Форум
цитаты из фиков
Машуля: Предлагаю поделиться любимыми цитатами из фиков....и немного поэксперементировать....
Ответов - 144, стр:
1 2 3 4 All
Машуля: Боль. Любовь. Страх. Понять. Простить. Принять. Какие абстрактные категории. Как научиться понимать того, кто не нуждается в твоем понимании? Как научиться прощать того, кто не нуждается в твоем прощении? Да, в общем-то, и в самом тебе тоже не нуждается… Это цитата из фика GOLDEN Попробуем еще раз. Сначала. Глава 1. Научиться жить.
прохожу мимо: Все неважно. Неважно до тех пор, пока теплые губы целуют меня, горячее сильное тело прижимается ко мне каждой клеточкой, словно стремясь слиться со мной воедино. Неважно, пока темно-рыжая голова лежит на моем плече, и подбородком я чувствую касание его шелковистых волос. Неважно, пока я просыпаюсь ночью от нежных осторожных касаний, и любой кошмар отступает под властью его надежных рук. Неважно, пока я схожу с ума от страсти, растворяясь в его уверенных ласках. Неважно, пока я вижу его насмешливый и такой внимательный взгляд, когда он чуть устало, язвительно и так заботливо спрашивает «Ну что опять случилось, Рауль?» Ничего не важно… пока он рядом. "СВЕТ КРАСНОЙ ЗВЕЗДЫ" GOLDEN всё так чувственно и нежно. и немного грустно
Донна Роза: Расплавленное золото лилось в расплавленное серебро, они смешивались, перетекали друг в друга, становясь одним целым, и в этом не было любви. Потому что не было больше золотого, не было и серебряного, и зелёного, и синего не было, красного тоже – и белого тоже… Только черное. С тоненьким серым ободком вокруг затемнённой звезды. "Sonne" Cris Koyani
Кыцик: Оказалось, довольно сложно найти одну конкретную строчку. Мне обычно нравятся ситуации и диалоги, их не процитируешь. Но, пожалуй, вот это меня зацепило: «Катце знает, что победители живут долго. И в конечном итоге, никого не интересует, каким образом ты одержал победу. За счет собственного ума, ловкости и риска - или за счет чего-то еще. Предатели тоже живут долго. И хорошо. Наверное. Есть выбор столь очевидно разумный, что его невозможно не сделать. Но сделав его - иногда невозможно жить… … Может быть, он пес, и раб, и чья-то собственность, но... он может выбирать, когда и как умереть. И если эта смерть будет совсем не такой, как он предполагал... Почему бы и нет?» Juxian Tang. Конец игры (цитата неполная).
Anuk-sama: Третий удар - пылающая сталь - прокладывает кровавую дорогу через мою спину. - Я... Плеть перебивает меня. Четвертый удар оставляет в коже зазубренные мерзлые осколки. Боль брызгает слезами. - Сколько уже ударов? Если ошибешься, Рики, наказание может затянуться. Пятый удар заливает рану бурлящим металлом. Кровь в скрученных венах несется бешеными скачками. Зрачки ускользают куда-то вверх... Я же люблю тебя, сволочь ты ненавистная... Люблю тебя... В уши затекает глухая темнота... Я перестаю слышать свист плети.... Новый удар подвешивает меня между черным и белым. "Затмение", Чеширочка
Кыцик: Машуля пишет: и немного поэкспериментировать.... Сразу как-то не обратила внимания, а в чем суть эксперимента?
Liebe: Кыцик, может, склепать все цитаты в один фик?
Anuk-sama: Liebe, занятное будет чтиво с мультипейрингом и мультирейтингом...
Пришлый: Биологической жизни в лаборатории имелось две единицы. Формальная логика утверждала, что раз уж Катце целиком находился по эту сторону от своих пяток, по ту — мог находиться только Рауль Ам. Эмпирическое любопытство заинтересовалось, какой температуры тело Рауля, если тепло так хорошо ощущается сквозь плотную ткань униформы блонди и носки самого Катце. Жизненный опыт советовал немедленно убрать пятки от бедра блонди. Пятки согрелись и не желали отодвигаться от источника тепла. Ланс&Аэрис, "Лента Мебиуса"
Orknea: Замечательная тема! завтра приду.
прохожу мимо: Дети Юпитер, чистые, холодные, неподкупные и жестокие, объект вечной зависти, ничего не желающие …и обладающие самым лучшим. Какая ирония. Лучшие вина – и неспособность почувствовать опьянение. Самые дорогие, породистые петы - и никакого полового влечения. Слава и власть – и полное равнодушие к ним их носителей. Именно это равнодушие ко всему делает Блонди богоподобными. Никаких страстей, привязанностей и желаний, никаких слабых мест. Только долг. Жестокость, привитая для того, чтобы никому не пришло в голову входить в личные отношения с бессердечными божествами… ЛИЗЕЯ "Две луны"
Страж: – А потом? – Потом… – Рыжий вздохнул. – Потом я научился открывать холодильник. "Черный кот", Алена
Iren: Liebe пишет: склепать все цитаты в один фик? Я буду этого ждать
Кыцик: Liebe пишет: склепать все цитаты в один фик? Как бонус к конкурсу: победитель пишет фик со всеми цитатами.
Машуля: Кто предложил, тот пусть и пишет:)))
Anuk-sama: Машуля, хм...это будет занятным...может напишут все, а потом - снова конкурс?
Машуля: Anuk-sama пишет: хм...это будет занятным...может напишут все, а потом - снова конкурс? А потом еще что-нибудь придумаем....и поличится шедевр!!! Если хотите можно все что угодно!!!
Машуля: Кыцик пишет: Сразу как-то не обратила внимания, а в чем суть эксперимента? Ну я имела ввиду прокоментировать,высказать свои мысли можно просто восхитмтся!!! Liebe пишет: может, склепать все цитаты в один фик? Тоже кстати дельное предложение!!! Только кто этим будет заниматься?
Orknea: Благоухая духами и ядом выходишь за дверь. Встречаешь его у порога. Врага и партнера. В дуэли и в танце - и первым выпадом: Здравствуй! Golden & Saki niji Jetsu Вообще этот фик можно целиком цитировать - всего сто слов, но каждое - в цель. Я его наизусть знаю - причем специально не учила)))
Ghost: Хорошая тема Не могу себе представить, как я выберу. Обвыбиралась вся уже Читаю и читаю... Нравятся огромные куски, диалоги, маленькие смешные предложения и т.д. и т. п.
Anuk-sama: Ghost пишет: Хорошая тема Не могу себе представить, как я выберу. Обвыбиралась вся уже Читаю и читаю... Нравятся огромные куски, диалоги, маленькие смешные предложения и т.д. и т. п. Я лично разрешаю тебе фрудить - выкладывай ФсЁ
Машуля: Ghost пишет: Хорошая тема Не могу себе представить, как я выберу. Обвыбиралась вся уже Читаю и читаю... Нравятся огромные куски, диалоги, маленькие смешные предложения и т.д. и т. п. Можно все что нравиться ....если цитата нравится тащи ее сюда, а мы решим ....не важно диалого,большой кусок...важно поделиться мнением с народом... Я вообще обажаю цитаты...специально иногда их ищю...
Ghost: Anuk-sama, Машуля Вы - добрые люди, а это наказуемо Я, всё-таки, воздержусь и не буду выкладывать одну из моих любимых нцшных сцен на 3 страницы в ворде Но в этом же фике есть одно предложение которое мне напоминает обо всех этих сценах в этом фике. "...Мимея, сопя и высунув язык от усердия, сочиняла Катце записку следующего содержания: "Каце атвизи иво сам я пашла наблядки нутыЧИМПЕОН"..." Луна "Искры"
Orknea: Ghost Кажется эта сцена и у меня....любимая...
Ghost: Orknea, дело в том, что мне в этом фике очень нравятся все нцшные сцены Катце/Рауль, Рауль/Катце. Но самая первая (на 3 страницы)... это и никакого насилия!
Orknea: Ghost Даааа!!! (эта сцена даже у меня в мобилке сохранена - для поднятия...настроения) Цитируй раз уж такая пьянка!!!
Ghost: Orknea За мной то не заржавеет (доберусь до дома и выложу все 3 страницы) Главное, что бы меня тут, после такого цитирования, не зарыли под асфальт.
Orknea: Ghost Я с тобой!!!!! ЭТО надо процитировать! Непрерывное НЯ и море удовольствия!
Машуля: "Иди-иди, - подумал Эм, откладывая в сторону очередной испещренный формулами лист. - Ходят тут, работать мешают... А у меня пятое доказательство теоремы Ферма не вытанцовывается. Некогда мне... некогда..." Только прочитала конкур и решила претащить то туда кое что сюда...Это фик №5... - Ты можешь уйти. Я тебя не держу. - Я так понимаю это вежливый эквивалент слов «пошел вон»? Тоже мне понравилось.... Фик №7
golden: Orknea а это точно наш фик? (слегка завис, потому что не помнит такого)
Orknea: golden хм. авторство значится именно это - из архива конкурса "сто слов"
Anuk-sama: Ghost пишет: в этом фике очень нравятся все нцшные сцены Катце/Рауль, Рауль/Катце. ППКС
Ghost: Значит так... Как я и обещала Orknea, выкладываю ОГРОМНУЮ цитату. А кое-кто опрометчиво разрешил мне это сделать. По моим личным ощущениям нца начинается отсюда. имхо само собой. Замолчали, Катце отчаянным жестом отбросил сигарету. Рауль слабо улыбнулся, но вдруг глаза его расширились, он крикнул что–то, и в следующее мгновение превратился в размытое пятно, буквально сразу же Катце сбил на землю сильный удар, полуоглушенный, он увидел прямо над собой, сквозь волосы Рауля, закрывшие ему лицо, как пули чиркают по энергетическому щиту, которым прикрыл их обоих блонди. "Бля..." - ошарашено подумал он, резко перевернулся вместе с Раулем, вырывая из наплечной кобуры пистолет, и наугад пальнул в сторону паскуды, которая... Ему повезло больше – раздался стон, он осмелился поднять голову и увидел, как стрелок – худой, похожий на монгрела мужик, оседает на срезанных ногах. "Бля!" - выкрикнул Катце вслух, и пальнул еще раз, для верности. Чувствуя под собой напряженное тело Рауля, он не отрывал пальца от курка, пока киллер не перестал дергаться. Все заняло буквально секунду, и вновь на улице воцарилась полная тишина, медленно клубился туман, переливаясь в свете фонаря. Катце тяжело дышал, Рауль тоже словно задыхался. Внезапно рыжего отпустило, и он почувствовал, как тесно прижимается к блонди, просто распластывает его по асфальту – грудью на грудь, ноги сплелись, темно–золотая прядь обвила ему шею шелковой змейкой. Катце уставился вниз, прямо в ошеломленные зеленые глаза, и понял, что улетает. У него уже давно стоял – у него всегда стоял, когда Рауль... да стоило ему подумать о Рауле. Но чувствовать его под собой, так близко, так сладко... и это упругое, твердеющее, что давило на живот... Он знал, что это невозможно, что это просто шок и испуг, он и не представлял себе такое никогда – что у Рауля, прохладного, отстраненного красавца - блонди Рауля Эма, может встать на него, Катце, это было как попасть в какие–то преступные, запретные мечты, которые он не позволял себе никогда, потому что... "Это пройдет, это пройдет сейчас" - твердил он себе, не понимая – вслух, или в мыслях, так ослабев от острого удовольствия и перенесенного страха, что его голова бессильно поникла, и он уткнулся бы в плечо Рауля, но блонди повернулся, и получилось как–то так, что их губы встретились, не в поцелуе, нет, как можно! – но в легчайшем, нежнейшем прикосновении, обмениваясь теплом, трепетом, потом Рауль судорожно вздохнул, губы его приоткрылись, и язык Катце скользнул внутрь, в горячую влагу, и вспыхнул сам, и Рауль встретил его с робкой страстью, и это все еще не было поцелуем, разве бывают такие поцелуи, от которых кончаешь через полминуты, и сгораешь заживо и возрождаешься другим человеком, в другом мире? Катце очнулся другим. Он обнимал Рауля обеими руками, не выпуская пистолета, в штанах было мокро, в голове – ни единой мысли. Он купался в растерянном, потемневшем изумрудном взгляде, сознавая, что еще чуть–чуть, и оскверненный Идеальный Блонди оттолкнет его. И чем все закончится – неизвестно, но, может статься, и чисткой мозгов. И потом он пожалеет, пожалеет очень сильно, что его не убил неудачливый стрелок, потому что все равно не забудет... Он не сразу почувствовал, как пальцы в порванной, окровавленной перчатке коснулись его волос, щеки, невесомо прошлись по шраму, он падал в эти расширенные зрачки, как в пропасть, влажные губы приоткрыты, тёплое дыхание прерывается… Катце очнулся первым, он перехватил руку Рауля, и простонал: "А, мать – Юпитер, Ваши руки, мистер Эм, Рауль, да Вы в крови..." Рауль непонимающе смотрел на него, он чувствовал боль, но она была такой неважной по сравнению с жарким, чистым возбуждением, которое бушевало в нем, не находя выхода. Он смутно сознавал, что Катце повезло больше, он помнил горячие толчки у своего бедра, чуял полузнакомый запах, который раньше ассоциировался с чем–то неприятным, а сейчас привел его в состояние сладкого помешательства. Они лежали прямо на мостовой, пытаясь отдышаться, над ними кисейным пологом реял туман. Катце поднялся, потянул Рауля за локоть, тот покорно встал, его занесло, Катце и сам едва держался на ногах, но настойчиво тащил за собой зеленоглазого блонди, как муравей – слишком большую щепку. Пошатываясь, поддерживая друг друга, они вернулись к офису Катце, рыжий едва попал карточкой в щель замка, вспыхнул неяркий свет, они упали на диван в приемной, но Катце тут же подскочил и скрылся куда–то, оставив Рауля одного, это было ужасно – опять оказаться одному, Рауль хотел было позвать Катце, но вдруг замер. Может, "красному" было неприятны раулевы неловкость и несдержанность… Раздался грохот, что–то упало и разбилось, блонди дернулся и выпрямился на диване, попытался сжать ноги, но низ живота свело судорогой, а перед глазами поплыли огненные круги, и он оставил эту затею. Катце в это самое время трясущимися руками потрошил ящики в крохотной ванной комнате, пытаясь найти антисептик для Рауля. Попадалась одна дурь. От нетерпения он свалил полку, разъебал все к юпитеровой маме, совершенно случайно нужный флакон не разбился. Катце схватил его и ринулся в комнату, но в последний момент остановился и взглянул на себя в зеркало. Шальное лицо. Безумные глаза. Уродливый шрам. Рауль испугается, непременно испугается. Ты сбрендил, парень. Слетел с катушек. Всё тебе приснилось. Ты просто, когда падал, головой приложился, понял? Сейчас вернусь к нему, а он сидит, как будто ничего и не было. Катце пятерней начесал волосы на щеку. Получилось так себе – как и всегда. Попытался сделать что–то с преступным, жадным выражением лица, потом скривился, махнул рукой и нога за ногу вернулся в приемную. ... Они уставились друг на друга настороженными, почти испуганными взглядами. Катце быстро опустил глаза, Рауль уселся на диване еще прямее, не решаясь, однако, сдвинуть ноги. "Вот оно" - обреченно подумал Катце, - "А ты что себе вообразил, придурок?" Вслух он сказал "Позвольте, мистер Эм", опустился на колени возле дивана, на котором развалился блонди. Взял руку в порванной перчатке, непослушными пальцами расстегнул застежки на запястье. Осторожно стянул эластичную ткань, стараясь не задеть сбитую ладонь. Намочил салфетку антисептиком и начал нежно, едва касаясь, очищать ссадину. Какая прекрасная рука – сильная, с тонкими пальцами. Дрожащая. Горячая. На Катце опять накатило возбуждение. Он не осмеливался поднять глаза на Рауля, доведенного до безумия невесомыми прикосновениями, похожими на ласку с болью. Блонди попытался отнять руку, Катце, как привязанный потянулся следом, уперся взглядом в натянутую ширинку. И не выдержал, глухо простонав, уткнулся лицом в твердый, жаркий ком, терся щекой, легонько покусывал через ткань. Рауль вскрикнул, подался вперед, Катце в одно мгновение освободил его член, опять приник лицом, наслаждаясь обжигающей гладкостью, полнотой, биением, забрал в рот, так что Рауль задохнулся и выгнулся дугой, его пальцы запутались в рыжих прядях, бессвязный лепет срывался с губ: "Катце, лисёнок, милый...", у Катце внутри все содрогалось от нежности этого голоса, от непередаваемого вкуса Рауля. Он тискал напряженную, жаркую мошонку, нашел позади одно местечко, нажал, Рауль закричал в голос, испуганно, словно наслаждение убивало его, сильная струя ударила в горло Катце, он глотал, удерживая бьющиеся бедра возлюбленного, выпил все до капли, он выпил бы душу этого проклятого, невозможно - прекрасного блонди, чтобы оставить себе, сделать своим ... Мой Рауль! Катце неохотно выпустил изо рта обмякший член, поднял глаза... и выругался – Рауль Эм, Идеальный Блонди, в обмороке откинулся на спинку дивана! "Красный" вскочил, нагнулся над ним, срань Юпитер, он не знал, что делать, он осторожно гладил Рауля по щекам, звал по имени, его в пот бросило от облегчения, когда блонди, наконец, открыл глаза. Катце замер. Он ещё не представлял, что будет дальше, когда поднимутся эти влажные ресницы. Он беспомощно смотрел в глаза Рауля, и ему снова казалось, что его засасывает в зелёную глубь радужки, в расширенные от пережитого удовольствия зрачки, как в прохладную воду, как в сердцевину драгоценного камня… Рука Рауля несмело коснулась его рта, стирая капельки спермы…потом Рауль поднёс пальцы к губам, лизнул кончиком языка, пробуя свой вкус, глаза его закрылись, и он потянулся к Катце слепым, неотвратимым, как волна движением. Это было "да", "да"!.. У Катце случился маленький провал в памяти от мгновенного острого возбуждения, ударившего и в член, и в голову. Он оказался верхом на Рауле, сжимая его щёки, целуя так глубоко, как только мог, посасывая язык, он расстегнул белый сьют, никогда он не раздевал никого так сноровисто, запустил руки внутрь, лаская, сжимая, трогая так, что Рауль застонал. Он уже не мог сидеть спокойно, его пальцы запутались в одежде "красного", вскрик, рывок, куртка и комбинезон разорваны пополам, ах ты чёрт, их губы разлепились каким-то образом, они уставились друг на друга, потом Рауль опустил глаза, коснулся члена Катце, так нежно, так осторожно, его ресницы дрожали, его пальцы дрожали, Катце со стоном толкнулся в эту робкую руку, накрыл поверх своей, но только на секунду, невообразимо сладкую, чувствуя промежностью, что у Рауля опять встало. Юпитер, как хорошо, - выдохнул кто-то из них, а может оба, они замерли, у Рауля глаза подёрнулись влагой, он тяжело дышал, чувствуя биение в своей руке, Катце смотрел на него отчаянно, ничего спокойного не было больше у него в лице, Рауль сжал руку сильнее, Катце выгнулся с гортанным стоном, прижал голову блонди к груди, стиснул его бёдрами, лаская всей своей тяжестью, набирая полные горсти медовых волос, они опять застыли, они могли кончить в любую секунду, но интуитивно длили это мучительное наслаждение первого раза. Потом Катце, решившись, запрокинул голову Рауля, поцеловал полуоткрытые губы, еще раз, еще, заставил себя оторваться, прошептал "подожди, хороший мой, сладкий", поцеловал снова, застонал, вскочил одним гибким движением, сдирая с себя остатки разорванной одежды, направился в ванную. От вида его худой, стройной спины, длинных ног, крепкой, как орех задницы, как он двигается, как ходят мышцы под влажной кожей, Рауля потянуло следом, как железо тянет к магниту, он оказался в крохотной ванной комнате прежде, чем осознал своё движение. Катце, нагнувшись, что-то искал, расшвыривал какие-то пузырьки, тюбики, нашёл, повернулся, наткнулся на Рауля, на его руки, губы, засмеялся дрожащим смехом, их пальцы сплелись, губы неистово встретились, Катце подтолкнул Рауля к стене, прижал горячим напряжённым телом к холодной облицовке, лаская член, у Рауля помутилось в голове, его клонило на плечо Катце, он прижимался, терся о него, живот свело жаркой судорогой, Катце снова заставил его смотреть на себя, но Рауль не мог вынести его взгляда, веки сами опускались, он уже знал, чего хотел, это покорное, сладкое знание жило внутри сосущей пустотой, и Катце понял его, нежно погладил по щеке, так нежно, прошептал " Да, да, мой Рауль", повернул лицом к стене, повел руками вниз от плеч, стягивая белый сьют, по бёдрам, проворные пальцы забрались в складочки паха, сбежали вниз, как вода, к щиколоткам, раздевая, лаская, Рауль послушно переступил через упавший сьют, и тут же был вознаграждён поцелуем, единственным, жгучим, - в то место, где начинали разделяться ягодицы, он вскрикнул, мышцы на животе задёргались, а Катце уже накрыл его сзади, худой, гибкий, жаркий, твёрдый, отвёл спутанную массу волос, прижался губами к затылку, шее, сбивчиво уговаривая подождать, свою радость, своего золотого, горячего мальчика, легонько стиснул член, и Рауль ощутил, как скользкий от смазки палец входит в него, толкается глубже, растягивает, невыносимо сладко нажимает на что-то изнутри, так что под закрытыми веками расцветают огненные цветы, и он опирается на руки, подаётся назад, прогибаясь в пояснице, у Катце срывается голос, он несёт что–то совершенно невообразимое, язык Цереса, Рауль и половины не понимает, но соглашается, да, да, такой маленький, такой тугой, только для тебя, никого, раньше - никого, но сейчас, Катце, сейчас, ну что же ты, Катце начинает вставлять ему, медленно, по дюйму, задыхаясь от попытки хоть как-то сдержаться, это же Рауль, ты первый у него, ты же чувствуешь, как сжимается, сопротивляясь, его узенькая дырочка, заставляя тебя выть от удовольствия, как горбится от боли его влажная спина, но он двигается тебе навстречу, закидывает голову назад, трётся губами о щёку сквозь шёлковые волосы, его член тяжело скользит и подрагивает в твоей руке, к чертям осторожность, Катце распластывает его по стене, вламывается в тугую, чуть увлажнённую плоть, он чудо, слышишь, ты чудо, радость моя, мой Рауль, ты самый лучший! - он сильно оттягивает назад влажную золотую гриву, находит ртом губы Рауля, чтобы сказать ему это, чтобы успеть до взрыва, который заставляет его податься вверх, так глубоко, что Рауль вскрикивает, бьётся, истекая спермой в его пальцах, потом слабеет, и последняя судорога Катце опускает их обоих на колени, неловких, обмякших, мокрых, как новорожденные котята, они валятся на пол, совсем без сил, возятся, притираясь, устраиваясь на холодном твёрдом полу, успокаиваются потихоньку, у Рауля по щекам сбегают слёзы, но на губах - слабая улыбка, Катце слизывает солёную влагу, целует мокрые ресницы Идеального Блонди. И осознание того, что он наделал, начинает, наконец, брезжить в его съехавших, одурманенных мозгах. Он и минуты не поспал этой ночью. Рауля сморило почти сразу, как только Катце устроил его на условном офисном диванчике, "красный" думал ещё помыть его в душе, но воду, как всегда, отключили на ночь, проклятые гады, он за аренду платит бешенные бабки, могли бы… Но Раулю, казалось было всё равно, он пребывал в расслабленном, блаженном покое, позволил увести себя из ванной и всё больше молчал, Катце тоже не представлял, что ему говорить - не больно ли Вам, мистер Эм, извините, что так получилось, что я трахнул Вас, но я просто удержаться не мог, у меня от Вас крышу сносит, и причём давно, я по Вам с ума схожу, это считается государственным преступлением или уголовным – монгрелу трахнуть блонди? Не уверен, что когда-либо случались прецеденты. Вам… вам понравилось? Он едва осмелился спросить: - Как ты? -Я… хорошо…- последовал задумчивый ответ, Рауль смотрел на него во все глаза, и неуверенно улыбался. Катце сглотнул и спросил, ненавидя себя за молящий голос: - Ты…останешься? Луна "Искры"
Musayfa: Не умрет? Уже умерли... А ведь были бессмертны. (c) Jethro "Искусство терять"
Orknea: *Каваиццо. Слышно мурлыканье и приглушенное "ня" "Искры этта наше фсе!!!!"
Ghost: Orknea, я честно предприняла попытки выдрать из этого куска отдельные фрагменты. Ну, вобщем, я сама с собой не договорилась Самое страшное, что следующая цитата, которую я хочу выложить... не меньше Эта тема явно не для меня...
Anuk-sama: Ghost, получила несказанное удовольствие, решила снова перечитать=)
Orknea: Ghost Хм. недовольных пока не вижу - они наверное тоже каваюццо
Донна Роза: Ну... раз в ход пошли большие цитаты, внесу и я свои пять копеек.))) Катце обхватил Рауля руками, устраиваясь удобнее, и уткнулся носом во впадинку между шеей Рауля и плечом. Вдохнул запах. Юпитер, вкусно. Блонди, должно быть, снова воспользовался после ванны чем-то невероятно дорогим. Катце сделал несколько глубоких вдохов, смакуя аромат. Действительно, вкусно. Тело Рауля на нем было немного тяжелым, но приятно грело. О боже, иногда, лежа вот так, Катце хотелось напевать, чтобы убить время. Или корчить рожи, пока Рауль не может его видеть. Нет уж, давайте сохранять хоть немного достоинства. Блонди прижался губами к его шее и начал целовать ее, его губы мягко скользили по коже, нежно посасывая. Катце задохнулся, чувствуя как его пальцы впиваются в спину Рауля. О, черт, прекрати! Прекрати, это слишком... К счастью, Рауль быстро перестал. Волосы блонди рассыпались по подушками, несколько мягких прядей упало на щеку Катце, щекоча. Он рефлекторно потянулся, собрал локоны со своего лица и с подушки и заправил их блонди за ухо. Рауль прервал движения и приподнялся над Катце. - Они лезут мне в глаза, - объяснил Катце. Получилось шепотом. - О, - прошептал Рауль в ответ. - Извини. Рука Катце все еще была в золотой массе волос, но он быстро ее убрал и снова обхватил блонди. Рауль наклонился ниже и прижался губами к покалеченой щеке. Он продолжил толчки и через несколько секунд с громким вздохом кончил. Как обычно, он упал на Катце, и так и остался. Катце закрыл глаза. Он все еще мог чувствовать хмельной запах Раулевой кожи, запах духов, смешанный теперь с запахом пота, мог чувствовать вес Рауля. Он слышал быстрое горячее дыхание Рауля, чувствовал его шеей. Ему вдруг захотелось погладить спину блонди глупым успокаивающим жестом. О, черт возьми, он и погладил, один раз. Ему показалось, что Рауль дрожит. - Эй, отпусти, - пробормотал Катце. - Мне надо... ну ты знаешь. - Не уходи, - голос Рауля звучал глухо. - Мне нет дела до простыней. Lena "Напрокат"
Ghost: Orknea пишет: они наверное тоже каваюццо Это было бы хорошо *нервно озирается* Я пожалуй пережду немного, прежде чем выкладывать такую же огромную цитату... Честно говоря, очень хочется То, что я хочу выложить, производит на меня очень сильное и необьяснимое впечатление. Я ещё ни разу не смогла прочитать это место в фике (это не Искры) не сбежав от компа на пару перекуров. Это не НЦ (ну, как бы не совсем нц) и не мнямба. Я просто ужасно переживаю за Катце, хотя ничего такого страшного, в этом отрывке, не происходит.
полная версия страницы