Форум » Фантворчество » Рыжий кот - Полосы (ANK Red Cat 2 Stripes) » Ответить
Рыжий кот - Полосы (ANK Red Cat 2 Stripes)
a_passerby: Название: Рыжий кот - Полосы Оригинал: ANK Red Cat 2 Stripes лежит здесь: http://www.fanfiction.net/s/4862030/1/ANK_Red_Cat_2_Stripes. Автор: LoveyouHateyou Рейтинг: R Действующие лица: Ясон, Рики, Рауль, Катце, Гай, Кирие Дисклеймер: Персонажи принадлежат их создателям. Автор фика и переводчик не извлекают никакой выгоды от их использования. Разрешение на перевод получено. Предупреждение: АУ, ООС, яой, БДСМ и проч. извращения, ненормативная лексика Время: По возвращении к Ясону Рики решил покориться судьбе и обнаружил, что между черным и белым есть множество оттенков серого, а многие вещи на деле не такие, какими кажутся.
Ответов - 118, стр:
1 2 3 All
a_passerby: 1. Рики не знает, сколько уже бродит по апартаментам Ясона, в конце концов он присаживается у стеклянной двери кабинета, выходящей на террасу. Катце склонился над компьютером Ясона, экран тускло освещает его бледное лицо. Воздух в комнате синий от сигаретного дыма, пепельница переполнена, и окурки падают на деревянный пол. Рики вдруг приходит мысль: «И как он еще не устроил пожар». Катце сидит боком, видна лишь часть его лица. Прямые рыжие пряди падают на виски, скрывают острые высокие скулы и упрямую нижнюю челюсть. Рики знает, что кончик правого уха выглядывает из-под волос и что Катце ненавидит тянущийся от левого виска до подбородка шрам, как напоминание о том, что хотелось забыть. «Порванный и зашитый. Как тряпичная кукла. Ясона это забавляет». Рики понимает, что уже давно пялится на Катце, когда тот поднимает глаза и встречается с ним взглядом. Из ноздрей Катце идет дым, когда он смотрит на Рики. — Чего тебе? — голос как всегда спокойный, лицо ничего не выражает. Рики думает, а может ли Катце вообще скорчить рожу. — Ничего. Катце приподнимает брови и откидывается на стуле, руки по-прежнему лежат на клавиатуре. — Он ведь рассказал тебе, так? Рики косит под дурачка: — О чем? Катце прищуривается. У него раскосые глаза с темно-золотыми радужками. «Его имя ему подходит», — думает Рики, когда Катце легко и плавно встает. — Кем я был. Кто я сейчас. Пожимая плечами, Рики отодвигается, готовый вскочить и убежать или напасть. Ему не нравится, когда у Ясона ни с того ни с сего меняется настроение, но по крайней мере он научился разбираться в этих переменах. Катце же он никогда не понимал. Рыжий выходит на террасу, облокачивается на перила и смотрит вниз на полоски огней, обозначающие шоссе, по бокам которого возвышаются фасады домов, сверкающие в темном ночном небе как зеркала. Он выше Рики, худой и гладкокожий. Рики приходит в голову, что на его подбородке никогда не было щетины и, наверное, он не сможет отпустить бороду. «Бакенбарды еще может быть», — думает Рики и пытается представить себе Катце с хвостом, а, может, и с девятью хвостами, и едва удерживается от смеха. Катце смахивает окурок вниз и ухмыляется Рики. — Что смешного? — Хотелось бы мне иметь девять жизней. Объяснять дальше нет необходимости. А, может быть, Катце просто умеет читать мысли. Он смеется, запрокинув голову. Его кадык ходит вверх-вниз. Рики никогда не видел такой белой безупречной кожи, ему кажется, что какой-нибудь элитник, подобно Ясону считающий себя совершенными, может за это убить, и, возможно, поэтому у Катце шрам. Добавить несовершенства, явного, но не уродливого, поставить на место. Рики подходит поближе. На Катце старое грязно-белое пальто, под которым угадываются очертания наплечной кобуры. Но Рики ощущает исходящее от рыжего тепло. От него пахнет сигаретами, дешевым лосьоном после бритья и сырой одеждой. Это напоминает о доме, о Гае и том, что как раньше уже не будет. — Как тебе удается... быть таким? — спрашивает он быстрее, чем успевает подумать. Слова вылетели, их уже нельзя взять обратно или притвориться, что не это имел в виду. Рики ждет, готовый получить отпор, но Катце не моргая смотрит в темноту, разрываемую огнями города. — Кое-какие из моих старых привычек до сих пор сохранились, — спокойно говорит он. — Я когда-то читал, что организм пытается скомпенсировать потерю конечностей за счет перераспределения нервных импульсов. Это вроде как проводку у андроида заменить. Что до остального, я принимаю кое-какие препараты, позволяющие мне... нормально функционировать. Он говорит так, словно читает лекцию, но видно, как свело мышцы на его левой щеке, как он стискивает перила. Ободренный, Рики решает удовлетворить свое ненасытное любопытство. — Он, Ясон, хотел тебя так наказать? — Ему не нравилось, что я могу уйти. — А ты пытался? Катце награждает его странной кривой улыбкой. — Нет. Но мог бы. Я же не раб. — Ага, рассказывай, — бормочет Рики, не зная как толковать этот неясный ответ. Ему становится неуютно, но об этом не хочется думать. Катце осматривает его с ног до головы, как будто оценивая во что он одет. «...или один из этих безмозглых секс-кукол, которых держат те, кто при бабках», — смущенно думает Рики, — «не для того, чтобы спать с ними, а чтоб только смотреть. Петы. Даже хуже, чем рабы. Животные. А впрочем, не велика разница». Он пытается представить Катце среди них, но картинка не складывается. — Я знаю, — тихо говорит Катце, — Ясон любит определенность. А независимость и определенность плохо сочетаются. Что-то в его тоне не нравится Рики. Ему кажется, что Катце говорит свысока, как Ясон. — Дурак ты, — огрызается он. — Зато ничей. «Правильно, — думает Рики, — А я? Неудачник — вот кто я. Запутавшийся. И упертый. Дерьмово...» Катце подходит, Рики упрямо не двигается с места, пока они не оказываются друг против друга. — Я могу научить тебя, — голос Катце низкий, лишенный эмоций, слегка хрипловатый, колючий как шерсть. Рики фыркает: — Ты? Интересно, как? Рыжий пропускает издевку мимо ушей. — В том, чтобы уступать есть свое удовольствие. Рики смеется: — Поэтому ты в итоге сдался? Знаешь, я не из таких. Катце криво улыбается: — Ну, не то чтобы я этого хотел, просто выбора не было. По крайней мере я не ханжа. — Не кто? — Догадайся. Рики с вызовом смотрит на него, полный негодования, а глубине души — неуверенности. Катце спокойно выдерживает этот пылающий взгляд, перехватывает кулак Рики прежде, чем тот успевает съездить ему в лицо, и, используя силу инерции, заламывает руку за спину. Губы Катце касаются рикиного уха: — Хорош брыкаться, не то руку сломаю. Еще одна попытка, гневное рычание, и Рики понимает, что ему не вырваться. Это настолько неожиданно — ведь Катце внешне не тянет на бойца — что мышцы непроизвольно расслабляются, и, чувствуя себя еще более беспомощным, он обвисает в руках Катце. Рыжий ослабляет хватку, превращая ее в почти объятия, прижимает Рики к себе, когда они опускаются на холодный выложенный плиткой пол. Он выхватывает сигарету из губ Рики, глубоко затягивается и выдыхает дым ему в лицо. Рики отворачивается и прикрывает глаза. — Забавно. — Что? — мрачно бормочет Рики. — То как ты пытаешься обмануть себя. У тебя неплохо выходит, но и не слишком хорошо. — О чем ты, черт возьми? Рука Катце скользит по шее Рики, на плечо и ниже, на грудь, накрывая сосок, останавливается напротив сердца. — Ты сам этого хочешь. Ты постоянно твердишь своему любовнику, что мечтаешь от него отделаться, но знаешь, что многим ему обязан. Неужели ты так нуждаешься в его одобрении? Когда ты наконец вырастешь, Рики? Этот парень... как его зовут? — Гай. Пальцы Катце спускаются ниже, оглаживая бок. Рики сидит между ног Катце, спиной к нему, одной рукой опираясь на колено рыжего, другой — царапая холодный пол. Он втягивает воздух, когда чувствует губы Катце на своей шее, зубы, касающиеся сонной артерии. — Ему нет до тебя дела. Это просто его уязвленное самолюбие. — Да ты об понятия не имеешь, — выдавливает Рики. — Разве тебе неприятно? Рики до крови прикусывает язык. Это настолько напоминает подслащенную пилюлю, что ему становится тошно. — Ясон, он... ему всегда нравились непростые задачи, но я никогда не видел, чтоб он был настолько... — Катце сильнее прижимается к Рики. Разгоряченный и решительный, он, не долго думая, опускает руку еще ниже. — ...увлечен. — Я хочу, чтоб он меня опустил. Я здесь только потому, что он угрожает моим друзьям. Катце фыркает: — И тебе, конечно, негде спрятаться? Насколько хорошо ты знаешь трущобы? Рики чувствует, что попался, а потому не отвечает. — Идем, — говорит Катце, вставая, и тянет его за собой. — Докуривай. У нас есть немного времени до возвращения Ясона. Я тебе кое-что покажу.
Март: о, какая интересная завязка! И хищный Катце)
Лейриаль: суууууупееееер! какой Катце! а продолжение будет?
Boss Dallas: a_passerby пишет: Катце прищуривается. У него раскосые глаза с темно-золотыми радужками. «Его имя ему подходит», — думает Рики, когда Катце легко и плавно встает. Убило
a_passerby: Да, Март, слегка приманьяченная кошечка.))) На данный момент переводится 4. глава и редактируются 2. и 3. Boss Dallas, .
Boss Dallas: a_passerby , ну что вы так на меня? А? Что я такого сделала? Кого то поражает другое, чёрт возьми. эхххххххххх
a_passerby: 2. Катце раздевается медленно, но уверенно. У него гладкая кожа, на длинном жилистом теле едва ли отыщется хоть один волосок. «Сильный и крепкий», — думает Рики, — «больше похож на элитника, чем на избалованного нежного мальчика-пета». Все в Катце угловатое: ум, тело, манеры, речь. «Но ведь он уже не юноша. Мужчина, даже без...» Рики прогоняет эту мысль, пока она им не завладела. Катце закуривает и ждет. Взгляд Рики останавливается на его изуродованном паху, но выпуклые шрамы, покрытые жидкими рыжими волосками, не кажутся отвратительными. Ему становится интересно, что чувствует Катце, как он будет реагировать, что он вообще может. Нет никакой натянутости. Рыжий не испытывает чувства унижения, неприязни, стыда. Он в гармонии с собой, и Рики чувствует, как тень зависти притупляет удовольствие от прикосновений и звуков. Он рассматривает отметины на теле Катце: утолщенные чувствительные шрамы на лице и в паху. На месте, где браслет натер руку, новая более темная кожа. Следы от хлыста на животе, спине, ягодицах и бедрах. Рики вздрагивает, когда его пальцы пальцы пробегают по этим неровностям. Из-за шрамов тело Катце кажется старше лица, но в них нет ничего притягательного или вызывающего. Рики уже достаточно хорошо разбирается в темных мыслях Ясона, чтобы принимать их за то, чем они являются на самом деле — проявлением желания, неконтролируемого, сжигающего жестокой неудовлетворенностью. Рики наполняют жар и возбуждение. С удивлением он понимает, что из-за уверенности Катце ему совершенно неважно, отчего приходится сжимать кулаки и кусать подушку под навалившимся на него телом. Им удается найти правильный ритм, и прежде чем Рики успевает сделать вдох, все тонет в обжигающе-горячей белой вспышке. — Как? — взвивается он. — Как тебе это?.. Катце скатывается с него, достает сигареты, закуривает. Ему смешно. — Пальцы. Элементарное знание биологии. Опыт в таких делах. Я не могу дать тебе большего. Эй... Рики опрокидывает его на кровать, приподнимается на локте, дерзко смотрит: — А, дай я. Катце кажется испуганным, щурится: — Послушай... Рики перемещается ниже, обеими руками прижимает его бедра к постели и делает то, что хотел с момента, когда они разделись. «Нет, — возникает неясная мысль, — задолго до этого...» Катце плюхается на спину, скулит и извивается под Рики. Уставший, но еще окончательно не выдохшийся, Рики ласкает губами и руками наиболее чувствительные участки на теле Катце. Их так много, что единственный способ коснуться их всех, — прижаться к Катце, заключить в неистовые объятия. Сигарета выпадает изо рта, и рыжий целует Рики с таким пылом, что вызывает приступ головокружения и желания, Рики уже не в состоянии думать, когда слышит хриплое «ну давай уже». Впрочем он все же останавливается: Катце успел подготовиться, и когда до Рики это доходит, он встречает понимающую ухмылку и лукавый немного затуманенный взгляд. — Дилетанты, — хрипло произносит Катце. — Никогда не знаешь, что им придет в голову, приходится быть наготове. Рики пристраивается, и когда его лицо оказывается напротив лица Катце, золотые радужки для него сливаются воедино. — Дилетанты, значит? Сказать тебе или показать? У Катце тугие неохотно подающиеся мышцы. — Пока... жи... — Теперь... я знаю, — Рики ловит ртом воздух, решительней продвигаясь вглубь. — Неужто! Эй, ну ты, полегче! Что? — Почему он отрезал тебе яйца. Рики накрывает рот Катце жестоким поцелуем и получает такой же в ответ. Он ощупывает тело Катце, касается везде, где хочет. Катце выгибается и громко стонет. Его глаза закрыты, руки дрожат, напряженные сухожилия напоминают канаты, когда он пытается уцепиться за столбики кровати. Не сдерживаясь, он почти рыдает: — О, Юпи... тер... — Он хотел... чтоб ты весь... был его, — выдает Рики, по его телу пробегают волны крупной дрожи. Кончив, он тут же обмякает и падает на Катце. Когда им удается восстановить дыхание и избавиться от шума в ушах, молчание превращается в тишину. — Ясон и мне яйца оторвет, если узнает, — бормочет Рики, успокаиваясь. Катце постепенно приходит в себя: — Это он может, а, может, и просто прибить. — А тебя? — Меня — нет. Я ему нужен. — Здорово! Спасибо за утешение, приятель. — Всегда пожалуйста. Мне надо душ принять. — Погоди, — Рики не спрашивает, что его так зацепило. — «Ты всегда так?» Катце пихает его локтем: — Сдвинься. Мне нужно докончить. — А? — То что ты начал, — в голосе Катце легкое раздражение. Забавно. — Тебе мало?! — Мне нужно больше времени, чтобы возбудиться и кончить. Иногда это значит, что мне полагается добавка. — Мне нравится твое отношение. — Рики выпускает Катце, бросает на него косой взгляд. — А вообще было неплохо. Рыжий садится, руки его расслабленно лежат на коленях. — Ладно, не благодари. Рики тянется к нему, легко касается руки. — Что ты чувствуешь к нему... Я про... — Ясона? — голос Катце спокоен, но Рики ощущает в нем скрытые эмоции. — Злость. Влечение, — небольшая пауза. — Иногда больше, чем злость. — Почему ты не уйдешь? — Не могу. — Херню порешь. — Я слишком много теряю. Годы работы. Деньги. Репутацию. Его покровительство. Его вмешательство не раз помогало. А так я снова окажусь на самом дне. Такие вот перспективы. — Зато будешь свободен. Катце фыркает: — Свободу часто переоценивают. У меня бизнес. Нужно, чтоб в делах был порядок, как сейчас. — Ты его любишь. — Придурок. — Он подогнал тебе этот бизнес. — Не совсем. — Да? Катце встает и идет в душ. Рики с легкой завистью смотрит ему вслед. Это неприятно напоминает ситуацию с Ясоном. Катце возвращается с двумя чашками черного кофе и новой пачкой сигарет. Он раскуривает две, одну отдает Рики. — Ясону, — Катце садится на кровать, устраивается у спинки, — больше нравится эта версия. Он считает, что дело обстояло именно так. Но он всего лишь поймал меня, когда я влез в его компьютер. — Но... — Рики задумывается и на секунду замолкает. Трясет головой. — Не понимаю. — Он был готов меня убить, — Катце загадочно улыбается. — Но у меня была нужная ему информация. Ключ к тайне. Практически. — Что за тайна? — Ясон нравится далеко не всем. И некоторые не стесняются в выборе средств, когда им надо... уладить кое-какие дела. Я взломал пару паролей и узнал, кто в этом замешан. И поставил несколько ловушек и жучков, чтоб следить за ними, но не сказал ему где. А коды знал только я. Я не думал, что это его остановит, но попробовать стоило. А потом до меня дошло: он не хочет, чтобы об этом узнал кто-нибудь еще, даже Рауль. Мы оба понимали, какими могут быть последствия. Поэтому он и не оторвал мне голову. — И ты заключил сделку? — В некотором смысле. Он помогал мне вначале с бизнесом, а то, что я рассказал, позволило мне укрепить свои позиции. Этого хватило, чтобы раскрыть заговор против него и Юпитер, и теперь я работаю на него и приношу неплохой доход. А он слишком умен, чтобы не воспользоваться ситуацией. — Он не такой, — ворчит Рики. Катце закрывает глаза и молча продолжает курить.
a_passerby: 3. Пищит компьютер. Катце уходит проверить почту. Когда он возвращается, Рики уже одет. — Для тебя есть работа, — Катце кидает ему ключи от одного из складов. Но Рики, все еще под впечатлением от случившего, не пытается их поймать. Катце достает пистолет, бросает на кровать. Он падает точно между ног Рики, тот вздрагивает, хватает оружие. — И что мне с этим делать? — При выполнении следующего задания может потребоваться пушка. Меня с тобой не будет. — Почему? — У меня есть и другие дела. Товар не может ждать, иначе мы потеряем уйму денег и доверие. После ухода Рики Катце открывает дверь на террасу. Выключает компьютер. Он не торопится и не оборачивается, когда с тихим шипением открывается входная дверь. *** — Нужно было отключить передатчик, — услышав низкий холодный голос Ясона, рыжий разворачивается. — Так ты видел? — ни мало не удивившись, усмехается Катце. Ясон безучастно смотрит на него. — Это было... поинтереснее, чем пет-шоу. — Разумеется. Надеюсь, тебе понравилось. Ясон подходит вплотную. Глаза Катце горят. — Не прикасайся ко мне! Лицо Ясона заливает краска. — Не смей говорить со мной в таком тоне! — А почему бы и нет? — Я мог просто выпотрошить твои мозги. — У меня превосходные мозги, — в голосе Катце заметна ирония. — Разве не ты это говорил? А ты ведь любишь все самое лучшее. Ясон прислоняется к стеклянной стене. — Да, — спокойно соглашается он, — я и правда так считаю. — Ну, если разговор окончен... — Катце пытается пройти мимо, но Ясон становится у него на пути. — Ты оттолкнул меня тогда... и до сих пор отталкиваешь. Почему? — Потому что. Даже тебе не может принадлежать все. — Глупо. — У каждого свои мухи в голове. Ясон хмурится: — Рики любит меня. — Да, наверное, — в голосе Катце что-то похожее на жалость, с легким оттенком злости, и Ясон решается попробовать еще раз. — Но после всего, что я для тебя сделал... — Ты меня искалечил. И чего ты ждешь? Благодарности? Какое-то время они смотрят друг на друга. Ясон качает головой. — Тогда... Я не знал, что... можно по-другому. Я не представлял другого способа удержать тебя. — Удержать. Как собаку, — Катце пожимает плечами. — Мне не нужен поводок. А теперь у тебя есть Рики. — Дело не в информации, что ты скрыл. Я мог достать ее. Катце не отвечает. Ясон слегка наклоняется к нему, уже не пытаясь коснуться. — Ты же знаешь? — шепчет он, вдыхая запах кожи Катце. — Да, — ответ настолько тихий, что Ясон едва слышит его. На мгновение, пока Катце не делает медленный вдох, воцаряется оглушительная тишина. — Ты мог отпустить меня. — Но ведь свободу часто переоценивают? — мягко говорит Ясон. — Я просто пытался успокоить его. Ты мог бы попробовать, каково это. — Что? — Когда кто-нибудь остается с тобой, потому что сам этого хочет. — Нет, — ответ Ясона быстрый и решительный. Никаких компромиссов. Его губы почти касаются рыжих волос, когда он вдыхает аромат Катце: смесь пряностей, табака, пота и... секса? Это сводит с ума. Дикая смесь, совершенно отличная от того, что принято в среде Элиты. — Ты же знаешь, что я не могу. — Ты трус, — зло отвечает Катце. — Ты даже не рассматриваешь такую возможность... — и замолкает, в шоке от того, что сам предложил. Ясон ждет. Один удар сердца. Два. Тяжело вздыхает. — Я не могу рисковать. Что если ты сбежишь? — Куда я, к юпитеровой матери, денусь? — А куда ты идешь, когда покидаешь мои апартаменты? — На мне датчик перемещения. Если тебе отчаянно... — Разве тебе мало того, что я им давно не пользуюсь? — Ну так сними его с меня! Сделай меня таким, как раньше! Я не хочу быть ущербным! Снова повисает тишина, вякая и тяжелая, потом Ясон отступает, освобождая рыжему дорогу. Катце проскальзывает мимо и, не оглядываясь, покидает апартаменты.
a_passerby: Boss Dallas, просто непонятно, что Вы имели в виду, а так все ОК. ЗЫ: Может, мне прятать главы в скрытый текст, чтоб листать страницы было легче?
Март: очень интересно. Хотя не канонно вовсе)
Лейриаль: a_passerby пишет: Но ведь он уже и не молод. чего???????? в самом расцвете сил! Март пишет: Хотя не канонно вовсе) почему? мы же не знаем подробности отношений Катце и Ясона? может так и было?;) Катце - ш-и-к-а-р-е-н! я это уже говорила и еще скажу! как он Ясона отшил......мммммм....... мечта! именно таким и должен быть! неговоря о том, что фик ооооочень интересен!
a_passerby: 4. В спальне Ясона Рики угрюмо пялится в темноту. Хочется курить, но вставать — значит разбудить Ясона, а он и так весь вечер был не в настроении и требовательнее, чем обычно. «Будто так и надо, — думает Рики. — и что только на него нашло? Будто я могу забыть свое место в этом гребаном мире. Пет, хренов. Может, мне бы и понравилась такая жизнь, если б он мне все время не напоминал. И что там было с Катце? Размолвка? Из-за чего?» Он возбуждается, вспоминая ночь с рыжим. Образы, встающие перед глазами, тревожат и подстегивают любопытство. — Иди уже кури, — тишину разбивает глубокий напряженный голос Ясона. — Я хочу домой, — не думая, отвечает Рики. — Люди. И чего вам неймется, — Ясон резко садится. Рики видит его обнаженное тело в слабом свете, проникающем через завешанное шторами панорамное окно. — Неужели ты еще не привык? Почему тебя так тянет вернуться на помойку, когда ты можешь остаться здесь, вместе со мной? — Катце не сказал тебе? Быстрый безжалостный удар отбрасывает Рики на кровать. Он прикрывает глаза и слизывает кровь с разбитой верхней губы. А потом Ясон склоняется над ним, пытаясь загладить вину поцелуем. — Прости, — шепчет он, но в голосе блонди как всегда нет и намека на сожаление. Просто непривычно слышать это слово из его уст. — Рики, зачем ты меня провоцируешь? — Я думал тебе нравится, — небрежно отвечает Рики. — Все это дерьмо с кнутом и пряником. — Ты заслужил, — Ясон ложится рядом и натягивает одеяло им до плеч. — Как тебе работается с Катце? Рики боится вздохнуть. — Разве он не клевый? — Ясон тем временем продолжает заигрывать, лаская грудь Рики. — Красивый, умный, ни под кого и ни подо что не прогибается. «И тебе не удалось его приручить, — думает Рики, но вслух не говорит. Ясон дразнит его сосок, наблюдая, как кожа Рики покрывается мурашками. — Он в прошлом. Рики закрывает глаза. — Мне это параллельно. — Я совсем один, — голос Ясона у виска, ненавистный и любимый, вызывающий отвращение и желание, сводящий с ума. Рука Ясона вдавливает Рики в матрас. — А как же твой друг Рауль? — огрызается монгрел. — Он уговаривает, выгнать тебя. — Дельный совет. Поцелуй Ясона горячий настойчивый, жадный. Рики вздрагивает. — Он беспокоится, что я могу впасть в немилость у Юпитер. — Да, — хрюкает Рики и забывает дышать, когда чувствует руку Ясона между ног, — она сучка. — Она моя мать. — Мамочка держит тебя в ежовых рукавицах. — Проблему можно решить и по-другому. Рики вскрикивает, когда Ясон хватает его за мошонку: — Ты псих! — А ты такой же дерзкий как Катце, — Ясон отстраняется, сжимая сильнее. Рики бьется в агонии, кусает губы. Блонди продолжает его целовать. Нежность поцелуев контрастирует с жестокостью хватки. — Ладно, ладно, — шипит Рики, задыхаясь от боли. — Я понял. Честно. Пожалста, Ясон... ты их оторвешь, если не... а... Ясон убирает руку, крепко обнимает Рики. — Люблю, когда ты умоляешь, — рычит он, зарываясь лицом в рикины волосы. — Хочу, чтобы ты просил... — Пожалуйста, — скулит Рики, — возьми меня. *** — Опаздываешь, - Катце продолжает стучать по клавиатуре. В углу рта сигарета. В комнате темно, воздух плотный от дыма. Рики швыряет свою сумку на койку у стены за стулом Катце. — Пришел, как смог, — ворчит Рики. — Рики иди, Рики принеси, Рики подай — это вы вместе придумали? Или это в понимании Ясона «держать на длинном поводке»? — Это его идея, и неплохая. От тебя может быть польза. Катце нажимает на кнопку, включается скринсейвер: кричаще яркое красное пятно расползается по экрану как кровь, пропитывающая ткань, пока все не заливает темно-красным. На этом фоне волосы Катце кажутся тусклыми, а бледная кожа приобретает нездоровый оттенок. Катце сонно опускает веки, но глаза его светятся, а Рики не из тех, кого легко одурачить. — Неважно выглядишь, — говорит рыжий, оценивающе глядя на свежие синяки на рикиной шее. — И что с того? Или тебе нужны подробности? Катце тонко улыбается. — Нет, — он берет со стола связку ключей, кидает Рики, тот ловит. — Пошли. Я покажу тебе кое-какие места... в новом свете. Обиталище Катце находится прямо над гаражом. Там сияет полировкой новенький огненно-красный двухместный автомобиль. Катце в старом пальто, под которым угадываются очертания кобуры, проскальзывает на пассажирское сидение. Рики в нерешительности останавливается у двери со стороны водителя, гладит темно-красную обивку салона. «Приятная на ощупь. Как Катце», — потрясенно думает он. — Чего ждешь? — торопит рыжий, насмешливо глядя на Рики. Он садится не говоря ни слова, прежде чем вставить ключ в замок зажигания, встроенный в стойку руля, проводит рукой по приборной панели с блестящими счетчиками и электронными дисплеями, затаив дыхание слушает, как двигатель набирает обороты, после чего аккуратно выводит машину из гаража. На улице он позволяет себе полихачить. *** Рики отгоняет машину в сервис-центр, оставляя Катце в апартаментах Ясона. Уладить некоторые финансовые вопросы, как говорит сам Катце. Рики рад возможности слинять, он не разбирается в бухгалтерии. Катце закуривает, стоя у стеклянного стола Ясона. — Зачем ты меня звал? Ясон отрывает глаза от компьютера, встречается взглядом с Катце. Секунда молчания наполняется бездонным мраком. — Рики... — У него неплохо получилось той ночью. Я бы, конечно, послал какого-нибудь громилу, но он отлично справился, для новичка. Если ты хочешь, чтобы он работал, ему надо продолжать в том же духе. Я подыскал для него место, неофициальное, работа простая. Он освоится, — Катце достает из кармана небольшой футляр и кладет на стол. — Файлы, что ты просил. Тут последние финансовые отчеты, ну и в качестве бонуса, кое-какая информация о наших конкурентах. Решишь сам, что с ними делать. — С лишними файлами? — Ясон поднимает брови, обдумывая слова Катце. Рыжий слабо улыбается: — Я уступаю это право тебе. Ясон встает из-за стола, обходит его и останавливается прямо напротив Катце, так близко, что они могут ощущать тепло и напряжение друг друга. — Ты наглеешь. — Брось, — перебивает Катце, у его ноздрей клубится дым. — Прими это как благодарность. — В память о минувшем? Или за то, что у тебя с Рики? — Ну, ты думай, — Катце смотрит блонди в глаза, и ему кажется, что на какое-то мгновение мир остановился. Он с трудом отводит взгляд. — а мне надо идти. — Я хочу, чтобы сегодня ты остался, — из-за звучащего в нем нетерпения голос Ясона становится резким. Катце тушит сигарету в стоящей на столе пепельнице, засовывает руки в карманы: — У меня есть планы на вечер. — Я просмотрел твой график. Катце поднимает плечи, неловкий защитный жест, но лицо его по-прежнему ничего не выражает. — Ладно, я и правда не занят. Тем не менее... — Мне нужно, чтобы ты остался, — голос Ясона опять спокоен, но взгляд тяжелый. — Я заказал вино. — И попросил меня услать Рики. Здорово, — язвит Катце. — Все не так, — Ясон протягивает руку, как будто чтобы коснуться рыжего, но в последний момент опускает ее и берет со стола голо-диск. — Это не то, что ты думаешь. — И чем мы займемся этой ночью? Ясон отворачивается, продолжая вертеть голо-диск, складывает руки на груди, подходит к панорамному окну. — Смотреть на город, — шепчет он, глядя на сверкающую за стеклами темноту. — Поиграем в... какую-нибудь игру Какую ты захочешь. Ты пристрастился к пет-шоу... — Я бы предпочел покурить и напиться в доску. Но подозреваю, это не входит в твои планы. — Мне не нравится, что ты меня отталкиваешь, — Ясон вдруг резко повышает голос. — Не вынуждай меня упрашивать. Я мог приказать тебе. Но я этого не делаю. Я прошу. — А ты не видишь разницы, пока жареный петух в жопу не клюнет. От удара Ясона стекло дрожит. — Хочешь, чтоб я тебя ударил? — обращается он к отражению Катце. Рыжий присаживается на край стола. — Раньше это тебе доставляло удовольствие, — в его тихих словах какая-то странная мягкость. Ясон нервно сглатывает: — Ты... — Ущербный, — сухо отвечает Катце. — Раньше надо было думать. Теперь уже все кончено. Небольшая пауза, полная звенящего напряжения, потом Ясон отворачивается от окна. — Я все еще могу могу заставить тебя. Катце выдерживает его взгляд. — Ну так давай, и на том покончим. В глазах Ясона мелькает что-то похожее на боль, он подходит к встроенной в стол панели связи, рявкает: — Вина. Живо.
Март: как интересно) Катце рулит)
Suou: омг...дальше!!!! Т_Т И ПОБЫСТРЕЙ!
Dickicht: да уж, вот так Катце Ясон тут ему и не конкурент
a_passerby: Да, товарищи, Катце в этом фике нерельно крут, но полностью заценить масштабы его крутизны можно будет только в предпоследних главах. Прода будет, но поспешишь - людей насмешишь. Мне очень приятно, что Вас устраивает выбор фика и качество перевода, но все-таки хотелось бы уточнить про скрытый текст. И еще, хоть я стараюсь дружить с орфографией и пунктуацией, но все равно могу что-нибудь проглядеть, так что сообщайте о найденных косяках.
Март: a_passerby на форуме не принято скрывать текст) Насчет косяков) текст настолько увлекательный для катцеманов, что проглядишь не только запятые))) жареный петух - одно Н Хочу еще!
Байкер: a_passerby, замеченные косяки: a_passerby пишет: Животные. А впрочем не велика разница». впрочем, невелика разница. a_passerby пишет: — Ему нет до тебя дела. Это просто его уязвленное самолюбие. — Да ты об понятия не имеешь, — выдавливает Рики. - Да ты об этом понятия не имеешь - выдавливает Рики.
a_passerby: Март, на моем родном форуме - принято. Ладно, не буду тут со своим уставом. Не беспокойтесь, Рыжего кота, как хорошего человека, много. А тут, может, и наши авторы че-нить накропают. *целится тапком в Illi* Спасибо за замечания - исправлено.
Лейриаль: Март пишет: как интересно) Катце рулит) еще как!!! a_passerby, шикарно!!!!!!! а сколько глав всего?
Illi: a_passerby Ась? Что Илли?
a_passerby: Лейриаль, 17+ 8. Illi, ну как? То кричали, мол, даром идею отдаю, потом все-таки начали сами писать и теперь... теперь сваливаете все на Рауля. Спойлер В экипировку Катце входят: пальто (см. гл. 1), пистолет (там же) и черные кожаные перчатки. Рауль скоро появится.
Illi: a_passerby А я что? Я честно предупредил - что идею лучше у меня отобрать Для идеи лучше.
a_passerby: 5. — Я получил твое сообщение вчера вечером, так что пришлось ехать выполнять. Товар что надо, — Рики закуривает и ждет, пока Катце сядет. Алый спортивный автомобиль срывается с места и вливается в плотный поток утреннего движения. Катце выглядит устало: глубокие тени под глазами, сухие обветренные губы. Он наклоняется к Рики, забирает у него сигарету и жадно курит, глубоко затягиваясь. — Надеюсь, ты не спустил все мои деньги, — говорит он, глядя в окно. — Я угадал. Ты все еще любишь его, — небрежно бросает Рики. Надолго воцаряется тишина, потом Катце откидывается на сидение и прикрывает глаза. — Там впереди дорожные работы. Лучше свернуть. — Я хочу домой, — говорит Рики, смотря прямо перед особой, он уверенно и плавно ведет машину, полагаясь на те уже ставшие инстинктами навыки, что помогали ему выигрывать гонки на байках. — Никогда не любил, — отрывисто говорит Катце. Рики понимает, это не его дело. — Знаешь, лгун из тебя дерьмовый. Перед зеркалом потренировался бы что ли. — Слушай, хорош меня доставать. Я тоже хочу домой. И спать, как минимум неделю. А лучше, вообще не просыпаться. И мне надоело, что ты копаешься в прошлом , которое не имеет к тебе никакого отношения. — О, я кажется задел тебя за живое? — Рики, заткнись уже. — Он тебя трахнул? — Нет. Доволен? Рики стискивает зубы: — Ты ведь не всегда был его... — Фурнитуром, предметом обстановки, рабом, псом. Не стесняйся в выражениях, мне доводилось слышать и хуже. — Ладно, вещью, — Катце только что подтвердил то, о чем он уже давно думал. — Знаешь что? Думаю, ты лишился яиц после того, как он застукал тебя за взломом. — Послушай, когда я устраивался на работу к Элите, я знал, на что иду. — Да?! И сколько тебе тогда было? Ты не похож на трущобного мальчишку. Ты когда-нибудь пытался узнать, кто твои родители? — Я их не знаю. — Неужели это так сложно? В базе ДНК у Рауля... — Хватит, — на этот раз голос Катце холодный, напоминает Ясона, когда тот не в духе. Рики знает, что эту черту нельзя переступать, иначе нарвешься или поплатятся те, кто тебе дорог. Лицо Катце похоже маску, и Рики понимает, что ему, одному из немногих, довелось видеть Катце прежде, чем тот снова спрячется в свою скорлупу. Но при всем этом между ними лежит пропасть, через которую Рики не в силах перекинуть мост, и эта ситуация ему не нравится. Некоторое время они едут молча, Рики легко лавирует в потоке машин. Он всецело отдается удовольствию езды и чувствует, как тупая боль в груди и все остальное исчезают, уступая место упоению скоростью. — Ясону была нужна компания, — тихо говорит Катце, обращаясь в пространство. — Он всегда был своенравным. Думаю, в глазах Элиты он выглядит настоящим бунтарем. Возможно, поэтому он любимый сын Юпитер — проблемный ребенок. Рауль... он всегда был против, но Ясон думал иначе и взял меня к себе. Ты прав: я тогда был целым и невредимым, — его губы искажает кривая усмешка. Пепел падает на грудь, но Катце, кажется, этого не замечает. — Я плохо понимал, какие цели он преследует. Мы играли: карты, загадки, компьютерные игры. Я обожал компьютеры с тех пор, как собрал свой первый из деталей, найденных на свалке. Ясон дозволял мне пользоваться его рабочим терминалом, хотел посмотреть, на что я способен. Это вроде как если б он подарил тебе гоночный байк. Он пытался приручить меня, но ему не удалось. — Да? — смущенно говорит Рики, пытаясь уразуметь то, что слышит. Что-то не дает ему покоя, но каждый раз, когда он силится понять, что именно, оно ускользает по дороге, отполированной холодным спокойным голосом Катце. — Я разбирался в информационных технологиях лучше его подчиненных и нашел пару вещей, которые мне не полагалось видеть. Думаю, это удивило его, и он стал посвящать меня в свою работу. Но потом я заигрался, и всему пришел конец. «Вот, — думает Рики. — Вот оно. Ясон был влюблен, а потом уступил под давлением Юпитер, Идеального блонди и еще фиг знает чего. И пошел на сделку... если все не было намного хуже». — У меня особо не было выбора, — тихо говорит Катце. — Он мог убить меня. Или продать мой контракт... кому-нибудь еще. У Рауля было пару идей на этот счет. Катце подается вперед, опускает голову на грудь, до боли стискивает виски. На мгновение Рики кажется, что его сейчас стошнит, но потом Катце выпрямляется и снова откидывается на сидение. Ветер треплет его волосы, обнажает уродующий лицо шрам. Рики неосознанно тянется прикоснуться к нему, к его удивлению, Катце не возражает. Трещина, раскалывающая лицо от виска до нижней челюсти. Выпуклая кожа будто товарный знак. — Это тоже идея Рауля? — Нет. Это Ясон так шутит. *** Ясон стоит у стеклянной стены, открывающей вид на город. На столе почти пустая бутылка и бокал в ржавых кольцах от испарившегося вина. На горлышке бутылки широкий металлический браслет. В руке Ясона другой бокал, наполовину полный, в нем отражается последний свет заходящего солнца. Красные отблески танцуют на белой перчатке, когда блонди слегка взбалтывает вино. Он смотрит, как небо вспыхивает и растворяется в океане пламени, а потом все затопляют сумерки и скрывает синюшная тьма. В небе мерцает одинокая звезда, крошечная по сравнению с огнями просыпающего города. Блонди возвращается за рабочий стол. Комната тонет в неясном свете, льющемся из панорамного окна. Ясон касается экрана. Тихий писк, сменяющиеся кадры, на браслете появляется голографическая строка символов. Ясон снимает браслет с бутылки, задумчиво вертит в руках, изучая надпись. — Вывести параметры на экран. Открывается окно базы данных. В левом верхнем углу фотография Катце. Здесь он гораздо моложе, еще без шрама, слегка улыбается, но улыбка не достигает глаз. Ясон долго смотрит на изображение, продолжая вертеть в руках полоску металла, затем тянется за бокалом и допивает вино. — Я отказываюсь от прав на собственность, — произносит он наконец. Голос холодный и твердый. — Аннулировать контракт. Продолжить. «Контракт аннулирован», — раздается бесплотный голос компьютера. Символы на браслете начинают гаснуть, он превращается в простой кусок матового металла. Ясон снова надевает браслет на бутылку. — Переместить файл в мой закрытый архив. «Внимание! Файл является аннулированным контрактом на имущество. Рекомендуется удалять файлы аннулированных контрактов. Удалить файл?» — Нет. Переместить файл в мой закрытый архив. Продолжить. «Файл перемещен по требованию пользователя. Файл помечен как потенциально опасный». — Сохранить право доступа. «Внимание! — повторяет равнодушный голос. — Сохранение права доступа угрожает безопасности. Рекомендуется закрыть доступ. Сохранение права доступа откроет несанкционированный доступ к файлу. Вы не сможете редактировать файл, пока не будет завершена проверка безопасности. Закрыть доступ?» — Нет. Сохранить право доступа. Продолжить. «Право доступа сохранено по требованию пользователя. Запущена проверка безопасности. Файл закрыт для редактирования пользователем». — Закрыть файл. Окно базы данных сворачивается. — Спящий режим, — приказывает Ясон, наблюдая, как бледно голубой становится черным. Он выливает в бокал оставшееся вино и залпом выпивает. Долго ждать не приходится: на маленьком экранчике комма появляется изображение Рауля. — Ясон, что происходит? Мой контрольный блок выдал сообщение об ошибке. — Сейчас объясню.
Лейриаль: a_passerby пишет: 17+ 8. оооооо a_passerby пишет: Долго ждать не приходится: на маленьком экранчике комма появляется изображение Рауля. — Ясон, что происходит? Мой контрольный блок выдал сообщение об ошибке. — Сейчас объясню. Рауль ревнует к Катце или у него на рыжика свои виды?;) ох знатная битва будет!
a_passerby: У Рауля еще будет возможность сказать свое веское слово, а пока запасаемся носовыми платками.
Boss Dallas: a_passerby просто фраза порадовала) А так прекрасный фик
HaGira: Отличный перевод, и фик интересный. Давно не было ничего похожего. А ведь в англоязычном фендоме остались хорошие фанфики и новые появляются, наверное. Да? *Просительно заглядывает на тех, кто может перевести*) «Внимание! Файл является аннулированным контрактом на имущество. Рекомендуется удалять файлы аннулированных контрактов. Удалить файл?» — Нет. Переместить файл в мой закрытый архив. Продолжить. В этом весь Ясон. От сердца оторвал, что называется, и все равно себе оставил.
moonlit spot: Очень необычный образ Катце. Не канон, но мне нравится) a_passerby , Спасибо, что нашли и переводите такой интересный и интригующий фик.
a_passerby: 6. Рауль качает головой. Сдержанный и невозмутимый. «Совершенный, — думает Ясон, глядя на друга, сидящего в кресле напротив. — И бездушный. Как отражение в зеркале». — Ты допускаешь ошибку, — говорит Рауль, его тихий мягкий голос с оттенком беспокойства не соответствует холодному оценивающему взгляду. — Когда ты наконец поймешь, Ясон? Мать проявляет к тебе снисхождение, но никому не позволено ставить себя выше ее законов. — Если тебя это утешит, я не возражаю против того, что ты исполняешь свои обязанности. — В этом нет ничего смешного. — Возможно, нам стоит научиться смотреть на мир ироничнее. — И от кого ты этого набрался? От Катце? — От Рики я тоже слышал, что следует стойко переносить трудности. Рауль глубоко вздыхает в своей мрачной и несколько театральной манере: — Твоя тяга к черни достойна сожаления. — Я нахожу, что общение с некоторыми ее представителями освежает. Рауль выглядит оскорбленным, тогда Ясон перегибается через стол и касается его руки. — Это другое. Такие вещи нельзя сравнивать. Рауль смягчается, на его губах появляется улыбка. — Вряд ли я смогу тебя понять, но мне бы хотелось, чтобы ты был осмотрительнее при выборе. — Ты завершишь проверку безопасности? Рауль хмурится: — Ты знаешь, что я это не одобряю. Ясон снова садится. — Что мне сделать? — Позволь мне забрать его. Тебе ведь известно, что я могу найти более подходящее применение обоим, учитывая сколько им осталось. Ты же подыщешь кого-нибудь другого, чтобы вел твои дела на рынке. Юпитер не держит на тебя зла. Как только проблема разрешится, все опять будет хорошо. Ясон берет браслет, ставит на ребро и начинает медленно вращать. Крутясь на гладкой стеклянной столешнице, он тихо звенит. Рауль внимательно наблюдает за другом. — Ты не согласен? — Ты знаешь, что я отвечу. — Позволь тебе напомнить, — тихо говорит Рауль, — что это больше не имеет значения. Я прошу тебя как друг. Катце здесь теперь чужой, с какой стороны ни посмотри. Ты его освободил. Кстати, ты ему об этом сказал? Нет? — Никогда не говори, что хорошо кого-то знаешь, так? — еле слышно усмехается Ясон. — Это причина, по которой Юпитер не дозволяет нам... — Я не нуждаюсь в лекциях, — перебивает Ясон. — Мне нужно твое подтверждение для завершения проверки. Он не повышает голос, но температура в комнате падает на несколько градусов. На долю секунды на совершенных чертах Рауля проступают эмоции, блонди поражен, возмущен и глубоко разочарован, но быстро берет себя в руки. — Я все сделаю. Но тебе следует помнить: то чего мы хотим не всегда то, что нам нужно, и порой мы знаем себя хуже, чем кого-либо. Поэтому мы должны доверять Матери. Разве нам было плохо под ее руководством? Почему ты... никак не угомонишься? Ясон не отвечает. Он вертит в руках кусок металла, теперь иначе это не назовешь: все данные удалены, функции — как поощряющие, так и карающие — деактированы. Каждый раз, когда он думает об этом, его одолевает какая-то неясная печаль. Утрата чего-то, что он, как ни пытается, не может осознать, боль от того, что его отвергли по непонятным причинам. «Это должно считаться привилегией, быть избранным кем-то из Элиты. Нежданной улыбкой фортуны. Быть вытащенным из грязных кварталов, чтобы жить рядом с нами. Там где продолжение рода не важно, где эти функции утрачивают смысл, к чему за них цепляться? Я оправдываюсь. Представитель Элиты оправдывается перед... теперь уже не важно». — Ясон? Он поднимает взгляд, встречаясь с зелеными глазами Рауля. — Да, мой друг, — в мягком голосе Ясона звучит чувство, сильное и нескрываемое, от которого Рауля передергивает. Это как теплая волна, в которой хочется утонуть, но боишься подойти. «Поэтому мы и не должны поддаваться страстям. Мать знает, что за этим последует. Она хочет оградить нас от агонии, ведущей к хаосу. Цересские беспорядки. Все это имеет один корень: неконтролируемые эмоции, жадность, желание, поражение и зависть. Они затуманивают разум, мешают здраво мыслить». Рауль быстро поднимается, как будто боится обжечься. — Я завершу проверку. Но я хочу, чтобы ты подумал над моим предложением. После того как ты уладишь свои проблемы, все будет забыто. «Ничего я не буду улаживать, — думает Ясон, когда дверь за другим блонди закрывается. — И ничего не будет забыто. Смесь отвращения и влечения, боли и удовольствия. Одно дело смотреть, другое — участвовать самому... разумеется, если готов за это заплатить. А я готов? И какова будет цена? Придется ли платить мне?» Это не были те мысли, что внушала ему Юпитер. *** Катце стоит у стола Ясона. Они уже закончили обсуждать дела, но блонди его не отпустил. Рыжий молча ждет. Ясон глубоко вздыхает: — Я не знаю, с чего начать. Возможно, будет лучше продолжить с того, на чем мы остановились. «Не нужно никаких вступлений, — проносится в голове Катце. — Мы ведь оба это знаем. Мы долго были вместе. Достаточно долго, чтобы узнать друг друга». — Я был эгоистичен, — голос Ясона спокоен в отличие от взгляда. — Хотел удержать тебя при себе. Боялся, что ты уйдешь. Я не хотел, чтобы ты думал... что сможешь быть счастлив где-нибудь еще. С кем-то другим. — Тогда сделай все как следует, — огрызается Катце. — Сделай меня, каким я был. Отпусти меня. Ясон прикусывает губу: — Ты же знаешь, что технология еще не отработана. — Я не против стать лабораторной крысой Рауля. — Я против. — Это не... — Катце на секунду ловит взгляд Ясона, качает головой. — Ничего не меняется. Все решаешь ты. Пора б уж привыкнуть. И как бы я жил без хозяина? Наверное, умер бы в первый же день. Ясон отворачивается к окну. — Я всегда хотел уехать отсюда. Но я не могу. На мне лежит ответственность. И я не могу сбросить ее как старое пальто. — Конечно. — Я все равно не хочу, чтобы ты уходил. — У тебя есть Рики. — Второй шанс, — шепчет Ясон. Не похоже, чтобы его это радовало. — Удачи. Надеюсь, у него хватит ума не верить твоим обещаниям. Ясон не отвечает, неподвижно застыв, он немигающим взглядом смотрит на город. — Отпусти меня, — говорит Катце, обращаясь к его широкой спине. — Что бы там не говорил Рауль, я сумею за себя постоять. Пожалуйста, в память о том, что было, позволь мне уйти, хотя бы сейчас. Он походит ближе. Надежда, отчаяние и чувства к Ясону сливаются в дикую ослепляющую волну, которая на одну мучительную секунду накрывает Катце и заставляет забыть обо всем. Неосознанно он сокращает расстояние между ними, касается обтянутыми перчаткой пальцами руки Ясона. Нарушает границу, которую они старательно поддерживали почти вечность. Ясон резко оборачивается, обнимает так, что у обоих перехватывает дыхание. — Прости, — голос блонди хриплый и ломкий. Катце застывает, упирается в плечи Ясона, отталкивая. — Ты обещал не калечить меня. Говорил, что больше не будет тайных встреч. Говорил, что я буду в безопасности, если пойду с тобой. Мы могли уехать. А теперь все кончено. Слишком поздно. — Прости меня, — шепчет Ясон, прижимаясь губами к шраму. — Ты должен меня простить. — Я пытался. Но это выше моих сил. Ясон замирает, как будто в надежде, что сейчас все изменится, прошлое исчезнет и они смогут начать заново. Но ничего не происходит. Катце по-прежнему неподвижно стоит в его объятиях. И Ясон в конце концов размыкает руки. — Ну, я пойду? — спрашивает Катце, отводя глаза. — Да, — мягко говорит Ясон, — теперь ты можешь уйти. Катце колеблется, двусмысленность этих слов смущает его, но потом рыжий быстро и не оглядываясь выходит. Он зажигает сигарету и успевает наполовину скурить ее прежде, чем лифт останавливается на уровне подземного гаража, где припаркована его машина. Перед тем как нажать на ключ зажигания, рыжий закуривает от окурка новую. *** В своей берлоге Катце прислоняется к двери, запрокидывает голову. Сигарета дрожит в его губах, горло сжимают спазмы, когда он силится сглотнуть. Он моргает, но резь в глазах не проходит. Тогда он с силой трет их, но и это не помогает. Сигарета выпадает изо рта, он закрывает лицо руками. — Эй? Катце вздрагивает, выхватывает пистолет, целится, направляя пулю лазером. И только тогда замечает на фоне занавешенного окна ссутулившегося на стуле Рики. — Юпитер, хочешь, чтоб я тебя пристрелил? — рявкает Катце, пытаясь убрать пальцы со спускового крючка. Рики поднимает руки. — Можно мне докурить? А то у меня закончились. Не говоря ни слова, Катце пинает ему дымящуюся сигарету, Рики поднимает ее и в несколько затяжек скуривает до фильтра. Рыжий падает на кровать, вытягивается на ней, закрыв глава. Чуть позже к нему присоединяется Рики. — Все-таки я был прав. Ты его любишь. — Хватит уже, — бормочет Катце. — Да я не против, ты же знаешь. — Что ты можешь в этом понимать. — А может, доверишься мне? — Рики приподнимается на локте и смотрит на неподвижно лежащего Катце, потом наклоняется, лижет в глаз. — Соленые, — тихо говорит он. — И горькие. — Я пытался... пытался себя убедить, что Юпитер меня бы убила или... сделала игрушкой Рауля... Но доводы рассудка — это одно, а... И я ничего не могу с этим сделать. — Как насчет веселящих пилюль? — Не помогает, — бурчит Катце. — Тогда, — Рики упирается ему в грудь, — может, я кое-что попробую. В этот раз между ними нет того огня, Это обычное совокупление, простое и незамысловатое. Рики чувствует, что притворство вымотало его больше, чем секс. Катце не пытается даже симулировать оргазм. В конце рыжий закуривает, проводит рукой по волосам Рики. — Мне теперь надо побыть одному. И Рики идет домой. В место, которое отныне ему приходится называть своим домом. Единственное место, где ему теперь рады. «Интересно, ждет ли меня Ясон»?
Март:
Лейриаль: a_passerby пишет: Позволь мне забрать его. Тебе ведь известно, что я могу найти более подходящее применение обоим, учитывая сколько им осталось. пристрелят? a_passerby пишет: или... сделала игрушкой Рауля... только не подопытным
a_passerby: Лейриаль пишет: пристрелят? Ну почему же? Просто староватые пет и фурнитур-доброволец...
Suou: a_passerby еще-еще ...ладно, я этого не говорила))) вы итак стараетесь и делаете быстро)))) но - ужас какой-то с мозгом останавливается он тяжело, когда выйдет в мир фика) понравилась фраза про спойлер и экипировку, но после шестой части не удалось пока сделать такого жестокого стеба над несчатным
винни-пух: Неординарный вгляд. Катце да... нереально крут. Совсем не та личность, которая представляетя мне по канону. Но да-а... личность. В анлийском фендома любят пейринг Катце/Рики? Честно говоря не ожидала от Ясона такой... спокойной реакции. Какой-то он... не подавляющий, что ли. "И Рики идет домой. В место, которое отныне ему приходится называть своим домом. Единственное место, где ему теперь рады. «Интересно, ждет ли меня Ясон»? Хороший вопрос. В свете происходящих событий. Интересно. Спасибо за перевод.
a_passerby: Спасибо всем за лестные отзывы, доброе слово и автору, и переводчику приятно. Кстати об авторе, она очень уважает русский фэндом и рада, что народу нравится. Suou, замечательный рисунок. Не зря в аниме у Катце свитер под горло. Что касается спойлера, под рабочим пальто есть одежда, просто с перчатками маленькое упущение: сначала говорится, что Катце в перчатках, и только через несколько глав - что они из черной кожи. А «жестокий стеб над несчатным» еще впереди, так что продолжаем затариваться носовыми платками и валерьянкой. винни-пух пишет: Неординарный вгляд.Да, этим мне фик и нравится. В анлийском фендома любят пейринг Катце/Рики? Не знаю, мне как-то не приходило в голову считать, но в основном про Рауля/Катце, хотя есть и другие варианты. Честно говоря не ожидала от Ясона такой... спокойной реакции. Какой-то он... не подавляющий, что ли. Катце здесь первая, и по большому счету единственная, любовь Ясона, Рики так... суррогат. Тем более Ясону есть на ком выпустить пар. Мне тут портит жизнь пара предложений в 7. главе, как только разберусь с ними, выложу 7-10. А потом перерыв на перевод.
Suou: a_passerby пишет: А потом перерыв на перевод. спасибо за предупреждение есть время найти чем отвлечься
Лейриаль: a_passerby пишет: А потом перерыв на перевод обед - это святое;) а кто "несчастны"? над которым стебаться будут? a_passerby пишет: Не знаю, мне как-то не приходило в голову считать, но в основном про Рауля/Катце, хотя есть и другие варианты.
a_passerby: 7. Когда Рики возвращается, в апартаментах Ясона пусто. У стола кувшин с водой и стакан. Рики идет в душ, потом падает на кровать, радуясь возможности просто поваляться. Неожиданно свет начинает гаснуть, хотя он не трогал выключатель. Рики вяло удивляется, что за сраный кошмар ему снится, но потом замечает Ясона. В рассеянном свете, проникающем через панорамное окно, фигура блонди кажется темной, но волосы мерцают призрачно белым. — Рики. Низкий мурлыкающий голос блонди как всегда вызывает целую гамму чувств: ужас, отвращение, ненависть, желание, а больше всего неописуемое вожделение, которому он, как может, противится. Влечение к запретному, могучему и безудержному. Чувство нависшей опасности и грозящего поражения. Страх, что его судьба может повторить судьбы тех, кто был до него. Чем он от них отличается? Хотелось бы верить, что он другой. «Как и Катце». Слабое утешение. Ясон входит в спальню, в его руке что-то длинное и гладкое. Он присаживается на край кровати. Матрас скрипит под весом блонди. — Я рад, что ты дома. Рики замечает в его голосе легкое напряжение. Он уже научился различать эти едва уловимые перемены в лице Ясона, его голосе, жестах. И научился на них играть, притворяясь то лукавым, то непонятливым. — Для чего это? — кивает он на предмет, который Ясон кладет на подушку рядом с его головой. Тугой моток веревки из блестящего черного шелка. — Это подарок. Мне бы хотелось, чтобы ты его надел, не важно как. Рики старается не прикасаться к веревке. Его охватывает паника, когда он вспоминает жуткие слухи о петах, наскучивших хозяевам. Он приподнимается на локте. — Ясон, я... Ясон прижимает монгрела к кровати, наклоняется и целует, глубоко, пробуя на вкус, позволяя ощущениям поглотить себя. Рики одной рукой обнимает блонди, захватывает длинные шелковистые волосы. Ясон берет его другую руку, просовывает запястье в черную петлю. Это приводит Рики в бешенство, но он закрывает глаза, позволяя Ясону обнять себя. — Красивый, — доносится голос блонди, Рики все еще сердится, но с облегчением понимает, что это одна из сравнительно безобидных причуд Ясона. — Возможно, смотреть доставляет больше удовольствия, чем участвовать, — бормочет Ясон, как будто говорит сам с собой, — но я так не считаю... Объятия, тепло, жар. Руки Ясона царапают спину, заставляя отстраняться, Рики пытается подавить желание, но хочет блонди еще сильнее. Ощущение, что он растворяется в Ясоне, что тело и разум блонди становятся его, словно собственных не существует. Удовольствие от того, что можно отдаться и не чувствовать себя виноватым, потому что теперь нет выбора, нет свободы, нет ответственности. Движения Ясона нельзя назвать нежными, но их грубая стремительность контрастирует с легкими прикосновениями губ. Блонди целует всюду, куда может достать, пока пелена наслаждения не затуманивает сознание Рики. И когда тот, кончив, лежит мокрый от пота и не только, черная шелковая веревка обвертывается вокруг его запястий, плотным надежным щитом обвивает тело Ясона, тугой петлей сдавливает шею блонди. — Мой, — шепчет Ясона, зарываясь лицом в рикины волосы. Рики, придавленный весом блонди, едва может дышать. «Я уже не так сильно хочу его. У меня получается», — думает он. *** Катце сидит на краю стола Ясона, вертит в руках металлический браслет. — Понятно, — голос тихий и ломкий, он опускает глаза, избегая взгляда Ясона. — Наверное, мне следует сказать спасибо. Блонди стоит у панорамного окна и смотрит на город. В его руке руке бокал вина. — Возможно, ты найдешь... более соответствующий способ выказать благодарность. Катце тяжело вздыхает, криво улыбается: — Надеюсь, ты объяснишь. Ты ведь своего не упустишь? — Это нелегко, — Ясон подходит, ставит бокал на стол. Катце поднимает глаза. Какое-то мгновение они молча смотрят друг на друга. — Знаешь, когда-то ради тебя я был готов на все, — наконец горит рыжий, убирая браслет в карман. — А теперь? — Ясон наклоняется, чтобы коснуться губами его волос. Катце не пытается отстраниться, упирается лбом в живот блонди. — Теперь все иначе. Многое изменилось. Все эти годы я думал, что ты хотя бы поймешь. Все, что ты со мной сделал. Все твои невыполненные обещания. — Неужели все потеряно? — Ты говоришь почти как человек, — шутит Катце, в его голосе чувствуется усталость и нескрываемая горечь. — Если б ты не оттолкнул меня... — И стал бы одной из твоих... игрушек, за которыми ты так любишь наблюдать? — фыркает Катце. — Возможно, мы просто устали друг от друга. Как старые супруги. Ясон кладет руки на запястья Катце, осторожно гладит по направлению к плечам. — Ты никогда не будешь одним из них, — шепчет блонди, вдыхая запах его волос. — Зачем ты себя так наказываешь? К чему ломать, если можно хоть что-нибудь построить? Это все твоя гордость. Совершенно неуместная. Я не враг тебе. Ты же знаешь. Я знаю, чего ты хочешь, чего тебе не достает. Я смогу позаботиться о тебе. — Да, — говорит Катце еле слышно. — Но все мы меняемся. Я, Рики, Гай — все мы. Мы не такие как ты. Мы живем, боремся, стареем, умираем. Я уже давно повзрослел. — Ты отличаешься от них, — не слушая, продолжает Ясон. — И ты это знаешь. Я могу снова активировать твой профиль. Или попросить для тебя гражданство. Ты отрастишь волосы, уберешь шрам... — он наклоняется ниже, касается губами виска, края уха, щеки, искореженной кожи. — Я не знаю, что на меня тогда нашло. — А теперь? Брось, не дави на жалость. — Я бы смог, если бы захотел. «Это, — думает Катце, — тебе никогда не удастся». — Мне больше нельзя здесь находиться. Раулю не понравится, что я компрометирую тебя своим присутствием. Он сторонник практических мер, и мне бы не хотелось становиться у него на пути. Не беспокойся, я смогу о себе позаботиться. — Ты мне не доверяешь. Катце отстраняется, смотрит в глаза Ясону. Темное золото против ледяной синевы. — Нет, — говорит он тихо, — не доверяю. *** Приемный зал Юпитер. Сидящий в кресле напротив компьютера блонди кажется карликом. — Что случилось, Мать? — голос Рауля тонет в просторном помещении. «Мы пошли на риск, — раздается шепот в голове. Печаль, сквозящая в этих словах, заставляет его вздрогнуть. — Мы позволили чувства». — Но зачем? Ведь система идеально функционировала. «Совершенство означает стагнацию». — Нарушить баланс... Такое уже случалось. «И будет происходить снова и снова, пока в мире есть несовершенство. Разрушение необходимо, чтобы очистить место для нового». — Но... это не сработало, — бормочет блонди. — Что еще должно произойти? Что должно вырасти? «В великим делам сопутствуют великие страдания». — Я не понимаю, — говорит Рауль. Его беспокойство все усиливается, пока не перерастает в нечто более сильное и определенное. — Разве мы и так не выполняли все, что от нас требовалось? Но на этот раз в его мыслях тихо, и Рауль понимает, что Юпитер покинула его сознание. *** — Круто, ты теперь можешь делать все, что захочешь, — завистливо говорит Рики. Катце фыркает. Они лежат на кровати, голые, уставшие после секса. Рыжий курит. Рики гладит бок Катце, будто не в силах насытиться ощущением его кожи. — Ну почему, Юпитер тебя задери, ты не радуешься? — ворчит Рики. — Все не так просто. — Но разве ты не этого хотел? — Этого. Но он мог бы сказать по крайней мере. Он мне больше не хозяин. А значит, мне теперь не за чем возвращаться. Нет, не так. Я не смогу вернуться, даже если захочу. И тут Рики озаряет: — Ты хотел, чтобы он дал тебе выбор. Катце поворачивает голову. Золотые глаза такие же мрачные, как и улыбка. — Они этого не понимают. Им трудно осознать, что мы сами в состоянии думать. Они считают это пустой болтовней. Какое-то время они молчат. Но это приятная теплая тишина, наполненная уютной близостью. Рики пристраивается рядом с Катце, прижимается грудью и коленями, обнимая. — С тобой хорошо, — бормочет он, утыкаясь лицом в шею Катце. Рыжему становится смешно. — Эй, осторожнее. Дай докурить. — Он сделал тебе больно? — Нет, это уже давно в прошлом. — Врешь. Катце не отвечает. Желание смеяться пропадает так же быстро, как и появилось. Он смотрит в пустоту перед собой, пытаясь подавить охватившую его ревность. — Ладно, говори, — вырывает его из мрачных раздумий Рики. — Что? — Это из-за меня, — хоть Рики и пытается казаться решительным, голос звучит жалко. — Он вышвырнул тебя и теперь может... — Заткнись, — Катце поворачивается к нему, всовывает почти докуренную сигарету в рикины губы. — Я получил, что хотел. Все мы сделали свой выбор, но иногда... ну, как тебе сказать, бывает так, что все в проигрыше. Я бы не смог больше терпеть. И я сделал свой выбор. — Потеряв Ясона, ты можешь... — Быть собой. Самому себе хозяином. Вот видишь, все классно. Не волнуйся. «Это как отпущение грехов, — думает Катце, когда сумбур в его голове утихает. — Бывает, гораздо сложнее. А есть, наверное, вещи, которые вообще нельзя простить».
a_passerby: 8. Ясон садится в кресло, стоящее посредине приемного зала, кладет руки на подлокотники. В царящем здесь полумраке вспыхивающие под куполом искры напоминают солнечные зайчики. В глубокой тишине блонди наблюдает за тем, как они окружают парящую фигуру Юпитер, от которой исходит слабое свечение. Он позволяет покою этого места проникнуть в свой разум, затем откидывает голову на спинку кресла и закрывает глаза. «Теперь я знаю, что такое боль». Мысль набирает силу в его мозгу подобно волне, порожденной далеким штормом, но Ясон не пытается мешать ее течению. «Я знаю, что значит терять». Волны сильнее захлестывают берег, омывают прибрежные скалы. «Я обнаружила...» Ясон открывает глаза и смотрит на сияющую фигуру. Его горло сжимают спазмы, как будто шелковая веревка все еще душит, мешает дышать. Шторм приближается к скалам, гребни волн с силой разбиваются о них и, обессилев, откатываются назад только для того, чтобы вернуться с новыми силами, колотят, хлещут, взбивают пену и уносят с собой осколок щита, крупицу вечности. Вытянув руки по швам Ясон резко встает, сжимая кулаки и тяжело дыша. «Я не собираюсь тонуть». *** В квартире темно, ставни плотно закрыты. Катце корчится между окном и кроватью. Рядом с ним на голом бетонном полу горсть маленьких белых таблеток перемешалась с окурками и пеплом. На Катце ничего нет. В комнате пахнет сыростью и отвалившейся штукатуркой, из ванной несет нечистотами. Кровать не застилалась уже несколько дней, одеяло наполовину на полу, на матрасе нет простыни. Компьютер выключен. Катце раскачивается взад-вперед, и этот рваный ритм позволяет ему подобрать и отправить в рот несколько таблеток. Он шарит руками в темноте, глухо звякая, катится пустая бутылка. Катце фыркает, что-то вспоминает, тянется к краю кровати. Его слишком трясет, чтобы идти, поэтому он ползет, опираясь на локти и колени, останавливаясь, когда головокружение становится особенно сильным. Его тошнит, но он успевает добраться до грязной ванной без двери. На краю раковины горка порошка. Катце загребает немного, вдыхает, прислоняется спиной к кафельной стене и ждет, пока наркотик начнет действовать. Пока рыжий сидит в ванной, его посещает идея. Он поднимает руку, пытаясь нащупать лицо. Не попадает, пробует снова и снова не попадает. На третий раз получается. Катце смеется. Пальцами с нестрижеными ногтями, под которыми скопилась грязь, проводит по шраму, ощупывая каждую неровность, каждый изгиб. Еще раз. Царапая нежную кожу. И еще. По мере увеличения нажима что-то всплывает в затуманенном мозгу. Вместе с болью приходит вспышка удовольствия, пальцы орошают первые капли крови. Катце слизывает их, пробует соленый металлический вкус, сладкий до приторности. Впервые за несколько дней заявляет о себе голод, становится все сильнее, кажется, что можно заправиться чем-нибудь кроме сигарет, алкоголя и наркотиков. Катце продолжает царапать шрам, слизывая кровь. Возбуждение нарастает, пульсирует, сворачивается в животе, пока не взрывается невыразимым удовольствием. Он всхлипывает, когда волна дрожи пробегает по телу, и наконец забывается. Он уже знает, что делать. Несколько протрезвев, рыжий приводит себя в порядок, убирает мусор из-под рабочего стола и идет к телефону. — Это Катце, — говорит он, включая компьютер. — Приятель, мне нужно две вещи. Весьма специфические... Да, «Черная луна». И кто-нибудь в моем вкусе. Жду твоих предложений. Только побыстрей. *** Когда Ясон возвращается, Рики стоит на террасе, опершись на перила. Монгрел не оборачивается. Он курит, теребя черную веревку. Ясон останавливается на пороге, стерильная чистота помещения начинает действовать на нервы. «Действовать на нервы? Так бы сказал Рики». — Научи меня, — не глядя на него, говорит монгрел. Ясон наклоняет голову: — Чему? — Всему, чему учил его. Я хочу знать. Ясон чувствует, как накатывает волна ярости, которой так и хочется дать выход. Но вместо этого он меняет официальный костюм на более простой и без знаков отличий. Когда он возвращается на террасу, Рики оглядывается через плечо, тяжело вздыхает, замечая, как мягкая черная ткань облегает тело блонди, резко контрастируя с платиновой гривой, и только потом встречается взглядом с Ясоном. Холодная синева, под которой едва теплится пламя. — Ты уверен? — шепотом спрашивает блонди, от его тихого голоса у Рики сводит желудок. — Уверен, — зло отвечает монгрел, вздергивая подбородок. Хочется курить, но пачка уже закончилась, раздавленные окурки валяются на полу. — Знаешь, — Ясон делает шаг, оказываясь в центре комнаты, — каким был первый урок, что я ему преподал? Рики ухмыляется: — Догадываюсь. — Правда? — Ясон протягивает руку. «Мы что будем тут в рукопожатии упражняться?» — думает Рики, но потом встречается глазами с Ясоном, и до него доходит. — Держи язык за зубами или типа того? — язвит монгрел, отталкиваясь от перил. Он не собирается отступать, раз уж сам начал эту игру. Рики еще не успевает подойти на расстояние вытянутой руки, как оказывается на полу, от силы ясоновой хватки подгибаются колени. Рики больно падает на них, вскрикивает. Боль поднимается от ног, волнами расходится по всему телу от плеча, в которое пальцы Ясона впиваются так, словно он хочет вырвать руку из сустава. — Урок первый, — мягко говорит Ясон, — предусмотрительность. Блонди разжимает пальцы. Рики часто дышит, морщась от боли. Ясон гладит его по голове, касается губами лба. — К сожалению, он этого не усвоил. — Может, потому что ты фиговый учитель? — успевает прохрипеть Рики прежде, чем удар Ясона валит его с ног. — Второй — уважение, — невозмутимо с бесстрастным выражением лица продолжает блонди, в глазах Рики разгорается дикий огонь. — Сначала заслужи его, — огрызается монгрел, слова получаются неразборчивыми, оттого что рот наполняет кровь из разбитой губы. Он смачно сплевывает, красное пятно на идеально чистом полу. — И заслужу, — блонди хватает его за волосы и приподнимает, их глаза оказываются на одном уровне. Ясон улыбается. Взгляд Рики пылает, на какое-то мгновение его захлестывает жгучая ярость, бессильная всепоглощающая ненависть застит разум, душит, ему кажется, что он сейчас взорвется. он ненавидит Ясона. Ненавидит себя. За свои желания, за страсть, за вожделение, которое заставило его лизать ботинки блонди, терпеть побои и оскорбления. Он чувствует, что подошел к черте и если Ясон не даст ему повода выпустить пар, то он сам его найдет. «Я уже не так сильно хочу его. У меня получается, — проносится в голове монгрела, — У меня должно получиться». — Ну и что ты теперь собираешься делать? — спрашивает он, сплевывая кровь на безупречную кожу блонди. — Это не поможет. — Поверь мне, поможет, — Ясон опускает его и отступает на шаг. — Ненавидь меня, если хочешь. Лги себе. Мне все равно, потому что это не имеет значения. — Ты и правда думаешь, что владеешь мной? Ясон подходит к нему. Рики против воли вздрагивает и закрывает глаза. Ждет. Блонди так нежно гладит его по к щеке, что Рики хочется плакать от этой ласки. — Да, — еле слышно говорит Ясон, — я так считаю. «И мой последний урок. Покоритель должен уступать побежденным. Но это со временем, Рики. Всему свое время...» *** В джинсах с расстегнутой ширинкой Катце лежит на кровати. Он один. Запястья стерты в кровь. Голова свешивается с матраса. Рыжий читает распечатку с последними данными о продажах. Время от времени он окунает кусок тряпки в пластиковую канистру с водой и поливает плечи и спину, чтобы охладить свежие следы от плети. Он курит, не обращая внимание на промокшее постельное белье. В ложбинке на спине образовалась небольшая лужица, джинсы сползли, обнажая ягодицы. Тело все еще горит, но напряжение ушло, и на какое-то время он чувствует удовлетворение и покой. Сейчас ему кажется неважным, что он все-таки сдался, что при всей своей свободе, он создал себе иллюзию тюрьмы, что в погоне за болью он упустил то, что искал, что он делает именно то, что хотел Ясон. Он это прекрасно знает. Но не имеет ни малейшего представления, чем заполнить маячащую впереди пустоту.
a_passerby: 9. Они понимают, что Рики исчез, когда тот не является на работу. Катце уверен, что это не прогул: Рики энергичный добросовестный работник. Рыжий звонит Ясону, начинаются поиски, но пет-ринг не подает сигнала, как будто Рики сквозь землю провалился. Катце в оцепенении бродит по городу, прочесывает улицы, нещадно гоняет подчиненных по окраинам, оказывает услуги и раздает кредиты обитателям трущоб. Ясон вне себя от ярости, несмотря на всю железную волю блонди, Катце ощущает сжигающее его пламя. Ревность и ярость, гнев и желание перемешиваются внутри рыжего, вытягивая все жилы, пока не изматывают вконец. Он убеждает себя, что продолжает поиски, чтобы оказать услугу Ясону, потому что ему жалко Рики. Он едва не пропускает срочное сообщение, которое оставил для него на наладоннике Ясон. Катце видит всполохи над руинами Дана Бана задолго до того, как подъезжает к ним, но уже ничего нельзя сделать. *** Вопль Юпитер потрясает Танагуру. Катце один сидит в темноте. На полу недокуренная сигарета. Его глаза закрыты. Темный разум наполнен болью, раскаянием, сожалением о сказанных и несказанных словах, непрожитой жизни, об упущенном и утерянном, скрытом и незамеченном. Он не знает, сколько прошло времени, когда его приводит в себя голос Рауля. Блонди как всегда невозмутим, но его выдают глаза: Катце видит в них отблеск схожих эмоций. — Это ты виноват в его смерти, — категорично заявляет Рауль. — Ты мог предотвратить случившееся. Катце нужно несколько секунд, чтобы выплыть из никотинового и наркотического тумана, клубящегося в мозгу, и сфокусировать взгляд. — Я? — он втягивает носом порошок с тыльной стороны ладони, затем снова откидывается на спинку стула и смотрит на Рауля. — По-твоему я должен был остановить Ясона? — Это ведь ты ему звонил. Катце усмехается: — Ты говоришь, я должен был удержать Ясона, раз тебе это не удалось? Даже забавно. Но ему вовсе не до смеха. Это жестокая шутка, скорбь уступает место ужасу. На лице блонди появляется тень отвращения. — У Ясона были странные вкусы, которые я не разделяю. — Прежде чем выплевывать, надо попробовать. Рауль не обращает внимания на колкость. — Вот завтра, на деловой встрече, я и посмотрю, как ты себя покажешь. Детали ты скоро узнаешь. — Я не работаю на тебя. Я сам по себе. По губам Рауля скользит тонкая улыбка. — Посмотрим. *** Катце приходится оставить пистолет у охранников, стоящих у входа в апартаменты Ясона, которые теперь перешли Раулю. Внешне ничего не изменилось, только за стеклянным столом сидит другой блонди. И тут до Катце доходит, что не стало второго кресла и ему придется стоять. Он складывает руки замком за спиной и старается держаться поближе к двери. Рауль молча его разглядывает, Катце смотрит сквозь блонди на город, сверкающий за панорамным окном. Давно он так не нервничал, зверски хочется курить, но рыжий не спрашивает разрешения, потому что заранее знает ответ. — Я реактивировал твой профиль, — холодный далекий голос Рауля как удар кулаком в лицо. — Ты не мог, — вспыхивает Катце. Рауль продолжает его рассматривать, сохраняя холодное выражение лица. — Я преемник Ясона, а ты значишься в описи его имущества. — Ясон аннулировал мой контракт! Удалил профиль и все данные! — На то и существуют резервные копии. Катце становится не по себе. — Мой контракт не имеет юридической силы. — Я думаю, ты легко убедишься, что он все еще действителен. — Ясон отпустил меня. — Ясон был... нездоров, — совершенные черты блонди омрачает тень печали, а может, и жалости. — Он принял неверное решение. Катце не отвечает. Его пробирает озноб, голова наливается тяжестью, кожа липкая от выступившей испарины. — Ясон любил потакать своим причудам, — бесстрастно продолжает Рауль. — Подбирал на улице что-нибудь любопытное и волок в дом посмотреть, что из этого выйдет. Думаешь ты был особенным? Из-за твоих внешности и умений? Возможно, для ты трущоб ты и вправду не зауряден. Но не здесь. Подобные тебе не могут быть совершенными. — Да, Ясон мне об этом напомнил, — бормочет Катце, шрам на щеке кажется ему живым. — Согласен, это снизило твою ценность. Но это довольно интересный способ отучить лгать. В настоящий момент не существует специалистов, которые смогли бы тебя восстановить. В любом случае теперь ты ничего не стоишь. — Тогда что ты собираешься со мной делать. — Все имеет свое место. В мои обязанности входит поддерживать порядок. И я верну тебя на твое место. — И ты еще называешь себя его другом, — внутри становится пусто. — Не тебе об этом судить, — выражение лица Рауля не изменяется. — Теперь перейдем к делам, а дальше я решу, годишься ли ты на что-нибудь или пойдешь на утилизацию. И да, — блонди достает и бросает на стол металлический браслет. — Подойди и одень. Мне бы хотелось знать, где ты шляешься. *** Найти Кирие не составляет труда. Он работает грязном ночном клубе на окраине трущоб, практически на границе Цереса с Мидасом. Катце некоторое время наблюдает, как он почти голый танцует на одном из небольших подиумов, расположенных вдоль стен клуба. Кирие выглядит измученным и гораздо старше своих лет, у него потухший пустой взгляд и отсутствующая улыбка. На танцполе не протолкнуться, но неоновый маячок у него над головой показывает, что в эту ночь он заработал немного и никто не снял его для компании или чего-нибудь большего. Катце ждет перерыва. Когда Кирие выходит из мужского туалета, рыжий хватает его под локоть и толкает к выходу. Тот вяло протестует, тогда Катце показывает ему голо-чип размером с ладонь: — Я выкупил твой контракт. Ты не слишком популярен, так что дешево стоишь, — рыжий отдает ему свое пальто. — Накинь. Помнишь меня? Кирие тупо пялится на него. — Мне кажется, я видел Вас в клубе... Я не уверен. Я постоянно все забываю. Вы клиент? — он выглядит обеспокоенным. — Нет. Просто мне нужен кто-нибудь прибраться дома, — Катце подталкивает его к красной машине. — Залезай. Я не собираюсь тебя бить, но наркоты не дам и на панель не выставлю. Ясно? Ночью Кирие спит на старом матрасе в гараже. В комнате над ним Катце сидит за компьютером, щурит утомленные глаза, пялясь в монитор, пальцы бегают по клавиатуре. Рядом на столе пачка сигарет и упаковка таблеток. Обе практически пусты, но это позволяет бодрствовать, когда так хочется спать...
a_passerby: 10. Катце старается не думать о страхе, поселившемся в нем, давящем как булыжник, холодный и тяжелый. Он не выходит из дома, потому что ждет звонка Рауля. Рыжий уверен, что браслет исправно передает данные о его местоположении следящему за ним блонди. «Неужели он и правда тратит на это время?» — размышляет Катце и запрещает себе думать об этом. Он показывает Кирие, что нужно делать по дому и как мыть машину. На лице Кирие не отражается ни одной мысли, ни одной эмоции. Оно безжизненно как пустыня. Катце надевает на Кирие датчик перемещения и начинает посылать его с поручениями. Внешне он чем-то напоминает Рики, и Катце думает, что, наверное, не случайно его имя — искаженный вариант имени Рики. «Когда он мог думать и чувствовать, он пытался занять место Рики и вышвырнуть его из банды, — Катце не раскаивается в том, что так легко вовлек Кирие в то дело, пообещав деньги, статус и... — возможность сравняться с Рики. Нет, приятель, как говорил Ясон, месть — это блюдо, которое подают холодным. Ясон. Ясон... Я прощаю тебя». Катце пытается сказать это вслух. Но слова слишком горькие, они комом застревают в горле. «Что еще нужно простить? Нет, не так. Нужно простить еще слишком много». Вместо этого он зажигает сигарету. *** Катце не удивлен, когда узнает, что Кирие добрался до припрятанного им в ванной запаса таблеток и порошка. Он запирает Кирие в клетку, что установил в дальнем углу гаража, перестает давать наркотики и на некоторое время превращается в сиделку. Еда, вода, сахар и медикаменты помогают справиться с наиболее острыми симптомами, несмотря на мольбы, слезы и то, что Кирие полностью теряет человеческий облик, превращаясь в корчащийся в судорогах комок боли. Он предлагает себя, умоляет, целует ноги, но Катце это нисколько не трогает. Он ничего не чувствует, когда пинает Кирие с дороги, чтобы убрать с пола дерьмо и рвоту и сменить грязные одеяла, чтобы в гараже хотя бы меньше воняло. Кирие не оправдывает ожиданий: он не пытается угрожать, у него не хватает духа, чтобы взбунтоваться или хотя бы ощетиниться. Он совершенно опустошен. *** Рауль не звонит. «Наблюдает, — думает Катце. — Сделал меня узником в собственном доме, Юпитер его задери. Но я тоже понаблюдаю. Посмотрим, кто кого». Он старается не привлекать к себе внимания, выходит из дому только за едой, выпивкой и сигаретами. Его сеть стала за годы прочной и надежной, и когда ниточки, связывающие его с внешним миром, необходимые, чтобы заключить легальную сделку или отмыть деньги, истончаются, он ничем не гнушается: дает взятки, угрожает и, если ничего не помогает, использует силу. И если где-нибудь все-таки рвется, то остальная сеть затягивается еще туже. Полиция уже давно его ищет, но никак не найдет. Какое-то время Катце может отсиживаться: большинство работы делают курьеры и посредники, он работает через сеть и избегает сделок, на которых надо присутствовать лично. Пока дело продвигается, рыжий покупает и сам пишет новые программы, иногда обращается за помощью специалистов. «Люди, системы, — размышляет Катце, сидя за компьютером, вглядываясь в меняющиеся последовательности символов, — все меняется, и все остается прежним. Ты думаешь, что знаешь меня, но знаю тебя, лучше», — злобно думает он о Рауле, но когда рыжий откидывается на спинку стула и смотрит на экран сквозь сигаретный дым, перед ним всплывает лицо Ясона и что-то сжимается в груди, заставляет согнуться пополам, выронить сигарету, прижать ладонь к груди и тереть что есть силы. Другой рукой он закрывает глаза и сидит так в затхлой тишине, пока не унимается сердцебиение и не восстанавливается дыхание. Он трет переносицу, моргает и наконец отваживается поднять глаза. Экран пуст, но это не приносит облегчения. «Это ты виноват. Во всем. Зачем ты мне лгал?» *** От Рауля нет новостей, это лишает присутствия духа. Запертый наедине с компьютером, Катце ощущает, что им овладевает паранойя. Он становится дерганым, тело затекло от недостатка света и движения, от долгого сидения перед монитором ощущение, что в глаза насыпали песка. Нервы начинают сдавать по мере того, как рыжий подбирается все ближе к тому, что разыскивает. По ходу он узнает, где живет Гай. Они не встречались с тех пор, как Катце увез его от пылающих руин Дана Бана и оставил в нелегальной клинике. «Ублюдок, ты мне еще денег должен. Но это терпит. Не говоря уже о том, что ты должен мне кое-что еще, за что ты никогда не расплатишься». *** Он выпускает Кирие из клетки, когда видит пустую миску, покорность на лице и осмысленный взгляд. У Кирие больше нет судорог, он много спит. Исчезли черные круги под глазами, серая бледность и холодный пот. Кирие выглядит свежее, хоть и потрепанным. Катце отдает ему ключи от клетки и разрешает превратить ее в свой угол. *** Рауль все-таки звонит. Его лицо по-прежнему невозмутимо и бесстрастно, глаза холодны. — Я хочу, чтобы ты сейчас приехал. Поторопись, — приказывает он, и прежде чем Катце успевает ответить, изображение исчезает. Пищание компьютера извещает о том, что пришли данные, которые Катце ждал. Он не жалел ни средств, ни себя, чтобы добыть эту информацию, и надеется, что она поможет ему разрешить сложившуюся ситуацию, так или иначе. «Прошлое никуда не исчезает, приятель. Оно часть нас. Да, Ясон, так и есть». Данные зашифрованы, чтобы открыть файл нет времени. Он записывает все на голо-диск и удаляет с компьютера, говорит Кирие не дожидаться его возвращения. *** Катце сиротливо стоит в просторной комнате напротив блонди, сидящего за стеклянным столом. Он оставил пистолет и перчатки в салоне машины. За пределами этой комнаты он хотя бы кто-то, здесь он ничто. — У меня есть для тебя предложение, — без лишних вступлений говорит Рауль. — Слушай внимательно, — его оценивающий взгляд скользит по Катце, который изо всех сил старается казаться спокойным, — Я знаю о твоих проделках. Знаю, что ты разыскивал. Думаю, ты хотел, чтобы тебя заметили, так что я приказал отследить и другие возмущения в сети. это было нелегко, но я знаю, где ты был. Катце становится зябко, хотя он уверен, что кондиционер в помещении работает исправно. — Однако это не имеет значения, — продолжает Рауль, поднимаясь на ноги. Он кивает на стеклянную коробку, напоминающую душевую кабинку, стоящую у дальней белой стены как аквариум на фоне картины. — Знаешь, что это? — Сканер, — хрипло отвечает Катце. — Программируемый био-сканер, поправляет Рауль, — с регенеративным блоком. Катце смотрит на него, не в силах оторвать взгляд: — Но Ясон говорил, что... — Технология не отработана, заканчивает фразу Рауль. — Он был прав. Раздевайся. Катце краснеет, его захлестывает паника, но рыжий отчаянно пытается сохранить самообладание. — Что? Рауль смотрит на него. — Я не привык повторять. Тебе нужна помощь? Я могу кого-нибудь позвать. Катце сдается. Понимание и бессильная ярость быстро сменяют друг друга, но он по крайней мере знает, что делать. Унижение от того, что его разглядывают, оценивают, считают ущербным. Он не может привыкнуть к этому, но знает, как себя вести. Не говоря ни слова, он опускает голову и раздевается. — Заходи, — Рауль направляется к контрольной панели. Несколько секунд Катце не решается, но выбора нет. Он заходит в стеклянный бокс и закрывает глаза. Жизнь не проносится перед глазами, он ни с кем не прощается. В голове тихо, темно и пусто. Рыжий слышит, как, включаясь, гудит сканер, на какое-то мгновение ему кажется, что он чувствует ощупывающие его тело лучи. Ему становится тошно и приходится приложить усилия, чтобы сдержать рвотные позывы. — Теперь смотри, — раздается холодный голос Рауля. Катце заставляет себя открыть глаза. В свете бокса кожа отливает бледным серебром, и когда он опускает взгляд, то видит, что все на месте. От этого перехватывает дыхание. Инстинктивно Катце касается лица. Шрама нет, кожа гладкая как шелк. Волосы мягко падают на плечи. — Это... невозможно, — выдыхает он. — Возможно. Таким ты был десять лет назад. Когда Катце поднимает взгляд, Рауль стоит напротив него, на лице блонди странное выражение. — Мне всегда было интересно, что же такого Ясон увидел в тебе. «Превосходные мозги», — шепчет голос Ясона внутри, но жжение в груди заставляет его замолчать. Рауль снимает перчатку, касается лица Катце, проводит по тому месту, где был шрам. Пальцы Рауля сухие и теплые, как и у Ясона. — По-моему, так лучше, — тихо говорит блонди. — Я могу это реализовывать. Сделать тебя, каким ты был. Прекрасным. Почти совершенным. Катце отстраняется, не в силах побороть искушение, он касается паха. — Я чувствую... — выдыхает он, готовый утонуть в белом беспамятстве. — Да, функциональность будет полностью восстановлена. Попробуй, — сухо предлагает Рауль. Это уже слишком. Катце не волнует, что Рауль наблюдает за ним, как за подопытным животным, он не обращает внимания на ворчливый внутренний голос, который шепчет, что все это иллюзия, совершенный безжалостный образ, созданный чтобы обмануть его чувства. Движения неуверенные и неловкие, но ощущения ослепительно сладкие, чуждые и в то же время знакомые. Катце не требуется много времени, чтобы наступила разрядка, волна восторга накрывает его и заслоняет собой все. Когда он приходит в себя, сканер уже выключен, на стекле белесые пятна. Они исчезают по мере того, как стены сканера остывают. Катце вздрагивает, прикрывает изуродованный пах липкой рукой. Хочется выть, спрятаться там, где никто не найдет. Рауль кидает ему под ноги его одежду. На лице блонди легкое отвращение: — Вытрись и прикройся, — он возвращается за стол. — Подумай о моем предложении. Я могу быть великодушным. — И в чем подвох? — бормочет Катце. Одеваясь, он старается отвернуться, чтобы сохранить хотя бы часть собственного достоинства. — Технология еще не тестировалась. Нет никаких гарантий, и ты мне не доверяешь. — Естественно. А что на счет меня? — Твоя жизнь ничего не стоит. Тебя можно использовать. У тебя подходящие физические характеристики. Катце все еще трясет, он застегивает ремень брюк, накидывает пальто и лишь тогда оборачивается посмотреть на Рауля. — Зачем ты это делаешь. — Потому что мне это под силу, — спокойно говорит блонди. — Можешь называть это научным любопытством. — Значит из любопытства? — Тебе вообще возможно угодить? — Ничего не бывает даром. Я хорошо это усвоил, помнишь? — Да, конечно. Разумеется цена есть, но ты можешь назвать ее подарком. В процессе регенерации я сотру твою память. Катце застывает на месте не в силах подобрать слова, чтобы выразить то, что творится в его голове. Кажется, Рауль читает его как открытую книгу. Прежде чем продолжить, он ждет, пока тишина не становится вязкой и холодной. — Боль, страсть, гнев, горе — все исчезнет. Я подарю тебе новые воспоминания, новый взгляд на мир, — Рауль касается компьютера, в центре комнаты появляется полупрозрачное цветное голографическое изображение. Женщина и маленький мальчик. Они говорят и смеются, но без звука. Женщина улыбается, ерошит короткие рыжие волосы ребенка. Мужчина с длинными светлыми волосами. Юноша, склонившийся над над грудой книг, лежащих рядом с компьютером. Он одет как представитель Элиты, длинные медно-красные волосы спускаются ниже плеч... — Хватит, — стонет Катце. Изображение исчезает. — Я могу предоставить тебе гражданство. Ты получишь право на часть наследства Ясона. Новая жизнь, — Рауль встает и подходит к Катце. — Совершенно новый человек, — низкий голос блонди проникает в мозг. — У тебя есть время подумать до завтра.
Линнел: a_passerby Спасибо за перевод! По замеченным траблам: — Кое-какие из моих старых привычек до сих пор сохранились, — спокойно говорит он. — Я когда-то читал, что организм пытается скомпенсировать потерю конечностей Мм... в таком контексте "конечности" - это ноги и руки. Если Катце про пятую, то тут он в корне неправ. Из-за этого невольно комический эффект возникает, а ведь в этой сцене Катце серьезен? — У каждого свои мухи(?) в голове. Я такого выражения нигде не встречала. Авторское "у каждого свои тараканы"? Но на замене я не настаиваю, автор имеет право. Просто режет слух. — Неважно выглядишь, — говорит рыжий, оценивающе глядя на свежие синяки на рикиной шее — Люблю, когда ты умоляешь, — рычит он, зарываясь лицом в рикины волосы. — Хочу, чтобы ты просил... Я, к сожалению, не могу этого никак мотивировать, разве что тем, что имя Рики - не русское, и поэтому его не стоит использовать в этой форме. Машины, васины волосы - да. Но мэрины волосы или катцевы... "волосы Рики" и "шея Рики". Он садится не говоря ни слова, прежде чем нажать на ключ зажигания, Повернуть ключ зажигания. ИМХО. Если это ключ. "Нажать", если зажигание - кнопка на приборной панели. Рики отгоняет машину в сервис-цент, оставляя Катце в апартаментах Ясона Рики отгоняет машину в сервис-центр, Он освоится, — Катце достает из кармана небольшой кошелек(?) и кладет на стол. — Файлы, что ты просил. Кошелек - для денег. И вообще, там же был диск? Вот тут: — Все не так, — Ясон протягивает руку, как-будто чтобы коснуться рыжего, но в последний момент опускает ее и берет со стола диск. как будто - без дефиса. Ясон встает из-за стола, обходит его и останавливается прямо напротив Катце, так близко, что могут ощущать тепло и напряжение друг друга. Ясон встает из-за стола, обходит его и останавливается прямо напротив Катце, так близко, что они могут ощущать тепло и напряжение друг друга. — Поиграем во... какую-нибудь игру. Какую ты захочешь. Ты пристрастился к пет-шоу... — Поиграем в... какую-нибудь игру. Какую ты захочешь. Ты пристрастился к пет-шоу...
a_passerby: Линнел, огромное спасибо. Линнел пишет: Мм... в таком контексте "конечности" - это ноги и руки. Применительно к людям это слово означает «конечность», и Катце здесь не напрямую говорит о своей проблеме. Он читал что-то на эту тему и считает, что в его случае должно быть так же. Такая вот самокритика. Я такого выражения нигде не встречала. Авторское "у каждого свои тараканы"? Но на замене я не настаиваю, автор имеет право. Просто режет слух. У автора вообще нет насекомых, если совсем уж дословно, то нечто вроде пунктиков/заскоков. А выражение это существует в нескольких вариантах, мне вот больше нравятся «мухи».)) Я, к сожалению, не могу этого никак мотивировать, разве что тем, что имя Рики - не русское, и поэтому его не стоит использовать в этой форме. Машины, васины волосы - да. Но мэрины волосы или катцевы... "волосы Рики" и "шея Рики". Да, «катцев» у меня как-то ассоциируется с «Katzenfell», поэтому я его не употребляю. «Рикин» и «ясонов» вроде бы не так режут слух и позволяют разнообразить синтаксические конструкции. Кошелек - для денег. И вообще, там же был диск? Да, скорее футляр и голо-диск (holo-disk). Остальные мелочи исправлены.
a_passerby: Лейриаль, Вы так хитро поставили смайл, что не понятно, нравятся ли Вам Рауль/Катце или кто-то/Катце.)))
Лейриаль: круто! не верю, что Катце на это согласится...... ох, не верю.......... от Рауля всего ждать можно, но только не благотворительности....... а Рауль/Катце таки будет?
винни-пух: Я потрясена. Это не просто неординарно, а... даже не знаю как выразить, давно меня не колотило от прочтения. "И когда тот, кончив, лежит мокрый от пота и не только, черная шелковая веревка обвертывается вокруг его запястий, плотным надежным щитом обвивает тело Ясона, тугой петлей сдавливает шею блонди. — Мой, — шепчет Ясона, зарываясь лицом в рикины волосы. " К-к-крутовато для суррогата. Но и сама сцена... я в обмороке, я серьезно. Я даже не могу сказать, нравится мне или нет, потому что я шокирована. Нет, кажется нравится. "Рики, придавленный весом блонди, едва может дышать. «Я уже не так сильно хочу его. У меня получается», — думает он." О как. Рики тут тоже пожалуй, далеко не типичный. А это я еще до сцены с "Научи меня" не дошла. А когда дошла. то там и легла. Убиться. Фантастчиески написано и отличный перевод, кстати - я потрясена. Просить своего любовника-тирана научить быть независимым? Как Катце? Убиться. "Блонди так нежно гладит его по к щеке, что Рики хочется плакать от этой ласки. — Да, — еле слышно говорит Ясон, — я так считаю. «И мой последний урок. Покоритель должен уступать побежденным. Но это со временем, Рики. Всему свое время...» Убиться. И вот после ТАКОЙ сцены, после того анонса, который стоит в фике, Ясон и Рики убиваются через один фрагмент?! ААААААААААААААААААААА!!!! Скажите автору, что он БЕССОВЕСТНЫЙ! Это безобразие, камрад a_passerby, сделать такие намеки и тут же убить персонажей! При чем сцены эти для развития сюжета КатцеРауль никакого значения не имеют. Автор там сайд-стори случайно не хочет сделать? Потому как Рауль/Катце лав стори до фига и трошечки. а такого Ясона и Рики я еще ни разу в жизни не видела. Впрочем Рауль тут тоже хороший. настоящий инквизитор, класс! И Катце очень, очень особенный. Спасибо огромное! А автор все равно бессовестный!
винни-пух: "Рики еще не успевает подойти на расстояние вытянутой руки" Не очень понятно, что имеется в виду. "За свои желания, за страсть, за вождение, " Наверное, это было вожделение.
Suou: 8_8 нифигаш себе, сказочка............
винни-пух: Suou это не сказочка, это жизня такая. Челюсть падает, а сказать толком ничего не можешь. Опять перечла сцену с "обучением". не, блин, ну где совесть у этого автора я вас спрашиваю?
a_passerby: винни-пух, только без жертв, ибо мы очень любим Вас и Ваше Творчество. А автор бессовестный. = Из 82 фиков только 2 по АнК. ОК, включю Ваши вопросы в составляемый список. «О как. Рики тут тоже пожалуй, далеко не типичный.» В шапке честно сказано «АУ» и «ООС», но все как всегда упорно ищут канон. Это не упрек, у меня тоже рыльце в пушку. «Впрочем Рауль тут тоже хороший. настоящий инквизитор, класс!» Прежде всего он, имхо, похож на блонди, что меня несказанно радует. И не инквизитор он, просто ученый, и, как у ученого, у него очень подвижные представления о моральных рамках. И согласитесь, замечательная рекламная компания, жаль, что нет сцены «Рауль и федералы». Я под стол падаю, когда думаю, что он мог подарить вместо Кирие. "Рики еще не успевает подойти на расстояние вытянутой руки" Не очень понятно, что имеется в виду. Совсем-совсем непонятно? На расстояние ясоновой вытянутой руки, бросьте взгляд на предыдущие несколько строк. И пусть выскажутся другие товарищи. => Если нужно, я исправлю это предложение. И еще, пожалста, комменты к постельной сцене в начале 7-й главы. = Сколько ни правлю, она меня не устраивает. Suou, Вас предупреждали. И вообще авторы часто мучают любимых персов, а нелюбимых - милосердно мочат. ЗЫ винни-пух, «вождение» - это здорово, переводчик сам от себя тащится.
винни-пух: "А автор бессовестный. = Из 82 фиков только 2 по АнК" Бессовестный, однозначно. "Прежде всего он, имхо, похож на блонди, что меня несказанно радует. И не инквизитор он, просто ученый, и, как у ученого, у него очень подвижные представления о моральных рамках." Вот-вот, редкий случай, когда блонди похож на блонди. "Я под стол падаю, когда думаю, что он мог подарить вместо Кирие." Йой, не надо! Это ж ужас какой-то. Интересно, Катце не из-за этого Кирие как бы... ну не жалеет, а так, с мыслью, это мог бы быть я, при чем запросто.
a_passerby: LoveyouHateyou пишет:I thought I should try at least. Большое спасибо всем русским фанатам за одобрительные отзывы и интересные и конструктивные замечания. Особая благодарность a_passerby за огромную работу по переводу этого рассказа и Suou за прекрасную иллюстрацию с Katze. Он выглядит очень живым! Я надеюсь, что вы простите мне мои ошибки - у меня не очень хорошо с русским. Большое спасибо всем вам. LoveyouHateyou
Март: я созрела. Думала долго, чтобы не обидеть. До последней проды читала с интересом и сочувствием. Начиная с 7? главы, где Ясон позволяет Рики обвить себя "узами любви" и далее, поняла, что высказаться нужно здесь, хотя хотела на дайри. Я теперь уже не понимаю, какое отношение имеет данный фик к фандому Анк. Да, автор использует имена. Но даже антураж уже исчез, развеялся. Или его я лично не заметила вообще, увлеченная доминирующей ролью Катце. Настолько АУ, что это не Амои вовсе. Настолько ООС, что это не персонажи любимого нами аниме и романа. Вместо знакомых имен можно подставить любые другие. И ничего не изменится. Автор написал весьма интересный ОРИДЖ, но не фанфик. Хочется спросить фандомцев - вы считаете это правильным? Я хочу заметить, что на сайте вывешено немало аушных вещей, в том числе, например, "Чужой ландшафт". Но в нем узнаваемы персонажи. В этом тексте - нет. a_passerby спасибо, вы хороший переводчик и выбрали весьма интересный текст для обсуждения. Спасибо вам и автору, которая дала нам возможность подумать о рамках аушности и оосности. С нетерпением жду, что же произведут герои со знакомыми именами)
Лейриаль: a_passerby пишет: Прежде всего он, имхо, похож на блонди, что меня несказанно радует. И не инквизитор он, просто ученый, и, как у ученого, у него очень подвижные представления о моральных рамках. ППКС! по мне, так АУ может быть любое, главное, чтобы автор мог "оживить" свою вселенную.... В "Рыжий кот" я особого АУ не вижу... Да, Рауль жеский блонди себе на уме, с далеееко (отсюда не видно) идущими планами..... Катце, да резкий, да, запутавшийся. Но! будь он милым мальчиком, фиг бы во враждебной среде теневого бизнеса выжил..... не думаю, что Ясон его там за ручку водил и все показывал.. нет, рыжик свой авторитет и деловых партнеров заводил сам.... наверное, и покушения и подставы и много чего еще было, что, естественно не улучшает характер и психику... для меня эти герои - ж-и-в-ы-е a_passerby, спасибо вам огромное! и автору спасибо!
a_passerby: Март, во-первых, автор «он». LoveyouHateyou - парень, и я не помню, чтобы гле-либо утверждалось обратное. Во-вторых, Вы, разумеется, имеете право на свое мнение, но я не могу согласиться с тем, что Вы пишете. Это фанфик, в котором персонажи гораздо ближе к канону, чем в «Чужом ландшафте» (вот уж где действитель только имена совпадают). Лейриаль, Вы не представляете, насколько Вы точно угадали некоторые моменты. Рауль еще тот жучара, но у него будет возможность себя показать, так что больше вперед не забегаю. винни-пух, LoveyouHateyou пишет, я перевожу: Я не уверен, но мне кажется, что про Ясона и Рики и так довольно много фанфиков, и хотя динамика их отношений вызывает интерес, Катце более многоплановый персонаж. Сложный и в то же время простой, целый клубок противоречий, отталкивающий и временами даже жестокий, он все время преодолевает себя. И еще мне кажется, у него здорово развит инстинкт самосохранения. Поэтому писать об этом персонаже мне интереснее, чем о Ясоне и Рики. Катце и Кирие. Да, это то, что я пытаюсь сказать. Кирие во многом напоминает ему Рики, а Рики связан с Ясоном, о котором Катце никогда не забывает и все время думает. Всего лишь 2 фанфика. Я не уверен, что буду еще писать по АнК. Наверно, у каждого фэндома есть свои взлеты и падения. У АнК много англоязычных фанатов, но меньше чем, например, у «Gundam Wing», «WeissKreuze» или других аниме, которые привлекают молодежь. По-моему, среди английских фанфиков по АнК довольно много скучных, в которых нет практически ничего, кроме насилия. Поэтому я попробовал добавить немного мрачной безысходности в историю совместного влечения. В АнК описана кастовая система, где между благополучной частью города и трущобами лежит пропасть, две совершенно разные системы ценностей и два разных взгляда на рабство. Это очень значимые темы, как в социальном, так и в эмоциональном плане. И я не очень люблю слово «Блонди», предпочитаю «Элита», поскольку оно, на мой взгляд, более уместно в данном контексте*. Для меня история Ясона и Рики со всеми ее побочными ветками - это история того, как двое пытаются перейти эту пропасть, но не в состоянии сделать последний шаг и жить после этого. Думаю, что их трагический конец, который я не считаю счастливым, был неизбежен. Катце живет в сумраке (да, мне очнь нравится Лукьяненко), на границе двух миров, и свободно перемещается между ними. Он и есть тот мост, поэтому он остается в живых. *= переводчик досегодняшнего для был не в курсе. Лично для меня «блонди» = «элита из элиты», так что надеюсь автор и все Вы меня извините...
Март: a_passerby приношу извинения автору, который "он". Я высказала личное мнение. Если текст вывешивается на форуме, то это естественно. Тем не менее, текст очень интересен, и я буду его читать. Потому что Катце - мой герой)
a_passerby: Март, все в порядке. Извините за резкость, если что, просто я, как большинство нормальных людей, пытаюсь прогнуть этот мир под себя, и то, что я пытаюсь убедить других перенять некоторые мои взгляды, - часть этой политики. А еще временами жутко раздражают тупые гаи и сопливо-слезливые раули.
Март: a_passerby a_passerby пишет: временами жутко раздражают тупые гаи и сопливо-слезливые раули. Надеюсь, это не в мой адрес? Если да, то в личку, это здесь оффтоп)
a_passerby: винни-пух, LoveyouHateyou пишет, я перевожу: Я понимаю, что имеет в виду Винни. Возможно, у кого-нибудь появится желание дописать «выпавший кусок»? Это было бы здорово.I see what Winnie means. Perhaps it inspires someone to write the 'missing piece'? That would be great. Март, LoveyouHateyou пишет, я перевожу: Мне не важно, к какому типу относится фик (канон, АУ, ООС), если в тексте есть «внутренняя логика».Whatever the view on a story, for me anything works ('canon', AU, unusual characerisations) if it has an 'inner logic'. От себя добавлю, что для меня «логика» также на первом месте, на 2-ом - правдивость характеров, а если все это удается вписать в сюжетные рамки - автору цены нет.
винни-пух: "От себя добавлю, что для меня «логика» также на первом месте, на 2-ом - правдивость характеров, а если все это удается вписать в сюжетные рамки - автору цены нет." ППКС! Если в тексте нет внутренней логики, то он может относиться куда угодко и к чему угодно, но читать егоп риходится..."закрыв глаза и думая об Англии". К счастью эта вещь к таковым не относится. "Я понимаю, что имеет в виду Винни. Возможно, у кого-нибудь появится желание дописать «выпавший кусок»? Это было бы здорово." Ага. На русском это называется отмазался. Может с точки зрения LoveyouHateyou Катце - многоплановый персонаж, но мне вот как-то кажется. что у него все персонажи оказались многоплановые. Еще как многоплановые, читаешь и глазам не веришь. "Я не уверен, но мне кажется, что про Ясона и Рики и так довольно много фанфиков, и хотя динамика их отношений вызывает интерес," Есть, кто ж против. Но в его-то видении они интересны и неоднозачны, в отличие от большинства фиков. Эх, жалость какая. На моей памяти, это первый иностранный автор, который общается с русскими читателями, не?
Март: a_passerby пишет: Мне не важно, к какому типу относится фик (канон, АУ, ООС), если в тексте есть «внутренняя логика». Внутренняя логика относится к литературному произведению, да. Если бы автор писал оридж. Да, тут внутрення логика соблюдена, снимаю шляпу) Но отношения к Анк, кроме имен, извините, не вижу. Тем не менее, читать буду с интересом, поскольку и написано, и переведено хорошо, если не ловить блох) В конце концов, у каждого читателя личное отношение к тексту. И БОЛЬШОЕ спасибо автору, если оно появилось - личне отношение, а не безразличие)
Orknea: Спасибо за вкусный перевод вкусного фика. Только имхо вездесущее настоящее время немного портит картину, зато сюжет на высоте. И правда жаль, что Рики и Ясон покинули сцену. Ну что ж:) будем ждать развития отношений Рауля и Катце, такой оос милее моему сердцу, чем йозовые сопельки.
a_passerby: Orknea, спасибо. Да, была вначале крамольная мысль ипользовать прошедшее время, но когда дело дошло до перевода, мне показалось, что настоящее время его нисколько не портит. Во-первых, так ближе к оригиналу. Во-вторых, если верить лингвистам, «повествование в настоящем более образное, экспрессивное, поскольку употребление форм настоящего времени для обозначения событий прошлого создает иллюзию, что действие разворачивается перед глазами говорящего и слушающего».
Лейриаль: a_passerby пишет: Вы не представляете, насколько Вы точно угадали некоторые моменты. Рауль еще тот жучара, но у него будет возможность себя показать, так что больше вперед не забегаю. дааааааааа??????? ох, как жду продолжения! a_passerby, ээээээээ.............. автор читал Лукьяненко?
a_passerby: Лейриаль, автор смотрел «Ночной дозор» и, если я правильно понимаю, читал «Сумеречный дозор» и «Сумеречную трилогию».
Orknea: Черт:-) меня интригует этот автор:)
винни-пух: Ну-у, почему бы просвященному английскому читателю не читать "Сумеречный дозор"?
HaGira: Інтересный автор! А второй фік по АНК о чем, если не секрет? a_passerby , плииз, просветите, если можно? Рауль здесь превзошел всех! Мне, почему то кажется, Катце откажется от такого подарочка.
a_passerby: HaGira, 2-й фик есть продолжение к 1-му.
Линнел: a_passerby Он читал что-то на эту тему и считает, что в его случае должно быть так же. Такая вот самокритика. То-то и оно, что считает. И тогда это уже не самоирония и не самокритика. Это неграмотность крутого Катце. Впрочем, Рики его не поправит, он тут знает еще неньше... В общем, я поняла, так и было задумано, вопрос снимаю! a_passerby пишет: У автора вообще нет насекомых, если совсем уж дословно, то нечто вроде пунктиков/заскоков. А выражение это существует в нескольких вариантах, мне вот больше нравятся «мухи».)) Ага, ну, я же говорю - Ваше право использовать это выражение. a_passerby пишет: Да, «катцев» у меня как-то ассоциируется с «Katzenfell», поэтому я его не употребляю. «Рикин» и «ясонов» вроде бы не так режут слух и позволяют разнообразить синтаксические конструкции. Я посоветовалась с Розенталем, он разрешает и "Ясонову руку", и "Катцеву сигарету", и "Рикины волосы". Только просит написать их с большой буквы, потому что это указывает на индивидуальную принадлежность конкретным Ясону, Катце и Рики.
Лейриаль: HaGira пишет: Мне, почему то кажется, Катце откажется от такого подарочка. конечно, откажется! a_passerby пишет: 2-й фик есть продолжение к 1-му. а он тоже переведен будет?
HaGira: Присоединяюсь к вопросу Лейриаль.
a_passerby: Всем доброго времени суток. У меня тут глюкнула моя Лямбда ака Винда - пришлось переустанавливать и перенастраивать. Линнел, от рассуждений по аналогии может быть много пользы, но иногда они вводят в заблуждение. Спасибо за ценную информацию, но я пока не буду трогать эти прилагательные. = На просторах сети объявился один из моих друзей, благословивших меня на перевод, и грозился просмотреть текст своим незамыленным взглядом, так что чуть позже я перезалью первые главы с учетом всех исправлений. Да, еще мы с автором обсудили и пришли к согласию в вопросах употребления слов «блонди» и «Элита». = Называть Ясона, Рауля и их собратьев «блонди» можно и, местами, очень даже нужно. Лейриаль и HaGira, во-первых, есть еще 11-17 главы Кота, во-вторых, я еще не спрашивала разрешения автора, но сильно подозреваю, что ответ будет положительным, в-третьих, автор начал третий фик... И тут я ничего не обещаю.
Лейриаль: a_passerby пишет: во-первых, есть еще 11-17 главы Кота, во-вторых, я еще не спрашивала разрешения автора, но сильно подозреваю, что ответ будет положительным, ждем-ждем a_passerby пишет: в-третьих, автор начал третий фик какой хороший автор!
винни-пух: "в-третьих, автор начал третий фик... И тут я ничего не обещаю" Гм... однако. А сам тут, понимаешь, заявлял, шо нет, шо неинтересно. Может вопли фанатов пейринга Ясон/Рики его тоже на что-нибудь сподвигнут? Мы, русские, народ упрямый, ага. a_passerby надеюсь Ваш друг следующие фрагменты не очень задержит. Очень уж хочется дальше.
Sizuna: Слов нет. Одни эмоции))) a_passerby, спасибо за перевод
a_passerby: винни-пух, вопли и так уже сподвигли: «Thanks to my Russian fans who inspired this story with their questions» - сказано в шапке третьего фика. Основная пара заявлена как «Iason Mink & Katze». надеюсь Ваш друг следующие фрагменты не очень задержит. Очень уж хочется дальше. Претензии не к нему: «Red Cat» и «Red Cat Epilogue» полностью дописаны. Это я такой мерзко-противный человек, никак не отредактирую 11-13 главы.
Лейриаль: винни-пух пишет: Очень уж хочется дальше. очень уж хочется a_passerby пишет: Основная пара заявлена как «Iason Mink & Katze». ёёёёёёёёёёёёёё
Nerpa: Сорри я чето запуталась... это уже конец, или будет еще продолжение? ... а нет, поняла. Далеко не конец. Лана, тогда подожду пока читать : ). Удачи с переводом!
винни-пух: Nerpa не советую. Переовд... он знаете ли как мед. Вот он есть. а вот его и ... нету. В том смысле, что на форуме куча проектов, где перевод как застрял на самом интересном месте, так и с концами.
a_passerby: винни-пух, . = Не надо всех под одну гребенку. Нате Вам спойлер-предупреждение, только не плакайте. В ближайших главах появится Гай, будет немножко мата, яой, мордобой и некоторые весьма любопытные подробности.
Nerpa: Переовд... он знаете ли как мед. Вот он есть. а вот его и ... нету. : ))))) a_passerby Пасибо! : )
Март: а когда будет прода?
Лейриаль: a_passerby пишет: ближайших главах появится Гай, будет немножко мата, яой, мордобой и некоторые весьма любопытные подробности. главное, что все жизненно...... Март пишет: а когда будет прода? а действительно, когда?
a_passerby: Думаю через несколько дней. Ну не люблю я называть точные сроки, потому что обязательно вылезет какая-нибудь заковыка и я буду ломать голову, как причесать это предложение, чтоб было по-русски.
винни-пух: "ближайших главах появится Гай, будет немножко мата, яой, мордобой и некоторые весьма любопытные подробности." Главное, чтоб не появился Рауль с мечом. Он здесь будет, м-м, неорганичен.
Лейриаль: a_passerby, будем ждать винни-пух пишет: Главное, чтоб не появился Рауль с мечом. Он здесь будет, м-м, неорганичен. действительно, меч в таком контексте неорганечен
a_passerby: винни-пух и Лейриаль, мечей (в буквальном смысле) не будет.
a_passerby: Да, кстати, никто мне не высказал своего фэ по поводу постельной сцены в 7-ой главе (Ясон, Рики и веревка), так что буду пока считать ее приемлемой. Еще такой вопрос. Мой друг, который сейчас занимается вычиткой первых десяти глав, жалуется, на длинные предложения. Они действительно так страшны и неудобочитаемы?
Лейриаль: a_passerby пишет: Они действительно так страшны и неудобочитаемы? лично для меня, нет. правильно построенные длинные предложения - текст более "зрелый"
винни-пух: Нормальные предложения. Глаза не обо что не спотыкаются. "Да, кстати, никто мне не высказал своего фэ по поводу постельной сцены в 7-ой главе (Ясон, Рики и веревка), так что буду пока считать ее приемлемой.2 В каком смысле фа? Написал же автор ( Ясон с веревкой на шее - это теперь будет мой квик, ага), тоже вроде бы ни обо что... Не споткнулась: счас найду.
винни-пух: "черная шелковая веревка обвертывается вокруг его запястий, плотным надежным щитом обвивает тело Ясона" Вот это. Ну как-то шит представляешь как нечто цельное. А тогда получается, что веревки столько накрутилось, что Ясона за ней не видно. Это ж сколько они так кувыркались? Как-то непонятно.
a_passerby: винни-пух, мне вот не нравится «обвертывается», но это мелочь. Если еще конкретнее, имелся в виду кусок до растворения в Ясоне. «Щит» меня тоже смутил, но я так понимаю, это уклон в сторону символизма: узы такие, что образуют полноценный щит, от которого Юпитер отколет кус в следующей главе. И кувыркался и запутывался преимущественно Ясон, Рики уже не в том состоянии: у него даже сил нет хотеть Ясона.
a_passerby: 11. Катце плотно оборачивает лоскутом ткани браслет, который превращает его из человека в позицию в описи имущества, в предмет обстановки, в вещь, которую можно купить, продать, как угодно использовать. «Как угодно Раулю». Рыжий проверяет пистолет, который снова уютно лежит в кобуре, старается подавить прилив гнева и боли до того, как они перерастут в ослепляющую ярость. Катце едет домой на сумасшедшей скорости, ветер треплет волосы, когда он рассекает по улицам. Скоростное шоссе превращается в светящиеся цветные полосы, пока не тонет во тьме трущоб, чьи черные щупальца охватывают сияющий золотом город. Погружаясь в них, рыжий чувствует облегчение, без колебаний позволяет поглотить себя. «Наконец-то я дома...» Кирие пытается состряпать обед, микроволновка и электрический чайник, стоящие на краю рабочего стола, покрыты сажей. Кирие разогрел большую банку с супом быстрого приготовления, заварил растворимый кофе в единственной кружке, что ему удалось найти. Края кружки сколоты, на бледно голубой эмали ржавые пятна от годами невымывавшегося кофейного налета. Суп соленый и жирный, кофе слишком крепкий, но Катце ест остывший суп и выпивает горькую дрянь, потому что кофе горячий, а желудок требует чего-нибудь, кроме сигарет. — Я сходил, куда ты сказал, — говорит Кирие, сидя на коленях у ног Катце. Рыжий расположился на голом матрасе, в одной руке кружка, в другой — сигарета. Взгляд затуманен, выражение лица отсутствующее, но он все-таки вздрагивает. — И он тебе отдал? Кирие лезет в карман джинсов, достает небольшой конверт. — Он сказал, это все, что удалось найти, и теперь он ничего тебе не должен. Катце отдает Кирие чашку, забирает конверт, встряхивает — оттуда выпадает диск. Несколько минут рыжий сидит, глядя на блестящий полупрозрачный кусок пластика, лежащий на ладони. «Услуга за услугу. Полицейское дерьмо на моей территории как раз то, что надо, чтобы решить эту проблему. Они не понимают, что раз уж ввязался, то нет пути назад... Нет, не так, есть только один путь: уснуть в уютной бетонной постельке». Кирие смотрит на Катце: — Господин? Рыжий отвлекается от своих невеселых размышлений, смотрит на юношу, который тут же опускает глаза и принимается грызть ноготь. Катце бьет его по руке. — Хватит, придурок. И так уже кровь идет. Кирие складывает руки в замок, суставы белеют от напряжения. — Он спросил... — Что? Сколько ты стоишь? Кадык юноши трясется. — Я... господин, если Вы хотите, чтобы я спал с... — Заткнись. У тебя ведь совсем не осталось гордости, да? Кирие кусает губы. — Я знаю, я доставляю Вам хлопоты и... — О Юпитер, — перебивает его Катце, встает, идет к компьютеру, вставляет диск в дисковод. — Не приставай ко мне с этим дерьмом. Послушай, я могу найти тебе другого владельца, если сочту, что он будет хорошо с тобой обращаться. Идет? На экране появляются сканы полицейских файлов. К верхнему углу страницы обычной скрепкой для бумаг прикреплено фото женщины. Катце долго молча рассматривает его, курит. Женщина отдаленно похожа на ту неясную голограмму, что показывал Рауль. — Вы хотите продать мой контракт? — спрашивает Кирие неуверенно. Катце рассеяно кивает. — Возможно, я скоро уеду. — Я могу поехать с Вами, — в голосе юноши растущее отчаяние. — Нет, тебе нельзя со мной. Меня долго не будет. Может, я вообще не вернусь. Катце дочитывает файл, закрывает, давит сигарету в пепельнице, которую Кирие ставит у монитора. Обернувшись, рыжий успевает поймать взгляд юноши прежде, чем тот опускает глаза. По его щекам сбегают две влажные дорожки. Катце наклоняется их вытереть. — Ну давай, возьми себя в руки. Мне сегодня надо кое-куда съездить, возьму тебя с собой. Собирайся. *** Катце никогда не думал, что ему еще раз доведется увидеть человека, ждущего у руин Дана Бана. Чтобы не повредить шины, рыжий паркует машину, не доезжая до остатков стальных тросов и острых осколков, и дальше идет пешком, развороченная земля скрипит под подошвами. Во влажном воздухе висит тяжелый запах влажного пепла и резкая вонь оплавившегося пластика. Смог над городом придает месту влажный оранжевый отблеск и странный сумрак, наполненный тенями и болезненными воспоминаниями. Кирие плетется за Катце. Юноша не знает, куда деть руки, и в конце концов засовывает их в карманы джинсов, опускает голову. Он кажется побитым и испуганным. — Жутко рад тебя видеть, — говорит Катце, когда человек поворачивается. — Неважно выглядишь, Гай. — Да, — язвительно замечает тот, — сучья жизнь. — Разве она не справедлива? — Ты сказал, у тебя ко мне дело. — Да. Я смотрю, твое плечо уже лучше. К сожалению, руку не удалось сохранить, экое невезение, ну да что поделаешь? Знаешь пословицу: палец в рот не клади — откусит по локоть? — Катце качает головой. — Ясон воспринимал такие вещи слишком буквально. Как я понимаю, доктора, лечившие тебя, не очень-то рады неоплаченным счетам. Мне сказали, ты в бегах. — Это ты припер меня в этот гребаный гадюшник, — огрызается Гай. — Разве я поступил неправильно? Они не дали тебе умереть. Как и хотел Рики. — «И Ясон». — Ты, увечный кусок дерьма! Это ты с твоими грязными фокусами и деньгами приволок Рики обратно к этому... гребаному ублюдку. — Никак не угомонишься? — Катце закуривает, выпускает через ноздри длинную струю дыма. — Рики был прав: ты никогда не поймешь. Ну да ладно, не о том речь. Вот мое предложение, — он хватает Кирие за плечо и толкает вперед. Гай прищуривается. — Ты шутишь. — Кирие, познакомься с Гаем. Ему нужно, чтобы кто-нибудь о нем заботился. Будешь его второй рукой, в некоторым смысле, — рыжий усмехается. — Ты чем-то недоволен? — Ублюдок, — сплевывает Гай. — Никогда не ожидал благодарности от крыс, — холодно замечает Катце. — Мои деловые партнеры не в восторге, но согласны подождать некоторое время. Пока я не пошлю им слово, или деньги. Что им ответить? Гай подходит, касается лица юноши, шепчет: — Рики. Кирие опускает глаза, сутулится, мнется на месте. По щекам текут слезы, собираются крупными каплями под нижней челюстью, падают на серую футболку, образуя маленькие темные пятна. — Не узнаешь меня? — спрашивает Гай, его рука соскальзывает на шею, затем на плечо. Это беспомощная отчаянная ласка. — Не знаю, — бормочет Кирие. — Я все время все забываю. Катце смотрит на них. Он слышит, как шелестит в руинах ветер, как проносятся по пустоши облака пыли. Рыжий с закрытыми глазами может найти место, где умер Ясон, и сейчас у него есть возможность отомстить. Можно пристрелить обоих. Никто не будет по ним скучать. Никто за ним не придет. Но он с трудом сглатывает и открывает глаза. Пыль и дым изнутри обжигают веки, в горле сухо. Гай смотрит мимо Кирие на Катце. — Мне негде жить. Он окажется на улице. Оба слишком хорошо знают, что это значит для такого, как Кирие. Катце протягивает Гаю ключ. — У моего знакомого есть угол в Цересе. За квартиру уплачено. Найди какую-нибудь работу. Если хорошо попросишь, он будет тебе помогать. И да, еще одна вещь... *** Гай не может не согласиться. Он забирает Кирие в квартиру, что снял для них Катце, и каждый раз, глядя на юношу, он вспоминает Рики. «А Кирие... он ничего не помнит. Абсолютно чистая память.. Рики, лишенный духа. Они стоят друг друга». Катце едет домой, что-то вроде удовлетворения притупляет боль в груди. «Все получают то, о чем просили. Но иногда, приятель, то чего мы хотим, не то, что нам нужно...»
Март: a_passerby пишет: превращает его из человека в статью в описи имущества Может, все же в пункт в описи имущества? Пока непонятно, зачем Катце понадобился Гай.
винни-пух: "Гай не может не согласиться. Он забирает Кирие в квартиру, что снял для них Катце, и каждый раз, глядя на юношу, он вспоминает Рики. «А Кирие... он ничего не помнит. Абсолютно чистая память.. Рики, лишенный духа. Они стоят друг друга». Сволочь Катце. В смысле, мир сволочной и чтобы выжить надо бытьт хорошей сволочью. Только вот в результате. даже когда пытаешься сделать что-то... не хорошее, а типа из милосердия, тоже получается сволочизм. Голый матрас, бывший монгрел. комп на столе - вот и все деньги, вся работа, и вся свобода. Нехило Ясон его поюзал.
Лейриаль: бедный Кири....... жестоко все-таки с ним обошлись....
a_passerby: Спасибо, Март. Исправленно: «позиция» в описи имущества, статьи и пункты - это немного другое. винни-пух, э-э-э... автор говорил, что не стоит считать Катце белым и пушистым. А матрас голый, потому что никто не заморочился застиланием кровати. Деньги и связи у рыжего есть, он местный миллионер Корейко. Кирие. Меня вот больше коробит от клетки. Ну, а Гай... Катце запросто мог отправиться на тот свет, и что бы Кирие делал один?
винни-пух: "Катце запросто мог отправиться на тот свет, и что бы Кирие делал один?" Я ж и говорю - милосердие по-амойски. "автор говорил, что не стоит считать Катце белым и пушистым. " Да я не считаю. Белые и пушистые на деле никуда не годятся. В смысле для дела.
a_passerby: Sleduüwie glavy poävätsä ne ran'she konca sleduüwej nedeli, po tehni4eskim pri4inam: ne stoilo mne haät' svoü Vindu, eto medlenno sdyhala materinka i teper' ej ... kaput... :-/
Лейриаль: a_passerby, ой плохо-то как не раастраивайся, разруливай;)
винни-пух: a_passerby Ой-йе! Сочувствую.
a_passerby: Дорогие форумчане, с радостью сообщаю, что «Рыжий кот» переведен до конца, правда, перевод пока сырой, но если ничего не случится, то за неделю постараюсь его отредактировать. Друг мой читает вдумчиво, но медленно, так что полностью отбеченный текст я скорее всего перезалью к Новому году. Ну, а пока идет редактура, альфа-версия следующей главы...
a_passerby: 12. Когда Катце входит в кабинет, Рауль встает несколько быстрее обычного. Прежде чем блонди удается вернуть самообладание, можно заметить его напряжение, удивление на лице, вопрос в глазах. Катце останавливается, в опущенной руке пистолет. Рыжий тонко улыбается. — Не ждал? Рауль переводит взгляд на компьютер, где на карте города, на окраине, мерцает крошечная точка. Очень далеко от того места, где сейчас стоит Катце. Рыжий подходит ближе, поднимает левую руку, демонстрируя запястье. Без браслета. — Я отдал его тому, кому он больше нужен. И где же он? Попробую угадать. Тихо сидит где-нибудь в Цересе? «Последние несколько часов ты наблюдал за Гаем. Надеюсь, тебе было интересно». — Код, — бормочет Рауль, вглядываясь в лицо Катце. — Ты его взломал? — Я бы не управился при таком коротком интервале между сигналами да и ты следил за мной как стервятник. Это дело чести и просто из практических соображений. В конце концов победителей не судят, разве не так? В общем я его купил. Щеки блонди заливает румянец. — Это невозможно. — Ты и правда так считаешь? — Катце поднимает пистолет. — Как бы то ни было, я думаю, что поступлю правильно, если снесу тебе башку. Рауль не обращает внимания на направленное на него оружие. Он как всегда невозмутим, холоден и несколько враждебен. — Чего ради? Ты ведь хочешь этого, не так ли? Иначе ты бы уже выстрелил. — Нет, не хочу, — сухо отвечает Катце. Пауза подобна разверзшейся пропасти, пустота наполненная тишиной, темной и вязкой. — Ты мог бы послать кого-нибудь, — наконец говорит блонди слегка охрипшим голосом. — Есть вещи, которые я предпочитаю делать сам. Если для тебя это так важно. Рауль качает головой, под тщательно поддерживаемой маской чувствуется напряжение. — Ты бы смог получить все, чего хотел. Катце лезет в карман, и бросает на стол голо-диск с полицейскими файлами. — Нет, не мог. Я не могу вспомнить мою мать. Кем она была? Тоже чьим-то имуществом? Рабыней, которую обрюхатил хозяин? Возможно, ему нужен был ребенок, а не мать. А может, у него были другие планы на щенка, кто знает. Но похоже у нее был бунтарский дух. Нужно иметь немного мужества, чтобы сбежать и произвести меня на этот гребаный свет, но она была не создана для жизни в Цересе. Я много раз такое видел. Они прячутся в трущобах, потому что им некуда податься, делаются шлюхами, потому что не умеют ничего другого, а потом сутенеров, клиентов и наркоты становится слишком много, и они сдыхают. Вот и все радости жизни на дне. Кто отдал меня в приют? Заботливый папочка? В любом случае это уже не важно. В тех кусках, что ты мне показал, нет связи. Это подделка. Ясон был настоящим. Я хочу помнить его. — Но он мертв, — говорит Рауль, что-то мелькает во взгляде блонди. Удивление, возможно, новый интерес, любопытство иного рода. — И ты откажешься от такого шанса, чтобы жить памятью об умершем? «И чтобы жизнь постоянно напоминала... слишком много «нет». Так не пойдет. Такого больше не будет. Лучше пусть остается, как есть». — А ты? Выпотрошишь мне мозги и останешься единственным... — Катце замолкает, заметив, как вспыхнули глаза Рауля. «Прямо в яблочко», — думает он, потрясенно и встревоженно. Блонди резко разворачивается. — Если бы ты хотел меня убить, ты бы уже это сделал. — Я думаю. — Ну а пока ты думаешь, позволь, мне несколько перефразировать мое предложение, — Рауль складывает руки на груди, глядя на свое отражение на фоне тьмы города, в которой колеблются огни, и в то же время не упуская из виду Катце. — Ты мог бы работать на меня так же, как работал на Ясона. — А ты будешь наблюдать за мной как за жуком, перевернувшимся на спину? — Замечательное сравнение, — сухо замечает блонди. — Но прежде чем ты нажмешь на курок, подумай. Тебе удалось снять охрану у входа, но с чего ты взял, что сюда никто не войдет? Катце шмыгает носом. — Согласен, — уступает рыжий. Рауль оборачивается, чтобы встретить его взгляд. — Здесь нет подвоха. Я смогу найти тебя, если захочу. Ты можешь меня убить, но на смену мне придут другие. Я мог бы не выпустить тебя из здания, сделать с тобой все, что захочу. Но, по-моему, так интереснее. Пальцы Катце белеют от напряжения. Рауль не двигается с места. Он продолжает смотреть на Катце, пока тот не отходит и не зажигает новую сигарету. — Ладно, — наконец говорит рыжий, — намек понял. *** Катце кажется странным возвращаться сюда. Он приходит и уходит, но каждый раз ему становится не по себе, когда он видит, что Рауль сидит за столом, или, диктуя, ходит по кабинету, или просматривает данные о коммерческих сделках. Сканер, накрытый белым чехлом, по-прежнему стоит в кабинете, но на него не обращают внимания. Катце пытается утопить горе в работе. Он часами сидит за компьютером, пока предметы не начинают расплываться перед глазами и изображение на экране не кажется смазанным. Блонди продолжает держать дистанцию, но дистанция эта сокращается от небольшого личного кабинета до кресла напротив стола Ясона, за которым теперь работает Рауль. — Можешь курить, — говорит он однажды ночью, когда Катце падает в свое кресло и трет глаза руками, дрожащими от переутомления и нехватки любимого допинга. Рыжий едва ли не подпрыгивает. Он смотрит на Рауля, но блонди по-прежнему разбирает почту. Катце кажется, что его уже глючит, он теребит брелок, который носит на лацкане как бейдж — пропуск, позволяющий беспрепятственно входить в здание и покидать его. Некоторые оборачиваются, когда рыжий проходит мимо, слухи распространяются со скоростью лесного пожара, но если Рауль и знает — а в этом Катце не сомневается — то не подает виду. — Я бы предпочел выпить, — говорит рыжий, не слишком уверенный, что стоит рисковать. Он пробует почву, как будто пробирается через топь. «Но в конце концов жизнь дана, чтобы жить, приятель...» Поднимая глаза, Рауль замечает, что Катце его разглядывает. — Ты ведь знаешь, где у него стояло спиртное. Катце поднимается слишком поспешно, чтобы казаться спокойным, идет за вином в соседнюю комнату, берет один из тонких хрустальных бокалов с подноса, стоящего на верху бара, а потом, немного подумав, прихватывает второй. «Мы оба застряли в прошлом. Мир полон неожиданностей, — проносится в голове, когда он возвращается и ставит бутылку на стол между клавиатурой Рауля и своим ноутбуком. Рыжий достает перочинный нож, втыкает в пробку, привычным жестом открывая бутылку, и, не говоря ни слова, наливает в оба стакана, как делал, когда был с Ясоном. От этой мысли становится больно, перехватывает дыхание. Катце снова устраивается в кресле, залпом выпивает вино и закуривает, уже не спрашивая разрешения. «Не слишком-то расслабляйся, это всего лишь одна из его причуд... Ну почему они, Юпитер их задери, так похожи друг на друга? Элита, мать их. И взгляд у него, голодный, как у клиента в обшарпанном цересском баре. Почему мне так тебя не хватает, Ясон? Будь ты проклят. Лжец. Мошенник. И почему я только позволил вешать лапшу себе на уши?» — На что это похоже? Холодный голос отрывает Катце от мрачных мыслей. Рыжий наклоняется, чтобы налить еще, и замечает, что бокал блонди наполовину пуст. Рауль медленно поворачивает его, держа ножку указательным и большим пальцами. На белоснежной перчатке маленькая красная капля. Катце смотрит на нее как завороженный, потому что это напоминает ему о другом. «Я лицемер. Есть сладкая боль и есть просто боль. Ясон и я, мы были идеальной парой, и не только в постели. Он знал, как со мной обращаться, даже потом... Я лгал ему, но никогда не переставал верить. Я был таким идиотом. А он был сволочью. И что с нами стало? Как бы то ни было, сейчас уже слишком поздно. Для всего. У меня голова разрывается, когда я думаю обо всем этом дерьме». Пытаясь вернуться к реальности, рыжий мотает головой. В пристальном терпеливом взгляде Рауля, нескрываемое любопытство. — Что? — хрипло спрашивает Катце. — Совокупление. На что это похоже? Рыжий едва удерживается от смеха. — Ты имеешь в виду ебаться, трахаться, заниматься любовью, спать друг с другом? То чем занимаются люди? Блонди передергивает от потока пошлостей. — Да, именно это. Катце пожимает плечами. — Узко. Тесно, — и немного подумав, добавляет. — Тепло. «Или горячо. Обжигающе, испепеляюще, невыносимо горячо. Как погружение в кипящую воду...» Рыжий вздрагивает, сильнее сжимает бокал. Зеркальная поверхность вина, красно-черная на свету, дрожит, расходящиеся по ней круги, разбиваясь о стенки бокала, отбрасывают рубиновые искры на бледные пальцы. — Это негигиенично, — замечает Рауль. — О Юпитер, да, это грязно, но тебе должно понравиться, — бормочет Катце, понимая, что слишком быстро хмелеет. «И что с того? Как в старые времена. Я напивался, а ты меня трахал... Ясон, что за дрянь в этой бутылке? Если верить этикетке, что-то крепленое и выдержанное. А впрочем какая разница, что раскачивает лодку». Блонди качает головой. — Если ты настолько отдаешься, то лишаешься части себя. Становишься слабым. Дефективным. — Мать твою, Рауль, ты и в самом деле этого не понимаешь? Разве вы все не клоны друг друга? Как насчет того, чтобы удвоить свою силу? Стать совершенным, слившись с другим? Круто, я уже говорю как ты, просто фонтанирую всяким философским дерьмом. — Как Ясон, — мягко возражает Рауль, так тихо, что Катце едва слышит. Когда до него доходит, накатывает новый приступ мучительной боли, которую надо загасить, залить. Рыжий тянется к бутылке, но останавливается, уловив запах Рауля. Чистый, резкий и сладкий, как аромат духов. Но даже это напоминает о Ясоне. С трудом сглотнув, Катце падает назад в кресло, крепко зажмуривается, пытаясь прогнать нахлынувшие воспоминания. Тишина становится невыносимой. Рыжий прислушивается. Он слышит собственное дыхание, шум крови в висках, стук сердца и даже слабое гудение монитора в тишине комнаты. — Это слишком, — бормочет Катце. — Слишком много всего. Рядом раздается голос Рауля. — Я знаю. И тогда, в то малое пространство, что их разделяет, Катце говорит: — Можешь потрогать меня, если хочешь.
Март: наконец-то! Наверное, придется перечитать сначала. такие тексты забываются)
Лейриаль: ыыыыыыыыы!!!! какой хороший подарок с утра пораньше! спасибо
Olga mon cher: Ах-хх-х!..Как всегда- на самом интересном месте... До чего ж Рыжий колоритен! Один из тех вариантов образа, которые вполне накладываются на анимешный. То бишь таким он вполне мог быть" за кадром". И господин Эм тоже интересен, никаких слащавостей, а то уж от сладкого слипается... С нетерпением ждем проду. Судя по всему, предсказуемостей не будет, алилуйя!
винни-пух: Интере-е-есно! Покушение на Рауля - как раз тот случай, когда автор обалдает здравым смыслом и понимает, что в борьбе с системой, даже если она в данном конкретном случае воплощается в одном конкретном блонди победителя не может быть. Максимум на что дерущийся может рассчитывать - свободу выбора метса смерти. Таким отчаянным методом можно лишь обеспечить наилучшие условия сдачи. Блин, как чертовски здесь не хватает Ясона, а? Пустое место ощущается: в мыслях, в разговорах, в действиях. Невероятно. a_passerby Спасибо огромное. Пожалуйста выкладывайте без окончательной проверки, а? А до Нового Года сильно уж далеко.
винни-пух: А что , проды не буде-е-ет?!!!(голосом Малыша)
Olga mon cher: Всегда так- как дойдет до предполагаемого яоя Катце с Раулем- авторы начинают сворачивать паруса. Прошли времена вседозволенности, а жаль...Вот и теперь наверняка заставят ждать полгода и все равно обломают...
a_passerby: 13. Сказанное делает его беззащитным, но он вынесет. Не важно, что он уронил свое достоинство так, что ниже некуда падать, он справится. Не осталось ничего, что можно было бы противопоставить приступу отчаяния, белого обжигающего желания, острой животной потребности, смешавшейся с нестерпимой жаждой и болью утраты. Он столько отказывался от прикосновений, что сейчас они как капли огня на коже, горячие, долгожданные, заставляющие жаждать большего, бесконечно унижаться, подобно наркоману во время ломки. Рауль проводит рукой по шраму. — Будет удобнее, если ты ляжешь, — говорит блонди тоном патологоанатома. «Старые привычки неискоренимы», — проносится в затуманенном мозгу Катце, когда он встает и, пошатываясь, идет в спальню. Дорога знакома, он смог бы найти ее и с закрытыми глазами. Рыжий падает на кровать, занимающую практически всю комнату, вытягивается, закрывает глаза. На постели простое белое белье. Металлические столбики и перила в изголовье и изножье ограничивают остров хрустящей ткани под зеркальным потолком. Стены тоже зеркальные. Комната наполнена золотистым полумраком, который, по мнению Ясона, выгодно оттенял его кожу. Спальня стерильно чиста и ужасно притягательна. В комнату вплывает аромат Рауля, свет становится ярче. Блонди садится на кровать, не спрашивая, задирает Катцеву футболку. Рыжий замечает, что он без перчаток. Теплые сухие руки уверенно ощупывают, будто изучают опытный образец. «Сейчас подойдут любые прикосновения». Катце сдерживает стон, подается навстречу этим изучающим пальцам. Они пробегают по груди, контурам ребер, выступающим костям бедер, легко касаются медно-рыжих волос, оставляют промежность, опускаются в пупок и продолжают движение по ложбинке на животе. Они любопытные, Катце чудится, что по коже блуждают тысячи глаз, составляя карту шрамов и следов, погружая в плоть щупальца, посылая ток по нервам. По всему телу выступает пот, простыня прилипает к спине, кажется, что в паху появились недостающие органы, перед глазами встает собственный образ, безупречный и светящийся. Рыжий едва не рыдает. — Тебе не страшно? — спрашивает Рауль, прерывая исследование. Его большой палец лежит в ложбинке между ключицами, указательный и средний — на пульсе. — А тебе? — огрызается Катце. — У тебя еще не стоит? Рауль поднимается. Слышен звон бокалов в баре и неторопливый шелест одежды. Это вызывает в памяти другие образы, рыжий прикрывает глаза рукой. — Ты разгадал тайну, — тихо говорит Рауль, возвращаясь. Присутствие блонди теплое и тяжелое. — Ты знаешь, что делает нас такими, какие мы есть. — Не все ли равно? — смущенно бормочет Катце. В памяти встают обрывки разговора, повторяются как зависшие файлы. Он слышит собственный голос, молодой испуганный: «Кому какая разница, если у тебя стоит, когда ты выключаешь свет? Я никому не скажу. Я умею хранить секреты...» и ответ Ясона, запоздалый, в голосе злость и страдание, лед и пламя и... бесконечная боль: «... что ж, тогда решено...» — Для нас не существует середины, — Рауль ложится на бок, так чтобы можно было и смотреть, и трогать. — Мы не можем действовать спонтанно. Мы принимаем решения... и если уж джин выпущен из бутылки, мы становимся ординарными. — Благодаря этому маменька и может вас контролировать, — хрипит Катце. «Ясон возненавидел меня за это открытие. Мне спасло жизнь то, что я знал о заговоре. Жизнь за жизнь. И все это, потому что я понял, что он не может трахаться без посторонней помощи, в отличие от меня». — Без контроля не может быть порядка, — мягко говорит Рауль. Рыжий вдыхает его запах, чувствует, как волосы блонди падают на грудь, когда Рауль наклоняется, чтобы прикоснуться к затвердевшему темно-розовому соску, и с интересом наблюдает, как кожа Катце покрывается мурашками. — Мерзнешь? — О Юпитер, — выдыхает рыжий, — неужели ты не читал всякой научной хрени на эту тему? — он берет руку Рауля, кладет себе на промежность. — Здесь. Потрогай. Я не циклюсь на этом. Мне нравится. Используй руки, губы, язык — все, что захочешь. Я был в душе, вымылся, подготовился, как хорошая академская игрушка. В крайнем случае можешь потом пройти дезинфекцию, — он старается говорить иронично, но слова звучат горько. — Ты знал, что это произойдет? — Нет, но не исключал такую возможность. «Как там? Любопытство кошку сгубило? Кажется, эта шутка про меня, Ясон». Катце стягивает футболку, когда он перегибается через кровать, чтобы бросить ее на пол, пальцы Рауля скользят по пояснице и дальше, вдоль позвоночника, задерживаются в районе лопаток, все с тем же сдержанным любопытством изучая темные выпуклые полоски шрамов. — Должно быть весьма болезненно, — замечает блонди. — Ты там лекцию по патологии читаешь или что? — Катце падает на спину, смотрит на Рауля, который лежит, опираясь на локоть. Рыжий находит, чем себя занять: расстегивает джинсы, стаскивает их вместе с трусами, носками и туфлями, сбрасывает с кровати. Блонди пристально за ним наблюдает. Катце ежится, когда светлые волосы скользят по его коже. — Свет не выключишь? — ворчит рыжий. — Ты не хочешь посмотреть? — Нет, не хочу. *** У обоих достаточно опыта, чтобы сделать происходящее приятным. Вопрос о распределении ролей не возникает. Это неравенство непоколебимо, как законы Юпитер. Решение принято, Рауль двигается плавно, уверенно, осторожно, возвращая получаемое, как будто смотреть ему доставляет столько же удовольствия, сколько участвовать. А может, и больше. Он ведь привык смотреть. Между вспышками желания рыжий думает, что блонди вообще не выходит из роли исследователя. Катце успокаивает то, что их ничто не связывает, кроме потребностей плоти. Но он открывает глаза, чтобы встретить зеленый взгляд, когда Рауль напрягается, и снова закрывает, когда, прикусив нижнюю губу, блонди запрокидывает голову и его волосы образуют бледно-золотой ореол, а тело сотрясает беззвучный оргазм. Слишком знакомая картина. Слишком болезненная. Катце зажмуривается и утыкается лицом в подушку, желая, чтобы жжение внутри угасло и исчезло под слоем пепла. Ни слова не говоря, Рауль встает и идет в душ. Рыжий переворачивается на живот, зарывается лицом в грязные простыни, скрещивает лодыжки, начинает сучить ногами. Движения быстрые нервные, проходят по всему телу. Если бы ноги касались пола, он бы бежал. Одной рукой Катце хватается за перила кровати, другую — запускает в промежность, там где недавно касался Рауль. Ему понадобилась вся сила воли, чтобы не кончить под блонди, и сейчас достаточно нескольких умелых движений, чтобы наступила разрядка. *** Он прислушивается к шуму воды, потом душ выключается, слышны шаги Рауля и мягкий шелест ткани, когда он одевается. Выкурив несколько сигарет, Катце надевает свои шмотки и думает, что теперь он готов снова увидеть Рауля, сидящего за столом Ясона. Когда он входит в кабинет, блонди уже работает. Как ни в чем ни бывало. «Ну, так ведь НИЧЕГО и НЕ БЫЛО. Спасибо за хорошую работу, приходите еще...» Рауль поднимает на него глаза. — Я думал, ты спишь. Катце хочется застегнуть пальто на все пуговицы, одеть еще что-нибудь, спрятаться. Вместо этого он тянется за сигаретами, но в пачке ничего не осталось, не считая двух «Черных лун». Рыжий мотает головой. — С тобой было не так уж плохо. Рауль поджимает губы. — Да, это было приятно, но ты оттолкнул меня. Катце таращится на блонди, не понимая, как тот мог заметить. «Удивительная проницательность, учитывая отсутствие практики». Мысль неприятная. — Просто я не могу кончить, в этом все дело. — Я не могу заменить тебе Ясона, — безразлично говорит Рауль. Ненадолго воцаряется неподвижная тишина, потом Катце пересекает комнату, садится в свое кресло. Какое-то время они просто смотрят друг на друга, молча, изучая. Взгляд блонди как всегда холоден и бесстрастен, но под внешней невозмутимостью Катце видит что-то еще, узнает как собственное отражение в зеркале, и буря внутри начинает утихать, ему становится на удивление спокойно, на губах появляется вымученная улыбка. — Конечно, — наконец говорит он. — Я тоже. «Но мы можем быть вместе и одновременно порознь, близко и в то же время далеко, сохраняя привычную дистанцию. Ты все еще ревнуешь, Рауль? Возможно, он просто хотел уберечь тебя. Но это больше не имеет значения. Я тоже учусь. Можно и иначе. Существует удовольствие без боли». И когда Рауль разливает по бокалам остатки вина, Катце на секунду задумывается, а не раскрошить ли «Черную луну», превратить обе сигареты в горстку смертоносной пыли и вытряхнуть из кармана как пепел прошлого. Он сминает пачку, но потом останавливается и разжимает руку, берет бокал и залпом выпивает вино. *** Рауль до безжалостного требователен и целеустремлен. Существующее между ними напряжение вынуждает обоих быть осторожными. Они разговаривают только о работе. Ее слишком много, и Раулю не составляет труда найти причину, чтобы задействовать Катце. Наследство Ясона включает целую сеть фирм, имен, связей, чувствительных как проводки бомбы. Счета, известные и тайные, финансовые потоки и политические хитросплетения, которые необходимо распутать, оборвать или укрепить. Катце понимает, что блонди использует его, потому что от человека со стороны легко избавиться. «И еще я знаю все закидоны Ясона», — думает рыжий, просматривая на ноутбуке документы и столбцы чисел. В глазах резь, пепельница, стоящая у ног, переполнена. — «Возможно, лучше, чем кто бы то ни было. Но даже если это имеет какое-то значение, легче не становится...» Нет ничего кроме работы, и Катце закапывает случившееся поглубже, где оно не будет слишком его донимать. *** Этой ночью он слишком засиделся, чтобы ехать домой. Нет смысла возвращаться к себе, ради нескольких часов сна на сырой давно не застилавшейся постели и пустого холодильника. Он спит на диване, который недавно появился в кабинете. Рыжий уверен, что это не случайность, неважно что задумал Рауль, он своего добьется. Катце уже давно решил для себя, что значение имеет только реальность. Ему больше нравятся факты, их определенность и надежность. Катце никогда не мечтает. Но ему снятся кошмары, пугающие видения, которые приходят мучить его, стоит лишь ослабить бдительность. Они атакуют разум, как только он отворачивается, слишком измотанный, чтобы выставить щит из аргументов. Катце не рассказывает о своих кошмарах Раулю, и даже когда кажется, что он вот-вот свалится в обморок, рыжий не позволяет себе крепко спать. Эта ночь не исключение. Он вскакивает в холодном поту, фыркая и хватая ртом воздух как утопающий, сердце бешено колотится, пульс стучит в висках. Кошмар все еще клубится в его мозгу. Катце неподвижно лежит, соображая, где находится, пока страх не отступает, потом рыжий встряхивается, собирается с силами. Ноги запутались в одеяле будто связанные. Он дрожит в комнате с исправно работающим кондиционером, которая кажется слишком просторной, слишком пустой. Слишком безмолвной. Но Катце все-таки высвобождает ноги, пошатываясь встает, пытается откопать сигареты в куче одежды, сваленной на полу. На нем ничего нет, не считая свободных шортов, скрывающих то, что он сам не хочет видеть. Когда он пытается закурить, руки слишком сильно дрожат, маленький огонек не с первого раза касается конца сигареты. Рыжий бредет на террасу. Туманная ночь наполнена запахом выхлопных газов и бетонной пыли. Смог придает желтушный оттенок блистающему городу, пропасти улиц превратились светящиеся ленты. В груди тесно. Катце трет ее, пытаясь избавиться от поселившейся внутри боли, тяжелой и холодной, давящей как булыжник. Дым жжет глаза, заставляет их слезиться. У него нет сил обернуться, когда он чувствует волну тепла и руку, уверенно и в то же время нежно касающуюся шрама. — Твое предложение, — говорит блонди глубоким холодным голосом, — оно было не мне. Рыжий расправляет плечи. Рука Рауля ложится на перила рядом с его локтем. — Я тут кое-что обдумал. Возможно... — он делает паузу, барабанит пальцами по перилам, выбивая быстрый мотив, медленно выдыхает. — Возможно, пришло время переосмыслить... — Да что ты говоришь, Рауль? — тихо перебивает Катце. — Тебе понравилось? Небольшая пауза, секундное колебание, прежде чем блонди говорит: — Да. Катце глубоко затягивается, выпускает дым из ноздрей. — Ну, по крайней мере ты трахал чистокровную особь. Рауля коробит от странной смеси смеха и горечи в его голосе. — Да, это помогает. Думаю, я начинаю понимать некоторые взгляды Ясона. — И ты больше не боишься? Они могут прийти и укусить тебя. У-у. — Зачем ты цепляешься за прошлое? Это делает тебя уязвимым. Ты мог бы по крайней мере отрастить волосы. Катце кажется, что что-то внутри покрывается льдом и горит одновременно. — Нет, — резко обрывает он. — Я здесь чужой. — Ты мог бы остаться. Он столько проигрывал эти слова в своем воображении, как старую заезженную пластинку, и приготовил ответ, бескомпромиссный щит фактов. Пришло время их озвучить. — Маменька будут недовольны. Как ты ей все это объяснишь? — Проблемы следует решать по мере поступления. — Слышали — знаем. В прошлый раз это стоило мне яиц. — Тогда что тебе нужно? Вопрос Рауля вырывает его из мрачных мыслей, терзает разум, вызывает приступ горькой жалости к себе. Какое-то время Катце размышляет, затем стряхивает пепел, и ночной ветер уносит его с потоком искр. — Не знаю, — честно отвечает рыжий. — Понятия не имею, что мне нужно.
a_passerby: 14. Рядом спит Рауль. Катце нужен воздух. Он поднимается и идет на террасу, ночью ему здесь спокойнее. Рыжий облокачивается на перила, смотрит на огни и тени города, на практически неосвещенный район трущоб. Он не хочет чувствовать того, что чувствует. Катце роняет окурок, давит его каблуком и тут замечает присутствие Рауля, теплое и ощутимое, оборачиваясь, встречается с взглядом зеленых глаз. Блонди так близко, что рыжий не может пошевелиться в своем углу так, чтобы его не задеть. Катце тесно и горячо, в горле пересохло, дым на языке как смола. Рауль колеблется, потом чуть отступает. За его спиной мягко светится квадрат дверей, от чего волосы кажутся золотыми, а на лицо падает тень. — Я бы хотел прикоснуться к твоим губам. Находясь от блонди на расстоянии, легче дышать. — Я не целуюсь, — резко отвечает Катце. Небольшая пауза, очередная, а потом Рауль берет его руку, держит крепко, но не сильно. Светлые волосы скользят по плечам, когда блонди наклоняется, поднося пальцы Катце к своим губам, со свойственной ему спокойной уверенностью не обращая внимания на то, что рыжий сжимает ладонь в кулак. — Ты все? — Катце вырывает руку. — Мне нужно идти. Это место действует мне на нервы. *** Выходя за пределы апартаментов Рауля, бизнес Катце увлекает его в зловещие закоулки цересских трущоб. Он совершает объезд, чтобы встретиться с наиболее важными и самыми несговорчивыми своими партнерами. Он не закрывает машину, потому что нет такого идиота, который бы осмелился к ней прикоснуться. Элегантно одетый и с пистолетом в кобуре он наведывается в бар, где нашел Кирие, и под бдительным присмотром пары качков-телохранителей идет в подсобку администратора. Определившись с выбором напитков, они принимаются проверять счета, записанные в двух старомодных бухгалтерских книгах. Катце с флягой с кофе садится, не дожидаясь приглашения, и указывает на стул напротив, управляющему приносят виски. Со своего места рыжий может видеть и собеседника, и стоящих позади громил. Катце внимательно просматривает официальную версию и настоящие записи о денежных переводах, осуществленных с момента его последнего визита, имуществе — живом и неживом — вложениях, затратах, списаниях. Дотошный и тщательный, он работает в полной тишине. Управляющий, крупный ширококостный мужчина с щербатым лицом и лысой головой, покрывается испариной. Катце закуривает, кладет пачку на стол, не поднимая взгляда от толстой книги, щелчком посылает ее через стол. — Убытки, — говорит рыжий, тыкая пальцем в строку цифр. — Весьма неожиданные. Громилы обмениваются взглядами, Катце как бы невзначай касается выпуклости под пальто. Перед тем как начать объезд своей территории, он всегда чистит, смазывает и заряжает оружие, навинчивает глушитель, снимает пистолет с предохранителя, досылает патрон в патронник. Не теряя бдительности, рыжий удобно устраивается в кресле, пытается поймать взгляд управляющего, тот достает носовой платок, протирает лысину, смотрит угрюмо и вызывающе, на невыбритой верхней губе выступают капельки пота. Он тянется за пачкой, открывает ее, несколько секунд тупо таращится на одну белую сигарету и две «Черные луны». — Это тот мелкий засранец, — в конце концов хрюкает управляющий. — Парень, которого ты мне сбагрил и его сутенер. Он берет белую сигарету, Катце достает зажигалку, смотрит на собеседника поверх устойчивого огонька. Рука мужчины дрожит, когда он наклоняется прикурить, но потом он откидывается на спинку кресла и глубоко затягивается. — Где он? — спокойно спрашивает Катце. — Он тут у нас ширялся, — ворчит управляющий, выпуская клубы дыма. — Ошивался вокруг, пытался подцепить клиента. Но ему не слишком с этим везло, тут есть товар и получше. — Разумеется. Я знаю твои вкусы, — Катце шарит в карманах в поисках новой пачки, но находит только никотиновую жвачку и засовывает ее в рот вместе с сигаретой. — И? — Ты знаешь, у меня тут все чисто. Мне не нужны проблемы с полицией. Мои парни вышвырнули его, правда, слегка помяли. Но, наверно, он все еще здесь. В закоулке у мусорки, где ему и место. Многое остается невысказанным: сомнения, возмущение, гнев. Дрянь, которая, если ее оставить, накапливается как гной и со временем создаст проблемы. Катце кладет ладонь на книгу. — Давай выкладывай. Я не собираюсь сидеть здесь весь день. — Послушай, я и так сделал достаточно. Я оказал тебе услугу. Предложил им работу, как ты и говорил. Другой парень как-то раз пришел помочь с уборкой, взял себе выпивку из бара, поблагодарил и ушел, а вечером вернулся и все тут разнес. От него одни неприятности, а его шлюха порочит честь заведения. Я не могу этого допустить, я должен заботиться о своей репутации. Я просто покрыл свои убытки, вот и все. Я не выкинул и их комнаты, только потому что ты за нее платишь, но с этим делом покончено. Я даже верну тебе деньги, если ты их куда-нибудь заберешь. Катце хлопает ладонью по книге. — Я понял твою точку зрения, — тон доброжелательный и спокойный, но глаза превращаются в две золотые щели, когда он смотрит на управляющего. — Понял. И вот как я на это смотрю, — рыжий тушит окурок о край стола. — Если завтра моя доля будет лежать у меня на счете, я забуду эту маленькую ошибку, оплошность, недоразумение — со всяким бывает, я понимаю. Я улажу это дело, но тебе придется постараться, приятель. — Мы в расчете, — бурчит управляющий. — Я тебе ничего не должен. Если у тебя какие-то проблемы, поговори с моими ребятами, — он кивает на двух амбалов, которые стоят в дверях, блокируя выход. Катце качает головой. — Знаешь, ты меня расстраиваешь. Разве нам вместе плохо работалось? Разве мы не доверяем друг другу? И ты меня сердишь. Недальновидно с твоей стороны. Ты знаешь принцип: сам напортачил — сам за собой убираешь. Если нет — тебе же хуже: пожалеешь, что родился на свет. Но мне бы не хотелось портить наши отношения, особенно теперь, когда у тебя все так благополучно. — Херня это, — рычит собеседник. — Ты один. Иди разговаривай с... Неуловимое движение, грохот опрокинутого стола, и прежде чем кто-нибудь успевает среагировать, управляющий бухается на бетонный пол, от удара головой у него вышибает воздух из легких, сверху падает стол. Катце наступает ему на горло, целится в разбитый нос. — Мудак, — еле слышно говорит рыжий. Один из телохранителей пытается помочь. Выстрел — и он с глухим стуком валится на пол, зажимая разорванное горло. Из хватающего воздух рта идет кровь, бьет струями из артерии, брызжет на пол и пальто Катце. — Нет! — каркает управляющий. — Стой! Не надо! — не имея возможности двигаться, он дико таращится на другого телохранителя, умоляя того не двигаться. Кричаще яркий фонтан затихает вместе с сердцебиением, подстреленный корчится в конвульсиях в разрастающейся луже крови. Он пытается глотнуть воздуха, но булькающий звук захлебывается в потоке крови. — Глупо, — зло говорит Катце. — Очень-очень глупо. Я разочарован. И что теперь? Придется довести это грязное дело до конца. — Нет, пожалуйста, только... — Заткнись, — тяжело вздыхает рыжий. — Плохо. Паршиво. Не нравится мне все это. Ты, болван, запрись в ванной наверху. Как только дверь за телохранителем закрывается, Катце подпирает дверную ручку стулом. — Вставай, — обращается он к управляющему, который не смеет пошевелиться под столом. — Заплатишь, и все будет, как было. Тебе повезло, что никто ничего не видел. Мужчина поднимается на ноги, хмурится, на перепачканном кровью лице по-прежнему гнев и страх, трясущейся рукой он ощупывает горло, морщась от боли, утирает сломанный нос. — Чтоб тебя... — хрипит управляющий. Катце хлопает его по плечу, в другой руке рыжий все еще держит пистолет. — Только попробуй. *** Переулок позади заведения завален мусором, образующим вдоль обеих стен высоченные кучи, между которыми лишь узкий проход. Вонючая жидкость, сочащаяся из отходов, стекается в грязный поток посредине. Крысы разбегаются в разные стороны от осторожно ступающего Катце. Ржавые переполненные контейнеры не опорожнялись годами. В зеленоватом свете единственной лампы над задней дверью клуба рыжий видит, как мимо крадется бродячая кошка, такая тощая, что сквозь плешивую шкуру светятся кости. Он думает, что у нее нет шансов против полчища крыс, чувствует их рядом, бессчетное множество следящих глаз. — Я собираюсь забрать вашу добычу, — бормочет Катце. — И заберу. Я больше. Я здесь охочусь, роюсь в отбросах, и я знаю все ваши маленькие грязные секреты... Он едва не наступает на Кирие, валяющегося рядом с мусорным баком, раздетого и перепачканного в крови. Голова болтается, колени прижаты к груди, руки бессильно вытянуты вдоль тела. Катце проверяет пульс — слабый, едва прощупываемый. — Идиот, — ворчит рыжий. Он накидывает на Кирие свое пальто и тащит юношу к машине. *** Катце сваливает в кучу Кирие вместе с пальто и идет в ванную, включает воду, раздевается, намыливаеся, чтобы смыть с себя вонь улицы, затем отмывает от крови и грязи безжизненное тело Кирие и оставляет его, пока сбривает едва заметную щетину, осторожно, чтобы не задеть шрам, потом, обернув полотенце вокруг бедер, поднимает и тормошит юношу. — Эй, придурок. Кирие стонет, складывается пополам, его рвет. — Проклятье, — раздражается рыжий. — И чего я так хлопочу? Он волочет юношу в гараж. Клетка с убогими пожитками Кирие все еще там. Обрывки проводов, картинки из журналов, почерневший осколок зеленого стекла, потрепанное белое перо. Игрушки. Катце не трогал их, так что все покрыто толстым слоем пыли. Он сгружает Кирие на старый матрас, укрывает одеялом, присаживается на корточки, несколько секунд прислушивается и присматривается, критически оценивая. Юноша выглядит измученным и истощенным. Его трясет, дряблая кожа, обтягивающая костлявое тело, пепельно серая и липкая от холодного пота, дыхание поверхностное, под ввалившимися глазами темные мешки. Катце приподнимает одно веко. Радужка — узкая коричневая полоска вокруг расширенного зрачка, нос сломан и едва начал заживать, губы разбиты, все тело в синяках и следах от инъекций, старых и новых. Рыжий перекатывается с носков на пятки, встает, пинает Кирие под ребра, тот сжимается и скулит. Катце закрывает дверь и идет спать. «Разговаривать сейчас нет смысла. Попробуем завтра, если за ночь ты очухаешься». *** Катце быстро забывается неглубоким сном, но просыпается от скребущего звука. Звук не из кошмара, он раздается из-за двери. Рыжий натягивает джинсы, закуривает, достает пистолет и только потом открывает. Лежащий на полу Кирие цепляется за его лодыжку. — Пожалуйста, — стонет юноша, — пожалуйста... Катце стряхивает его. Это несложно, в хватке Кирие нет силы. — Что пожалуйста? Пожалуйста, трахнуть тебя? Пожалуйста, ударить? Засранец. Кирие смотрит снизу вверх, но его так трясет, что не удается сфокусировать скользящий взгляд, лицо выражает озадаченное оцепенение и отчаяние. — Мне нужно чуть-чуть... Рыжий готов к такому повороту событий. — Иди вниз. И если обгадишь мне машину — я из тебя все потроха выбью. Он смотрит, как Кирие медленно поднимается, и идет следом, когда тот плетется в гараж. Несколько раз у юноши подкашиваются колени, но Катце не предлагает помочь. Дойдя до клетки, Кирие вцепляется в прутья и повисает на них. Рыжий пихает его внутрь, тот падает на пол, сворачивается клубком, обхватив руками колени. — Думаешь я к тебе прикоснусь? — сплевывает Катце, плевок попадает Кирие на нос. — Еще не хватало подцепить от тебя какую-нибудь заразу. Завтра утром я поговорю с Гаем и верну тебя ему. — Нет! — разноцветные глаза распахиваются, дикие и ничего не видящие, по телу проходит очередная судорога. — Пожалуйста, не нужно! Катце не отвечает. — Пожалуйста, разрешите мне остаться, — умоляет Кирие, слезы крупными каплями медленно катятся по щекам. — Только обдолбанных шлюх мне здесь не хватало. — Пожалуйста... — Это он тебя так? Или ты сам все испоганил? — Пожалуйста, пожалуйста... мне нужно... Катце глубоко затягивается. — Ну конечно. Вот держи, — рыжий протягивает руку. На ладони маленький бумажный пакетик и ключ. — Если не будешь гадить, сможешь остаться пока не придешь в норму, потом вернешься к Гаю. С ним я разберусь, но если ты не протрезвеешь, вылетишь отсюда и мне плевать, что он с тобой сделает. — Я не... больно... я не... Катце вкладывает пакетик и ключ в руку юноши, складывает его ладонь в кулак. — Тут хватит, чтобы хорошо ширнуться. Но если хочешь остаться чистым, закройся. Ты же знаешь, как это делается.
a_passerby: Olga mon cher, не надо клеветать на автора, ибо основной пейринг, несмотря на всевозможные вихляния сюжета, все-таки Рауль/Катце. И не надо ныть и давить на жалость переводчика, потому что это может вызвать противоположный эффект. Новость хорошая. Автор дал согласие на перевод сиквела к «Рыжему коту»: «Рыжй кот. Эпилог. - Хвост» (ANK Red Cat 3 Epilogue Tail). Есть добровольцы, которые хотят это бетить, или продолжать выкладывать альфа-версии, а косяки будем исправлять всем форумом? Новость плохая. Перевод второго фика будет идти медленнее, ибо каникулы у меня закончились...
Olga mon cher: a_passerby Охотно беру свои слова обратно! Был не прав , целую ваши ноги. Очень импонирует слог вашего перевода, спасибо вам, получается индивидуальное "звучание" именно этой истории
Лейриаль: оххх, спасибо! долгожданное продолжение! ура! a_passerby пишет: Перевод второго фика будет идти медленнее, ибо каникулы у меня закончились... подождем a_passerby пишет: Есть добровольцы, которые хотят это бетить, или продолжать выкладывать альфа-версии, а косяки будем исправлять всем форумом? я, конечно, могу побетить, но на мой взгляд, второй вариант предпочтительней:)
a_passerby: Olga mon cher пишет: Очень импонирует слог вашего перевода, спасибо вам, получается индивидуальное "звучание" именно этой истории Спасибо за лестные слова, но если в оригинале фигня, то «слог перевода» этому тексту как мертвому припарка. Лейриаль, толпой легче выискивать корявые слова, а вот запятые доставлять/убирать -
a_passerby: 15. Утро серое и ненастное. После чашки кофе и сигареты Катце одевается. «Интересно, придет ли сообщение от Рауля». Экран пуст. «Ясон бы не упустил возможность. Заставил бы меня подскочить на месте, так, ради шутки». Мысль неприятная, он отгоняет ее, проверяет, пришли ли деньги от управляющего клуба, улыбается, когда видит на счету не только свою долю, но и проценты. Чуть позже он подтвердит, что их отношения по-прежнему в норме, а пока пусть немного понервничает, а Катце скажет своим людям приглядывать за ним внимательней, чем обычно. «Все дело во власти, ведь так? Вот от чего мы ловим кайф». Рыжий откидывается на стуле, сквозь пелену дыма смотрит на экран, но не видит ни сообщений, ни документов, потому что мысли его уже где-то далеко. *** Кирие съежился в углу клетки. Его трясет, он то теряет сознание, то снова приходит в себя. Клетка закрыта, ключ лежит снаружи рядом с колесом машины. Белый порошок рассыпан по полу. Катце видит дорожки от влажных пальцев, которые пытаются подгрести немного порошка поближе к клетке, но Кирие не дотягивается. Рыжий дает ему пластиковую бутылку с сиропом и рулон туалетной бумаги. — Я буду поздно. И попытайся дотащиться до унитаза, если приспичит. *** Рауль сразу же встает из-за стола, когда Катце входит в кабинет. Судя по куче бумаг и дисков на столе, он работал. Лицо холодное, взгляд ясный. «Да, все дело во власти. Везде одно и то же». — Я ждал, тебя двумя днями раньше, — безразлично говорит блонди. — Пришлось задержаться, — Катце отодвигает кресло, включает ноутбук, сбрасывая пальто, замечает взгляд Рауля, скользнувший по кобуре, и только потом видит рядом с собой кружку кофе. Кофе черный, крепкий и горячий. Рыжий кивает на экран наблюдения перед блонди. — Все еще следишь за мной? — Я приказал подать кофе, когда пришел сигнал с твоего бейджа и я увидел, что ты входишь в здание. — Понятно, — Катце падает в кресло и начинает просматривать сообщения, пришедшие в его отсутствие. Затянутые в перчатки пальцы блонди сжимают спинку кресла. — Я... беспокоился, — невозмутимо говорит он. Катце закуривает, огонек зажигалки бросает отсвет на его лицо, подпаливает несколько прядей. Экран светится бледно-голубым, сообщения не отличаются разнообразием. Рыжий глубоко затягивается, его лицо скрывает завеса дыма. — Надо было уладить кое-какие дела. У меня есть своя жизнь, ты же знаешь. Бизнес, который не имеет отношения к тому, чем мы здесь занимаемся. — Мы не закончили, — Рауль возвращается на свое место. Двусмысленность этой фразы застает Катце врасплох, он поднимает глаза. Спокойный взгляд блонди вызывает тревогу. — Это мне решать, — огрызается рыжий, приготовившись к столкновению. Ему хочется, чтобы это наконец произошло, он ведь так долго ждал. Катце начинает нервничать, терпение Рауля выводит из себя. Блонди садится — молчаливый отказ принять вызов... и все возвращается на свои места. На те места, где было последние недели, сливаясь в месяцы пауз и проведенных вместе ночей. — Я ценю твое общество, — в полной тишине говорит Рауль. — Тебе ведь это известно. — И откуда мне знать, что творится у тебя в голове, — бурчит Катце. *** В эту ночь они занимаются любовью. В середине действа Рауль приподнимается на руках и смотрит на Катце, на его напряженное лицо, зажмуренные глаза, приоткрытый рот, покрасневшие шею и грудь, капельки пота на лбу и в ложбинке между ключицами, тяжело вздымающиеся ребра. — Зачем ты сдерживаешься? — Это мое дело, — с трудом выдыхает рыжий. Рауль опирается на локоть, вжимая его в кровать. Тихий голос над ухом: — Ты получаешь от этого удовольствие? Мучая себя? Что ж, я понимаю, у людей свои причуды. Катце ничего не отвечает, каждая клеточка его тела напряжена, в животе клубком сворачивается готовый взорваться белый жар. Он до крови кусает губу, и боль помогает отвлечься от того, что он так отчаянно жаждет. — Я не хочу быть таким, как Ясон, — шепчет Рауль. В голосе блонди грусть, но слишком слабая, чтобы Катце мог быть уверен. — Так я и поверил, — ворчит Катце. — Можешь поторопиться? Мгновение тишины, наполненное напряжением и желанием. Вместо того чтобы довести начатое до конца Рауль встает и идет в душ. Катце закрывает глаза рукой. Жар внутри стихает, оставляя пустоту. Он слышит, как Рауль выходит из ванной, как с тихим шипением открывается дверь на террасу. Рыжий одевается и присоединяется к нему, вместе наблюдать за тем, как на горизонте появляется первая узкая полоса рассвета. — Чего ты на самом деле хочешь? Рауль поворачивает голову, смотрит на него. — Твоего доверия, — тихо говорит блонди. — Мне бы хотелось, чтобы ты мне доверял. «Ну почему мы всегда хотим то, что не можем получить?» Катце смеется. — Ну надо же. И что ты будешь с ним делать? — «И чем это обернется для тебя? Ловушкой? Или безоговорочной победой, какой не было даже у Ясона?» — рыжий не ожидает ответа, но спокойный взгляд Рауля выводит его из себя. — Ладно, не важно. Послушай, если мы закончили на сегодня, то я пойду, проверю кое-что. Блонди наклоняется, свежий утренний ветер отбрасывает несколько светлых прядей на лицо Катце, губы Рауля касаются сонной артерии. — Я тебя не держу. *** Комната в одном из разваливающихся домов, на первом этаже которого магазин, а на выше сдаются квартиры. Окна по всей улице заколочены досками, на стенах неприличное граффити, символы группировок и грязь. Мусор скопился на тротуарах, забил сточные канавы. Крысы, племя правящее в трущобах, здесь особенно живучи и скрытны. Мусор скрипит под колесами машины Катце, когда он медленно втискивается в проезд между домами. Шины усилены, поэтому их не так-то легко порезать или проколоть, рыжий подсмотрел это у полицейских автомобилей, которые изредка патрулируют район. Прежде чем выйти из машины Катце зажигает новую сигарету. В нескольких шагах от него, волоча за собой порванный бумажный пакет, хромает тощая собака. Она не дает пройти, рычит, выпучивает глаза, морщит морду, демонстрируя длинные желтые клыки. Катце пинает в нее пустую бутылку. Животное злобно воет, отскакивает, снова рычит, на этот раз громче, агрессивнее, но трусливо. Жесткий мех на загривке встает дыбом. — Р-р-р, — скалится Катце, затем поднимает камень и швыряет в собаку, та уворачивается, поджимает хвост и, не издавая ни звука, трусит прочь. Входная дверь снята с петель. В коридоре темно, воняет рвотой и мочой. Но Катце достаточно и полосы серого света, проникающего с улицы, чтобы найти дорогу. Он обходит груду пустых бутылок и жестянок, разбросанных по полу, толкает ветхую дверь, которая со скрипом поддается. На какое-то время рыжий закрывает затянутой в перчатку рукой нос и рот, всматривается в затхлую темноту, затем достает пистолет и входит. Несколько досок оторваны от окна, внутрь пробиваются лучи света. Квартира — большая комната с двумя дверьми, ведущими в то, что когда-то было кухней и ванной — такая же грязная, как и весь дом, на полу обрывки бумаги, банки, бутылки, несколько использованных шприцов, потрепанное одеяло, в углу куча картонных коробок и газет. Треснувший унитаз забит, воняет дерьмом. Старая кушетка у стены — единственный предмет мебели в квартире, растянувшийся на ней человек слабо шевелится, когда Катце тычет в него глушителем. — Чего надо? — невнятно бормочет он, пытаясь открыть глаза, мутные и опухшие со сна. — Привет, Гай. Вижу, у тебя все хорошо, — Катце отступает на шаг, наклоняет голову. — Неплохо получить второй шанс? Еще одну попытку, надежду на лучшее? Как твое плечо? Фантомные боли не мучают? Гай приподнимается. Волосы спутанные и жирные, лицо бледное и небритое. На нем кофта с длинными рукавами без пуговиц, из расстегнутой ширинки джинсов виднеется грязное белье. Катце чувствует запах нужды и страха. Взгляд парня становится более сфокусированным, излучает зависть, ревность и ненависть. — Иди на хер, — скрежещет Гай. — Скоро пойду, — Катце кивает на ящики в углу. — Он спит здесь? Кирие. — Мелкий засранец удрал. — Кирие. Его зовут Кирие. Почти как Рики, разве нет? Готов поспорить, ты скучаешь по Рики. — Больше нет. Он получил, что хотел. Катце внимательно изучает Гая, но в тусклых глазах нет ни раскаяния, ни боли. — Возможно, я знаю, где Кирие. — Ну так скажи ему, чтоб тащил сюда свою задницу . — Уже сказал, и он не в восторге от этой идеи. Гай фыркает. — Очухается — приползет. Он всегда возвращается. — Ты произвел не лучшее впечатление в клубе. — Это была дерьмовая работа. — Для однорукого с судимостью? Будто тебе есть из чего выбирать. Ну да ладно, если приведешь себя в порядок и будешь лучше обращаться с Кирие, я пришлю его сюда. — Он бесполезен. Ничего не помнит. Не может даже подцепить кого-нибудь, кто б его трахнул. И ты не можешь меня заставить. — На тебе мой браслет. Гай медленно поднимает руку, рукав соскальзывает, обнажая браслет с мигающим индикатором. — Плевать. Ну давай, вжарь мне. Никакой гребаной разницы. На какое-то время в комнате повисает тишина. Гай опускает руку, роется в мусоре под ногами, извлекает из него полупустую бутылку стаута, поднимает ее в шутовском салюте. Катце смотрит, как он жадно пьет мерзкое пойло, затем падает на кровать. — Вали уже, — говорит Гай, закрывая глаза, и внезапно вся его агрессия исчезает, несмотря на сказанное, он выглядит разбитым и утомленным. — С радостью, я здесь только время убиваю. — Думаешь... — Я перестану платить за квартиру. — Это вряд ли. — Неужели? — Ты делаешь это из-за Рики. Нет, из-за того ублюдка, с которым он трахался. Их не стало, потому что они вытаскивали меня из Дана Бана, и если ты меня пришьешь, то получится, что они умерли зря. Слишком разумные и логичные слова для спятившего алкоголика, режущие как сталь. Гай поднимает опухшие веки, смотрит на Катце, какое-то время они изучают друг друга. На лице парня появляется широкая кривая улыбка, открывающая гнилые зубы, из горла вырывается почти беззвучный смех. Среди вони одиночества и отчаяния Катце зажигает новую сигарету, затем вынимает из кармана пальто небольшой контроллер, бросает Гаю. Фактически отдает даром. — На. Теперь ты свободный человек — плати за себя сам. *** Темнота собственной квартиры кажется чужой. Катце чувствует себя странником, возвращающимся домой, но это путешествие бесконечно и он не уверен, что достигнет цели. Рыжий идет посмотреть, как там Кирие, потом запирается наверху, раздевается. Руки медленно блуждают по телу, он упирается лбом в пятнистое зеркало в ванной, закрывает глаза, когда касается промежности, прикусывает губу, ощупывая чувствительные выпуклости узловатых шрамов, нежную кожу в паху. «Я даже нормального доктора не заслужил. Грязный коновал с задворок Цереса, немного обезболивающего, чтобы было терпимо, несколько грубых швов, будто это часть какой-то игры». Он старается сглотнуть горечь, ставшую комом в горле, но она бьет в глаза, заставляя их слезиться. «Ясон... нравилось ли это тебе?.. что-то ты не выглядел довольным». Прикосновения становятся более настойчивыми, более торопливыми, в животе начинает сворачивается горячая спираль, но за этим не следует вспышки того ослепительного, лишающего разума жара, которого он так жаждет. Рыжий на грани, раздраженный и обозленный, он начинает царапать кожу. Из глубоких ран от ногтей сочится кровь, и как всегда из глубины вместе с растущим потоком боли приходит облегчение. «С ним не больно... Рауль... почему?» Катце стонет, открывает глаза, вглядывается в их отражение. — Кошке не изменить свои полосы, — бормочет рыжий, обращаясь к зеркалу. — Ты ведь знаешь, чего хочешь, ну так возьми это. Он отталкивается от стены и бредет в спальню, вытаскивает из джинсов кожаный ремень, обматывает его вокруг запястья, становится на колени, упираясь лбом в матрас, и запускает руку в промежность. Удар. На спине вспухает длинный и широкий красный след от ремня. Катце хватает ртом воздух, делает паузу, собираясь с силами. Ремень вновь поднимается, несколько быстрых нещадных ударов, и рыжий вцепляется в матрас зубами и ногтями. Постельное белье заглушает вой, превращая его в придушенный стон. Но на этот раз разрядка не наступает. Только обжигающая боль, нескрашенная удовольствием.
полная версия страницы