Форум
Приносящий в жертву.
Zaylana Kii: ПРИНОСЯЩИЙ В ЖЕРТВУ. Автор trowacko Рейтинг - NC-17 Предупреждение: немного юмора и Катце с Ясоном Спойлеры: я бы сказал, что это из разряда предположений того, что могло быть до анимэ. перевод Зайланы Кии с подачи Донны Розы. потрясающая бета Донна Роза предупреждение: разрешение на перевод не получено. И сам перевод немного вольный.
Ответов - 56, стр:
1 2 All
Zaylana Kii: Катце стоял на улице, кутаясь в поношенную кожаную куртку, и пытался согреться. Хвост длинной очереди скрывался где-то за углом здания, впереди народу было наверняка не меньше. Но вызов он услышал отчётливо, хотя, кажется, ещё минуту назад это было неясным шумом. – Следующий! Очередь продвинулась на пару шагов. До заветной двери осталось всего ничего, и Катце наконец решился посмотреть назад, на очередь кандидатов в фурнитуры – вертящих головами парней разного роста и цвета волос. Симпатичные ребята, пусть и не без недостатков. И даже если в них не было пресловутой «изюминки» – это не мешало им оставаться красивыми. Гладкая кожа, тонкий профиль, блестящие глаза… К сожалению, красивая внешность не давала возможности добиться в Цересе хоть чего-то. Вариантов было два – заниматься проституцией, подобно выброшенным пэтам, или попытаться заполучить место фурнитура. Как сегодня в этой очереди. – Следующий! Очередь подвинулась ещё немного. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Катце провели в какую-то комнату и приказали снять одежду. Он беспрекословно разделся, мгновенно ощутив озноб. Несколько минут спустя он и ещё четверо рыжеволосых парней проследовали из первого, похожего на склад, помещения, в другое, оборудованное, как врачебный кабинет. Женщина-врач внимательно осмотрела их, остановилась напротив кандидата, который был ростом поменьше, и проговорила: – Свободен. Причина молодым монгрелам была понятна - на ноге парня, чуть выше колена, виднелся старый шрам. Видимо, память о давнишней драке. Обладатель шрама молча стиснул зубы, взял свою одежду и вышел с опущенной головой. Фурнитур должен быть безупречен, оттеняя совершенную красоту пэтов. – … в самом деле, Ясон, – послышался в наступившей тишине чей-то голос, – вам совершенно незачем инспектировать лично. Я в состоянии сделать хороший выбор. – Разве я сказал, что я тебе не доверяю? Я всего лишь хочу в этот раз выбрать сам. В дверь вошли двое – небольшого роста человек (судя по униформе, он был здесь главным) и высоченный блонди. Боковым зрением Катце заметил, как вытянулись в струнку стоящие рядом парни. Он ощутил оценивающий взгляд блонди, но не решался посмотреть ему в глаза. И мрачно подумал, что, будь здесь холоднее, он не волновался бы из-за несвоевременной эрекции. – Пусть разденутся, – бросил блонди по имени Ясон. – Раздевайтесь, – громко приказал распорядитель. Катце снял трусы, и они упали к замёрзшим ногам. Мгновение спустя его взгляд встретился с заинтересованным взглядом Ясона. Красота блонди ослепляла, и Катце продолжал стоять, замерев, даже когда Ясон переключился на других. Прикрыться было невозможно. В голове мелькнула глупая мысль, что вот, сейчас – последний раз, когда он ощущает нормальное возбуждение, и даже если член стоит просто потому, что температура воздуха подходящая, он, Катце, собирается сполна насладиться этими мгновениями. – Этот подойдёт, – Ясон кивнул в сторону Катце, потом развернулся и вышел, не удосужившись даже убедиться, что его приказ выполнен. – Оставайтесь здесь, – приказал распорядитель оставшейся троице. – А ты иди за мной. Ты попал в число финалистов элитной секции. Не затруднив себя излишними объяснениями, он через соседний зал провёл Катце в маленькую комнату, всю меблировку которой составляла кровать. Приказал ждать и ушёл. Катце навытяжку застыл у стены, задаваясь вопросом, нужно было забрать из кабинета свою одежду или нет. Время шло, ничего не происходило, снаружи не доносилось ни звука. Он походил немного из угла в угол, но вскоре понял, что это не успокаивает, а наоборот, взвинчивает. После чего уселся на кровать и снова стал прокручивать в голове причины своего решения стать фурнитуром. Что бы ни говорили о братских связях в цересских бандах, настоящей родни у Катце не было – а это с одной стороны выгодно, с другой невыгодно. Выгода заключалась в том, что он всё решал сам, не подчиняясь главарю, и его нечем было припугнуть. А в минусе – отсутствие поддержки и защиты со стороны банды. Поэтому решение стать фурнитуром было вполне логичным – по крайней мере, фурнитурство давало средства на существование. Хотя, сделав такой выбор, он навсегда потеряет возможность использовать свою мужское «я». – Тебе комфортно? Звук голоса вырвал его из задумчивости, и Катце выпрямил спину, увидев входящего в комнату блонди. Он даже не сразу понял вопрос – обычно его удобства никого не волновали. – Да, – наконец нашёлся он с ответом – Хорошо, – произнёс Ясон, жестом приказывая ему встать. Катце поднялся. Блонди был сплошной загадкой. Катце никогда раньше не слышал о подобных методах отбора прислуги; похоже, данный блонди был единственным, кто так тщательно выбирал себе фурнитуров. – Повернись, я хочу тебя рассмотреть как следует. Катце беспрекословно подчинился. «Разглядывает меня, словно пэта», – мрачно подумал он. Эта мысль как-то не вдохновляла. Едва успев повернуться, он обнаружил, что блонди стоит совсем близко. Катце попытался отступить хотя бы на шаг, но Ясон поймал монгрела за запястья и вздёрнул его руки над головой. В следующий момент он толкнул Катце назад. Теперь тот оказался прижатым к стене, а блонди одной рукой сжимал его запястья. Катце не мог произнести ни слова, хотя Ясон наверняка услышал вырвавшийся у него потрясённый судорожный вздох. – Почему ты решил стать фурнитуром? – мягко спросил блонди, проведя кончиком пальца по плечу юноши. Он словно бы изучал тело, замершее в его захвате. Это тело, хоть и принадлежавшее монгрелу, казалось выточенным руками искусного скульптора и могло бы стать гордостью любого, самого дорогого, борделя в Мидасе. Решение отказаться от члена, который принёс бы Катце куда больше денег, чем работа фурнитура, выглядело по меньшей мере странным. – У меня есть причины. Когда я подумал, как долго смогу заниматься тем, что умею делать, то решил, что фурнитурство – не самый плохой способ обеспечить себе существование, – сдержанно ответил Катце. Если этот блонди собрался испытать его чувство собственного достоинства и пределы подчинения, юный монгрел отнюдь не собирался облегчать ему задачу быстрой капитуляцией. – Лишившись этого? – вторая рука Ясона, затянутая в перчатку, скользнула вниз по его телу, оставив тёплую дорожку от шеи до самого паха. Сильные пальцы обхватили член. Катце судорожно втянул воздух, дёрнувшись от этого прикосновения. По телу пробежала волна возбуждения, он непроизвольно сжал ноги. Пытаться вырвать руки из хватки блонди было бесполезно, хотя Катце всё же рискнул. Но его внимание почти полностью сосредоточилось на чужой руке, легко поглаживающей быстро твердеющую плоть. – Что вы делаете? – он снова судорожно вздохнул, пытаясь справиться с собой. Катце чувствовал, как широко распахнуты его глаза, но сейчас это казалось несущественным. Жар, охвативший его, не мог быть объяснён тёплым воздухом комнаты, парень прекрасно это понимал. От сильного возбуждения на коже выступил пот. Тело так неожиданно и быстро отозвалось на лёгкую ласку, что Катце уже не представлял, как его усмирить. – Отвечай на вопрос. «Какой?» – в мрачном отчаянии подумал он. Блонди, казалось, прочитал его мысли. – Я спросил, почему ты хочешь стать фурнитуром и пожертвовать вот этим? И он несколько раз провёл рукой по члену Катце, отчего монгрел судорожно выгнулся. Катце заговорил громче, наивно рассчитывая, что сможет как-то скрыть этим сам факт своего возбуждения: – Потому что нельзя пожертвовать тем, что ты не используешь. Выбившиеся из причёски блонди волосы чуть шевелились от его тяжёлого дыхания. Ясон замер. Ему ещё не доводилось сталкиваться с девственниками, тем более девственниками-кандидатами в фурнитуры. Значит, парнишка просто не знает поглощающей физической страсти. Любой другой на его месте давно уже сдался бы, но этот умеет держать себя в руках. Ясон представил, какие возможности даёт такая выдержка в любовных играх. Играх с фурнитуром. А ещё лучше – с пэтом. – Интересно, – пробормотал он. Ясон не первый раз брал монгрела в пэты. Правда, предыдущий оказался слишком хлипким для аппетитов хозяина, и его отпустили. Блонди наклонился к Катце, прижался лбом к его лбу, вынудив смотреть себе в глаза. – И ты никогда не испытывал такого раньше? Сильные пальцы легонько сжимали отвердевшую плоть, потом скользнули ниже, поглаживая мошонку. Катце откинул голову назад. – Н-нет, – выдавил он. Этим баловались другие, когда не было партнёра. Катце не испытывал такой потребности. Хотя и в любовнике тоже не слишком-то нуждался, несмотря на то, что в Цересе было много красивых парней. Кстати, это явилось одной из причин его решения. Холодные, пронзительные глаза блонди превратились в два размытых пятна – тот был слишком близко. Взгляд прожигал насквозь – и одновременно призывал к послушанию и подчинению. Этот взгляд заставил Катце забыть о всяком самоконтроле. А когда Ясон отстранился, освобождая парнишку из плена своих глаз, тот не смог удержать стона – настолько интенсивной была волна возбуждения, поднимающаяся по телу вверх. Лоб блонди, наверное, стал влажен от его пота, но Ясон не выказывал неудовольствия по этому поводу. Катце чувствовал, что его сила и выдержка – а он гордился и тем, и другим – испаряются под ласками блонди, как вода под солнцем. А ведь он хотел доказать, что превосходит других кандидатов – Как тебя зовут? Катце смог лишь застонать в ответ. Он забыл собственное имя. Пришлось собрать в кулак всю свою волю. – К-катце… – Запоминай, Катце. Я покажу тебе, чем ты жертвуешь. Рука Ясона двигалась в рваном ритме, то быстрее, то медленнее, не позволяя предугадать, когда накатит очередная волна удовольствия. Перед глазами Катце мелькали вспышки, и он опустил ресницы, отгораживаясь от огня в Ясоновом взгляде. Возникло неудержимое желание прижаться губами к губам другого человека. Он слышал собственные судорожные всхлипы и извивался всем телом в тщетной попытке вырваться из стального захвата своего мучителя. Ноги подкосились, и тут блонди подхватил Катце, продолжая пытать его поцелуями. Напряжение стало невыносимым. Юный монгрел запрокинул голову, больно ударившись при этом о бетонную стену, и излился в белоснежную перчатку. Чтобы не закричать, пришлось до крови прикусить губу – по подбородку потекла горячая струйка. Казалось, вместе со спермой из него вытекли все силы – и всё же он хотел большего. Даже боль в ушибленном затылке не могла заглушить эту телесную жажду. Блонди поднял его на руки, понёс к кровати, и Катце, несопротивляющийся, обессиленный, даже не смог поднять руку, чтобы смягчить падение, когда Ясон бросил безвольное тело на матрас. Бесстрастный голос приказал: – Становись на колени. Лицом к стене. Катце подчинился без единой мысли в голове. Его мышцы ещё подрагивали в сладкой истоме. Боковым зрением он увидел, как одежда блонди полетела на пол. – Что… Сперма на перчатке блонди немного остыла и превратилась в скользкую плёнку, позволившую чужому пальцу проникнуть внутрь его тела. Палец как будто гладил Катце изнутри, принося новое удовольствие, от которого бессвязные мысли монгрела вообще исчезли. Теперь его растягивали уже два пальца. Они проникали всё глубже, касаясь самых чувствительных точек. Катце попытался сдержать крик и снова прикусил губу. Кровь, капнувшая на простыню, отрезвила его. Правда, ненадолго, секунда на пять. Ясон наблюдал, как парнишка сопротивляется навязываемому удовольствию, хотя его тело – тело девственника – должно было сдаться очень быстро. Наблюдал за попытками Катце справиться с собой – тот честно старался, пока блонди не протолкнул пальцы ещё дальше.. Красотой застывших, напряжённых мышц монгрела можно было залюбоваться. Ясон продолжал растягивать его, свободной рукой расстёгивая брюки. Потом прижался своей напряжённой плотью к увлажнённому входу в его тело, позволяя ощутить собственное желание и давая возможность выбора. – Только сейчас ты можешь сказать «нет», – спокойно произнёс блонди. Он не сомневался в ответе, но хотел видеть, как Катце капитулирует, отдавшись по своей воле, без уговоров и угроз. И улыбался, заранее торжествуя. Теперь давил отнюдь не палец. Катце отчётливо осознал, что его ожидает. Ласки блонди немного смягчили болезненную чувствительность тела. Юный монгрел кивнул, соглашаясь. Он жаждал снова ощутить огонь в каждом нерве, в каждой клеточке. Хотел, чтобы его снова коснулись руки блонди. Он покорно расслабился, каким-то краешком сознания надеясь, что мгновение близости не станет единственным. Мысленно он шептал: «Возьми меня, сделай своим, порви, если хочешь, только сделай своим». Вторжение Ясона, как ударная волна, вышибло воздух из лёгких. Катце всей кожей ощутил низкий стон блонди; казалось, его заполняет мощный поток. Юноша приподнялся на локтях, по-кошачьи выгибаясь, пока продолжалось это неторопливое проникновение. «Он слишком велик… он огромен!» – Катце сцепил руки в замок и прикусил зубами большой палец, потому что боль заглушала все другие ощущения. Но как-то внезапно это перестало быть таким мучительным, и он смог судорожно втянуть в себя воздух. Раздвинул колени, позволяя блонди войти ещё глубже. Губы склонившегося над ним Ясона коснулись уха: – Сейчас, Катце… запоминай всё это сейчас… Запоминай то, на что потом сможешь только смотреть… когда другие будут делать то, на что ты окажешься уже неспособен. То, чем ты хочешь пожертвовать. – Не понимаю… – Тихо, монгрел, – раздраженный голос Ясона напоминал рычание. Он собирался доставить парнишке удовольствие – как награду за испытанную боль. Но это вовсе не ставило их на один уровень. А пока что – так или иначе – Катце принадлежал ему. Ясон медленно подался назад, чтобы потом войти ещё глубже. Его тело словно говорило телу Катце о том, что будет дальше. Когда юноша согласно кивнул, на губах блонди появилась лёгкая улыбка. Он властно оседлал монгрела, стальные пальцы стиснули узкие бёдра , оставляя на коже тёмно-розовые следы, которые потом превратятся в синяки. Каждый стон Катце лишь подогревал желание довести их обоих до пика наслаждения, и Ясон уверенно делал это. Ритмичное погружение плоти в плоть пресекло последние попытки сопротивляться. Катце уткнулся лицом в простыню, сжав кулаки. Каждый толчок словно выбивал воздух из его лёгких, не давая вдохнуть, хотя блонди, похоже, соразмерял свои силы с силами монгрела. Спрятав лицо в простыню, Катце кусал губы, чтобы сдержать стоны и крики, чтобы не начать умолять блонди, не выкрикнуть его имя… ради того, что могло бы быть между ними в будущем. «Я не упущу этот шанс… не упущу… а-а-а… он же рвёт меня!» Катце всё-таки закричал от боли и приподнялся на подгибающихся руках, пытаясь справиться с ней, хотя одновременно тело содрогалось от наслаждения. Он словно взорвался, смутно понимая, что заливает чистую простыню. Длинные пряди светлых волос каскадом осыпали его тело, усиливая невыносимый жар и прилипая к влажной коже. Повернув голову, Катце мог бы видеть склонённое над ним лицо блонди. Он чувствовал, как сильные руки крепко сжали его, чтобы Ясон мог войти максимально глубоко. Почти сразу же накатил следующий оргазм, настолько внезапный, что удовольствие смешалось со страданием. Катце закричал так, что сорвал голос.. И всё же какая-то часть его существа хотела этого страдания, хотела боли. Ясон наблюдал за Катце – парень испытывал муку, но она дала ему знание о наслаждении. Блонди погружался в тело монгрела, заполняя его собой, словно ставил клеймо. Он понял, что Катце не разочарует его, хотя такое всегда происходило с его случайными любовниками. Он вытянулся рядом с монгрелом, в руке блеснул пэт-ринг. Ясон позволил этой руке ласково скользнуть по обмякшей плоти, медленно надевая кольцо на член Катце. Он уже собирался окончательно закрепить его, но услышал, как монгрел всхлипнул. Разумеется, слёзы не явились для Ясона неожиданностью, однако он стянул кольцо обратно, так и не активизировав его. Блонди перекатил безвольное тело на спину. Он знал, что именно услышит, и не хотел этого слышать, но ему нужно было удостовериться. Поэтому приподнял голову Катце и мягко проговорил: – Ты будешь помнить, от чего отказываешься, Катце? Юноша застонал, и на мгновение туман в его голове рассеялся. – Я не отказываюсь, – пробормотал он, словно пьяный. – Не отказываюсь от вас… Его глаза приоткрылись – достаточно, чтобы увидеть блонди, который его обнимал. Катце потянулся, дотронулся до губ Ясона своими – и слабость снова накрыла его. Он со стоном упал на постель. Ясон оторопел, когда понял, что монгрел обнимает его за шею, – и оттолкнул от себя мальчишку. Катце дремал, неуклюже раскинувшись, как сломанная кукла. А ведь он действительно сломан, понял блонди, его оборона – гордость – разрушена. Пожелав это изящное тело, Ясон забрал и сердце мальчика, и теперь Катце не может быть его пэтом. С красивых губ сорвался вздох раздражения. Убрав пэт-ринг в карман, блонди вытерся простынёй и оделся, не разбудив Катце. Когда парнишка проснётся, выбор будет сделан за него. Ясон приказал распорядителю переправить выбранного им в фурнитуры человека в свой особняк. Разумеется, распорядитель выполнил всё беспрекословно – положение любимого сына Юпитер давало Ясону свободу, несравнимую с возможностями других блонди. Подобные распоряжения были одной из немногих причуд, которым он потворствовал, - правда, чрезвычайно редко. Другой была возможность отказываться от того, что делали другие члены элиты. Например, устраивать приватные вечеринки с просмотром пэт-шоу. Вкусы Ясона были более утончённы. Он убрал со лба Катце несколько влажных прядей. Юноша издал короткий стон, потянувшись вслед за тёплым прикосновением. Нет, решительно сказал Ясон сам себе, направляясь к двери, пэту, питающему к хозяину чувства, совершенно не место в его доме. Когда Катце проснётся, ему будут предложены два варианта – проявить последовательность и всё-таки стать фурнитуром или провести с блонди ещё одну ночь, а потом, проигравшим, вернуться в Церес. Ясон очень сильно надеялся, что Катце выберет второй вариант и сумеет избавиться от чувства, которое грозило навсегда обосноваться в его сердце. И всё же, несмотря на эти благие мысли, на пороге блонди бросил взгляд через плечо со смутным чувством потери. Катце… Катце пытался справиться с туманом, окутывавшим сознание. По мере возвращения к реальности усиливалось ощущение физической боли. Он застонал, слыша неясные повторяющиеся звуки. Катце… Всё тело ныло, и это было единственным доказательством того, что оно ещё живо. Внезапно Катце ощутил что-то похожее на дуновение ветра. Напряжение в груди ослабло, когда он почувствовал знакомый запах кожи Ясона. Катце, проснись… Длинные пальцы ласково гладили его волосы. Прикосновение было нежным, но Катце вдруг захотелось гораздо большего. Он потянулся следом за отодвигающейся рукой. – Я сказал, просыпайся, Катце. На это раз голос был куда более властным и громким, он почти оглушал. Катце медленно открыл глаза. Он ещё не очнулся окончательно, сознание предательски уплывало, оставляя тело справляться с болью. Но голос требовал, и Катце подчинился. Ясон нависал над ним, словно башня. Сам Катце лежал на просторной кровати, застеленной гладкими шёлковыми простынями и тонким серым покрывалом. Ясон был рядом, кончики длинных светлых прядей щекотали обнажённую грудь монгрела. Некоторое время Ясон наблюдал за тем, как Катце приходит в себя. Блонди не сумел удержаться от улыбки при виде того, как распахнулись карие глаза. – Вспомнил? – спросил он. – Да, ответил Катце, садясь. – Я вспомнил… но не понимаю… Ясон достал откуда-то серебряное колечко, украшенное затейливой резьбой. – Знаешь, что это? Во взгляде Катце отразился шок. Монгрел бросил быстрый взгляд вниз, словно кусочек металла уже сделал его пленником. К великому облегчению, на свободу никто не покушался. – Да, – ответил юный монгрел, немного опомнившись. – Все знают, как выглядит пэт-ринг. Сейчас его занимал только один вопрос: чувствовал ли Ясон по отношению к нему хоть что-то подобное пережитому самим Катце, когда блонди овладел им, когда всё существо требовало, чтобы Ясон заполнил сердце так же, как заполнил тело. Ясон пристально, без всякого выражения смотрел на монгрела, потом нагнулся к самому его уху. – Он может быть твоим, – рука с кольцом медленно скользнула вниз по телу Катце, обжигая холодом металла, и коснулась пениса. От этого прикосновения дыхание юноши на мгновение прервалось. «Он хочет, чтобы я стал его пэтом.» – Я… Катце замер. Что – «я»? Хочется ли ему потерять несколько лет в рабстве у блонди, по первому приказу вылизывая хозяйские сапоги? Хочется ли быть выброшенным на улицу, когда достигнут предельный возраст? Действительно ли хочется обманывать себя, что всё происходящее – это любовь? Готов ли он, не зависевший ни от одной из цересских банд, подчиниться и отказаться от всего, поверив, что это любовь? – Я не знаю, – ответил он наконец. Да, Катце хотел этого, жаждал сильнее всего на свете, но… Он решился протянуть руку к Ясону, надеясь на ответный жест. – Мне не нужно, чтобы ты меня касался, – произнёс Ясон, когда рука Катце ещё не успела дотронуться до его шеи. Блонди равнодушно наблюдал за сменой выражений на лице монгрела. Тот казался смущённым и сбитым с толку собственными действиями. Видно было, что Катце напряжённо думает – похоже, разум вступил в конфликт с сердцем. Нет, ласки Катце Ясону были не нужны. Никто из блонди не нуждается в прикосновениях пэта, тем более монгрела. Наконец Катце поднял голову, встретившись с холодным бесстрастным взглядом светлых глаз. – Чем я могу служить вам? «Хорошо», – мысленно одобрил Ясон. – Иди за мной, – приказал он, поднимаясь с кровати. Они шли не торопясь. Ясон понимал, что Катце не может идти с обычной скоростью после того, что с ним произошло. В холле, перед закрытой дверью, их ждал врач. Он с улыбкой поклонился Ясону, распахивая дверь. Ясон пропустил Катце вперёд. – Ложись здесь, – он указал на кушетку. Катце молча подчинился. Ясон направился было к двери, но вернулся и опустился на колени перед кушеткой. Он понимал, какой страх прячется за напускным спокойствием Катце. На лоб монгрела легла прохладная рука. – Я потом зайду проведать тебя, – спокойно произнёс он. Ответная улыбка Катце вызвала в нём чувства, в которых Ясон никогда не смог бы разобраться. – Спасибо… – … Ясон. – Спасибо, Ясон. С тех пор, как Катце стал фурнитуром Ясона, прошло уже несколько недель. В общем-то, всё было не так уж плохо. Дни Катце проходили в заботах о многочисленных пэтах Ясона. А по ночам его часто мучили кошмары – воспоминания о том роковом дне, кратком миге их близости. Сегодня Катце вдруг мрачно подумалось, что вместе с членом врач ампутировал ему часть памяти. В апартаменты Ясона фурнитур шёл в несколько подавленном настроении. По жесту хозяина он понял, что тот его заметил. На полу перед креслом блонди двое пэтов ласкали друг друга, и их взгляды, бросаемые на него, умоляли разрешить им большее. Но Ясону, похоже, всё это было безразлично. – Садись сюда, – Ясон похлопал ладонью по подлокотнику. Катце заколебался – до сегодняшнего дня блонди не предлагал ему смотреть на совокупление своих пэтов. Обязанность фурнитура заключалась в уходе, в подготовке любимцев к шоу и мытье после того, как Ясон заканчивал с ними. Однако монгрел послушно подошёл и присел на край подлокотника, наблюдая, как пэты выполняют очередные указания Ясона. – Катце, скажи мне…, – негромко начал Ясон. Стоны пэтов почти заглушали его голос. Катце наклонился и немного повернул голову, чтобы не видеть их. Он заставил себя думать о том, что нужно будет сделать после того, как Ясон отпустит юнцов. – Да? Катце судорожно втянул в себя воздух, когда сильная рука обвилась вокруг его талии. На мгновение она задержалась на бедре, а потом скользнула между ног, поглаживая то место, где раньше был член. От него остался только небольшой кусочек плоти, остальное по приказу Ясона было удалено. – Ты помнишь? Когда смотришь на них… ты вспоминаешь то, чего лишился? Пальцы надавили сильнее, имитируя лёгкую мастурбацию. Катце резко увернулся от этих прикосновений, попытался вскочить, но был пойман за локоть. И позволил Ясону ласкать себя, чувствуя, как пальцы блонди двигаются в такт фрикциям пэта, расположившегося на своём партнёре. Он ощущал давление руки, жар, разжигаемый прикосновениями, но в этом не было ничего, подобного тому экстазу, который охватил совокупляющихся перед ним пэтов. Воспоминание вспыхнуло и погасло. Он уже хотел ответить «да», хотел сказать, что помнит то, чего теперь лишён… лишён частицы той плоти, которая больше не управляет его сердцем… – Нет, – произнёс он вместо этого. Ложь слетела с губ легко и холодно. Ясон прекратил свои поглаживания и вернулся к наблюдению за пэт-шоу, которое уже подходило к концу. В эту минуту Катце ненавидел его больше всего на свете. Ему хотелось сломать этого человека, как тот недавно сломал его самого. Он хотел избавиться от холодного взгляда, с которым ему тогда предложили ещё одну ночь в объятиях блонди. – Убери их, – внезапно произнёс Ясон, – они мне больше не интересны. Пэты обернулись, не прекращая, однако, неистового совокупления. Катце видел, как раздражён Ясон. Очередные пэты, две игрушки, доставляющие хозяину удовольствие. Ещё двое, хотя за время пребывания Катце в этом доме их уже сменилось не меньше дюжины. Он смотрел на них – несчастливых бывших пэтов, красивых парнишек, которые согласились стать домашними любимцами, когда Ясон предложил им это. Пэты приходили, уходили, и только Катце оставался на своём месте. От внезапного осознания его словно ударило в грудь. Он понял, что произнесённая им ложь была тем самым ответом, который и хотел услышать Ясон. Понял, что Ясон остался в его сердце, и присутствие в жизни друг друга болезненно напоминает об этом им обоим. У одного – привязанность, запрещённая Юпитер и всем укладом жизни блонди, постоянной проверкой на лояльность. У другого – страсть, которой никогда не существовало. Принесший свою жертву Катце стал навсегда неспособен предложить что-либо кроме воспоминаний. И своего присутствия. «…исходящее из мозга безумца не всегда безумно»
Донна Роза: Ничего не могу с собой поделать - мой любимый пейринг!
Crayzy: Отличный перевод, Zaylana Kii. Спасибо бета, Донна Роза. Спасибо вам обоим, за доставленное удовольствие.
Донна Роза: Crayzy , всегда пожалуйста!
Iren: Потрясающе Zaylana Kii, Донна Роза, спасибо
Донна Роза: Iren, спасибо!
Iren: Донна Роза, не за что. Мне очень понравилось.
Zaylana Kii: Iren , спасибо. Мне ваше "Спасение ..." тоже очень понравилось!
Orknea: Ну Яся и свооо.....
Zaylana Kii: Неужели ты сомневалась?
Orknea: Zaylana Kii Просто лишний раз убедилась...Все блонди сво...
Донна Роза: Orknea, как справедливо заметила Zaylana Kii во время нашей работы над переводом - Яся сделал хитрый финт ушами и без душевных затрат избавился от одиночества, на которое обречена элита.
vivianne_undo: Так, опять пропускаю нечто интересное... Тащу в нору читать.
Донна Роза: Читай-читай, Вив.
vivianne_undo: Так, кажется, мне придется на сайте открывать раздел переводов Zaylana Kii , а разрешение на перевод получено? :) Если да - то я хотела бы забрать фик себе.
Zaylana Kii: Нет, разрешения нет. С "Крепостью" все формальности Страж оформляла. И разрешение тоже получала она. К стыду своему я не представляю как это делают. Если сможете получить - забирайте.
vivianne_undo: Zaylana Kii Я тоже не представляю, как это делать. Кроме того, я почти не говорю и не пишу по-английски, поэтому вряд ли смогу договориться с автором. Что ж, жаль...
Донна Роза: Как всё сложно на белом свете...
Zaylana Kii: Можно попробовать Страж попросить. Спрошу как застану.
Донна Роза: Zaylana Kii, Страж - это наше всё. Давай.
Страж: Моя попросит. Только не раньше 23-го.
Zaylana Kii: Спасибо вам.
Orknea: Донна Роза пишет: Яся сделал хитрый финт ушами Ушами??? По моему он его чем-то другим сделал.
Донна Роза: Orknea, это не принципиально. Факт тот, что желаемое он получил.
Fan: Самая сексуальная сцена была - Катце в очереди на отчекрыживание. Ну что за пет попался. На кого угодно работает, только не на хозяина. Донна Роза, а про Раульку ничего больше нет? Страж, 23-го уже защита?
golden: уууу... какая возбуждающая вещь! Спасибо :)
Донна Роза: golden
Macavity: Переводчики молодцы по-любому. А вот сама вещь не зацепила. Хотя идея одна мне понравилась. Ясон, приближающий к себе тех, кто мог отказывать ему, сопротивляться, говорить "нет". Но с кота взятки гладки, коту - интригу подавай.
Донна Роза: Нафига тут интрига! Тут главное - пэйринг! Но, похоже, я один из немногих фанатов этой пары. Маки, спасибо за отзыв.
Macavity: Донна Роза пишет: Но, похоже, я один из немногих фанатов этой пары. В чем же дело? Клаву в зубы - и марш писать фик! Донна Роза пишет: Тут главное - пэйринг! Угу. Но тут вышло как-то невозбуждающе.
Донна Роза: Macavity пишет: Но тут вышло как-то невозбуждающе. Да? А меня порадовал рейтинг.
Zaylana Kii: Fan , хозяин, честное слово моя начала переводить вам Пианину. Вот как только справлюсь с техническими подробностями устройства рояля, вокруг которого увивается Рауль, дело пойдет быстрее.
Orknea: Zaylana Kii Ох уж это пианино...но Рауль хоррошш
golden: Донна Роза мне просто очень понравилось :) эмоционально волнует, а для меня это показатель, буду ли я это читать и комментировать :)
Донна Роза: golden, я очень благодарна замечательной переводчице, которая нарыла этот фик. И - ППКС!
Эраэти: Замечательный фик, я в восхищении.
golden: Донна Роза о да, это так :)
Донна Роза: Зайлана, слышишь - ты молодец!
Zaylana Kii: Донна Роза слышу. Всем огромное спасибо.
Fan: Zaylana Kii, а ты про пианину пропускай, ты только "сцены" с Раулькой переводи, так быстрее будет (я пробовал - классно получается!)
полная версия страницы