Форум
Сказочка на ночь. (С иллюстрациями Зайланы!!!)
Orknea: Автор: Orknea Рейтинг : самый, что ни на есть PG Пейринг : почти каноничный Жанр : сказка Примечание: Сказка - слэш, да в ней намек, "добрым" девицам урок))) Посвящается любимому форуму.
Ответов - 83, стр:
1 2 3 All
Orknea: И-и, пустельга, чего не спишь, одеяла взбиваешь? Сказку? А кто сегодня бабушке пряжу спутал? Кто в варенье ложкой лазил? Молчишь? Отворачиваешься. Вот и маманя твоя как чего натворит - глазки пол и молчок. Ну да ладно, расскажу. Только ,чур, не вертеться. Давно это было, тогда еще две луны на небе дружбу водили. И стоял город дивно изукрашенный. Много чудес было в этом городе, приезжали гости из разных стран, и даже у последнего вруна не поворачивался язык сказать, что есть город прекрасней. Светло было в нем ночью как днем, никогда не стихала музыка приятная всем без исключения. И люди ходили там нарядные каждый день как на праздник. И было имя городу Танна-ург, что означало "тысяча башен". А башни были...Разглядеть до верху попытаешься - головушка закружится. А с самой высокой башни, говорили, весь город можно было увидеть как на ладошке. И жила в той башне Добрая Королева. До того заботилась она о городе и людях его населяющих, что день-деньской не сходила она с башни. Волшебное зеркало было у нее - что ни прикажет Королева - показывает. И ничто от взгляда ее не укрывалось. Поэтому добрые люди королеву любили, а злые, конечно, побаивались. Да и как не побаиваться? Захочет купец простого человека вокруг пальца обвести, а его хлоп под белы рученьки и в башню. Не могла Королева никого казнить - добра была как горлица белая. Подводили злыдня к зеркалу, заставляли смотреть на свои каверзы. Коли каверза была не велика - плакал злыдень, раскаивался, прощения просил у всего честного народа, а коли велика была вина его - забывал себя, паскудник, и мысли злые свои забывал. Становился чист, как ребенок, и вел с тех пор жизнь праведную. А чтоб никто Королеву в покоях ее не беспокоил, была к высокой башне охрана верная приставлена - молодцы храбрые и многомудрые, все как один высоки, плечисты. Волосы были у них золотые как лучи солнечные. Каждый был Королеве как сын, и все они Королеву почитали своей матушкой. Всех любила Добрая Королева, но ближе всего ей к сердцу был царевич Ясмин. Подолгу беседовала с ним королева в покоях, удивляясь всякий раз его разумению и доброте. Все секреты доверяла она царевичу Ясмину. А однажды вызвала его к себе и велела пойти посмотреть, как люди простые на окраине живут: вдосталь ли у них еды и вина,не тягостен ли труд их. По-простому одевшись отправился царевич Ясмин в Керс, ибо далеко от башни жил простой люд, и могло статься, что не все их беды видела королева. Шел он по улицам, никем не узнанный. Были в Керсе дома просты, но опрятны, а люди приветливы. Думал он уже возвращаться, обрадовать Королеву доброй вестью, но услыхал вдруг шум и крики. Глядь, в углу, телегами отгороженном, обступили трое молодцев одного, да не для беседы. Один уже плеть разматывает, другой за локти держит, третий рядом стоит - насмехается. Потемнели от гнева ясные очи царевича, кинулся он на помогу...
Orknea: А дело так было. Жил в Керсе простой паренек, ни отца, ни матери у него на земле не осталось. Рос один, как цветочек полевой. Звали его ласково - Дарри, "светленький". Имя такое сыну богатых родителей впору бы оказалось, а для Дарри, что по домам уголь развозил, прозвищем насмешливым оказалось. Пыль ему в волосы набилась - стали волосы черные как ночь, кожа на солнце потемнела, глаза из под смоляных бровей как два уголька тлеющих были - с искорками веселыми. Никогда Дарри не унывал. Всего имущества у него было - одежда простая, добрыми людьми подаренная, комнатка, что твой шкаф, да улыбка добрая. Даже телегу, чтобы уголь возить брал он в наем у торговца богатого, и за это каждый день ему уголь возил. Жаден был торговец. Добро свое больше сыновей любил, а сыновей у него было трое. И вот случилась в один день беда - наехало колесо на камень, да и слетело. Дарри на все руки был мастер - починил бы, была бы телега как новенькая. Но увидел это торговец - закричал, ногами затопал. Дарри на брань эту только улыбнулся, да сказал почтительно - Дозвольте мне господин Элибо телегу починить, убыток исправить. Побагровел от злости торговец - Я тебе - говорит - не то что телегу, башмак драный не доверю, я – говорит - ремесленнику золотой заплачу, а ты мне с этих пор будешь в доме прислуживать, долг отрабатывать. Бедная жизнь у Дарри была, но вольная. Отними волю, что останется? Хотел он бегством спастись, но кликнул торговец сыновей своих, велел непокорного кнутом проучить, да в сырой подвал запереть. Тут бы и схватили Дарри, если бы царевич Ясмин не подоспел. Сыновья у торговца и статью в отца удались и характером - телом были жирны, душой - трусливы. Враз бросились врассыпную - только пятки засверкали. Встал Дарри с земли, отряхнулся. Хотел он спасителя поблагодарить, да все слова обронил - так хорош был собой царевич Ясмин - ровно солнышко на Дарри глянуло. А царевич Ясмин, благодарностей не дожидаясь, пошел себе дальше. Тут-то речь к Дарри и вернулась. - Постой, - говорит, - Как зовут тебя, спаситель мой? Не хвастлив был царевич. - Простой страж я, на службе Королевы нашей, - отвечал он скромно. - Не могу я тебя отпустить, не поблагодарив, раздели со мной трапезу скромную, - так сказал Дарри, и страшно ему стало. А ну как не захочет страж, лицом светлый, сесть с ним за один стол. Но царевич был мудр, знал он, что корка хлеба от души предложенная слаще меда, злобой приправленного. Не отказался от приглашения. Угостил Дарри гостя, чем мог, а в подарок песню спел, никогда таких Ясмин не слышал. Вольной птицей летела она, свежим ветром дышала. Запал Дарри царевичу Ясмину в душу. Разыскал царевич его в Керсе на следующий день. - Был я гостем твоим, - сказал он, - будь и ты моим. Улыбнулся Дарри - рад он был видеть прекрасного стража. А хоромы у царевича были не чета комнатке Дарри. Светлые да высокие, всюду шелк с хрусталем, цветы яркие. Поначалу боялся Дарри испортить красоту эдакую руками своими, к грубой работе привычными, потом приноровился, стал расспрашивать,что да как. Ничего не жалел для него царевич. Не гостем, братом названным, называл он Дарри. Не на день, не на два, задержался Дарри у царевича Ясмина - на три года остался. Подарил царевич Дарри колечко резное. И не было между ними раздора. И был у царевича друг верный. Руллам было имя его. Нес он стражу наравне с царевичем, но был горд и думал, что стражи должны служить одной Королеве, с людом простым не знаясь. Не мог он понять, почему царевич к заморышу сердцем прикипел, невзлюбил Руллам Дарри с первого взгляда. И не уставал Ясмину твердить, что не место углю с золотом рядом. А царевич ему отвечал. - И уголь, и золото из земли добывают. Так скажи, друг любезный, что имеет большую цену: монета золотая в руках купца скаредного или уголек, горящий жарко, руки сиротке обогревающий... Не нашелся тогда, что ответить, Руллам, но затаил в сердце недоброе. Стал он другим стражам нашептывать про Дарри сплетни грязные, мол, устроился он у царевича в покоях, валяется как сыр в масле, а между тем возводит хулу на Королеву и верных слуг ее. Поверили стражи Рулламу. Стали с Дарри неласковы. Смотрят - мимо глядят, слова сквозь зубы цедят. Только царевич ничего не замечал... Несладко стало Дарри в хоромах царевича. Погасла улыбка его, глаза словно пеплом подернулись. Но не мог он царевичу пожаловаться, друзей его обвинив. Стал он проситься у царевича, в Керс вернуться обратно. Не хотел царевич отпускать друга милого. Обидой в сердце просьба робкая отозвалась. А Руллам тут как тут. - Вот, - говорит, - какой неблагодарный, гость твой, ты его кормишь-поишь, а он на сторону смотрит. Не стерпел такого Дарри, колечко резное положил на стол, поклонился, да и был таков
Orknea: Ни день, ни два. Год прошел, без малого. И ни часа не было, чтобы не вспоминал Ясмин друга своего, ни за что обиженного. Уж и не рад Руллам был. Похудел царевич, осунулся, очи небесные от горя повыцвели. Не стерпел Ясмин разлуки горькой. Послал он в Керс слугу своего верного. А-цек звали его. Был он рыж, а про рыжих известно - умны, да каверзны. Молод он был да любопытен, когда к царевичу в услужение попал. Решил его царевич Ясмин испытать. Дал ключи от всех комнат, но не велел прикасаться к сундучку маленькому, каменьями заморскими изукрашенному. Ело рыжего любопытство поедом. Не стерпел он. Исхитрился сундучок без ключа открыть, а в сундучке - записка, самолично царевичем написанная: "Умен ты, слуга мой верный, но не достало тебе ума приказа моего послушаться. Так ступай в Керс и твори там дела добрые, по моему приказу. Для хором моих зело ты любопытен" Заплакал А-цек, повинился перед царевичем, на колени упал, только бы остаться позволили. Но сказал царевич - Для того, чтобы за торговцами жадными наблюдать, хитрость понадобтся. Там, слуга мой, ты более полезен будешь. Так и повелось. И не было еще торговца, сумевшего А-цеку голову задурить. Вернулся слуга с докладом. Жадно слушал его царевич. Рассказал А-цек, что живет Дарри по-прежнему в Керсе, в артель вступил, рыбной ловлей промышлявшую. И есть у него рядом друзья верные. Только не поет больше Дарри песен веселых, на все расспросы улыбается лишь печально. Слова эти острым ножом для царевича оказались. Захотел он своими глазами увидеть Дарри. Долго ли, коротко ли - пригласили всю артель на пир. И кого там только не было: кузнецы, ткачи, плотники - никого из рабочего люда не забыли. Стражи во главе стола сидели, среди них и царевич был. Лишь увидел Дарри царевича, впился в него взглядом жарким. Потекли из глаз слезы горькие. Удивились его друзья, ведь не плачут на пиру богатом. Сказал Дарри - соринка в глаз попала. И пошел из-за стола. И был в артели, парнишка, по недосмотру небес, глазами разного цвета наделенный. Никуда его не хотели брать, примета, мол, плохая. Только Дарри сказал, - бабьи бредни все это, - и приняли рыбаки Илле, как родного. Но вреда не желая, отплатил им Илле черной неблагодарностью. Встретил он на пиру купца богатого. А приспичило тому купцу рыбу-пет отведать. Только рыба-пет была заповедная, говорила она голосом человеческим, подплывала к рыбакам доверчиво. Поблазнил купчина мешком золота. Илле-дурачок и согласился. Сначала предложил он это Дарри, словно для забавы, да от Дарри первого тумака и схлопотал. Озлился Илле. Ночью тайно выловил рыбу-пет. Как ни плакала, как ни просила та, отдал Илле ее купцу на расправу. А чешую радужную Дарри в карман подсыпал, да сам на него и указал. Схватили Дарри, повели в башню королевскую, не как гостя, как узника, заперли накрепко. Да и артельщиков заарестовали, на всякий случай. Мигом поведал о том А-цек царевичу Ясмину. Не поверил тот. Спросил, кто награду за доклад получил. Вызвал Илле, словно бы для того, чтобы одарить еще больше. Провел его в комнату тайную, да и сдернул с Зеркала Волшебного, куда Королева ему смотреть иногда дозволяла, покрывало узорчатое. Только взглянул Илле в Зеркало - беспамятным взгляд сделался. Понял царевич, что не ошибся он в своих подозрениях. Невиновен Дарри. И сердце его от радости запело. Велел он выпустить из темницы всех артельщиков, а к Дарри сам пошел. Попросил за обиду прощения. Слезы Дарри волосами своими вытер. На руках из темницы вынес. Колечко резное, год назад брошенное, на палец надел. - Не простое это кольцо, Дарри. Где бы ни был ты, смогу тебя разыскать.
Orknea: Загудел весь город как улей. Небывалое, невиданное - царевич Ясмин простого рыбака в хоромы взял, целует его в уста сахарные. Говорили многие - не бывает дыма без огня. Неясная с рыбой-пет история. А другие в ответ им молвили, - Невиновен он. Зеркало Волшебное насквозь правду видит, не ошибается. И был среди них тот, кто себя другом лучше прочих считал для Дарри. Звали его Айг. Поселилась в сердце его червоточина, не стерпел он того, что предпочел ему Дарри царевича золотоволосого. И пошел он к колдуну, высыпал перед ним на стол всей артели выручку. Колдун ему имя наизнанку вывернул: был Айг - стал Йаг. Зелье дал, да научил, что делать... Пригласил Йаг к себе Дарри, вроде, чтобы вспомнить денечки их веселые, артельские, да и напоил вином отравленным. Тяжким сном забылся Дарри. Снял тогда Йаг колечко резное, да и унес в Черный Замок, где уже триста лет только мыши летучие жили. А Дарри в комнате остался - не добудишься. День нет Дарри. Два. И колечко не отзывается. Потерял царевич Ясмин покой. Тенью по хоромам ходит. Тут влетел в хоромы ворон черный, на стол записку кинул, да закаркал злобно, горю радуясь. А в записке той было: "Коли живым друга милого увидеть хочешь, приходи в Черный Замок сегодня в полночь. Да никому ни слова. Ворон мой следить за тобой будет." Отбросил царевич Ясмин записку прочь, каждое слово ядом дышало. А к полуночи плащ одел да и пошел к Черному Замку. Ворон впереди летел, дорогу показывал. А-цек тем временем по всему Керсу бегал, про Дарри расспрашивал. Вроде видели его с кем-то, да имени не упомнит никто. Не зря колдун Айгу имя-то вывернул. Подошла тогда к А-цеку старуха слепая, милостыню попросила, и хоть не до того совсем было ему, отсыпал он ей полную горсть серебра да здоровья пожелал ей ласково. Дала старуха А-цеку горлицу белую. Наказала в небо выпустить, да вопрос задать. Так А-цек и сделал. Полетела горлица к дому запертому, застучалась грудью в окна. Двери А-цека без ключей слушались. Нашел он Дарри спящего крепко. Долго будить пришлось. Рассказал Дарри, что опоил его Айг. Понял А-цек, что захотел Айг погубить царевича. В одно место заманить он его мог. В Замок Черный.
Orknea: Радовался Йаг слезам царевича Ясмина. Как кошка и мышью игрался с ним. Чувствует царевич - зовет колечко. А Йаг ему, - друга сыщешь, живым отпущу, - а сам, змея поколодная, положил колечко в карман и ходит за царевичем след в след. Чувствует Ясмин - рядом друг милый, а найти не может. Одежду всю изорвал, в паутине волосами запутался. Не выдержал царевич пытки злой, встряхнул Йага как щенка шелудивого, а колечко возьми, да и выкатись. Понял тогда царевич, что обманут он был. Стал выход искать, а выхода-то и нет. Рассмеялся Йаг, - Кто в Черный Замок в полночь войдет, назад живым не выберется. Станет замок на рассвете черным дымом таять и задушит тебя... Тем временем добрались А-цек и Дарри до замка. - Хорошо, - говорит А -цек, - что у тебя волосы черные - пропустит тебя Замок. Держи подарок от меня, - протянул А-цек дудочку из дерева потемневшего, серебром скромно украшенную, - От бабки досталась мне Лунная трубочка, - говорит, - Коль настигнет вас беда неминучая - дунь три раза. Спасетесь вы, хоть сюда никогда не воротитесь. Уносит трубочка далеко-далеко за тридевять земель, в тридесятое царство. А большим я помочь вам не могу. Поблагодарил его Дарри и пошел в замок. Без колечка Дарри любимого слышит. Плохо ему. Больно. Только тихим колокольчиком надежда звенит - с темнотой спорит. Увидел Дарри волосок золотой на полу. Совсем близко, стало быть. Да только десять комнат обойти пришлось - одна другой страшнее, прежде чем нашел он царевича. Не поверил Ясмин глазам своим. Стоит в дверях, там, где только что стены каменные были, Дарри, и ему, царевичу улыбается. Сжал Ясмин его в объятиях жарких, рук расцепить не в силах. Заскрежетал Йаг зубами, броситься хотел, чтоб разлучить, да только рука в стену вросла намертво. Из таких, как Йаг стены эти и строились. Стал Йаг себе руку грызть, чтобы вырваться. А царевич Ясмин подхватил на руки Дарри, от зелья ослабевшего, да и понес, как перышко легкое, из Замка. Только не любит Черный Замок добычу выпускать. Уж рассвет наступил. Тает замок, на крови и предательстве выстроенный. Ядом стены исходят. Десяти шагов не хватило им, понял Дарри, пришел их смертный час. Достал Лунную дудочку, да и дунул три раза, к царевичу прижавшись накрепко... Кольнуло у А-цека сердце, понял он, хоть успели спастись Ясмин и Дарри, не увидит он их никогда более. Закричала Королева в Башне, разбила с горя зеркало, потеряв навек сына любимого. Прошептал Руллам имя царевича, заплакал горько, себя обвиняя. Далеко-далеко, за тридевять земель, в тридесятом царстве, спали в высокой траве-мураве Ясмин и Дарри. А когда пробудились они, безмерно было счастье их, как небо над головой. Йаг? А что Йаг? Он так и ползает по Замку...
Лизея: Ой, какая прелесть! Красота. Мне очень понравилось. Orknea , замечательная идея, и реализация выше всяких похвал. прально, кусабилюбие надо с детства прививать
Zaylana Kii: Orknea , дорогая, какая прелесть! Лизея , это точно. Стихи, сказки, песенки, уж и есть все. На новый год костюмы маскарадные.
ehwaz: Orknea Супер!!! В точку!!! Описание Королевы и Черного Замка - выше всяких похвал. :)
Orknea: Лизея пишет: кусабилюбие надо с детства прививать Ага, вот на таких сказочках и будут расти пламенные слешеры. Zaylana Kii пишет: Orknea , дорогая, какая прелесть! только я после бесснонной ночи написания этой прелести похожа на Горлума...Спасибо. ehwaz пишет: Описание Королевы и Черного Замка - выше всяких похвал. :) Я очень боялась, что получится стеб...Обошлось?
ehwaz: Orknea Ну, не знаю... Сам посыл - забавный, юмористичный. Но как раз при описаниях некоторых персонажей и "ужасов" возникает несколько другое ощущение. Не стебное, скорее "страшноватое. Замок точно пугает.
Orknea: ehwaz пишет: Замок точно пугает. Спасибо Стивену Кингу, за наше счастливое детство. Интересно, что будет если эту сказочку рассказать человеку с фендомом незнакомому?
Лизея: В именах запутается.
Ariel: Бурные продолжительные аплодисменты:-) Очень понравилось.
Orknea: Лизея пишет: В именах запутается. Кстати сестра мне сказала, что Катце получился какой-то евреистый Ariel пишет: Бурные продолжительные аплодисменты Дожила!!! Кланяюсь, уворачиваясь от цветов в хрустальных вазах.
ehwaz: Orknea пишет: Кстати сестра мне сказала, что Катце получился какой-то евреистый А он в оригинале другой?
Hakkin: Эви, ты путаешь обрезание с кастрацией.
Ariel: Orknea Заслужено ведь:-)
ehwaz: Hakkin Вообще-то я имела виду имя - есть в слове Катце что-то такое... Ой, что-то такое я смотрела где героя звали Яша-о. Слышали бы вы, как произносил это переводчик!
Orknea: Hakkin пишет: Эви, ты путаешь обрезание с кастрацией. Люди!!! Это ДЕТСКАЯ сказка... ehwaz пишет: А он в оригинале другой? Вот-вот, еще и рыжий... Ariel Я совсем другое писала, это все "Мельница" навеяла.
Донна Роза: Orknea, потрясающая стилизация!
robin puck: какая трогательная сказка ;) тысяча и одна ночь ;)
Zaylana Kii: Orknea , с меня рисунок Ясона в кафтане русского царевича с Прекрасной царевной .
Orknea: Zaylana Kii пишет: с меня рисунок Ясона в кафтане русского царевича с Прекрасной царевной . О! Ловлю на слове!!! Буду ждааать.
Fan: Че-то персонажи больно черно-белые. Ну т.е. либо белые-белые, либо черные-черные. Гая жалко.
ehwaz: Fan А разве в сказках бывает по-другому?
Macavity: С трактовкой Йага - кот внутренне несогласен. А в остальном - восторг и просветление!
Orknea: Fan пишет: Че-то персонажи больно черно-белые. Ну т.е. либо белые-белые, либо черные-черные. Умным голосом : такой был аффтарский замысел Fan пишет: Гая жалко. Macavity пишет: С трактовкой Йага - кот внутренне несогласен. А из кого тогда главного бяку делать? Ну раз вы такие Гай-Фаны мы его расколдуем в следующей сказке... Zaylana Kii Меня со страшной силой пробивает на проду...Душить прекрасные порывы?
ehwaz: Orknea пишет: Меня со страшной силой пробивает на проду...Душить прекрасные порывы? А зачем душить ??
Orknea: ehwaz Если в этой сказочке от АнК одни намеки, что в следующей-то будет...Но не оставлять же Руллама и А-цека в тоске...
vivianne_undo: Изумительная сказка!!!! Спасибо, очень трогательно!
Zaylana Kii: Orknea , нарисовала как и обещала.
vivianne_undo: Zaylana Kii А почему Дарри - деффачка?
Lumi: Сначала "Кусаби для самых маленьких", теперь сказки... Тенденция, однако:) Но это так - размышлизмы, а вообще, Orknea , шикарно
винни-пух2: Прода? а как же! шикарная вещь! Очаровательно! ГАй! до сих пор по земле ползает! Эк, вы его жестоко! Черный замок - это вообще отдельная песня, прямо-таки напрашивается на раскрытие темы.
Orknea: Zaylana Kii СПАСИБО!!! Ясминчик - абадеть..Я в диком восторге. Такой шикарный подарок! vivianne_undo Зато какая из него царевна-лягушка вышла!!! Lumi винни-пух2 Прода будет!!!
Zaylana Kii: Orknea ,vivianne_undo , не поверите, я пыталась Юпитер изобразить!!! А все ее за Рики приняли. Увы мне!! прийдется Королевича с Дарри отдельно рисовать.
Orknea: Zaylana Kii ДААА!!! (А я ведь почти догадалась..., но уж больно покровительственно Яся на нее смотрит)
Iren: Orknea, сказка прелесть. Zaylana Kii, рисунок выше всяких похвал.
Zaylana Kii: Не покровительственно, а заботливо Orknea пишет: Каждый был Королеве как сын, и все они Королеву почитали своей матушкой. Всех любила Добрая Королева, но ближе всего ей к сердцу был царевич Ясмин. Так и он ее по-своему любил. Как маму.
Orknea: Zaylana Kii Кафтаны - чудо дизайнерской мысли. Iren Спасибо. Это моя первая попытка вообще и по фэндому в частности. Кого только кусаби ни сподвигает на творчество!
полная версия страницы