Форум » Основной форум » Амойские штудии 2 » Ответить
Амойские штудии 2
Zainka: Гражданские чипы, Танагура, Мидас и Церера Чужаки в Церере - беженцы, топляки, кроты
Ответов - 10
Zainka: 1. Гражданский Personal Access Memory (PAM) – Проклятье! Да кто это? – подозрительно осведомился еще один голос. Кто-то безжалостно схватил Рики за ухо, насмешливо фыркнул: – А PAM-то нет. Монгрел, значит? Наверное, из мидасских Бригад Бдительности. Рики еще крепче сжал губы. Здесь, в Мидасе, вместо удостоверения личности все граждане носили за ухом пятимиллиметровый биочип Personal Access Memory (PAM). Мужчины на левом ухе, женщины на правом. Устройства эти различались цветом в зависимости от возраста. В них были записаны уникальные физические характеристики человека вплоть до ДНК. Задумывалась эта система ради управления всем населением, но в результате стала с потрясающей точностью контролировать и поведение каждого человека. Передвижение из района в район и выход за пределы установленных областей запрещались законом. Короче говоря, жесткая классовая система, называемая «Зеин», превратилась в невидимую смирительную рубашку. Любого, кто нарушал правила или замышлял сбежать «вовне» без разрешения, казнил на месте внедренный в устройство PAM специальный вирус. После чего полиция даже не требовалось вмешиваться. Несомненно, это было следствием уроков, извлеченных из Церерского инцидента, и пример порожденных им нелепостей. Возник извращенный парадокс: увечная свобода граждан Мидаса, легальный статус которых определялся биочипом PAM, – и трущобные монгрелы, отбросы, вроде Рики и его друзей, которые могли беспрепятственно рассекать по Мидасу. Казалось бы, здравый смысл подсказывал, что человек без PAM – не гражданин Мидаса, а приезжий или отпускник. Однако, хотя все мидассцы одевались более или менее одинаково, в городе, где людей, даже при самом благосклонном отношении, встречают по деньгам и внешности, по виду Рики сразу становилось очевидно, что это монгрел из соседнего города, а не турист, шикарно проводящий отпуск. Несомненно, настоящими врагами трущобные монгрелы считали мидасские Бригады Бдительных. Когда между цересскими монгрелами и гражданами Мидаса доходило до крайности, «бдительных» боялись больше, чем даже «черных». Как бы жестоки ни были полицейские, если монгрел не попадался с поличным, «черные» просто выгоняли его из города. Другое дело – Бригады Бдительных. Этих насекомых, приползающих в Мидас ковыряться в объедках с нашего стола, надо истреблять раз и навсегда. Возведя подобную нетерпимость в ранг кредо, они с абсурдным и жгучим упорством занимались своего рода очисткой улиц – грубо говоря «охотой на монгрелов». Виновного лишь в простой прогулке по улице монгрела могли схватить и избить до полусмерти в темном переулке. Разумеется, жители трущоб не собирались молча сносить подобную несправедливость и часто платили той же монетой: пускали противнику кровь, а потом сбегали в трущобы. Но ни Бригады Бдительных, ни полиция в погоне за добычей не пересекали границу – из-за невидимых ограничений, наложенных устройствами PAM. Как полагали обитатели Цереры, это делалось ради блага самих же граждан. Стоит этим ублюдкам ступить на землю Цереры – и только о них и слышали. Они цепенеют от одной мысли, что восхитительный воздух наших трущоб загустеет у них под кожей, и у них сгниют мозги. Это говорилось со смесью сарказма и насмешки над собой. Сколько бы гражданам Мидаса не внушали, что монгрелы заслуживают лишь оскорблений и презрения, случались моменты, когда они сталкивались лицом к лицу с суровой правдой жизни – и им приходилось признавать ее существование. Том 2, глава 1 Удостоверением личности у граждан Мидаса служил биочип, вживляемый в мочку уха вскоре после рождения. Поговаривали, что гражданин расстанется с ним, только если ему отрежут уши. У монгрелов, вроде Рики, таких PAM устройств не было. Том 2, глава 5 2. Чужаки в Церере - беженцы, топляки, кроты Топляки – Ты «топляк»? Рики Темный был достоин своего имени. Всего парой слов он заткнул Тора намертво. Глаза рыжего распахнулись при прямом вопросе. Робби чуть заметно шевельнул бровями – словно невидимая нить дернула кожу. Рики продолжал сдержанно: – Хотя не могу определить, то ли ты родился и вырос в Мидасе, то ли просто уличный беспризорник. Весь демонстрируемый Тором самоконтроль разом слетел. Парень насторожился и ощетинился. – Вот, твои глаза и волосы. – Рики не сводил с него взгляда. – Ты их красишь на свои средства? * Если Тор сидел на «гейзере», очевидно, существовали серьезные проблемы, приведшие его на этот путь. Рики пришел к выводу, что ключ к этим обстоятельствам – исходящее от Тора смутное впечатление «беженца». Граждане Мидаса смотрели на трущобных монгрелов с презрением и отвращением, но беженцы, просрочившие визы и оставшиеся на Амои нелегально, считались не более чем насекомыми. Танагуре было по силам изгнать из Мидаса всех беженцев, но по некоторым причинам этого не происходило. Как и у монгрелов, у беженцев не было устройств PAM ID. Следовательно, без характерных черт лица или иных признаков, указывающих на место рождения, не было способа отличить их от монгрелов. Многие беженцы пользовались этим и селились в Колонии, выдавая себя за монгрелов. Рики многое узнал о беженцах, когда работал курьером у Катце. Но знать и делать – разные вещи. В отличие от граждан Мидаса, Рики никогда не приходило в голову охотиться на беженцев, избивать и выгонять из города. Они не утратили своих удостоверений личности и родные планеты только потому, что просрочили визы. В результате у Рики развилось чутье на беженцев, подражающих жизни монгрелов, чтобы поселиться в Церере. Однако, существовали еще и беженцы, рожденные в Мидасе и скрывающиеся по неизвестным причинам. Они не так уж сильно отличались от трущобных монгрелов, поскольку знали Колонию. Возможно, Тор менял цвет глаз и волос, чтобы скрыть свое происхождение. Вряд ли он стал бы грызть «гейзер» только из-за моды. Так или иначе, было очевидно, что Тор очень постарался досадить Рики. Теперь Рики мог отплатить той же монетой. – Идиот. Нельзя же жрать «гейзер» у всех на виду. Если считать нас, трущобных монгрелов, всего лишь кучей кретинов, кто-нибудь получит твою задницу на блюдечке. Том 3, глава 3 Наночипы – Ниже трущобного монгрела опускаться просто некуда, верно? Так какой дурак станет подделывать регистрационную запись о своем рождении и хоронить себя на дне кучи мусора? * – Есть масса топляков, которые притворяются монгрелами и скрываются в трущобах. – Это потому, что у них нет выбора, – с отвращением фыркнул Джейд. – Тут уж либо утопнешь, либо поплывешь. Никто ему не возразил. Для тех, кого родная планета выделила или наполнила некими особыми свойствами, было по-другому. Но по большей части, значительное число нелегальных инопланетян, которых называли топляками, смешивалось с трущобными монгрелами и держалось подальше от Мидасского управления общественной безопасности. Если въездная виза была просрочена, Танагура больше не признавала их существования. Таким образом, приезжие и туристы, не уехавшие, когда истекла виза, объявлялись лицами без документов, и их тут же арестовывали. Оправдания никого не волновали. Иммиграционные власти не желали слышать о несчастных случаях. Буянов и скандалистов заносили в черный список и репатриировали принудительно. Подчиняйся требованиям и соблюдай правила – и Мидас покажется не ведающим запретов раем. Нарушишь что-то – и обнаружишь, что под бархатной перчаткой скрывается железный кулак. Человек – животное забывчивое. Какой бы скандал ни устроил путешественник, в каком бы компрометирующем положении ни оказался, он предпочитал все забыть. Но Танагура вовсе не стремилась забывать. Преступающий границу сам нес ответственность за последствия. Занесение в черный список означало внедрение в основание черепа наночипа – и невозможность снова посетить планету Амои. Стоило попытаться пренебречь запретом и въехать нелегально, например, с фальшивым паспортом, – и наночип отзывался в мгновение ока, убивая носителя. Поскольку ответом на легальные попытки запросить визу было прямое предупреждение, правонарушителям не предоставлялось ни возможности объясниться, ни второго шанса. Если неосмотрительный путешественник желал, чтобы все приключившиеся в Мидасе мерзости так и остались в Мидасе, а он мог бы и дальше жить тихо и мирно, ему советовали никогда больше туда не возвращаться. Вот почему те, кто обдуманно решал стать беженцами, держались подальше от Мидасского управления общественной безопасности и маскировались под трущобных монгрелов. Город-призрак Церера был недосягаем для мидасского закона. Однако, как бы хороша ни была маскировка, гарантия спокойного существования была совершенно другим делом. Жизнь имела совсем другую цену, и окружающая среда отличалась, как день и ночь. Трущобы были сами себе законом. Тех, кто не мог приспособиться, естественно, вытесняли. Том 5, глава 5 Кроты Крот. Кодовое слова, означающее копа, выполняющего особое задание под прикрытием. Кто они, сколько их, их задания и личные дела – все это шло под грифом «Совершенно секретно». Все, связанное с ними, оставалось на уровне слухов и предположений, потому что подробностей не знала ни единая душа в Мидасском управление общественной безопасности. Но отрицать их существование было невозможно. Даже «черные», самопровозглашенная элита мидаских правоохранительных органов, замечали, как важная инфа всплывает в областях, с которыми они не связаны, благодаря чему критически важные события происходили на диво вовремя. Буквально на днях произошел серьезный инцидент в Нил Дартс – вечно проблемной территории для обычных копов, – вот почему поговаривали, будто кроты работают под прямым контролем Танагуры. Трущобный монгрел, оказавшийся петом блонди, – бессмысленно. Не менее неправдоподобно и то, что блонди открыто наплюет на закон и выпустит пета в трущобы, тот там у себя дома, не тронув его регистрацию. Но вполне разумно предположить, что ставленник блонди – крот – будет вести себя подобным образом. В этом ракурсе все ставящие в тупик кусочки головоломки складывались, – включая невероятную наглость этого никчемного главаря банды Том 5, глава 5 3. Вторжение в Цереру Толпа вооруженных людей в черном ворвалась в дверь [бара]. У всех перехватило дыхание, будто их разом окатили ледяной водой. – Не двигаться! – раздалось резкое предупреждение, усилив всеобщий столбняк. – Не делать глупостей! Никто не мог постичь, что происходит. Спутанные мысли отказывались воспринимать реальность. Однако, оказавшись перед военным отрядом и под лазерными прицелами оружия, как бы они ни были ошеломлены, они очень быстро сообразили, что возмущаться бессмысленно. Несмотря на все признаки импровизированного спектакля, они сразу поняли, что это не шалость и не розыгрыш. Все быстро протрезвели и остыли. Это была не служба безопасности Цереры. Так кто же это, черт подери? Что они здесь делают? От непонимания и потрясения у наблюдателей закоротило мозги. В баре воцарилась мертвая тишина. Из-за стены вооруженных людей вышли несколько человек в длинных плащах, крутящих в руках небольшие, серебряные дубинки. В замороженной неподвижности клиенты бара побледнели, по спинам пробежал холодок. Никто не знал, как правильно называть эти дубинки. Даже те, кому выпадала возможность увидеть их вблизи. В трущобах их называли «вырви-глаз». Всего двадцать сантиметров в длину, но при соприкосновении с кожей следовал такой электрический разряд, что из глаз будто искры летели. И это при настройке на минимум. Так можно было поставить на колени самого упрямого, самого сильного человека. От тех, кому не повезло познакомиться с ними на личном опыте, – обычно это бывал монгрел, настолько тупой, чтобы облажаться в Мидасе, – оставалось полудохлое месиво. Впрочем, важно было знать не официальное название этих штук, а их мощь и то, что они могут сделать с человеком. Тех же, кто их носил, в трущобах знали. Мидасское управление общественной безопасности. И поскольку все знали, кого представляет вооруженный отряд, бессловесный страх стиснул пальцы на горле посетителей бара. Какого черта мидасские копы здесь делают? Огнестрельное оружие было строго запрещено в местах отдыха и развлечений и в кварталах удовольствий, из которых состоял Мидас. Но, какова бы не была природа общества, всегда обязательно существуют исключения. То же самое было и в Мидасе. Делом мидасской полиции было обеспечить безопасность и благополучие граждан и туристов. Она подразделялась на патрульных копов, одетых в серо-серебряную форму, тайную службу, охраняющую высокопоставленных персон, и службу безопасности – печально известных «черных», прозванных так по цвету мундиров. Едва ли ругаемые повсеместно в трущобах «черные» предано служили делу правосудия. Они были обратной стороной правовых норм, тайно сея страх. Говорили, будто любую драку можно мгновенно разогнать, просто показав «вырви-глаз». Однако, до сих пор ни один мидасский коп никогда не ступал на землю трущоб. Причина заключалась в устройстве PAM, какое было у каждого гражданина Мидаса. Оно крепилось на мочку левого уха у мужчин и правого – у женщин. Биочип также ограничивал их передвижения, удерживая в пределах невидимой электрической ограды. Мидасская полиция не была исключением. Кроме того, в отличие от извращенного упорства Бригад Бдительности, которые, как одержимые охотились и истребляли трущобных насекомых, покусывающих их конечности, у патрульных копов и «черных» не было времени гоняться за всякой мелочью, когда та разбегалась по норам. Оно того не стоило. Обитатели трущоб знали, что никакого особенного тайного соглашения нет. Бригады Бдительности, да и копы тоже, просто не могли пересечь границу. Трущобы располагались на самоуправляющейся территории, а Церера была отстойником Мидаса. Эти двое относились друг к другу, как змеи и скорпионы. Вот во что они все верили. Среди них не было дураков, готовых поверить, будто рядом с такой глубокой ненавистью осталось место для каких-либо родственных чувств. И потому это был зуд, который трущобы не могли перестать расчесывать. Как бы они ни алкали и ни жаждали, Мидас воплощал все, что им навеки недоступно. 9 Округ был полностью стерт с официальных карт Мидаса. Но он все равно оставался там – и так будет до конца времен. И границы существовали – невидимые линии, прочерченные в воздухе. Презрение и вражда. Ревность и зависть. Таковы были сами собой разумеющиеся чувства, сопутствующие одностороннему потоку человеческих существ между Мидасом и трущобами. До сегодняшнего дня. Копы, которые никогда не осмеливались показаться в трущобах, пришли туда с оружием. Теория и вера всей жизни были разрушены мгновенно. Для парнишек, которые, не в силах вынести удушливую атмосферу трущоб, шатались по Мидасу в поисках приключений и барыша, осознание этого стало двойным шоком. Если по ходу шатаний парень вляпывался в дерьмо, он всегда мог вернуться в убежище – Цереру. Но внезапно ущербность этой стратегии показала ворвавшаяся полиция в полном боевом облачении. Изо дня в день бушующая война банд была скорее способом сбросить маниакальное, хроническое напряжение. Как особенно жестокая версия игры в захват флага, ограниченная определенными территориями. Даже если кому-то случалось орудовать железной трубой, переделанной в дубинку, никто и никогда не доставал огнестрельное оружие и не начинал стрельбу. Запрет на оружие был одним из условий, на которые согласилась Церера, когда добивалась от Танагуры признания своей независимости, и власти Цереры обеспечивали это железной рукой. Даже если они и хотели незаконно производить оружие в Церере, никто не обладал необходимыми навыками или финансовыми ресурсами. Не было преувеличением сказать, что Мидас терпел город-призрак Цереру только потому, что контроль над оружием в трущобах был таким жестким. В этом искаженном мире некуда было бежать и негде прятаться. Молодые люди пользовались свободой самого извращенного толка. Невозможно было избежать отравляющего, удушающего ощущения клаустрофобии. Больше всего они, на самом деле, боялись не Мидаса, а Танагуры. Но и этот страх стал забываться, унесенный вялым потоком бесконечных, мертвящих дней. Церера, какое бы признание ни было ей даровано, была не только автономной областью, но и частью Мидаса. Стирание Цереры с карты не стерло эту реальность. Так будет всегда: не живая, но и не мертвая Церера навечно под бдительным оком Танагуры. Пусть эта невысказанная истина никогда не признавалась официально. Поэтому жителям трущоб казалось, что между ними и Танагурой лежит пропасть и не существует абсолютно никакой связи. Несмотря на разрешение шататься по Мидасу, они не могли пройти в ворота Танагуры. По крайней мере, именно эту реальность нельзя было отрицать. Желание сеять в Мидасе разрушение – как и все анархические инстинкты – умерло при рождении. В этом плане Джиксы, презревшие здравый смысл трущоб и поджегшие старую «малину» Бизонов, явно перестарались и вышли за рамки. Церера была мусорной свалкой и выгребной ямой Мидаса. Она существовала только для того, чтобы подкармливать презрение граждан Мидаса и их чувство превосходства. То была не метафора и не сардоническая попытка поострить. Такова была горькая правда. Непреложные факты. Тем не менее, никто из них сейчас не постигал истинную природу сложившейся ситуации. Том 5, глава 2 4. Правящие кланы Цереры и Танагура На данный момент сложилось так, что пять кланов пользовались правом сохранять фамилии. Разумеется, право на потомство, будучи дозволенным без ограничений, могло породить массу хлопот, и потому их численность была строго регламентированной. Самой длинной родословной среди них обладал клан Кугеров, стражей Гардиан. Однако, такая рабская преданность роду неизбежно становилась слабейшим звеном для всех кланов. И Танагура не преминула воспользоваться этим. Кланы могли цепляться за принципы, отказавшись участвовать в планах и программах Танагуры, или поступиться ими и принять то, что могла предложить Танагура. Таков был стоявший перед кланами выбор. Так что их никоим образом нельзя было односторонне причислить к жертвам. Неофициальная поддержка от Содружества, не прекращавшаяся со времен объявления независимости Цереры, иссякла. Куда бы ни поворачивались кланы, все двери были закрыты. А потом на них свалилось обращение Танагуры, тайно прощупывающее почву. В обострившейся ситуации потеря власти пугала их гораздо больше, чем гибель рода. Танагура помахала у них перед носом сверкающей приманкой, касаясь жадности в сердце человеческого существа, отравляя разум и чувства. Те, кто считал себя выше других, были особенно восприимчивы. В результате Церера стала собачкой на побегушках у Танагуры. Нельзя сказать, что пять семейств не испытывали угрызений совести. Но они никогда не смогли бы предать это огласке. Пусть и несовершенная, только щедрая, тайная поддержка Танагуры не давала Церере окончательно превратиться в неглубокую могилу с выбеленными костями. Они действовали во имя правого дела. Великая цель, затмевающая мелкие, грешные средства. Все так делают, говорили они, и им этого было достаточно. Но гражданам Цереры никогда не было позволено решать, было ли то действительно необходимое зло или нет. Церера находилась в Мидасе. Но не была частью Мидаса. В Церере не было производства, не было уникальных навыков, из которых можно было бы извлечь выгоду. Нужно было найти что-то, что оправдывало бы дальнейшее существование Цереры. Таким источником выгоды стал Гардиан и его ферма органов. Для отведавших запретный плод оставалась одна дорога – вниз. Зная, что гангрена уже началась, они могли только отворачиваться от правды. Со временем боль притупилась, вина и раскаяние отмерли. Они привыкли к реальности и плюнули на мораль. Том 4, глава 4
Март: спасибо большое!
Schelle: О как.... Zainka пишет: Устройства эти различались цветом в зависимости от возраста. Только не бейте за постронние ассоциации. Был такой старый фильм (название хоть убей не помню), там видимо после очередной катастрофы (ну или как-то так) люди жили под искуственным куполом. У каждого был в ладонь встроен индикатор, который менял цвет в зависимости от возраста (цвет одеды тоже положено было менять). Зеленый-желтый-красный. Дошел до красного мигающего - изволь пожаловать на убиение. Ну а дальше как всегда - благородный герой (из СБ), юное создание женского полу и в итоге они всех спасли...
Koshka-Varezhka: Zainka, ух ты, какая тщательная и подробная проработка "матчасти" (бывает, иногда возникает необходимость уточнить какую-то деталь из романа - и в итоге приходится лезть в дебри английского перевода. А при наличии ваших "штудий" можно ограничиться "кратким конспектом". :)) Спасибо за эту "систематизацию". :) Schelle Только не бейте за постронние ассоциации. Кстати, да. :) АнК постоянно заставляет вспоминать то Филиппа Дика, то Уильяма Гибсона, то вообще Оруэлла с Замятиным. ))) Антиутопия в киберпанк-антураже, блин. :D Есихара, похоже, хорошо прошлась по штампам фантастической литературы.
Zainka: Март, Schelle, Koshka-Varezhka, спасибо, что читатете. Schelle, ну почему же посторонние? Надо полагать, все авторы антиутопий мыслят примерно в одном направлении.
a_passerby: А среди инопланетников, залегших на дно в Церере, не было женщин?
Март: насколько я понимаю, топляки залегали только в Мидасе, в Церес им не было ходу?
Zainka: Март пишет: топляки залегали только в Мидасе, в Церес Ответ их текста: Как и у монгрелов, у беженцев не было устройств PAM ID. Следовательно, без характерных черт лица или иных признаков, указывающих на место рождения, не было способа отличить их от монгрелов. Многие беженцы пользовались этим и селились в Колонии, выдавая себя за монгрелов. a_passerby Если среди топляков и были женщины, то они уж точно ограничивались Мидасом. Наверное, даже у самых безбашенных ума хватало не соваться, куда не следует. Представляете себе ажиотаж среди монгрелов, окажись хоть одна из таких искательниц приключений в Церес? Рассказы о таком событии (разной степени достоверности) передавались бы из уст в уста от поколения к поколению. Но среди массы монгрельсих баек, о которых автор нам поведала, легенд о женщинах на улицах Церес не встречается.
a_passerby: Просто подумалось, что не только мужики могли захотеть остаться на Амой. Да и безбашенные бабы среди них могли найтись, но они, наверное, стали бы достоянием главарей банд, спали только с этими главарями или узким кругом достойных и тайно содержались в каких-нибудь хатах без права погулять. Zainka пишет: массы монгрельсих баек, о которых автор нам поведала Текст богат церерским фольклором?
Zainka: a_passerby В тексте много отсылок к прошлому - и лично героев, и всей Колонии, часто пересказываются гуляющие по Церес слухи. Не говоря уже о том, что Бизоны даже теперь, через несколько лет после роспуска, остаются весьма заметными и уважаемыми личностями. А уж в те времена, когда их возглавлял Рики, пусть ненадолго, но прогнувший под себя всю Церес... Думаете, мимо него что-то прошло бы? Так что он хотя бы был бы в курсе, что нечто подобное имело место быть. Зато упоминается, что единственной возможностью для взрослого монгрела "попробовать" женщину был поход в клуб, вроде "Миноса", где за наличные проституток предоставляли даже монгрелам.
полная версия страницы