Форум » Фантворчество » "Странности любви" (Конкурс "Весна на Амои") » Ответить
"Странности любви" (Конкурс "Весна на Амои")
Ghost: №1 Название: "Странности любви" Автор: Донна Роза, Роциель Беты: та же фигня Рейтинг: NC-17 Пейринг: Ясон/Катце Предупреждение: стеб, АУ, аффтар есть, совести нет
Ответов - 30
Ghost: Шестнадцатилетний Катце страдал. Сначала в своей комнате (вообще-то он делил ее с тремя будущими фурнитурами, но быстро сумел установить устраивающий его порядок). Потом – на занятиях, причем неодобрительные взгляды воспитателя отнюдь не прибавляли энтузиазма. Причиной страданий являлись здоровая пища, непрерывная учеба и гормональная терапия. А Катце ненавидел и то, и другое, и третье! Будь его воля, он бы часами валялся на диване, дымил, не переставая, и хлестал стаут из горла. Но увы – это были только мечты. В случае непослушания и прочих дисциплинарных нарушений грозила страшная кара – быть выброшенным в Церес. В результате родная помойка стала восприниматься как эквивалент райских кущ. Но самое страшное настало, когда страдальца вызвали к куратору. Почтенный представитель фурнитурского сословия указал на Катце другому, тоже в возрасте (лет двадцать, не меньше, прикинул страдалец), произнеся при этом: – И вот на это недоразумение пал выбор господина Минка… – Не нам обсуждать вкусы Главы Синдиката, – кисло отозвался его собеседник, являвшийся, судя по униформе, старшим фурнитуром высокопоставленного хозяина. – IQ, говоришь, высокий? – На удивление, – сухо подтвердил куратор. – К такому IQ еще бы характер подходящий… Катце, сообразивший, что речь идет о распределении, всем своим видом постарался показать, что он, во-первых, умный, во-вторых, скромный, в-третьих, послушный. Ну и, в-четвертых, не причиняет неприятностей никому… разве только себе. Судя по скептическим взглядам, это ему не очень удалось. Пришлый фурнитур вытащил из кармана пачку сигарет, достал одну (Катце завистливо вздохнул), нервно щелкнул зажигалкой, прикурил, затянулся… после чего оттарабанил, глядя куда-то в стену поверх Катцевой головы: – Поздравляю, тебя выбрал в личные фурнитуры сам Глава Синдиката Ясон Минк, если ты будешь себя хорошо вести, это твой шанс, если плохо, то сам виноват, я научу тебя всему, что нужно знать, станешь действовать мне на нервы, тебе же хуже, – тут, видимо, у оратора кончилось дыхание, он торопливо затянулся и закашлялся. – Короче. Я принес тебе диски. Прочитай. И хорошо запомни. Пригодится. Катце с благоговением принял тяжеленький тубус, боясь даже представить, какая важная информация хранится на этих дисках. Куратор сделал рукой выразительный жест. Уже закрывая дверь, будущий фурнитур Ясона Минка услышал: – Ты чего такой нервный? – Поработал бы ты с мое… на моем месте… Катце, конечно, ожидал всякого. Но не такого. Вместо полезной информации по домоводству, кулинарии, дизайну внутренних помещений, педагогике и экономике на диске обнаружился бред под названием «мифология». «Мифология», как понял Катце, принадлежала какому-то народу, жившему на Терре и вымершему в незапамятные времена. В «мифологии» имели место боги каких-то странных вещей, требующие жертвоприношений, носящие ожерелья из человеческих глаз и серьги из хвоста ягуара (такое животное, тоже вымершее… наверное, всех на серьги переловили). Были боги молодые и старые, боги грозы и съедобных растений (в одном из таких растений Катце с удивлением опознал любимый попкорн). Боги были большеголовые, толстопузые, коротконогие, все в перьях, с большими носами, глазами навыкате и вообще очень страшные на вид. Богов было катастрофически много. В первый день Катце честно пытался разобраться в их родственных и хозяйственных отношениях. На второй день признал свои попытки безнадежными и принялся тупо заучивать непроизносимые имена, удивляясь про себя, на кой это надо. Через неделю его снова вызвали к куратору, и фурнитур Ясона Минка учинил Катце форменный экзамен. Тот сбивался, мямлил, делал несчастные глаза, и, как ни странно, экзаменатор, скривившись, только пожал плечами: – А… потянет. Все равно Ясон-сама решил взять именно этого. Уже на следующий день Катце оказался в Эосе. Первые дни он, как привязанный, ходил за старшим фурнитуром и выслушивал указания, что делать можно, чего – ни в коем случае нельзя, а что вполне допустимо, но только если хозяин не видит. Катце запоминал и недоумевал. В Академии фурнитуров говорили, что нет большего счастья, чем прислуживать элите. Однако по словам старшего фурнитура Фрэнки выходило, что всемогущий Ясон-сама совершенно беспомощен в бытовых вопросах. И присматривать за ним – дело весьма муторное, хоть и государственно-важное. Неделю спустя Фрэнки решил, что Катце достаточно подготовлен, чтобы предстать пред очи хозяина. Взгляд поверх монитора. – Ну? – Вот новый фурнитур, Ясон-сама. – Прекрасно. – О-о, – только и сумел выдохнуть Катце, оказавшись за пределами слышимости хозяйских ушей – Привыкнешь, – Фрэнки покровительственно похлопал его по плечу. Это было вполне вероятно, но моргнуть и закрыть рот Катце сумел лишь спустя некоторое время. Пасти пэтов практически не пришлось. Для этого имелось трое других фурнитуров, которые уже смотрели на Катце снизу вверх и явно видели в нем будущее начальство. Первоочередной же задачей было научиться ухаживать за драгоценной хозяйской особой. Этому Катце был рад просто невероятно – уж слишком большое впечатление произвел на него Ясон-сама. Правда, сначала он был удостоен чести стоять с подносом и тихо вопрошать «Чего изволите?» Потом настал черед подавать хозяину верхний сьют перед уходом на работу и халат – по возвращении домой. Затем ему доверили наблюдать, как Фрэнки причесывает господина Минка. И, наконец, позволили прикоснуться к роскошным платиновым волосам самому. У Катце случился мгновенный обморок, которого, по счастью, никто не заметил. Впрочем, в святая святых – ванную комнату – он пока допущен не был, о чем страшно жалел, ибо горел желанием увидеть Ясона-сама, так сказать, в натуральном виде. А пока учился управляться с немалым хозяйством, быть экономным и одновременно поддерживать хозяйский престиж, высчитывать калории для пэтов и решать, каким средством чистить мраморные колонны, а каким – зеркала. Но вот наступил День Икс. Фрэнки собрал тощий рюкзачок, похлопал Катце по плечу, пропел «Ну, бывай» и испарился с выражением такого счастья на лице, будто не в Церес возвращался, а ехал в Мидас за наследством. Катце остался один. Впрочем, не совсем. Поэтому он быстро отдал распоряжения помощникам, и все завертелось обычным порядком. Хозяин получил изысканный обед, пэты – сбалансированную кормежку; белье было вовремя отправлено в прачечную, а роботы-уборщики посланы драить паркет. После чего новый старший фурнитур занялся подведением баланса за истекшую неделю. Потянулись трудовые фурнитурские будни. Выполняя обязанности домоправителя, Катце не слишком близко соприкасался с пэтами, но ему, естественно, приходилось часто их видеть. Как оказалось, Ясон-сама уважает эксклюзив. Вкусы его по части пэтской внешности были весьма оригинальны. Уши пэтов, их носы, брови, губы, пупки и… тут Катце несколько терялся, предпочитая употреблять термин «другие части тела»… являлись буквально выставкой разнообразных металлических украшений с простым названием «пирсинг». Помимо пирсинга хозяин неровно дышал и к татуировкам, так что его пэты представляли собой редкостное зрелище, особенно кучей. Господин Ам, приходивший к Ясону-сама в гости, то и дело предлагал ему уже модифицированных «домашних любимцев» – с художественно оформленной чешуей, росписью по всему телу и даже пернатых. Однако по известным лишь ему одному причинам господин Минк всякий раз отказывался. Впрочем, все это было ерундой по сравнению с одним потрясающим фактом. Катце стал личным фурнитуром хозяина! Однако судьба, уже не раз ошеломлявшая нашего героя, и на этот раз не изменила себе. Впервые раздевая Ясона-сама, Катце мог только надеяться, что хозяин не заметит, как у фурнитура дрожат руки и периодически падает на пол челюсть. От более серьезных неприятностей он был избавлен, спасибо добрым хирургам. Облизывая все еще одетого хозяина взглядом, Катце рассчитывал на десять минут чистого эстетического восторга. Надеждам его было суждено оправдаться лишь наполовину. По мере того, как великолепный господин Минк освобождался от нижнего сьюта, глаза Катце становились все круглее. Плечи, спину, ягодицы Ясона-сама покрывала самая сложная, цветастая и многосмысловая татуировка, какую только можно себе представить! А уж на татуировки Катце насмотрелся… Не обращая никакого внимания на ошалевшего фурнитура, господин Минк прошествовал в ванную комнату и с тихим вздохом удовольствия погрузился в душистую пену. Катце, мысленно честя Фрэнки, не рассказавшего о ТАКОМ, сглотнул и ринулся прислуживать хозяину. Челюсть все-таки пришлось поднимать с пола, и руки довольно таки заметно тряслись. Потому что Ясон-сама, чуть повернув голову, небрежно приказал размять ему плечи. Пузырьки пены, завершая свой жизненный цикл, лопались, поверхность чистой воды становилась все больше, и теперь Катце мог частично разглядеть столь интересующее его тело. Зубрежка «мифологии» не пропала зря – в носатом страшилище, расположившемся на груди господина Минка справа, фурнитур опознал Молодого Бога Маиса, а в загогулине, похожей на горизонтальную S, – символ плодородия. И находился упомянутый символ на самой для этого подходящей части хозяйского тела. Постепенно начитанный фурнитур рассмотрел остальные «картинки». Но тут он наткнулся на крайне неодобрительный хозяйский взгляд, стушевался и опустил глаза, как самый примерный выпускник Академии фурнитуров. Небольшую часть художественной росписи по элитному телу он пока не разглядел толком, хоть и пытался. Но хозяин либо неудачно поворачивался, либо пресекал все поползновения легким движением бровей. Ничего, подумал Катце. У меня впереди есть несколько лет. Успею рассмотреть все в подробностях до окончания контракта. Время шло. Катце уже не был тем напуганным мальчишкой, который с замиранием сердца переступил порог роскошных апартаментов Главы Синдиката. Он превратился в делового до кончиков ногтей старшего фурнитура, перед которым дрожали помощники и пэты. Досконально разглядеть хозяина он тоже успел. Как ни странно, то, что на пэтах могло смотреться настоящим уродством, применительно к господину Минку выглядело экзотически красивым и уместным. Даже на… э-э… некоторых частях тела. Катце по некоторым словам хозяина понял, что историей тот заинтересовался примерно в его возрасте. А там и вообще проникся духом весьма суровых (и ОЧЕНЬ страшных на вид, если на них глядеть с современной точки зрения) обитателей южного материка Древней Терры. Правда, до подтачивания зубов и нанесения художественных шрамов дело не дошло. Господин Минк ограничивался татуировками для себя и татуировками вкупе с пирсингом – для своих пэтов. Однажды Катце очень удачно вставил какое-то замечание по поводу ацтекской мифологии, за что был удостоен благосклонного кивка. Вскоре Ясон-сама решил, что такой умный фурнитур должен приносить и другую пользу, помимо камердинерских обязанностей и домоводства. Катце получил персональный компьютер. Время шло. Катце периодически удостаивался хозяйской похвалы, потому что все пуговицы были пришиты, все сьюты отглажены, пэты умыты и накормлены, а деньги на текущие расходы у господина Минка не переводились – это при том, что Юпитер то и дело вызывала обитателей соседних апартаментов на ковер за мотовство. Эх, не повезло им со старшими фурнитурами, размышлял Катце, подбивая очередной баланс. Впрочем, и фурнитурам не повезло с хозяевами. А вот мне… Да, Катце был беззаветно и безнадежно влюблен в своего хозяина. И загрыз бы любого, кто посмел бы отстранить его от обязанностей личного фурнитура Ясона-сама. Всю дневную нервотрепку искупали волшебные минуты пребывания в ванной с полотенцем в руках. Да уж, когда хозяин стоял под душем, смывая пену после ванны, и струйки воды стекали по телу, от лопаток, до ягодиц… Тут Катце обычно сглатывал и отводил взгляд. Эти струйки и капли не имели ни малейшего понятия о приличиях, забираясь туда, куда ему боязно было даже взглянуть. А уж когда вся великолепная грива укладывалась узлом на макушке, совершенно не мешая пускающему слюнки фурнитуру мысленно дотрагиваться до хозяина там, куда он не решался посмотреть… Ибо, как ни странно, Катце, лишенный самого дорогого, испытывал настоящее сексуальное возбуждение. Он хотел быть каплей воды на этом великолепном теле. Он продал бы душу, чтобы стать полотенцем, оборачивающим широкие плечи. Он… он… он хотел бы встать перед хозяином на колени и заняться тем, чем занимался на вчерашнем шоу разрисованный под тигра пэт. О-о! Ощутить в своих руках «ту самую» часть тела и… и это… гм… Катце приходилось сглатывать снова. Мучения вроде бы заканчивались, когда Ясон-сама отходил ко сну. Но и тогда, после завершения всех намеченных хозяйственных дел, Катце чуть по потолку не бегал. Однажды он совсем было уже решил собственноручно заняться чисткой столового серебра, но тут взгляд его упал на комп. И Катце осенило! До этого он пользовался компьютером, только чтобы залезть в Сеть глянуть на погоду, а также – сводить дебет с кредитом. Теперь же Катце открыл файл с названием «Хакерство для чайнегофф», скачанный все из той же Сети, и принялся читать. Кроме того, его очень заинтересовало слово «сублимация» и все, что с ним связано. Сначала все шло как по маслу. Катце был весьма сообразительным молодым человеком. Однако, освоив азы хакерского дела и испробовав их на домашних компьютерах соседей-блонди, он возгордился. И однажды взгляд его упал на хозяйский терминал! Где наверняка хранилась масса интересной информации! На составление программы, обеспечивающей доступ к запароленному содержимому рабочего стола господина Минка, а также дающей взломщику защиту, у него ушло три месяца. И вот как-то вечером немного поехавший крышей от несбыточных желаний Катце нажал на клавишу «Enter». Четверть часа спустя, стоя таки на коленях перед Ясоном-сама и зажимая располосованную щеку, он думал, насколько мечты разнятся с действительностью. Больше всего ему хотелось заползти в темный уголок и отлежаться там, пока хозяин немного не успокоится. Хозяин же, ненавязчиво помахивая стеком, обещал фурнитуру веселую жизнь. Катце даже не сразу понял, что наступила тишина – Ясон-сама почему-то замолчал и теперь рассматривал его с неподдельным интересом. – Хм, – словно бы в раздумье проговорил господин Минк. Сильная рука ухватила Катце за шиворот и подняла с пола. – Хм, – повторил хозяин. И приступил к разглядыванию своего фурнитура. – Хм, – проговорил он в третий раз, предоставив проштрафившемуся слуге самостоятельно удерживаться на подгибающихся ногах. У того пол-лица стянуло коркой засохшей крови. Видимо, только эта причина удержала господина Минка от дальнейших исследований. – Ступай умойся, – неожиданно благодушно приказал он. – Даю тебе три дня выходных. Лечись и приводи себя в порядок. Катце кивнул и побрел к выходу. Три дня он честно лечился, с трепетом ожидая аудиенции. Если Ясон-сама решил следовать правилам и собирается от него избавиться, зачем эта отсрочка? Вечером четвертого дня Катце явился пред хозяйские очи с перевязанной щекой. При виде повязки Ясон-сама нахмурился. – Немедленно снять! – стальным голосом приказал он. Катце, у которого душа ушла в пятки, повиновался, хотя сильно подозревал, что рубец и еще не сошедший отек его отнюдь не украшают. Однако хозяин, судя по всему, придерживался иного мнения. – Подойди ко мне. Дальнейшие события Катце воспринимал из какого угодно положения, кроме стоячего. Кроме того, выяснилось, что под «немедленно снять» подразумевалась не только повязка. Ясон-сама не стал утруждать себя расстегиванием «молний» и прочего. Ему хватило пары движений, и половинки фурнитурской униформы остались валяться на полу. А бывший обладатель униформы совершил небольшой перелет по воздуху и оказался лежащим на хозяйской постели. Физиономией в подушку. – Уй-й-й!!! – взвыл он, когда от боли из глаз посыпались искры. Хозяин досадливо хмыкнул, но, видимо, рыдания фурнитура в его планы не входили. Поэтому, когда Катце принял сидячее положение, на хозяйской ладони улыбалась таблеточка болеутоляющего. В другой руке Ясон-сама держал стакан с водой. Сначала Катце протянул руку. – Нет уж,– промурлыкал хозяин. Таблетку пришлось брать губами. Катце нечаянно скосил глаза и обнаружил, что хозяин, оказывается, совсем раздет и, более того, – проявляет самый недвусмысленный интерес к происходящему. – О-о, – выдохнул Катце. О зубы стукнулось прохладное стекло. После чего проштрафившийся фурнитур сполз на колени и смог, наконец, вплотную заняться тем самым предметом, который так часто разглядывал в ванной. Болеутоляющее оказалось первоклассным – уже через несколько минут Катце и думать забыл про рубец. Он с восторгом смотрел на внушительный орган хозяина, потом, припомнив рукоблудные забавы раннего отрочества, попытался применить полузабытый опыт на практике… Как ни странно, Ясону-сама понравилось. Требовать от фурнитура оральных услуг он не стал, памятуя о плачевном состоянии Катцевой физиономии. Просто вернул его в исходное положение – правда, теперь упомянутая физиономия не касалась подушки, – и легонько шлепнул по филею (весьма тощему, самокритично подумал Катце, смотреть не на что, эхх…). Запахло чем-то специфически-парфюмерным. Добрый хозяин, умилился Катце, про смазку вспомнил! И за что такое счастье? Впрочем, долго задумываться Ясон-сама ему не дал. Повторный шлепок заставил фурнитура приподнять пятую точку. А сразу вслед за тем Катце ощутил прикосновение пальцев и… ох!.. проникновение в самое неподходящее с точки зрения физиологии место. Впрочем, физиологии было наплевать… точнее, совсем не наплевать, а очень даже нравилось. Катце аж заерзал, пытаясь заполучить как можно больше приятных ощущений, и господин Минк, кажется, оценил его рвение. Почти сразу скользкие пальцы заменил тот самый внушительный орган. Теперь Катце мог осязать его во всей красе и – пусть не сразу – по всей длине. – Ох-х! – выдохнул фурнитур. – Тихо! – ответствовал Ясон-сама. – Считай, что это твое наказание. Пусть, пусть будет наказание, едва ли не верещал мысленно Катце, изо всех сил пытаясь подстроить возможности своего организма под габариты хозяина. Получалось не очень, но интенсивность и нарастание ощущений ему определенно нравились. Помимо внушительных размеров Ясон-сама, как выяснилось, обладал еще и недюжинным темпераментом. Катце, считавший, что хозяин устроен так же, как и пэты, быстро убедился в обратном. Спустя пятнадцать минут толчки продолжались с прежней интенсивностью. На Катцевы «уй!», «ай!» и «осторо-о-о-о…» господин Минк не реагировал. Поэтому наказываемый решил смириться и по мере возможности получать удовольствие. Полчаса спустя ему казалось, что хозяйский член долбит его в опасной близости от горла. Час спустя широкая кровать господина Минка напоминала поле боя. Пару раз Катце пытался уползти, предпочитая остаться в живых, а не помереть под любимым хозяином. Естественно, эти попытки не увенчались успехом. Наконец полтора часа спустя Ясон-сама понял, что фурнитур находится в состоянии абсолютной недееспособности. Не страдая некрофильскими наклонностями, он смилостивился и великодушно разрешил: – Спи. Добрый хозяин, даже не отправил из своей кровати, успел умилиться Катце, проваливаясь в глубокий сон. Проснулся Катце поздним утром. С трудом разлепив глаза и сконцентрировав мутный взор на будильнике, он подивился, что его не разбудили стуком в дверь (раз уж проспал). Потом вспомнил, что засыпал вчера в хозяйской постели, и сообразил – лежит-то он сейчас в своей собственной. Попытался встать. Ноги опасно подгибались, самая пострадавшая часть тела протестовала, но в общем и целом, подытожил Катце после визита в ванную и тщательного самоосмотра, жить можно. Затеплилась слабая надежда, что в следующий раз господин Минк не будет так суров. Стоп, подумал Катце. А кто сказал, что будет следующий раз? Одевшись, он совершил вылазку на кухню, где, как ни странно, его ожидали завтрак и сочувствующие коллеги, которые успели управиться с утренними делами без него. Катце так и не понял, каким образом Ясону удалось скрыть их ночное… э-э… приключение от зорких фурнитурских глаз. И тем не менее помощники были убеждены, что их начальник подвергся ужасному наказанию – его обнаружили лежащим без сознания в кровати, и Ясон-сама приказал сегодня Катце не беспокоить. Когда тот уже доедал кашу, один из фурнитуров хлопнул себя по лбу. – Да! Ясон-сама велел тебе прийти к нему после того, как он вернется домой и поужинает. Пострадавшая часть тела взвыла. Пришлось свалить все дела на помощников и лечиться, лечиться, лечиться… Вечером, почти нормальной походкой, Катце добрался до хозяйского кабинета и робко постучал. Дверь открылась почти мгновенно. – Ясон-сама… – пискнул Катце, отвешивая по возможности низкий поклон. – А, ты, – отозвался Ясон-сама и отложил газету. В руке он держал чашку с кофе. И его пристальный взгляд не отрывался от лица фурнитура. Точнее, от щеки. – Подойди. Ну вот, только этот проклятый рубец его и интересует, возмутился Катце. И ведь даже не спросит, как я… э-э… – Даже странно, что я раньше не обратил внимания на твою экзотическую внешность, – задумчиво протянул хозяин, и глаза его знакомо заблестели. – Ты отдохнул? Катце сглотнул и кивнул. Почему-то было страшновато даже шевелиться. – Я… Хотите массаж? Возможно, после массажа хозяин будет настроен более благодушно, чем вчера. Господин Минк кивнул. Разминая хозяину плечи, проштрафившийся фурнитур размышлял, как бы выудить ответ на животрепещущий вопрос «Почему я?». – Ясон-сама, – рискнул он наконец, – мне складывать вещи? Господин Минк обернулся и недоуменно воззрился на него. – Это еще почему? – Но ведь… Служба Безопасности… – А с какой стати она тебя волнует? Ах да, взлом Юпитер! Я все уладил. Не хочется терять ценного фурнитура. С этими словами он снял руки Катце со своих плеч и поднялся на ноги. Тот мысленно застонал. Он очень любил хозяина. Обожал его. Преклонялся перед ним. Но не меньше ценил и свое здоровье, которому снова грозил урон. Однако сопротивляться было бесполезно. Сопротивляться было бесполезно… да не больно-то и хотелось. Все-таки предпринять кое-какие меры Катце успел. И, как оказалось, не прогадал. В этот раз процесс тесного общения с Ясоном-самой получился вполне себе приятным занятием. Хозяин был такой горячий, такой энергичный, такой, во всех смыслах, большой… Катцевы потуги проявить инициативу пресеклись на корню, и он лишь тихонько ойкал, когда внушительный орган в который раз доставал ему до горла. Как ни странно, даже рубец перестал болеть. Около полуночи, пытаясь отдышаться после очередного раунда, Катце осторожно потрогал щеку. Неприятно, конечно, но ведь факт – не болит! Ясон-сама отвел его руку и взял за подбородок. – Твое лицо стало на редкость выразительным, – промурлыкал он. – Думаю, тату и пирсинг только усилят эффект. А пока… А пока старший фурнитур, впавший в некоторую прострацию, занимался любимым делом пэтов и потихоньку начинал жалеть, что не относится к ним – уж на них-то хозяин не покушался… разве только как вуайерист. Но хозяина, судя по всему, устраивало существующее положение вещей. К счастью, довольно быстро (по меркам господина Минка) он вспомнил о долге перед Амои и о том, что руководящему организму все-таки требуется отдых. Ясон-сама похлопал Катце по натруженной попке и отправил спать, приказав завтра вечером быть в хозяйской спальне. Конечно, периодически Катце впадал в восторженный ступор. Они с хозяином довольно быстро нашли взаимоприемлемый вариант тесного общения, и Ясон-сама никогда не доводил дело до серьезных травм. В остальном все было прекрасно. Однажды старший фурнитур заснул прямо на господине Минке, и тот не стал ни будить его, ни перетаскивать. Рабочий день Катце теперь начинался с полудня – не было просто физической возможности продрать глаза раньше. Поэтому он стал наклеивать на холодильник подробные инструкции для своих подчиненных. В-общем, жизнь обещала в ближайшем будущем сделаться просто радужной, если бы не одно досадное обстоятельство… – Определенно, сюда просится татуировка, – Ясон-сама лениво потянулся, после чего провел пальцем по… э-э… наиболее интересным для него частям Катцева тела. – Вот здесь. Палец уткнулся аккурат в середину левой ягодицы. Катце мысленно взвыл от ужаса, но ослушаться хозяина даже не помыслил. Он попытался отвлечь Ясона-сама от идеи-фикс, однако тот, оценив оттопыренную попку фурнитура и воздав ей должное, об украшении этой самой попки все-таки не забыл. И вот однажды, зверски рано – часов в девять утра – двое крепких фурнитуров из числа помощников Катце ухватили сонного шефа под белые руки, уволокли его в служебный лифт, а оттуда – в машину, которая и привезла всю троицу к широко известному в узких кругах тату-салону. И Катце получил художественную татуировку на облюбованное хозяином место. Он бесился и дулся целый день. Сидеть было больно, есть пришлось стоя, поэтому он рычал на пэтов, а фурнитуров – особенно тех двоих – гонял свирепее всякого Цербера. Но вечером реакция Ясона-сама на татуировку – очаровательную змейку со вплетенными в кольца инициалами «Я» и «М» – оказалась настолько бурной, что к утру Катце уже не чаял остаться в живых. В этот раз он снова получил выходной. Постепенно рубец на щеке превратился в грубый шрам. О том, чтобы убрать его, Катце и не заикался. Он посмотрел любимый фильм Ясона-сама – древнее плоское кино со странным названием «Апокалипто» – и боялся лишний раз заводить разговор на интересующую хозяина тему. Все-таки татуировку под одеждой не видно, а вот художественные шрамы и прочие украшения типа проколотого носа не спрячешь. Но Ясон-сама подумал и решил, что теперь верный фурнитур достоин носить между лопатками изображение бабочки – именно сюда господину Минку нравилось его целовать во время их тесного общения. Катце скрипнул зубами и снова подчинился. Подчинился он и тогда, когда хозяин решил украсить его правую ягодицу картинкой с ярким терранским цветком. По мере появления татуировок страсть хозяина к фурнитуру росла. Катце начал надеяться, что запас идей у Ясона-сама исчерпался, но не тут-то было! Однажды вечером тот легонько погладил его сосок. – Сюда так и просится небольшое золотое колечко… Катце сделал попытку закопаться в покрывала, но был безжалостно извлечен и хорошо отлюблен неутомимым господином Минком. А три дня спустя уже демонстрировал новое украшения. Еще через два – второе. После чего сказал сам себе однажды в ванной: «Так жить нельзя!» Буквально через несколько дней старший фурнитур обнаружил, что хозяин пересматривает «Апокалипто». – Катце, – проговорил господин Минк, перехватывая его за талию и усаживая себе на колени, – я все больше убеждаюсь, что с пирсингом ты будешь просто неотразим. И тогда терпение Катце лопнуло. Он вскочил, попутно умудрившись заехать Ясону-сама головой в подбородок. – НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ!!!!!!! НИ ЗА ЧТО!!!!!!!!!!! Когда хозяин послал за ним тех самых крепких фурнитуров, выяснилось, что Катце забаррикадировался в своей комнате. После трехчасовых переговоров он заявил, что требует аннулирования фурнитурского контракта, инактивации браслета – и вообще, он хочет домой, в Церес. А если Ясон-сама попытается его удержать, то он, Катце, сам себя с потрохами заложит Юпитер. Лучше уж утилизация! – Катце, – растерянно проговорил стоявший за дверью господин Минк, – разве тебе было плохо у меня? На что взбунтовавшийся старший фурнитур со слезами ответил, что хозяина он очень любит, но так жить больше не может. Хватит уже измываться над и без того пострадавшим! – Но как же ты будешь зарабатывать себе на жизнь? После некоторого раздумья Катце ответил, что попробует потереться в Нил-Дартс – авось там оценят его хакерское умение. И тогда господин Минк, сраженный в самое сердце этой черной неблагодарностью, умыл руки. … Примерно час спустя Катце покинул свою – теперь уже бывшую – комнату. Он был в свитере под горло, джинсах, куртке и с тощим рюкзачком. Экс-шеф фурнитуров сделал им ручкой, поклонился хозяйской двери – и резво кинулся бежать вниз по служебной лестнице… Эпилог. Несколько лет спустя, разговаривая с Рики Дарком, Катце не мог удержаться от пристального разглядывания главаря «Бизонов». Погода была теплая, Рики скинул куртку, оставшись в майке и джинсах. Никаких излюбленных украшений господина Минка на нем заметно не было. «Чертов Ясон-сама, – злобно подумал рыжий. – Вкусы, небось, сменились. Вот и этот может разгуливать хоть голышом. А мне так свитера и таскать».
Эрле: просто блеск... первый раз от истории по нелюбимому пейрингу получаю такое удовольствие ))))
Ghost: Эрле а уж у меня какая радость первый фик в этом конкурсе и с моим любимым пейрингом я сразу в неадекват выпадаю от избытка чувств)))
Yulya_Lav: Да уж, вот такой он загадочный этот Минк, любитель татушек и пирсинга. Может он был эмо или гот ?
Март: вот забавно! порадовалась) и даже подозреваю, кто написал
Milky: Спасибо неизвестному автору) Замечательно! очень понравилось) "Вкусно" и смешно) А Ясону идут татуировки, представила без труда)))
lazarus: Milky, а нарисовать? Та еще картинка - Ясон с Катце, и оба в татуировках...
Anuk-sama: Забавно... Все бы ничего, а где NC-17? Рейтинг явно завышен, здесь максимум R.
винни-пух: Ясон в татуировках - отпад! Катце с бабочкой между лопатками, как представила, так пол-часа хохотала. "Никаких излюбленных украшений господина Минка на нем заметно не было". Пр-р-равильно, Рики и так красивый.
Ghost: Yulya_Lav Может он был эмо или гот ? а такие фики уже есть вообще, тату и пирсинг не имеют прямого отношения к конкретным неформальным течениям, слишком уж давно люди себя украшают подобным образом Март по желанию, можно будет делать ставки в разделе флуда ;)) Milky ты это уже себе представляешь? я бы полюбовалась на такую картинку в твоем исполнении lazarus надо объединить силу желания ;)) вдруг нам повезет)) Anuk-sama хы))) нцы много не бывает))) я вот жду, когда же другие авторы нас побалуют винни-пух а Рики в татушках смотрелся бы неплохо.. очень даже
lazarus: Ghost, Рики в татушках - это неинтересно. А вот представить татуированного Катце мое больное воображение категорически отказывается)))
Таррелонд-Эш: Забавный фик)) – Катце, – растерянно проговорил стоявший за дверью господин Минк, – разве тебе было плохо у меня?
Yulya_Lav: Ghost а такие фики уже есть Где Ясон гот?? Это какие? Можно поконкретнее
vivianne_undo: Просто замечательно! Смешно! Браво автору и спасибо за несколько минут здорового смеха. И, кстати, все очень логично подведено к столь редкому пейрингу :) Вот только определиться с авторством пока не могу, смутно угадывается что-то... но... *разводит руками*
Ghost: lazarus я бы посмотрела на рыжего в татушках)) мне кажется, это очень даже... привлекательно))) Таррелонд-Эш Yulya_Lav у меня склероз... не помню точно. там были какие то приключения на кладбище))) vivianne_undo вот и мне кажется, что... спонтанное шрамирование хороший повод для развития отношений)))))) при определенных склонностях, конечно же
Sizuna: Бедный Катце - досталось ему!
Ghost: Sizuna ага, досталось во всех смыслах
Sizuna: Ghost, спасибо, автору - создал воистину весеннее произведение)) А, вообще-то я считала, что тату по всему телу носят только якудза Плачущего убийцу помните)?
vivianne_undo: Sizuna пишет: А, вообще-то я считала, что тату по всему телу носят только якудза Кстати говоря, сначала я думала, что именно это обыграют :) Что Ясон Минк - это представитель такой вот Амойской якудза :)
Sizuna: vivianne_undo пишет: Кстати говоря, сначала я думала, что именно это обыграют :) Что Ясон Минк - это представитель такой вот Амойской якудза :) vivianne_undo, я тоже так думала
винни-пух: А я вот тоже представила Рики в татушках. но именно как у якудза: не много разных а оиг один большой сюжетный дракон. А знаете. неплохо должно смотреться.
golden: Ghost чего-то все пишут стеб. интересное представление о романтике :)
Март: golden о, Голди! Я с тобой согласна на все сто! Кажется, форум готовится к Дню дурака смеха!
Ghost: Sizuna я думаю, автору приятно читать такие отзывы :) но возможность ответить появится еще не скоро. golden два из трех, это еще не все и романтика не является обязательным условием конкурса я с нетерпением жду, что же напишут другие авторы Март кстати, у нас на носу НЕконкурс!
golden: Март да уж... одна я тут такая романтичная дура? эээ... натура :) Ghost я уже и смотреть боюсь :)
lazarus: Март, golden[/b, не теряйте надежды, возможно, следующий стеб будет романтишным)))
golden: lazarus не верю :(
Sizuna: Ghost пишет: я думаю, автору приятно читать такие отзывы :) но возможность ответить появится еще не скоро. Жаль...
Fan: Автор произведения № 1 пишет: [Теперь же Катце открыл файл с названием «Хакерство для чайнегофф», скачанный все из той же Сети, и принялся читать.] О, пойду я тоже почитаю о мифологии майя... Че за дурацкое имя Ах Пуч?
Mizerikord: Какая прелесть! :) Читаешь - и улыбка с губ не сходит... :)
полная версия страницы