ожидали, что народ без хентая ваще до конца дочитает!!!!!!!!
Macavity: Тихе пишет: Он мне русского помещика напомнил. А где конкретно?
ehwaz: Macavity пишет: А где конкретно? Ну ясно где: когда в халате и в штанах. Образ растиражированный художниками 1860-х годов. Тихе Правильно?
Тихе: ehwaz Ну да. *) И вообще. Не только этим. Речью, поступком. Не блондистый, а очень человечный, но барский. *)
Macavity: Тихе пишет: Не блондистый, а очень человечный, но барский. *) Понятно. Буду работать над собой. (и над ним в будущем)
Тихе: А проду то ждать? Очень хорошо у вас пошло, не хотелось бы чтобы все это похерилось. *)
Macavity: Тихе Вообще-то это все. Мы не рассчитывали на проду. Просто пять историй о пяти разных детях (федерале, монгреле, гражданине, пете и блонди) А продолжения просит только рассказ Эвах, имхо. :)
Тихе: Нееее, народ, так не пойдет. Даже там. гед все вроде закончено все равно напрашивается если не длительное продолжение, то более развернутое завершение. Правда - чудесно же получилсоь. Ну пожааааалустааааа! *)
Macavity: Тихе А чего рассказывать-то? Денни вернулся в Столицу. В его истории нет особой трагедии. У него ведь есть мама. И дом. Он вырос, женился. Возможно, так же как папа стал дипломатом. Возможно, однажды приехав с визитом на Амои, так же не смог с ней расстаться. Черри? Когда я писала его историю, я просто оставила его около парка. Что его ждало? Возможно, обычная монгрельская судьба. Но Эваз решила задействовать его в своей истории. Теперь все вопросы к ней. Реми? Реми умер. Тут все. За остальных сказать не могу. Если только Эваз решит продолжить.
Тихе: Выкручивайтесь, народ, выкручивайтесь! Черт. меня тааааак зацепило!
Донна Роза: Тихе, до чего приятно читать вот это Правда - чудесно же получилсоь. И приятно осознавать, что моя ложка дёгтя в этом тоже есть.
ehwaz: Тихе пишет: Правда - чудесно же получилсоь. Повторяйте!! Повторяйте!!!!! Над продой подумаю. На самом деле некоторая идея есть....
Лизея: Интересно, так уж ли часто умирали петы у своих хозяев? Если сравнить с кошками или собаками у нас, ну да, если собака ребёнка покусала, её наверно усыпят....
Arasi: Лизея пишет: если собака ребёнка покусала, её наверно усыпят.... Чудное сравнение... Как же это несправедливо!!! Ой, это крик души... У меня такое иногда бывает...
Тихе: Еще маааленькое замечание. По поводу двух героинь - аристократок. По поведению на аристократок они не тянут. А вот на нуворишей - вполне. Мещанки во дворянстве. *)
Донна Роза: Тихе, замечание совершенно справедливо, как ни грустно. По крайней мере, моя героиня именно такова... Буду утешать себя мыслью, что она нетипичная аристократка.
Лал: ehwaz Пора менять мнения о народе Очень интересно. Спасибо. Зацепило. Особенно вторая и четвертая.
Лал: Ах. И пятая, до чего хороша!
Лал: И пятая, пятая! Таки вымаливает продолжение
ehwaz: Лал Спасибо! Я расстрогана! Над продой подумаю.
Йодзи: Авторы просто молодцы!!! Творческий тандем вышел просто роскошный (не вздумайте разрушать! ) Получилось здорово: части одновременно и разные по стилю и очень похожие. Что при совместном авторстве трех человек особенно ценно. Немножко выбивается "Слабость" Эваз, но она же про блонди, а блонди даже юные ОЧЕНЬ СИЛЬНО отличаются от граждан, федералов, петов и монгрелов. Мне вот очень захотелось поверить в то, что Амой именно такой, как вы пишите, а не такой, каким я его себе представляю. Если чуть более подробно: Макавити Заплетать косички на какой-то лиане - это просто чудо! Твои части у меня вызвали стойкое ощущение дежавю. Вот уже три дня хожу и пытаюсь вспомнить, с чем они у меня ассоциируются. Идиотский вопрос, но, может, у тебя есть идеи? Донна Роза Очень изящно написано. Не знаю почему, но когда читала, мне показалось, что среди совершивших нападение в парке аттракционов был Черри. Что он вырос, озлобился и решил отомстить. Но Эваз придумала еще тоньше. И очень сильно заинтриговала. Поэтому, пожалуй, единственная часть где очень хочется продолжения - это как раз Слабость. Уж очень рано там точку поставили. Эваз, позволь одно маленькое замечание (очень в глаза бросилось): ehwaz пишет: Со свойственной всем блонди пунктуальностью Может быть, имелась в виду педантичность? Или методичность?
ehwaz: Йодзи пишет: Эваз, позволь одно маленькое замечание (очень в глаза бросилось): ehwaz пишет: цитата: Со свойственной всем блонди пунктуальностью Может быть, имелась в виду педантичность? Или методичность Спасибо за замечание. Заглянула в словарь. Пунктуальность означает точность, аккуратность в исполнении. Почему же это не подходит? Педантичность трактуется как мелочная точность. Не то! Возможно заменить на "методичность", но я не вижу смысла. Насчет проды - будем думать!!!!
Донна Роза: Йодзи, спасибо! В обычной семье накала страстей, конечно, не будет, но я честно старалась.
Тихе: Итак, господа присяжные заседатели, когда ждать проду? А авторы других кусочков, если уж так не хотят продолжать готовых персонажей (хотя могли бы!), могут написать новые кусочки, встроенные в Слабость. *)
Macavity: Йодзи пишет: Вот уже три дня хожу и пытаюсь вспомнить, с чем они у меня ассоциируются. кхм... Крапивин? О'Генри? (кем я там еще вдохновлялась... ) Тихе пишет: Итак, господа присяжные заседатели, когда ждать проду? Решено! Прода будет! Идея есть. Желающих вступить в союз соаффтаров - милости просим!
Macavity: Спасибо всем за поддержку. Мы очень волновались. (по крайней мере, я - безумно!)
ehwaz: Macavity пишет: Решено! Прода будет! Идея есть. Чтоб мы (я) делали без Макивити???!!!!!! У нее всегда есть идеи. Ну значит, прода будет, ну значит, саду цвесть, когда такие люди....
Arasi: Ура, товарищи! Ждёмс...
Ela: Вообще редкий случай - обычно когда за дело берется несколько авторов, получается малосъедобная каша. А тут никакой несъедобности, и даже как-то цельно получилось. Интресно, если цикл будет продолжен, удастся ли сохранить эту цельность?
Донна Роза: Ela, всё дело в организаторе и генераторе идей - нашей замечательной Макавити!
ehwaz: Донна Роза пишет: Ela, всё дело в организаторе и генераторе идей - нашей замечательной Макавити! ППКС! Если бы не Маки - я б долго еще собиралась фанфик написать. И скорее всего, вообще бы не собралась.
Macavity: Захвалили. Приятно.
Ariel: Macavity Донна Роза ehwaz С удовольствием прочитала все:-)
Jethro: Macavity Донна Роза ehwaz Очень понравилось, просто очень! Не знаю, как вам удалось так красиво и тонко переплести пять отдельных историй в нечто цельное, но получилось круто! Респектище всем троим и гранреспектище зачинщику этого безобразия. Может стоит подумать о подобном же цикле о взрослых? Было бы занятно.
Донна Роза: Ariel, от лица всех трёх авторов - очень приятно!
Донна Роза: Jethro, стою, обтекаю от своей доли елея. Хорошо-о!
Jethro: Хорошо - не то слово! Я давно, признаться, от фиков так не кайфовала, так что елей вполне заслуженный. Думаю, действительно это начинание забрасывать не стоит. Нужно как-то продолжить.
Macavity: Донна Роза Мне тоже немного елея, пожалуйста!!! (елеится) Jethro Спасибо большое. (по секрету) А цикл про взрослых уже пишется... (голосом диктора из телевизора) В нем вы встретитесь со старыми, уже полюбившимися героями, а также познакомитесь с новыми.
Ariel: Macavity Вот тебе елея на шерстку;-)
Jethro: В нем вы встретитесь со старыми, уже полюбившимися героями, а также познакомитесь с новыми. А этот, как его, капитан Батиста там будет? Чтоб был!
ehwaz: Так так, мне пожалуйста, тоже порцию душистого маслица!!!!! Jethro пишет: А этот, как его, капитан Батиста там будет? Чтоб был! Спасибо за подсказку, это именно то, чего лично мне недоставало!!!!
Тихе: Хватит елеится! За работу!!! *)
Arasi: Тихе Ты как всегда в своём репертуаре... Macavity Донна Роза ehwaz Мы в вас верим! ждём продолжения...
Страж: Господа авторы, дадите разрешение на публикацию?
Macavity: Страж Донны Розы и Эваз в сети не будет несколько дней.. их пока никак не спросить. А я не против, конечно.
Донна Роза: Macavity, Страж , я появилась, и я абсолютно не против.
Тихе: Ихде прода?
ehwaz: Страж Конечно, я не против публикации. Наоборот, очень рада. Спасибо. Тихе Пишу, пишу уже. Отдохнуть съездила. Ща опять писать буду.
Musayfa: Пятая новелла мне не очень, а все остальные - отлично. Дети - это ровно то, чего не хватало, чтобы лишить Амои условности, оживить ее. Не совсем поняла, правда, что с хронологией. Если в пятой был взрыв в Дана Бан, то что же было в четвертой? Автору пятой просьба не обижаться, я очень придирчива в том. что касается блонди в серьезных текстах, поскольку у меня о них четкое собственное представление. Никто не обязан ему соответствовать. Субъективизм чистой воды.
Macavity: Musayfa пишет: Не совсем поняла, правда, что с хронологией. Если в пятой был взрыв в Дана Бан, то что же было в четвертой? Разные авторы. Ну... будем считать, что Черри и монгрелов промурыжили в тюряге недельку-другую. зы: Спасибо.
ehwaz: Musayfa пишет: Если в пятой был взрыв в Дана Бан, то что же было в четвертой? В четвертой была скорая помощь и полиция в связи с изнасилованием, упоминавшемся в третьей новелле. Musayfa Я и не думаю обижаться. У меня тоже есть свое представление о блонди. По секрету: они мне куда более симпатичны, чем монгрелы. А местами мне их даже жалко , а вот монгрелов - нет
Musayfa: ehwaz , я имела в виду Рики. Если взрыв был в Дана Бан, по хронологии в 4 новелле его быть не должно.
ehwaz: Musayfa Ну да, разные авторы.... Большой временной разрыв...)))) Можно новеллы местами переставить))))))) ИМХО: вторую и четвертую местами поменять - вполне! А еще сообщение всем жаждущим проды: прода задерживается по техническим причинам. Так что не кантуйте нас, пожалуйста, некоторое время. Плиииииииз!
Hakkin: Мммм... Скромный такой вопрос: детей принимаете? Если не в соавторы, то хотя бы как объект исследований.
ehwaz: Hakkin Принимаем в соавторы!!! И с радостью!!! По крайней мере я))))))))))))))) Но предупреждаю: лично у меня сейчас паралич мозга
Musayfa: ehwaz , проблема не в поменять местами, а в том, что и в той и другой ноелле упоминается одинаковая новость про Рауля. Получается. одновременно все происходит.
ehwaz: Musayfa Новость упоминается в "Вечере" и в "Слабости", причем у меня указано, что прошло уже больше двух недель. А в "Чудовище" там другая телепередапча - про Ясона. Или это меня глючит???? Вроде так было. Вообще связаны были 2-я, 3-я, и 5-я.
Jenious: Напишу сюда. И этот фик, и всё то, что из него выросло - это нечто особенное. Я с экрана редко по-многу читаю - но это тот самый случай, когда оторваться нельзя. А Тихе ещё Анпюратора Николая Палыча застала - помещиков с кашей ела! :)
Донна Роза: Jenious, как приятно это читать! Спасибо! (Расшаркиваюсь, хоть я и соавтор на одну пятую)
ehwaz: Jenious Читаю твои отзывы и думаю: какие мы, оказывается, талантливые!!!! Спасибо!!!! (начинает напевать): Ах, какое блаженство, знать, что я совершенство... Донна Роза А у тебя просто пароксизм скромности.
Донна Роза: ehwaz, а чего мне пыжиться? Мои двадцать процентов в сто двадцать не превратятся.
ehwaz: Донна Роза Ну у меня тоже 20%, ну и что? А моральная поддержка? А умение вдохновить едино... единобандеровцев... Так?
Macavity: глюк
Тихе: Барышни, то что вы пишите, так настроение поднимает. Ви не представляете. *)
Macavity: Вот так - ?
Тихе: Вот так!
ehwaz: Тихе Неужели круче подымаем, чем Ариель????
Тихе: Ох. Фик ариэль небезнадежен, но он меня пугает. Серьезно.
Macavity: Не.. Как Ариель не получится. Про секс нам (мне - точно) еще учиться и учиться.. Там, где я впадаю в метафоры, она говорит просто и открыто. Завидую по черному.
Тихе: Macavity Ты думаешь, что главное - это писать открыто? *)
ehwaz: Тихе Меня уже нет. Я наконец, поняла, о чем она. Это нестрашно. Это даже гуманно. Просто не имеет никакого отношения к блонди, как их видит большинство из нас. Принципиально разные жизненные позиции. Ее фик не безнадежен, но она не хочет слушать советов, считает, что прислушиваться к ним - значит впадать в коньюктурщину.
ehwaz: Macavity Тихе А я вообще про секс не умею. Могу: побелить-не побелить... И весь секс))))) А Ариель умеет - она именно с этой точки зрения все и видит. "Снизу" что ли. Не, я не хочу ее обидеть. Но мы все смотрим со стороны Эго, а она - со стороны - Идо.
Macavity: Ладно, думаю, не стоит обсуждать Ариель за глаза.. Вот она из отпуска вернется - тогда и поговорим.
ehwaz: Macavity Ты права. Не стоит. ( вздыхает) нехорошая я и непорядочная.... Сплетница. Что с меня взять...
Jenious: Да, Тихе верно сказала - поднимает настроение и воспринимается как нечто самостоятельное. А с сексом буксуют и те, кто на бумаге выходит - трудная эта тема...
vivianne_undo: Есть большое желание перетащить к себе на сайт вместе с Женщинами Амои. Авторы, позволите?
ehwaz: Я - обеими руками "за".
Донна Роза: "Аналогично, шеф"
vivianne_undo: Меня еще Женевский бродяжник интересует :))))
ehwaz: vivianne_undo Ну вряд ли возражать станет. Но мы у него выспросим.
Донна Роза: Да, пропал, пропал наш Маки...
Macavity: *телеграфирую с пляжу* не против зпт забирайте тчк
vivianne_undo: Macavity Спасибо тчк очень признательна зпт Маки тчк Вив
полная версия страницы