Форум » Фантворчество » Рыжий кот. Эпилог — Хвост (ANK Red Cat 3 Epilogue Tail) » Ответить

Рыжий кот. Эпилог — Хвост (ANK Red Cat 3 Epilogue Tail)

a_passerby: Название: Рыжий кот. Эпилог — Хвост Оригинал: ANK Red Cat 3 Epilogue Tail лежит здесь: http://www.fanfiction.net/s/4918318/1/ANK_Red_Cat_3_Epilogue_Tail. Автор: LoveyouHateyou Рейтинг: R Действующие лица: Рауль, Катце, Гай, Кирие Отказ от прав: Персонажи принадлежат их создателям. Автор фика и переводчик не извлекают никакой выгоды от их использования. Разрешение на перевод получено. Предупреждение: АУ, ООС, яой, насилие и проч. извращения, ненормативная лексика Краткая аннотация: Все имеет цену, и иногда неоконченные дела, нерешенные проблемы и невыполненные обещания возвращаются, не давая покоя.

Ответов - 103, стр: 1 2 3 All

a_passerby: 5. Перед глазами все плывет. «Должно быть мерещится», — думает Катце, когда появившийся в поле зрения пошатывающийся Кирие и склоняется над ворохом тряпок, чтобы взять лежащий сверху пистолет. Захмелевший, Гай медленно и неловко поднимается на ноги. — Эй, дай-ка сюда, — бормочет парень. Сжимая оружие обеими руками, Кирие направляет пистолет на него. — Не смей! Стой... стой, где стоишь! Тот смеется. Рыжему слышны шаги Гая, потом он видит и самого монгрела, засунувшего руку в карман джинсов. — Что накурился? — скрипит Гай. Юноша трясет головой. Оружие пляшет в руках. — Отпусти его, — не выдерживает Кирие. Гай фыркает: — У тебя уже разжижение мозгов от наркоты, придурок. Окружающая их темнота отступает. Катце чувствует, как она шевелится, будто тени ползают по его обгоревшей коже, касаются распухшего лица, укутывают собой искалеченное тело. «Интересно, это и есть смерть?» — Ты соврал, — упрекает юноша, — ты сказал, что вы просто поговорите. — Да, сказал, но он бы не стал слушать, так что пришлось заставить. — Ты его бил. Ты меня ударил. — Но разве я не дал тебе твоей любимой вкусняшки? Так что отвали. — Отпусти его... — Харе байду гнать, — перебивает Гай, походя поближе и протягивая руку. — Быстро отдал пушку. Пистолет в руках Кирие начинает трястись, мягко щелкает взведенный спусковой крючок. — Ты меня бил, — не угоманивается юноша. — Я не хочу к тебе возвращаться. Гай медлит, его лицо искажает злоба. — Ты, недотраханный идиот. Во всем, что с тобой случилось, виноват этот ублюдок. Это из-за него тебе промыли мозги, из-за него ты стал шлюхой и оказался на цересской помойке, он отдал тебя мне. Ты что не понимаешь? Он лжец. Из-за него ты сейчас здесь. Лицо юноши покрывается испариной, грязные жирные пряди прилипают ко лбу. Кирие несколько раз медленно смаргивает, но он смотрит на рыжего, по ввалившимся щекам катятся крупные слезы. — Это правда? Проходит довольно много времени, прежде чем Катце удается собраться с силами и заставить свой голос звучать уверенно. — Нет. И после этого тени набрасываются на него, утаскивают в бездну. Звук выстрела, кто-то кричит, вернее злобно воет, слышен топот армейских ботинок, лающие команды. Не в силах за что-нибудь ухватиться, рыжий проваливается во тьму. И в этой тьме раздается знакомый голос. «Теперь все будет хорошо». «Ясон?» — удивляется Катце, — «Какого хрена ты здесь делаешь?» «Я ждал тебя, приятель. Но, по-моему, ты слишком рано». «Я не понимаю». «Тогда возвращайся и попробуй еще раз». «Но...» «Рики нуждается во мне, а ты сможешь сам о себе позаботиться. Я в тебя верю». *** Темноту разрывают лучи белого света. Гай и Кирие застывают на месте. — Отвяжи его, — приказывает Рауль. Гай первым сбрасывает с себя оцепенение, но голос блонди останавливает его: — Не ты. Обернувшись, как будто чтобы что-то спросить, Кирие поднимает руку, прикрывая глаза, но потом медленно идет к Катце. Он кладет пистолет на землю, пытается на ощупь развязать кабель, которым рыжий привязан к балке. Рауль бросает ему складной нож. Юношу всего трясет, вместе с проводом он режет Катцевы запястья, тот валится на землю, но Кирие подхватывает его, пристраивает у стены, и только потом отходит. В свете прожекторов появляются люди в черной форме, они хватают Гая и Кирие, затем из тени выходит блонди. Бросив на рыжего взгляд, полный холодной сдержанной злости, он обращается к дежурному офицеру: — Настало время для фейерверка. — Нет, — хочется кричать, но получается лишь хриплый шепот. Рауль оборачивается на звук — и на долю секунды Катце застывает, испуганный его ледяной невозмутимостью. В руках у рыжего пистолет, дуло направлено на Рауля. — Нет? Катце сидит, привалившись к стене. Руки онемели, чтобы удержать оружие, приходится положить отекшие запястья на согнутое колено. Но прицелиться несложно: ведь блонди так близко, омытый светом прожекторов на фоне всеобщей тьмы. Сияние у горизонта становится ярче, сквозь ночь просачивается искусственный рассвет. — Не делай этого. Тишину разрывает встревоженный голос офицера: — Господин, мы... — Ты не выстрелишь в меня, — обрывает его Рауль, обращаясь к рыжему. — Нет, выстрелю, — сипит тот. Взгляд блонди встречается с взглядом Катце, на секунду они замирают в неподвижности и время замедляет свой ход. Потом Рауль отворачивается и вскидывает руку. — Отбой, — приказывает он тоном, не терпящим возражений. *** Аромат, вплывающий в кошмары, заставляет открыть глаза. Пронзительный, чистый, горько-сладкий. Знакомый. Он оказывает странное воздействие. Рядом раздается мерное попискивание, которое ускоряется, когда он пытается пошевелиться. Он практически не чувствует собственного тела, на мгновение его охватывает паника. Пищание становится истеричным, а потом — свет, тепло, прикосновение к щеке, слова, которые он не совсем понимает, его имя, произнесенное глубоким холодный голосом. — Катце. Лицо Рауля. Выражение одновременно раздраженное и обеспокоенное. Сознание возвращается толчками, вместе с ним приходят отголоски боли, приглушенной лекарствами. Над ним белый потолок, капельница. рыжий поворачивает голову, смотрит, как блонди пододвигает пластиковый стул, садится. — Я едва не потерял тебя, — слова звучат обвиняюще, даже злобно. — Ну-у, — бормочет Катце, — девять жизней... Его хриплый шепот едва перекрывает чириканье прибора, считывающего пульс. Слышно, как кто-то смеется, голос похож Рикин, звонкий и радостный. «Ты думал, что это забавно... а оно оказалось, правдой...» Рауль подается вперед, чтобы поймать его взгляд. — Восемь с половиной ты уже потратил. О чем ты вообще думал? — досадует блонди. Небольшая пауза. — А ведь ты бы действительно это сделал, убил меня. Почему? — Я бы выстрелил, — тихим замученным шепотом отвечает рыжий, — но вот убил бы, кто знает? — Он пытается лечь поудобнее, морщится от боли. — Они люди. Кирие, Гай, я. Мы люди. — Ты не принадлежишь к этим отбросам. — Церес — мой дом. — Церес — твоя территория. — И это тоже. Рауль тяжело вздыхает. — Хорошо. Мы пока оставим войска. Надеюсь, когда ты отсюда выйдешь, необходимость в них отпадет. Как ты себя чувствуешь? — Болит, блин, все. Можешь что-нибудь сделать? — ворчит Катце. Блонди долго его разглядывает, потом качает головой. — Я бы мог сделать тебя целым, но возможности медицины не безграничны. Рыжий ухмыляется. — Понятно. А ты выглядишь... неформально, — говорит он, когда взгляд его взгляд падает на черные водолазку и джинсы блонди. Рауль расслабляется, кладет руку на перила кровати, почти касаясь руки Катце, к которой прикреплена капельница. — Я взял отгул. — Чего? Совершенные черты искажает кривая улыбка. — Я принял решение, однако позволил тебе определить исход. Я скомпрометировал себя. И теперь мне придется иметь дело с последствиями. Так что я подумываю об отставке. В наступившей тишине, рыжий слышит стук собственного сердца отсчитывающего время, быстро и легко бегущего по дороге, ведущей к жизни. Наконец он говорит: — Ведь так проще, чем пытаться что-нибудь изменить? — Некоторые перемены требуют больше времени, чем есть у нас. Мне пришлось пересмотреть свою систему ценностей. — Значит, ты уже все обдумал? Еще одна небольшая пауза прежде, чем блонди кивает. — Сейчас идет заседание Совета, обсуждают варианты. Вероятно, они решат заменить меня кем-нибудь другим. Многое будет зависеть от Юпитер. — Я не могу... Я не оставлю Церес. — Я могу подождать, — отвечает Рауль с присущим ему спокойствием. Его уверенность с одной стороны приносит облегчение, с другой — вызывает раздражение, неприятная смесь. — Блин, не будь настолько самонадеян. Где Кирие? Глаза блонди темнеют, но лицо остается спокойным. — Полагаю, он ушел вместе с твоим... приятелем. — А Гай? — Они в бегах. На арест Гая выдан ордер. Полиция хочет объявить награду за его поимку. Но подумал, ты сочтешь это ненужным. Катце закрывает глаза. — Разумеется. Какое-то время он лежит неподвижно, в благожелательной тишине, которую нарушает медсестра, пришедшая проверить его состояние. Она заменяет пакет капельницы, царапает какие-то замечания к предписаниям на прикроватном столике. После ее ухода в воздухе повисает тяжелый больничный запах. — Что теперь будет? — бормочет рыжий, внезапно чувствуя себя уставшим до мозга костей. -— Кто знает? Возможно, покушение на меня. Или тебя. Но мы бы могли двигаться дальше. Жить вместе. Мне бы этого хотелось. Неужели нам нельзя помечтать? Катце пытается выбраться из мягкого тумана, в который погружается его сознание. — Но... — У каждого своя судьба, но это не значит, что мы должны просто ей покориться. Я подожду, пока Совет, с Юпитер, примет решение. — Рауль подается вперед, чистая зелень плавится в темном золоте, неожиданно черты блонди смягчает улыбка. — Но я знаю, что нужен им, так что пусть пока помучаются. — А я... я тебе нужен? — пытает рыжий. Рауль пристально смотрит на него. — Во многих отношениях. — Никогда не помешает иметь при себе человека, контролирующего трущобы, так? — Разве это не то, чего ты хотел? Чтобы тобой распоряжались? — А ты... распоряжаться этим человеком... Рауль кладет руку на его запястье, нежно гладит по направлению к плечу. Воспаленная, стертая кожа, покрывшаяся струпьями после бесконечных часов проведенных под палящим солнцем на руинах Дана Бана. — Да, — соглашается блонди, — не помешает. — Поэтому ты решил... — Я ведь политик, — тихо отвечает Рауль. — Войнам между группировками было бы сложно положить конец. В Цересе беспорядки, Совет обеспокоен, Юпитер... просчитывает варианты. Мы оба знаем, что это означает. Я решил принять превентивные меры. — Ввести в Церес спецназ? — По крайней мере, создать видимость присутствия, — мягко возражает блонди. «Ну да, это моя работа скрыта от глаз», — думает Катце. — Нет нужды повторять ошибки прошлого. Рыжий отворачивается и закрывает глаза. — Да. — Но это еще не все. — Как скажешь, — бормочет Катце, уступая навалившейся усталости.

Лейриаль: оооооооооооооо главка!!!! спасибо-спасибо

Лейриаль: надеюсь рыжего не слижком перепахали и на физионамии храмов не прибавиться?


винни-пух: "«Должно быть мерещится», — думает Катце, когда появившийся в поле зрения пошатывающийся Кирие и склоняется над ворохом тряпок, чтобы взять лежащий сверху пистолет" Ни фига не понял. Может надо с утра перечитать, но сейчас не врубилась вообще. "— Ты не выстрелишь в меня, — обрывает его Рауль, обращаясь к рыжему. — Нет, выстрелю, — сипит тот. Взгляд блонди встречается с взглядом Катце, на секунду они замирают в неподвижности и время замедляет свой ход. Потом Рауль отворачивается и вскидывает руку. — Отбой, — приказывает он тоном, не терпящим возражений. " Крутой Катце. очень крутой. Ни фига себе! "— А Гай? — Они в бегах. На арест Гая выдан ордер. Полиция хочет объявить награду за его поимку. Но подумал, ты сочтешь это ненужным. " Не поняла. Как же так? Там было полно людей в форме и все эти люди не смогли удержать одного пьяного в дрын, а второго обдолбанного по самое не могу монгрелов? Вообще ситуация с любой точки зреняи кроме фантастической - нереальная. Но хорошо написано. Аж дергаешься. Катце не имеет отношения к Церес, потому что согласно канону Черынй рынок, которым он заправляет не имеет отношения к 9-му району. Там работало аж два монгрела: Кацте и Рики, согласитесь, это трудно назвать контролем над трущобами. Трущобы контролировали помнится пять семейств "потомственных революционеров" - чувство юмора и Юпы будь-здоров- а Катце только выполнял некоторые обязанности по отношению к Гардиан. Но, собственно, автор на канон и не ссылается. a_passerby это ведь еще не конец? Там еще что-то было связано с Кирие, не?

kuraga petrovna: Лейриаль пишет: "— А Гай? — Они в бегах. На арест Гая выдан ордер. Полиция хочет объявить награду за его поимку. Но подумал, ты сочтешь это ненужным. " Не поняла. Как же так? Там было полно людей в форме и все эти люди не смогли удержать одного пьяного в дрын, а второго обдолбанного по самое не могу монгрелов? Вообще ситуация с любой точки зреняи кроме фантастической - нереальная. Но хорошо написано. Аж дергаешься. Меня этот момент тоже удивил, странно как то

Бенну: винни-пух, простите, что вмешиваюсь, но в шапке изначально OOC "Out Of Character ("Вне характера") – Предупреждение автора (иногда переводчика) о том, что характер персонажа не соответствует канону в большей или меньшей степени", второе AU - "Аlternative Universe (Альтернативная Вселенная/Реальность, реже Параллельный Мир) – герои и/или основные события только позаимствованы". Изюминка данного текста в недосказанности - герои пока знают намного больше, чем читатели. При чем трактовка характеров незатертая, цели, движущие персонажами, тоже. Гай не просто так сбежал (ему явно помогли) и жив ли он вообще (уж больно не выгоден он Раулю дающим показания). Чувствую, что в ходе повествования всплывет еще ни одна тайна Танагуры. Кстати, полунамеки, "интровертность персонажей", нестандартность их мотивов для фанона и недосказанность усложняют работу переводчика, я бы побоялась взяться за такой сложный пусть и очень интересный текст,a_passerby, отдельное спасибо за смелость и проделанную работу.

винни-пух: " простите, что вмешиваюсь, но в шапке изначально OOC "Out Of Character ("Вне характера") – Предупреждение автора (иногда переводчика) о том, что характер персонажа не соответствует канону в большей или меньшей степени", второе AU - "Аlternative Universe (Альтернативная Вселенная/Реальность, реже Параллельный Мир) – герои и/или основные события только позаимствованы". Правда? А я и не знала. Ну вот Вы мне объяснили, теперь буду знать. Спасибо большое. Меня еще один момент смущает. Как я поняла, Рауль отправил Кирие, чтобы тот гм... вывел/нашел/подошел к Гаю. потому что понимает: Гай к себе никого не подпустит и мало ли, что он там нацепил на Катце террорист наш. Но потом-то почему Гая просто не пристрелили? То есть вот реальный виновник, так ведь? Но его типа арестуют, хотя убить на месте проще простого, что там, снайперов нету, а Церес все равно должен взлететь на воздух. Грр-р, что ж там будет в следующей главе? a_passerby, Вы хоть скажите примерно, когда переведете.

a_passerby: винни-пух пишет: Крутой Катце. очень крутой. Ни фига себе!Новый, т.е. подзабытый старый, спойлер. «Рыжий кот» как компьютерная игра: чем дальше, тем круче герой. винни-пух пишет: Там было полно людей в форме и все эти люди не смогли удержать одного пьяного в дрын, а второго обдолбанного по самое не могу монгрелов? Автор и переводчик сошлись на том, что нет смысла удерживать монгрелов, которые пары пуль не стоят. Бенну, спасибо за комментарий, мне казалось, что расшифровка AU и ООС широко известна. Отдельное спасибо за лестные слова. винни-пух пишет: Грр-р, что ж там будет в следующей главе? a_passerby, Вы хоть скажите примерно, когда переведете.Надеюсь, что скоро. Я в процессе.

винни-пух: Ага. Ну это хорошо, что в процессе. Если они пары пуль не стоят. на фига их искать, вознаграждение назначать? Непонятки какие-то. И потом, Раулю вот свосем не страшно ( или Катце, который лучше знает монгрелов). что Гай не в первый и не в последний раз учудил до смерти? Такое впечатление создается, что Раулю важно было использовать шанс уничтожить Церес, а кто там терзал Катце. ему как бы. безразлично, нет? Он странно спокойный и милосердный по отношению к человеку, который вроде как любимого похитил и нехило над ним поиздевался. Это что, все еще впереди?

Лейриаль: винни-пух пишет: Он странно спокойный и милосердный по отношению к человеку, который вроде как любимого похитил и нехило над ним поиздевался. Это что, все еще впереди? видать ТАКУЮ кару готовит, уууууууууу

nover: a_passerby Извините, но мне не совсем понятен диалог больнице. Вот в этой части: a_passerby пишет: — Разве это не то, чего ты хотел? Чтобы тобой распоряжались? — А ты... распоряжаться этим человеком... Возможно что-то пропущено?

a_passerby: Народ, я прекрасно понимаю Ваше нетерпение, но мне, честно говоря, не очень нравится роль комментатора, объясняющего, как надо понимать текст. Предпочитаю, когда люди, вместо того, чтобы усвоить чье-то готовое мнение, составляют свои собственные, а потом уже ими обмениваются. Так что я прекращаю метаться между умными и красивыми. = Спойлер будет только один, от автора, возможно, с маненьким дополнением от меня. Если кому интересно мое мнение как читателя, то я его выскажу после того, как выложу законченный перевод. винни-пух, Лейриаль, а как должны блонди относиться к мести? nover, Катце тут опускает часть высказывания, ему, в силу обстоятельств, трудно говорить. Полный вариант легко восстановить, и звучит он приблизительно так: А ты бы хотел распоряжаться этим (= контролирующим трущобы) человеком.

Лейриаль: a_passerby пишет: а как должны блонди относиться к мести? оооочень коварно готовить ее))))))

винни-пух: Не знаю. Ясон вот сразу решил Гая того, сильно травмировать и собственными белыми рученьками порешить. И жив остался наш сокол только потому, что за него Рики заступился. Катце за Гая не заступается, пока во всяком случае, а Рауль на Гая вообще не реагирует. Нет, лично мне, в свете предыдущей истории, реакция Рауля не понятна. Какое ж тут может быть мнение?

a_passerby: 6. Стены палаты выкрашены в бледно-желтый, цвет солнечного света. Из широкого окна открывается вид на весь город, с его сверкающими небоскребами и оживленными магистралями. Попытки двигаться быстро убеждают рыжего в том, что ему нужен покой, пока не заживут сломанные ребра и все остальное. Рядом с кроватью стоит утка, к досаде Катце, прежде, чем ему удается дотащиться до уборной, приходится несколько раз ей воспользоваться. Дни складываются в недели. Сожженная кожа шелушится и заменяется новой, неоднородно розовой, потом становится бледной, веснушчатой белой. Она сохраняет повышенную чувствительность, и рыжий приходит в ярость, когда от теплой воды она словно снова вспыхивает. Синяки на лице исчезают. Сломанные зубы удаляют и заменяют имплантатами. Запястья выглядят так, как будто руки оторвали и пришили обратно. Ему говорят, что эти следы скорее всего останутся, неровные красноватые полосы, которые трудно свести, потому что кожа в этих местах очень тонкая. Обслуживающий персонал высококвалифицирован и обходителен, но Катце не интересуют медицинские подробности. Он слишком остро осознает тот факт, что его тело, изуродованное, со всеми изъянами, выставлено напоказ. Никто об этом не говорит, но ему достаточно и того, что они знают. Рыжий старается не допустить того, чтобы с ним обращались как с больным, чтобы его опять воспринимали как объект. Но у него не получается, и это удручает. А за окном набирает силу лето, выпивая краски города и обесцвечивая небо до ослепительно белого. Ночи заполнены оранжевым сиянием смога, зависшего над городом тяжелым куполом, сквозь который едва видно мерцание бесчисленных звезд. Катце хочется выбраться из маленькой стерильной палаты. Ему отчаянно нужен воздух. За тусклым светом раскалившихся дорог видна темный неровная полоса Цереса, туго обвившая устремившиеся к небу высотки и прекрасные парки, посягающая на сияющее сердце города. Удавка перетянувшая дороги, заполненные дорогими машинами и щегольски одетыми людьми. Рыжий чувствует, как внутри рыщет странная злоба, в голове зреет нечто темное и тяжелое, наполняя его беззвучно бурлящей энергией, не имеющей выхода, но ему не хочется думать о том, что это может значить. Рауль томит молчанием. Катце просит врачей дать ему мобильный, упрашивает спокойным ледяным тоном. Они не привыкли к подобным сухим требованиям, произносимым без тени сомнения в том, что он не просто пациент, но человек, имеющий деньги и власть и плюющий на закон. Они пытаются переубедить его, но в конце концов сдаются. Рыжему выдают что-то вроде корсета, туго затянутого вокруг сломанных ребер, чтобы кости не смещались и не впивались в легкие, и уменьшают дозу болеутоляющих. Начинаются ломки, Катце обливается потом, его знобит, но он готов к этому и не намерен останавливаться на полпути, цепляясь за стены, он начинает бродить по больнице. Едва волоча ноги, не ведая покоя ни днем ни ночью, как призрак блуждает рыжий по блестящим чистотой помещениям, прерываясь только на еду и сон, когда усталость валит с ног. Наконец ему сообщают дату выписки. Катце чувствует несказанное облегчение и начинает считать дни, а затем и часы, внутри клокочет негодование и странное возбуждение. Он думает о том, что застанет на месте, когда после продолжительного отсутствия вернется к работе. И еще о том, почему Рауль ни разу не появился за все это время. Рыжему отдают его одежду, ту самую, что снял с него Гай, только теперь она выстирана, отглажена и из-за смягчающего средства пахнет тошнотворно сладко. Сверху на стопке одежды упаковка с прописанными лекарствами, на самом низу лежит разряженный пистолет, обойму и ключи от машины он находит в кармане пальто, в другом кармане — пропуск в кабинет Рауля. Катце готов поклясться, что никакого пропуска не было, когда его подловил Гай. В подземном гараже под больницей стоит его машина, блестящая, как новая. Ребра все еще стянуты корсетом, рыжему приходится привалиться к машине и лечь на бедро, чтобы дотянуться до бардачка. Там новая пачка сигарет и пыльная старая, с двумя «Черными лунами». Закуривая, он криво ухмыляется. «Теперь мы все продумываем, так? Тонкие намеки, Юпитер меня задери. Ни хрена не изменилось, мы такие какие есть. Хорошо сработано, теперь я знаю свое место...» *** Трущобы кишат полицейскими подразделениями, усеян баррикадами и блокпостами. Церес выглядит как зона военных действий: стены изрисованы граффити, стекла выбиты, выломанные кирпичи грудами лежат у бронированных джипов и танков, на башням которых установлены водометы. Монгрелы торопливо проходят мимо, некоторые хмурятся, костерят стоящих за прозрачными пластиковыми щитами людей в форме, молчаливых и бесстрастных как скалы. Катце обнаруживает, что пропуск в кабинет Рауля действует как золотая карта. Минуя блокпосты, он добирается до своего логова, когда удушливый день перетекает в не намного более прохладный вечер. К воротам гаража приклеен плакат, грязный и оборванный, но рыжий может не глядя сказать, кто там изображен. «Мило. Теперь все знают, кого винить за всю эту неразбериху. А я в этот раз буду за хорошего полицейского. Та еще веселуха». Он почти жалеет Гая, впрочем не слишком. И только когда он вспоминает о Кирие, его скручивает приступ чего-то другого, но Катце подавляет его, быстро и эффективно. «Совесть. Юпитер, и что бы я сделал?» Странно возвращаться в старую квартиру. Внизу пахнет крысами и застоявшейся мочей. Комната над гаражом наполнена резким запахом забившихся труб, который через распространяется через полуоткрытую дверь в ванную. Все покрыто толстым слоем пыли: монитор компьютера, пол, кровать, испускающая облака пыли, когда он плюхается на матрас. Рыжий закуривает, чтобы хоть как-то развеять смрад. Ноутбука в квартире нет. И Катце не сомневается, у кого он. «Завтра. Займусь этим завтра. Надо же в конце концов поблагодарить за то, что помыли машину. Как ты там, Рауль? Если б тебя больше не было, пропуск бы был недействителен. Ты, должно быть, готов душу продать, за то, чтоб узнать, что же записано в моем ноутбуке. Твои компьютерщики-недоумки уже его распотрошили? Интересно...» Катце чувствует холодок, несмотря на удушливую жару, проникающую в бетонное здание. Он осторожно ложится, как есть, в одежде. Кровать стоит так с тех пор, как ее в последний раз заправил Кирие. Рыжий делает пару глубоких затяжек, докуривая сигарету до фильтра, на ощупь ищет пачку, чтобы зажечь от тлеющего окурка новую. «Кирие, ты идиот. Перемена в привычках, как же я не просек. Такое не сулит ничего хорошего, не в нашем деле». Многие движения все еще даются с болью, он расстегивает рубашку и вытирает ее полой влажное от пота лицо. Докурив, он давит пальцами окурок и бросает его на пол и, закрыв глаза, вслушивается в шумную темноту: крики, бои, грохот выстрелов, воющая вдалеке сирена. Где-то надрываясь стереомагнитофон ревет что-то, что при убавленном звуке можно было бы счесть расслабляющей музыкой. А так звучит дерзко, как палец, выставленный в неприличном жесте. «Церес во всем своем великолепии», — лениво думает Катце и позволяет себе провалиться в заполняющуюся видениями дремоту. — «Поцелуй меня в задницу, Юпитер....» Он слишком измотан, чтобы проснуться от тихого скрипа двери гаража. Звук проникает в мешанину образов и кошмаров, проносится в мозгу эхом шагов по металлической лестнице, ведущей в верхнюю комнату. Рыжий больше не одинок в своих снах. На стул у компьютера садится тень и выжидающе наблюдает за тем, как он спит.

Olga mon cher: Какая насыщенная глава! Вот тута только непонятка a_passerby пишет: посягающая сияющее сердце города Фик нравится всё больше и больше,- выразительные атмосферные скетчи- особый кайф! Вроде этого a_passerby пишет: Ночи заполнены оранжевым сиянием смога, зависшего над городом тяжелым куполом, сквозь который едва видно мерцание бесчисленных звезд. ( А Рауль- как удафф, терпеливый и надменный,- притаился и ждет...) Сам на горизонте не светиццо, но с больничным листом регулярно сверяется наверняка, ага...

Лейриаль: a_passerby пишет: На стул у компьютера садится тень и выжидающе наблюдает за тем, как он спит. кто это????? Olga mon cher, это точно.... мучает, удафчик

винни-пух: "На стул у компьютера садится тень и выжидающе наблюдает за тем, как он спит. " Кирие. Рауль, как было справедливо сказано, сидит и ждет как удав. По его мнению Катце сам должен явиться. Красивый кусочек. Вроде как и без действий, а многозначительный.

kuraga petrovna: А может и Гай, его же не поймали!

nover: a_passerby Спасибо! Красивая глава. Выразительные описания. Вы молодец!

a_passerby: 7. В окружающей нарастающей тьме есть нечто, просачивающееся в разум. Как масло впитывающееся землей и делающее ее клейкой и тяжелой. Как моча, стекающая по ногам, когда он голый стоит под лучами палящего солнца, а в запястья врезается острая кромка кабеля. Ему видны его руки, вздернутые над головой, багрово-красные, опухшие от нарушения циркуляции крови, которая тонкими струйками сбегает по рукам. «Девять», — говорит кто-то позади него. Голос созданный из пыли, безжизненный и безразличный. Плечи болят так, как если бы суставы вырвали из их сумок, жарясь на беспощадном летнем солнце, он чувствует, как покрывается волдырями кожа. Но когда он опускает взгляд, перед ним будто возникает стеклянная стена, он видит, что это не моча, а сочащаяся из паха кровь. Мир вокруг заволакивает черно-красный туман, земля под босыми ступнями кажется раскаленной сталью. Хочется вырвать, но в желудке пусто. Ноги слишком слабы, чтобы поддерживать вес тела. Он повисает на руках, запрокидывает голову и, наблюдая за тем, как пластиковый шнур врезается все глубже, разрывая мышцы и сухожилия, обнажая белые кости чувствует, что глаза вылезают из орбит. Он пытает кричать, но во рту сухо, язык — застрявший в горле комок липкой плоти, и ему слышен лишь панический горловой хрип. «Дыши», — воет рассудок, — «беги, беги, беги». Но, пригвожденный к этому месту, он не в состоянии даже пошевелиться. Разрезы продолжают кровоточить, пока под ногами не образуется лужа замешанной на крови грязи. Катце вскакивает на кровати, и взвывает от боли, ребра все еще протестуют против резких движений. Хватая ртом воздух, рыжий прислоняется к спинке кровати, пытается подавить рвотный позыв, когда трясущейся рукой накрывает пах. На джинсах липкое мокрое пятно. Часы показывают, что вставать еще рано, но он слишком вымотан, чтобы приниматься за работу. На то чтобы вернуть самообладание, уходит не так уж много времени, затем Катце избавляется от одежды. Пальцы дрожат, когда он прикасается к себе. Кожа там все еще не утратила чувствительности, ненавидя ощущение шрамов, рыжий трет узловатые рубцы, и мокрый кошмар высыхает под его пальцами. Тень у окна исчезла. *** Катце говорит себе, что не может понапрасну тратить время. Ни минуты, ни секунды, даже чтобы увидеться с Раулем и забрать ноутбук. Вместо этого рыжий покупает новый, рыщет в потоках сети в поисках информации, скрытой от взгляда непосвященных, и какое-то время притворяется, что остальное его не волнует. Он с головой погружается в работу, она придает сил, но в то же время высасывает все соки. Рыжий возобновляет старые связи, напоминает, что он все еще при делах, заставляет себя распространять слухи и деловые новости, факты и сплетни, веяния и настроения, сплетает из них темное, крепкое лоскутное одеяло, которое набрасывает на вспыхнувшее в Цересе пламя, чтобы затушить его прежде, чем оно опояшет город огненным кольцом. Катце не боится того, что делает. И не лжет себе. С безжалостной эффективностью, он перекрывает кислород появившимся мелким группировкам, заново проводя невидимые границы, четкие и чтимые всеми. «Все-таки сердце города здесь, в этих грязных предместьях. Закачивает бесконечный поток грязни и жизни в артерии сияющего центра, поток денег и энергии, волнующий и пугающий». Катце дожидается удобного момента, чтобы уладить недоразумения, находит возможность разобраться с управляющим клуба, в котором работал Кирие. «Строить козни у меня за спиной», — говорит ему рыжий, — «глупо, а сговориться с Гаем, чтоб он меня пришил — неприемлемо...» Третьих разов не бывает. Согласно правилам игры, в которую все они играют, он проявил терпение, дал второй шанс, напрасно, потому что это было расценено как слабость. Катце, не колеблясь, начинает с чистого листа. Он по-прежнему великодушно предлагает бывшему партнеру по бизнесу закурить и наблюдает за тем, как ароматная «Черная луна» превращается в горький пепел и стекленеют глаза мужчины. Всегда найдется очередь желающих работать на рыжего, новый управляющий, один из помощников Катце, прошел тщательную проверку и какое-то время будет покладист. «Пока я не утрачу хватку, или пока он не решит, что сможет меня переплюнуть. И тогда все начнется сначала. Вот они, люди». Такой порядок вещей не вызывает негодования. «В этом есть свой смысл, жить одним днем, не думая о завтра, пока оно не постучится в дверь». Но рыжему не отделаться от мыслей о будущем, ему нужны планы, стратегии и знания, чтобы продвигать бизнес, распространяя сеть фирм и имен, связей и гарантий. Катце переводит все это в цифры. Прибыль, убытки, оборот, списания, доли, проценты. Цифры надежнее. Ясно определяемые, легко укладывающиеся в статистику, лишенную всего, о чем он не желает знать. Цифры — его игрушки, приятное средство отвлечься от практической стороны его работы, когда он садится за проверку бухгалтерских книг. Спецназ остается в состоянии готовности. На улицах становится меньше драк, и контроль становится не таким строгим. Днем в воздухе пахнет горячей пылью, выхлопными газа и и надеждой. Все быстрее темнеет, ночью появляются первые осенние заморозки. Несколько раз Катце кажется, что он поймал взгляд Кирие, худого и трезвого, но каждый раз оказывается, что рыжий обознался: первый парень, моющий машины на заправке через дорогу выглядит старше, второй раз сходство пугает, смешивается с другим воспоминаниями, горькими, гнетущими, по-прежнему причиняющими боль, но все происходит слишком быстро, темноволосый юноша заворачивает за угол, на грязную боковую улочку, прежде чем Катце успевает завести мотор и последовать за ним. *** Катце старается спать как можно меньше. Но в конце концов приезжает к разрушенной базе, попытаться показать фигу призракам прошлого. Раннее прохладное утро, безмолвный рассвет, который, кажется, даже город погружает во временное затишье. Рыжий паркует машину, вылезает из нее, ощупью ища сигареты, позволяет осенней прохладе заползти внутрь, пробрать до костей. Руки дрожат, когда он закуривает. Катце медленно идет, пытаясь найти то место. «Странно», — всплывает в голове мысль, — «разве я не нахожу это гребаное место во сне? Чуть ли не каждую ночь? В этом ведь смысл, разве нет?» Вместо этого он обнаруживает, что бредет по пологой, перепаханной земле к стальным воротам, решившим судьбу Ясона. Монументальную плиту, достаточно толстую, чтобы неделю выдерживать огонь посланных элитой танков, разорвало на куски во время взрыва, разрушившего внутреннюю часть здания, его фундамент и несколько подземных этажей. Они рухнули и вросли в землю, а песок и сорняки скрыли их ржавеющую поверхность. Крыша провалилась, и теперь все здание обрушается, образуя неровный кратер, заросший бледной травой и низкорослым кустарником. Скоро все будет покрыто растительностью и исчезнет из видимости и из памяти. «Могила», — думает Катце, — «Вот что это такое. Я больше не ощущаю тебя, Ясон. Я потерял тебя... Неужели все этим кончится?» Рыжий вздрагивает. И тут его взгляд останавливается на балке с приваренным кольцом, вмурованной в стену, которая с одной стороны образует раму ворот. Угол прикрыт свешивающейся плитой бетона, держащейся только на разъеденной коррозией стальной арматуре. Он узнает валяющуюся невдалеке разбитую бутылку, булыжник, осколки стекла и несколько окурков, все покрыто толстым слоем пыли. Несколько секунд Катце стоит неподвижно, застыв на месте, потом сгибается пополам и рвет, пока не начинает плевать желчью. *** Этим вечером он едет в клуб, напиться и потрахаться. Рыжий выбирает одного из стриптизеров и они идут в снятую на полчаса комнатушку в задней части бара. Паренек молодой, худощавый, пониже Катце. Густые блестящие черные волосы падают на пресыщенные карие глаза. Когда он снимает свою сбрую, оказывается что под искусственным загаром у него бледная кожа. Вымученно улыбаясь, парень пытается завести краткую беседу ни о чем. Катце приказывает ему замолчать, развернуться и не рыпаться. И пока мальчишка лежит лицом вниз на койке, единственном предмете мебели в комнатушке, а Катце его имеет, рыжий ненадолго забывает о своих кошмарах и погружается в воспоминания.

kuraga petrovna: Спасибо!

Olga mon cher: a_passerby Катце его имеет Можт, я чё пропустила, но Катце-то у нас вроде ещё кастрат, нэ?...в смысле- в пространстве данного-то фика, м?

Лейриаль: Olga mon cher пишет: Можт, я чё пропустила, но Катце-то у нас вроде ещё кастрат, нэ?...в смысле- в пространстве данного-то фика, м? так, может, он не тем имеет? Рики-то он тоже того))) ох, спасибо за главу, я только вспоминала

a_passerby: Olga mon cher, все еще кастрат и судя по всему вспоминает веселую юность в Гардиан.

Olga mon cher: Мне очень нравиццо такой Катце- злой, кусачий, нервный, безжалостный, молчаливый, умный, одинокий и упёртый. Грубоватый, мосластый и нужный не менее злому и упёртому Раулю, О ЧЁМ ПОЧТИ ДОГАДЫВАЕТСЯ, НО ЗНАТЬ НЕ ХОЧЕТ.

винни-пух: Пока что он активно отстраивается от Рауля. Просто таки очень активно. По-моему, с точки зрения Катце Рауль сделал что-то не так. И боится. Как обычно, впрочем. a_passerby спасибо. Вы, как всегда, на высоте. "превращается в горький пепел и стекленеют газа мужчины." Глаза, надо полагать.

kuraga petrovna: винни-пух пишет: Пока что он активно отстраивается от Рауля Я тоже так думаю, а воспоминания у него может быть о Рики! a_passerby пишет: Катце его имеет, рыжий ненадолго забывает о своих кошмарах и погружается в воспоминания.

Olga mon cher: Катце говорит себе, что не может понапрасну тратить время. Ни минуты, ни секунды, даже чтобы увидеться с Раулем и забрать ноутбук. Вместо этого рыжий покупает новый, рыщет в потоках сети в поисках информации, скрытой от взгляда непосвященных, и какое-то время притворяется, что остальное его не волнует. Независимости хочет, свободы! Никому не верит, отстаивается, хоть и подозревает, что некий вирус хозяйничает в его доселе независимой вселенной. Нащёт Кирие. Мне кажется, или он как-то по особому привязалсо к рыжему?(бедолага, скорей всего- без шансов, но кто знаит, что у афтора не уме?) Скорее бы прода!

винни-пух: Да какой там шанс... он и так... едва мозги в кучку собирает. Но привязался. Я за него здесь вообще болею. Нашли за кого, конечно, но вот... он пытается выкарабкаться. изо всех сил, это вызывает сочувствие.

a_passerby: kuraga petrovna пишет: а воспоминания у него может быть о Рики! Мне такое в голову не приходило, хотя не исключено. Просто на момент появления Рики все уже было достаточно хреново, а Гардиан - золотое детство.

kuraga petrovna: Я так решила потому что Катце машинально на улицах ищет знакомое лицо- a_passerby пишет: второй раз сходство пугает, смешивается с другим воспоминаниями, горькими, гнетущими, по-прежнему причиняющими боль, но все происходит слишком быстро, темноволосый юноша заворачивает за угол, на грязную боковую улочку, прежде чем Катце успевает завести мотор и последовать за ним. Потом в клубе- a_passerby пишет: Рыжий выбирает одного из стриптизеров ... Густые блестящие черные волосы падают на пресыщенные карие глаза Хотя понятно что кого нибудь похожего на Ясона Рыжий там точно не найдет Сдается мне, что ничего у Рауля с Катце не получится- не отпускает Рыжего его прошлое

a_passerby: 8. Но рано или поздно приходится возвращаться в свое логово. Обессилевший и отупевший от выпивки и прочей дряни, Катце вваливается к себе, с трудом поднимается по металлической лестнице, в темноте стаскивает пальто и водолазку, включает чайник и идет справить нужду. Слыша, что чайник выключился, рыжий бросает остальную одежду в кучу влажного белья рядом с душем. Голый, с полотенцем в руке, он возвращается в спальню и застывает на месте. — Привет, — у компьютера, на краю стола сидит Кирие. Желтый луч света, проникающий через открытую дверь ванной, разрезает темноту. Катце не сводит глаз с пистолета в уверенных руках юноши, дуло с навинченным глушителем направлено рыжему в живот. Его собственное оружие, и Катце знает, что оно готово выстрелить. — Это правда, — говорит монгрел, слегка поводя стволом. — Ты один из них... — умолкает в нерешительности. Глаза у него ясные, но голос потерянный и скрипучий. — Да, — рыжий прикрывается полотенцем, — один из них. Его это мало беспокоит, не больше, чем приступ отвращения, от которого легко отделаться. — Говоришь как трезвый. Кирие моргает. — Я завязал. Теперь работаю. Губы Катце непроизвольно дергаются. Юноша трясет головой. — Я машины мою. Окна, там, и всякое такое. Гараж двумя кварталами ниже, рядом со старым КПП, — небольшая пауза, но ему явно не нравится эта тишина. — Ты ведь видел меня на днях? Рыжий переступает через порог ванной, замирает, когда монгрел встает и крепче перехватывает пистолет. — Ты бежал, — отвечает Катце. — «А, может, это я тогда слишком спешил, когда увидел тебя в гараже...» Юноша сглатывает, его кадык начинает трястись. В серой футболке, рваных джинсах, паршивых кроссовках и джинсовой куртке, пахнущей дешевым порошком, он выглядит моложе своих лет. Видно, как белеют его ногти. — Ну давай, не тяни. Монгрел прикусывает нижнюю губу. — Я хотел спросить... Хочется курить. — Можешь быстрее? Кирие оттягивает назад защелку предохранителя, тот высвобождается с характерным щелчком. Катце делает глубокий медленный вдох. — Спрашивай уже. — Ты врал? Глядя на оружие в руках юноши, рыжий на секунду задумывается, потом переводит взгляд на его лицо, огромные обвиняющие глаза, сжатый в линию рот, впалые щеки с тенью темной щетины, спутанные темные волосы, напоминающие... — Когда? На старой базе? Или до этого, когда ты всех сдал? Ты ведь вспомнил, разве нет? Он ведь тебе помог, так? — Да, — скрипит Кирие, в его голосе прорываются слезы, — я вспомнил... по крайней мере хоть что-то. — Хочешь знать правду? Пистолет дрожит в руках. Юноша трет одной рукой глаза и снова вглядывается в Катце, видно что он колеблется. — Правда, ее часто переоценивают. Спроси пять человек и получишь пять версий. Никто не заставлял тебя обманывать Рики или доводить Гая. У тебя, как и у любого, было несколько вариантов. На каждой развилке ты выбираешь, куда идти. Сейчас ты там, куда шел, — рыжий присматривается, примеривается, осторожно оценивает обстановку и — делает еще шаг к монгрелу. — Ты вернулся к нему? Юноша быстро вытирает хлюпающий нос о плечо. — Не твое дело. — Он до сих пор тебя бьет? Заставляет колоться? Кирие с трудом сглатывает. — Ты... мразь, — получается жалко, как-то по-детски, уныло и без силы. Для Катце это хуже криков или слез. От этого становится тошно, но сейчас не время думать о чем-либо другом, кроме пистолета в на удивление спокойных руках. — Ты ведь знал, — говорит рыжий, зондируя почву, — там в Дана Бане? В этот раз юноша не отвечает. Катце делает еще один шаг и оказывается практически на расстоянии вытянутой руки от монгрела. Ствол ныряет вниз, метит в ноги, затем медленно поднимается, практически упираясь в полотенце. Рыжий чувствует, как между лопаток бежит холодный пот. — Кирие. Тот отскакивает, вздергивает плечи, упирается в стол. Улучив момент, Катце перехватывает пистолет. — Отдай его мне. На одно напряженное мгновение, суставы юноши белеют, но затем он сдается. Рыжий вынимает оружие из безвольных пальцев, ставит на предохранитель и аккуратно кладет в изножье кровати. — Юпитер, — бормочет он, оборачивая полотенце вокруг бедер. Ощупью ища сигареты, Катце обнаруживает их в кармане пальто. Закурить удается не сразу, руки дрожат. Прикусив фильтр, он делает несколько быстрых затяжек. Кирие отворачивается, наливает кружку крепкого черного кофе. — Тебе до сих пор снятся кошмары, — говорит монгрел через плечо. — Я был тут... раньше. Ты тогда спал. Катце наблюдает за ним, выпуская дым через ноздри, ждет, пока успокоится пульс. «Все люди учат меня одному... Прощению. До чего ж странно». Когда рыжий решает, что голос не сорвется, он снова обращается к Кирие, потому что кажется, что так проще: — Мне жаль. Юноша оборачивается, складывает руки в замок, сжимает до хруста суставов, пристально смотрит на Катце, которому становится неожиданно тяжело выдерживать его взгляд. — Мы квиты, — наконец говорит монгрел в повисшей между ними тишине. — Разве нет? Рыжий делает еще одну затяжку. — Я не буду тебя искать. И его тоже. — Какая разница. — Если что-нибудь понадобится, ты знаешь, где меня найти, — слова вылетают автоматически. — Постараюсь обойтись своими силами, — фыркает Кирие. — Я даже этого не смог. — Это была его идея? Юноша слабо и горько улыбается. — Сам догадайся. Я только хотел узнать... Забей. Он сказал, это бессмысленно. Когда дверь гаража со скрипом закрывается за монгрелом, и Катце садится, грея руки о кружку, он думает, что они никогда не будут квиты и как хорошо, что Кирие этого не поймет или не хочет понимать. И как же, в конце концов, здорово жить. *** Правительственные войска уходят. Весть об этом разносится по всему Цересу: по радио и с установленных на улицах экранов объявляют об отмене чрезвычайного положения. Больше никакой повышенной боевой готовности, никакого комендантского часа, никаких блокпостов. Круглые сутки по запутанным цересским улицам тянутся вереницы людей в форме, раздается монотонное гудение дизельных двигателей, топот ботинок по разбитому асфальту, лающие команды, скрип шин и лязг цепей по грязным дорогам. Они уходят, покидают Церес так же быстро и эффективно, как и завладели им. Тишина оглушает. Поначалу улицы остаются пустыми, никто не верит в происходящее, не верит в прекращение военных действий. Монгрелы продолжают прятаться, наблюдая из своих убежищ за бродячими собаками, за тем, как пыльный ветер гоняет перекати-поле и клочка бумаги, за особо наглыми крысами, снующими по своим делам. Когда все заканчивается, баррикады разбирают и цересские свалки озаряет свет. Через несколько дней трущобы выглядят так же, как за несколько недель до этого, во время волнений, но довольно скоро празднества заканчиваются и Церес возвращается в привычное состояние. «Дело сделано», — думает Катце, заваливаясь в кровать вечером, после того как ему сообщили, что выведены последние вооруженные части. Рыжий ставит себе на грудь стакан с какой-то забористой дрянью и кладет пачку сигарет, закуривает, набирает полный рот пойла, позволяет алкоголю обжечь язык прежде, чем проглотить. Давясь от запаха выпивки и дыма, он начинает смеяться, наблюдая за пауком, спускающимся с потолка по свежесплетенной нити. Когда над Цересом поднимается холодный рассвет, Рауль наконец-то выходит на связь. На экране нового ноутбука высвечивается короткое сообщение. «Поздравляю». *** Пропуск открывает перед ним все двери, рыжий идет по длинным просторным коридорам, которые знает не хуже цересских подворотен. Он здесь практически как дома. «Криминальный босс пришел навестить коллегу...» Он усмехается, ловя взгляды проходящих мимо представителей элиты. «Привыкайте». Старый ноутбук, подключенный к стыковочному узлу, стоит на своем месте, Катцево кресло по-прежнему напротив Раулева, отделенное от него стеклянным столом. Сам блонди на террасе, одетый в повседневную серую форму, облокотившись на перила, наблюдает за тем, как дождливое осенне небо исчезает в туманных сумерках. Ветер колышет его волосы, великолепный несообразный поток бледного золота. Катце кажется, что он чувствует их аромат, пронзительный и сладкий. От этого перехватывает дыхание. Пораженному рыжему приходится на секунду остановиться, колени дрожат, пульс учащается, прокатившая по всему телу волна жара вызывает головокружение. Желание, страстное, жалящее, отзывается болью глубоко в груди. Чтобы не упасть и еще немного подсмотреть за Раулем, Катце прислоняется к дверному косяку, пока не набирается решимости попросить обратно ноутбук и сказать блонди, чтоб засунул свои привилегии куда подальше. На поручне перил, у локтя Рауля стоит бокал красного вина. Полупустая бутылка осталась на столе рядом с пустым бокалом. Рыжий делает глубокий вдох, встряхивается, отталкивается от косяка и пересекает комнату. блонди резко оборачивается. Бокал падает и вдребезги разбивается. Вино забрызгивает плиточный пол, попадает Раулю на брюки. Катце застывает на месте. На секунду время останавливается. А затем рыжий делает то, что рассудок считает глупым, совершенно невозможным, идиотским: он идет по осколкам и ржаво-красным лужицам и протягивает руки навстречу блонди. Их объятия крепкие и недолгие, краткая пауза, трещина во времени, когда они отстраняются друг от друга прежде, чем вновь соединиться, прижимаясь друг к другу, пока не сливаются воедино. Вокруг воцарятся тишина. Болят ребра, кожа покрывается испариной, нервы на пределе, но в голове наступает удивительный покой — странная смесь. Рауль первым размыкает объятия, отходит назад, чтобы поймать взгляд Катце. — Мне тебя не хватало, — прохладно и уверенно говорит блонди. Рыжий приходит в себя. — Похоже сегодня ночью пойдет дождь, — сухо отвечает он. — Утром на дорог будут пробки, потому что в Церессе был отменен запрет на работу. Прошлой ночью в моем клубе компания каких-то психов проведывала, что настанет конец света, если все это блядство не прекратится. Представляешь, всем было начхать. Ну не досадно ли, когда общественные устои вот так спускают в унитаз? Какое-то время Рауль выглядит озадаченным. — Извини? Катце лезет в кармана пальто за сигаретами, не снимая перчаток, сдирает с пачки верхнюю обертку из фольги и достает новую сигарету. Он заменил скуренную «Черную луну», и теперь их снова две, две черные сигареты, вклинившихся между обычных белых. Закуривая, рыжий смотрит на блонди сквозь пелену голубого дыма, глаза Катце блестят, узкие, почти желтые, когда он тонко улыбается. — Ты мне тоже нравишься, — говорит рыжий. — Очень. Они больше ничего не скажут друг другу. Но и этого достаточно. КОНЕЦ

a_passerby: А теперь о грустном. LoveyouHateyou планировал писать 4-ую часть, но поскольку автор уже почти месяц не отвечает, я не имею ни малейшего представления ни о тексте, ни о нем самом. Разрешение на перевод «Усов» у меня есть, но выход русской версии пока откладывается до лучших времен, ибо мне надо засесть за перевод довольно объемистого текста к дипломной работе.

Лейриаль: a_passerby, спасибо теьбе большое за этот перевод! а про усы... да главное - твоя учеба спасибо еще раз

винни-пух: Замечательная все-таки вещь. Очень живая... "Катце наблюдает за ним, выпуская дым через ноздри, ждет, пока успокоится пульс. «Все люди учат меня одному... Прощению. До чего ж странно». А Катце пытается научить тому же блонди. И сам не замечает. Сцена с Кирие потрясающая. " — Постараюсь обойтись своими силами, — фыркает Кирие. " "Катце прислоняется к дверному косяку, пока не набирается решимости попросить обратно ноутбук и сказать блонди, чтоб засунул свои привилегии куда подальше. " Пацаны. Оба. Одинаковые. "Закуривая, рыжий смотрит на блонди сквозь пелену голубого дыма, глаза Катце блестят, узкие, почти желтые, когда он тонко улыбается. — Ты мне тоже нравишься, — говорит рыжий. — Очень. Они больше ничего не скажут друг другу. Но и этого достаточно. " Как хорошо. Так... солнечное пятно на средце. Так хорошо, тепло... a_passerby спасибо.

Конвалия: a_passerby , огромное спасибо за перевод. Интересная вещь.

kuraga petrovna: a_passerby , большое спасибо, было очень интересно!

Olga mon cher: одетый в повседневную серую форму, облокотившись на перила, наблюдает за тем, как дождливое осенне небо исчезает в туманных сумерках. Ветер колышет его волосы, великолепный несообразный поток бледного золота -меня цепляют не по-децки эти пейзажные зарисовки. Минимум красок- но так выразительно! Просто возникает перед глазами... Воопще хотелось бы попросить афтору именно за это передать поклончик, да... Ну и, конечно, за небанальность! a_passerby - Огромное вам спасибо за доставленное удовольствие! Желаю вам удачи в учёбе! Надеюсь ещё не раз порадоваться вашим переводам!

takishiro: a_passerby Хороший фик, и классный перевод. Вот только я дико извиняюсь, но почему Вы не стали переводить самую последнюю главу?



полная версия страницы